Convallaria Majalis - А был ли мальчик (част 1-6)

• Название: А был ли мальчик (част 1-6)
• Автор: Convallaria Majalis
• Жанр: Фэнтези

---

В первых числах января, гостя у Лонгботтомов, я вместе с Невиллом и его бабушкой отправилась проведать Фрэнка и Алису. Раньше Невилл никогда не просил меня пойти с ним, но в этот раз почему-то предложил, а я согласилась.

Приемное отделение выглядело по-праздничному уютно: хрустальные шары, освещавшие больницу, окрасились в красный и золотой цвет и превратились в огромные сияющие рождественские игрушки; во всех углах искрились елки, усыпанные волшебным снегом, обвешанные сосульками, и каждая была увенчана золотой звездой.

Отделение болезней от заклятий располагалось на пятом этаже, и первым, кого мы там встретили, оказался Локхарт. Ну да, он ведь сам на себя наложил Обливейт, вполне логично, что он попал сюда.

-- О, я вижу, вы хотите получить мой автограф? -- просиял он. Медсестра с веночком из блестящей мишуры в светлых волосах поспешила к нам:

-- Простите, он снова сбежал! Мистер Локхарт, пожалуйста, пойдемте со мной, у меня есть ваше любимое печенье...

Проводив Локхарта до палаты, она вернулась к нам.

-- Он сильно скучает. Никто не приходит навестить его, вот он и выходит в коридор, бедняжка. Порывается раздавать автографы, мне кажется, это уже заметный прогресс... Но я вас совсем заболтала. Прошу, -- она открыла Аллохоморой одну из палат и провела нас внутрь.

-- Зачем вы запираете? -- спросила я.

-- Чтобы одни ациенты не мешали другим, конечно. Ну, оставлю вас.

Палата была маленькой, двухместной, и видно было, что ей всячески старались придать сходство с комнатой в обыкновенном доме. Цветные занавеси на окнах, лоскутные яркие одеяла, цветы на подоконнике -- но белые больничные стены и стандартные металлические кровати выдавали. Родители Невилла были непохожи на тех веселых жизнерадостных людей, которых я видела на колдографиях в его доме. Фрэнк, рослый и крепкий кудрявый мужчина, от которого сын унаследовал волосы и стать, превратился в тощего испуганного почти старика, с ногами усевшегося на кровати и настороженно глядящего на нас. Я чуяла его страх, бесконечный, огромный страх, словно я стояла перед ним с окровавленным топором и намеревалась сделать шаг по направлению к Фрэнку.

-- Он боится незнакомцев, -- тихо сказала Августа, глядя на сына. Села рядом, и, дотянувшись, погладила по голове. Тот немного расслабился.

Худая изможденная женщина с совершенно седыми волосами и огромными карими глазами, напротив, с интересом подошла посмотреть на меня. Несколько раз вопросительно перевела взгляд с меня на Невилла.

-- Папе досталось больше, -- пояснил тот. -- Мама знает, кто я, и бабушку узнает.

Алиса потянулась погладить Невилла, и тот осторожно обнял ее. Костлявая рука перебирала его волосы, бескровные губы напевали мелодию без слов, в которой я узнала колыбельную.

-- Мама, это Гарри, -- Невилл подвел ее ко мне. Взял мою руку, ту, что с кольцом, вложил в ее тонкие пальцы. -- Она моя невеста, -- попытался объяснить он. Алиса кольцом заинтересовалась, поскребла ногтем, потом неожиданно подняла голову и улыбнулась мне, так искренне и солнечно, что у меня дух перехватило.

Обняв меня, она снова замурлыкала свою колыбельную.

-- Мама поняла, -- радостно воскликнул Невилл, а Августа украдкой вытерла слезу. Я вполне разделяла ее чувства и в свою очередь прилагала огромные усилия, чтобы не заплакать. Неужели им совсем нельзя помочь? Кажется, я уже знаю, что я буду делать в свободное время -- изучать принцип действия Круциатуса.

Алиса между тем одаривала меня и сына нехитрыми сокровищами: фантиками от конфет и карточками от шоколадных лягушек. Мне досталась Диллис Дервент, ему -- Годрик Гриффиндор.

-- Ты похож на маму, -- тихо сказала я Невиллу. Алиса улыбнулась мне и погладила по руке, словно поняла, о чем я. А может и поняла -- кто знает.

Невилл отошел к отцу, а я тихо шепнула на ухо Алисе:

-- Я буду любить его и заботиться о нем. Обещаю.

А сама подумала, что сделаю все, чтобы вернуть Невиллу хотя бы мать -- вряд ли бедному Фрэнку еще можно помочь.

* Сэр Галахад -- один из рыцарей Круглого стола, воплощение целомудрия.

Глава 10

Ничто не может длиться вечно. Каникулы закончились, мы возвратились в школу и снова попали под власть Амбридж. Та лютовала пуще прежнего, дошло до того, что инспекторша взяла за обыкновение звать к себе на чай студентов и допрашивать, подливая Веритасерум -- чтобы узнать, кто чем дышит. Полетели головы: нелояльным запретили писать домой и пользоваться палочкой вне класса. Старостам предписывалось по окончанию занятий отбирать палочки у провинившихся и хранить у себя до следующего утра, отдавая после завтрака. Все это не добавило Амбридж популярности, но открыто выступить против нее никто не решался. Близнецам пришлось туго -- желающих купить блевальные батончики и конфетки-кровь-из-носу было мало, поскольку в учебное время коридоры опутывались сигнальными чарами, и все, не имеющие права находиться там, подвергались ее пристальному вниманию.

Две недели спустя всех потрясло ужасное известие: из Азкабана сбежали заключенные. Цвет пожирательской компании: Лестранжи, Руквуд, Долохов, МакНейр... Полагаю, Люциус был очень рад снова увидеть давних соратников. Как ни странно, никаких особых мер для задержания беглецов министерство не предпринимало. Как призналась нам Тонкс, их искали настолько вяло, будто сбежавшие были карманными воришками. Никаких тебе дементоров, никаких аврорских постов -- только листовки в витринах магазинов.

Когда меня вызвал для разговора Дамблдор, я уже примерно представляла, о чем пойдет речь. Действительно, стоило мне предстать пред его ясные очи, как тот указал мне на кресло и изрек:

-- Ты должна быть очень осторожной, Гарри!

-- Да, директор, -- покорно отвечала я, прихлебывая чай. -- Скажите... Вы думаете, они попытаются вернуть... Его? -- в голосе строго дозированный страх и надежда на то, что ответ будет отрицательным. Ну-ка...

-- Нет, Гарри.

Вздох облегчения -- и немедленно ужас в круглых глазах, когда Дамблдор произносит:

-- Он уже вернулся.

Я даже позволила себе уронить на пол чашку с чаем -- так, чтобы пролитая жидкость не попала на мои новые замшевые ботиночки. Дамблдор едва заметно скривился, наверное, в сотый раз пожалел о том, что когда-то имел неосторожность подвести под пророчество такого глупого ребенка, как я.

-- Пока что он собирает силы. Я предполагаю, что во время последнего испытания, когда ты была ранена, кому-то из его слуг удалось заполучить твою кровь -- и провести ритуал воскрешения.

-- Он жив столько времени? Почему вы мне не сказали? -- немного гриффиндорского возмущения. Дамблдор поцокал языком:

-- Гарри, Гарри... Я не хотел спешить и пугать тебя прежде времени. Тебе не следует беспокоиться: здесь, в школе, тебе ничто не угрожает. Я просто хочу, чтобы ты была осторожна, когда окажешься вне ее стен. Было бы замечательно, если бы ты осталась здесь на летних каникулах.

-- Но, может, авроры до тех пор поймают сбежавших, -- пролепетала я таким голосом, что мне самой стало противно.

-- Увы, Гарри, мы больше не можем быть уверенными в лояльности министерства. Начинаются трудные времена, и я не могу сказать, сколько времени у нас есть, прежде чем... Волдеморт решит сделать решающий шаг.

-- Господин директор! -- я вскочила с кресла. -- Что же нам делать?

-- Успокойся, Гарри. Прежде всего тебе нужно учиться. Неужели ты думаешь, что мы просто оставим тебя один на один с Волдемортом? Ты -- наш символ, наша надежда.

-- Наша? -- глуповато переспросила я. Дамблдор прищурился:

-- Думаю, Северус рассказывал тебе об Ордене Феникса.

Я кивнула:

-- Он упоминал, что... Директор, Орден до сих пор существует?

Дамблдор снова поморщился и подтвердил:

-- Конечно, существует. Сейчас мы делаем все возможное, чтобы собрать необходимую информацию. К сожалению, после публичного признания тебя своей дочерью профессор Снейп не может продолжать шпионить для Ордена - а ты, несомненно, знаешь, что именно это он делал в первую войну.

А мне ни капельки не жаль, представьте себе...

-- Если бы нам удалось заполучить другого Пожирателя, вхожего в приближенный круг, это очень облегчило бы нам задачу, -- закинул пробный камешек Дамблдор. Я притворилась валенком:

-- Но кто же согласится на такой риск? Папа говорил, что все они -- страшные люди! И им уж точно незачем переходить на нашу сторону.

Директор возвел очи горе и явно упомянул про себя Мерлина и Моргану. А потом терпеливо, как маленькому ребенку, повторил:

-- Я думал о приближенном. Втором после твоего отца человеке, которому доверял Волдеморт.

Я сделала заинтересованное лицо.

-- О Люциусе Малфое.

-- Ой, что вы, директор! Он отказал папе от дома и закрыл ему доступ к камину! Не думаю, что он согласится помогать. Драко с начала учебного года смотрит на меня, как на пустое место, хотя мы и дружили раньше... Мне кажется, что теперь они жалеют о прошлом, и ни за что не стали бы водиться с нами, имей возможность вернуть время вспять.