Кэрол Дринкуотер - Оливковая ферма

• Название: Оливковая ферма
• Автор: Кэрол Дринкуотер
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-367-01241-5

Это реальная история романа актрисы Кэрол Дринкуотер и телевизионного продюсера Мишеля на заброшенной оливковой ферме в Провансе.

---

Он пожимает плечами:

— Если ветер не изменится, вам ничего не грозит.

— А если изменится?

— Тогда залезайте в бассейн и ждите, когда за вами прилетит вертолет.

Но волноваться не о чем, успокаивает он нас. Им известно, где мы и сколько нас.

— А, кстати, сколько вас? — уточняет он чуть погодя.

— Десять человек, две собаки и девять щенков.

И одна из собак очень толстая, мысленно добавляю я. Она ни за что не сможет убежать от огня. Если случится худшее, Памелу придется нести на руках. А что делать со щенками? Надо бы заранее собрать их всех в одну коробку.

Мы спешим обратно к дому и видим, что террасы и поверхность бассейна уже усыпана жирными серыми хлопьями пепла. Все наши родные стоят кучкой перед домом, прижимая к груди сумки с самым дорогим. Они не отрываясь наблюдают за быстро меняющимся цветом неба. Думать ни о чем, кроме пожара, сейчас невозможно. Издалека ветер доносит до нас крики людей, а сила его такова, что тяжелое пляжное полотенце летит в бассейн легко, как носовой платок.

Мишель спешно разматывает все имеющиеся у нас шланги и подсоединяет их к кранам, расположенным в нескольких местах в саду. Время от времени он останавливается, чтобы проверить, не поменялся ли ветер. Хайо собирает палатки и уносит их в дом. А я невольно подмечаю все детали, чтобы использовать их потом в своем романе: страх, неуверенность, зловещее багровое небо. Разговаривать невозможно, потому что все звуки заглушаются ревом красных пожарных самолетов. Мы видим их постоянно: одни огибают наш холм, другие, как огромные стрекозы, ныряют к морю. Огня мы еще не видим, но их постоянное присутствие делает пожар реальным, а рев двигателей прямо над головой вселяет страх.

Мишель как раз решает, что надо поливать окружающие участок еще не скошенные заросли, когда неизвестно откуда появляется вспотевший, запыхавшийся Хашиа.

— Я подумал, вам тут нужна помощь.

— Как ты прошел? — недоумевает Мишель.

— По тропинке вдоль ручья. Мост уже отрезан, там везде пожарные. А ветер все усиливается.

Я рада, что родители не понимают его слов. Они и без того напуганы. Мы оборачиваемся и смотрим на море: волны стали белыми и пенистыми — верный признак шторма.

— Сколько воды у нас в резервуаре? — спрашивает у Хашиа Мишель.

— Я включил насос, когда шел сюда.

Мишель с облегчением кивает и вручает Хайо и Хашиа по шлангу.

— Мы справимся, chérie. А ты побудь с родителями, успокой их.

Мужчины начинают поливать склон, насколько хватает шлангов. В этот безумный день вид прохладной струи, бьющей из насадки, действует как-то успокоительно, и я этому рада, потому что, надо признаться, и сама очень напугана.

Мы не можем ничем помочь пожарным, и нам остается только сидеть и ждать, вглядываясь во все темнеющее небо. Пожар еще не перебрался через шоссе, но мы уже слышим треск горящих сучьев, хотя и не видим пламени. Мужчины храбро стараются шутить. Те, кто курит, зажигают одну сигарету за другой. Хашиа, которому не сидится на месте, вскакивает и заявляет, что поднимется на вершину холма и оттуда оценит ситуацию. Мишель его отговаривает, но он все-таки уходит.

Все теперь зависит от ветра, а тот с каждой минутой становится сильнее. Деревья сгибаются почти до земли и раскачиваются так, словно хотят вырваться вместе с корнями и отправиться в свободный полет. А потом, моментально и без всякого предупреждения, ветер меняет направление. Уже через секунду вспыхивает мост, ведущий через шоссе, а потом языки пламени начинают стремительно ползти к вершине холма уже с нашей стороны дороги.

— Огонь! Огонь! — кричит Хашиа.

Мы все бегом огибаем дом и видим высокую стену огня чуть выше границ нашего участка, там, куда еще не добрались лесорубы и косцы. Наверное, это самое страшное зрелище, какое мне доводилось видеть. Огонь поднимается выше самых больших сосен, а черный дым клубами валит в бордовое небо. Мы все замерли, не в силах отвести он него глаз и словно окаменев от ужаса.

По дороге к воротам нашего участка подлетает пожарная машина, за ней вторая и третья.

Мишель говорит, что все мы должны найти свои паспорта и держать их при себе. Кларисса жалуется, что ей очень страшно, и прижимается ко мне, и я благодарна девочке за это доверие. Памела подвывает, как испуганный ребенок. Роберт, весь в муке, жует кусок своего кекса, а спокойная и невозмутимая Анни посыпает перцем розовые кусты и закуривает очередную сигарету.

— Теперь вы отрезаны от дороги, — авторитетно сообщает нам старший их четырех pompiers[127], выскочивших из машины. — Кто-то поджег сосновый лес по ту сторону холма. Мы почти локализовали пожар, но тут мистраль поменял направление, и теперь нам его не сдержать.

У меня из глаз льются слезы — от дыма и от его слов. От близкого жара кожа на лице кажется чересчур туго натянутой, а с неба все валится и валится пепел. Уже все террасы и бассейн покрыты рыхлым одеялом, похожим на серый снег. Господи, что же с нами будет?

— Нам уже пора залезать в бассейн? — жалобно спрашиваю я.

— Нет, занимайтесь своими делами. Мы вам скажем, когда будет пора.

Ничего себе «занимайтесь своими делами»!

Пожарные так и сыплются из вновь подъезжающих машин. Всего их человек сто двадцать, не меньше. Спрыгнув на землю, они тут же бегом направляются к вершине холма, за спиной у каждого что-то вроде ранца. Мне еще никогда не доводилось видеть столько атлетически сложенных красавцев одновременно. Юлия и близнецы, начисто забыв о страхе, принимают эффектные позы и хихикают. Должна признаться, и я не остаюсь равнодушной.

Собаки лают не умолкая. Щенки путаются у всех под ногами и непрерывно писаются. Люди ошеломлены и подавлены всей этой хаотичной активностью. Сейчас пожарные начнут откачивать хлорированную воду из нашего резервуара и заливать ею огонь. А что будет, когда она кончится? Ведь даже мне понятно: ее не хватит на то, чтобы потушить этот стремительно наступающий пожар. Неужели он так и будет спускаться вниз, убивая людей и все живое на своем пути?

Откуда-то внезапно выныривают три или четыре маленьких самолетика, жужжащих, как рассерженные шмели. Они летят низко, всего метрах в десяти от верхушек деревьев, и, добравшись до огненной стены, выливают на нее тонны красной жидкости. Потом самолетики проворно разворачиваются и летят к заливу, там, ныряя носом в волны, всасывают в себя соленую средиземноморскую воду, которая смешивается у них в брюхе с красным порошком, и опять спешат к холму. За час каждый из самолетов делает примерно пятнадцать заходов. Мы все как завороженные наблюдаем за их слаженной работой.

— Помнишь, ты брал меня на авиашоу в Биггин-Хилле? — шепотом спрашиваю я у папы. — Никакого сравнения! Тем еще учиться и учиться.

— Да, — кивает он, не отводя взгляд от неба, — надо отдать французам должное: это у них здорово организовано.

Я хочу подняться по склону, чтобы посмотреть на работу воздушных пожарных поближе, но Мишель и Хашиа не пускают меня. Вес каждого водяного заряда легко может убить человека. Я слышу, как трещат и ломаются под напором воды сосны, и с ужасом представляю себе, что случится с пожарными, если летчик случайно промахнется. С детства я испытывала романтический восторг перед героической работой пожарных и спасателей, а сегодня это чувство вспыхнуло вновь и еще многократно усилилось.

К вечеру пожар потушен. Красные машины неторопливо разворачиваются и покидают нашу дорогу. Мы остаемся с ощущением усталости и странной пустоты, смешанной с огромным облегчением. Что-то большое и страшное пронеслось мимо, едва задев нас, и теперь в мире опять царят тишина и покой. Мистраль, как и обычно в этих местах, после заката совсем стих.

— Завтра мы вернемся, — обещает нам командир пожарных, — чтобы наполнить ваш резервуар. Несколько наших ребят будут дежурить на холме всю ночь на случай, если опять поднимется ветер. Ведь достаточно одной только головешки…

Вдвоем с Мишелем мы поднимаемся по крутой каменистой тропинке, чтобы лично оценить масштабы катастрофы. На склоне мы встречаем четверых молодых пожарных с потными, измазанными сажей лицами. Мы жмем им руки и приглашаем к себе на обед. Они вежливо благодарят, но отказываются: им нельзя покидать свой пост. К тому же у них есть все необходимое: под чудом уцелевшей зеленой сосной сложены канистры с водой и еда в контейнерах. Везде, насколько хватает глаз, земля усыпана обугленными стволами деревьев — везде, но только не на нашем участке. У нас не пострадала ни одна травинка. Только теперь я понимаю, почему местный совет так настаивал на вырубке всех дикорастущих растений между участками: огонь не добрался до нас только потому, что ему не за что было уцепиться.

Мы доходим до резервуара, и, поднявшись по короткой лесенке, я заглядываю внутрь: воды осталось совсем немного, и она ярко-красного цвета, на поверхности плавает несколько мертвых птиц. А кроме того, хорошо видно, что дно резервуара выстлано толстым слоем сосновых иголок. Так вот почему у нас из кранов текла рыжая вода!