Уильям Котцвинкл - Ип

• Название: Ип
• Автор: Уильям Котцвинкл
• Издательство: Правда
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1985

Первый, сокращенный перевод на русский язык новеллизации к/ф «Инопланетянин» сделан Ростиславом Рыбкиным и опубликован в 1985 году в журнале «Смена» с предисловием космонавта Юрия Глазкова и иллюстрациями Виталия Федорова.

---

— Перехожу на прием, куколка, это я, Герти…

Длинная рука Ила вытянулась, взяла у нее радио, и дети оглянуться не успели, как Ип отделил микрофон и вмонтировал в «Скажи по буквам».

— Ип, ты ломаешь все мои игрушки! — завизжала Герти так пронзительно, что голос ее разнесся по всему дому.

Безжалостно выворачивая руки ее кукле, братья стали терпеливо объяснять Герти, что быть жадной нехорошо.

— Ну, ладно, — сказала она, шмыгая носом, — только пусть он больше ничего не ломает.

Обремененный годами ученый заверил ее, что ни одна из ее игрушек больше не будет сломана. Теперь ему нужен только коаксиальный кабель от телевизора ее матери. А также высокочастотный блок — для него тоже пришло время И все вместе крадучись они двинулись по коридору.

Вечером Мэри вошла к себе в спальню, включила телевизор, сбросила туфли и забралась в постель; пересиливая усталость, развернула газету, начала читать. И скоро заметила, что телевизор не работает.

— Майкл!

Дом ответил молчанием.

— Эллиот!

Наверняка это дело рук ее сыновей. Но перед ее внутренним взором почему-то предстала Герти.

— Герти? — тихо спросила у ночи Мэри. Неужели это работа Герти?

Она закрыла глаза и тут же удивленно наморщила лоб: непонятно почему, но ей представилось, что в ее спальню Герти входит на цыпочках вместе с большим Маппитом.

Да, она явно переутомилась; и, вздохнув и вытянувшись, она накрыла лицо газетой.

Поспав недолго и беспокойно, она проснулась и почувствовала, что ей хочется есть. Не самое ли подходящее время сжевать целый мягкий хлеб, намазывая его земляничным джемом?

Тихо соскользнув с кровати, она вышла на цыпочках в коридор. Не нужно, чтобы дети ее видели, нельзя подавать им дурной пример — что это за мать, которая не может сладить со своим аппетитом, которой не дают покоя мысли о джеме?

Она остановилась, прислушалась к голосам Майкла и Эллиота, доносящимся из комнаты для игр. Вот и хорошо, они не увидят, как мерзко она себя ведет, но, самое главное, не смогут остановить ее. Ее голодный желудок тоскует по булочкам с желе. По крему. По рисовому пудингу. И еще хорошо бы съесть бананового мороженого.

Она спустилась на цыпочках по лестнице и замедлила шаг: нельзя, чтобы ее увидели.

В столовой никого не было. Там царила тьма.

Все так же тихо Мэри пошла на кухню. Обогнув угол, она увидела, что в кухне горит свет, и через секунду обнаружила, что за столом сидит Герти, а на столе перед ней печенье и молоко. Не увидела Мэри только Ипа на табуретке около холодильника. Бедный домовой из космоса съежился: прятаться было поздно.

Но Мэри уже показывала Герти на две тарелки на столе.

— Для кого вторая тарелка? — спросила она, не отрывая жадного взгляда от печенья. — Для твоей куклы?

— Для человека из космоса, — ответила Герти. — Он любит печенье.

— Он не обидится, если я съем одно?

— Ой, конечно, нет! — воскликнула Герти. — Он тебя любит.

— Какой он милый, этот человек из космоса! — сказала Мэри и запустила руку в печенье. — Еще я должна обязательно поесть желе.

Она стремительно повернулась к холодильнику, распахнула дверцу. Дверца, открывшись до отказа, сбросила Ила с табуретки в корзину для мусора. Голова его оказалась внизу, а ноги торчали из корзины, но Мэри его не заметила.

— …яблочное масло… джем… конфитюр… а этих замороженных пирожков с черникой я, пожалуй, съем четыре…

— Мамочка, — сказала Герти, — у тебя опять приступ?

— Да, дорогая… Помадка, один эклер…

Внезапно ее обхватили сзади сильные руки.

— Остановись, мам.

— Эллиот… Майкл… пустите меня…

— Мам, очень тебя прошу. — Майкл повернул ее так, чтобы холодильник исчез из поля ее зрения. — Ты говорила нам, чтобы мы не давали тебе этого делать.

— Забудьте, что я вам говорила.

Она попыталась вырваться и схватить с тарелки на столе печенье.

— Пошли, мам, — сказал Эллиот, загораживая собой Ипа, чьи ноги по-прежнему торчали из корзины для мусора. — Пойдем поиграем в «Монополию».

Мэри посмотрела Эллиоту в глаза: он явно встревожен, нервничает, не находит себе места — думает только о том, как отвлечь ее внимание от холодильника.

— Ты хороший сын, Эллиот.

— Ты же просила нас напоминать тебе, — сказал Эллиот, — что если ты будешь есть сладкое, то в купальном костюме будешь похожа на сардельку.

Взяв мать под руки, мальчики потащили ее из кухни, подальше от космического путешественника, и вывели в коридор; Мэри упиралась, но шла..

— Вы хорошие дети… строгие, но хорошие…

Они довели ее до лестницы, наверх она пошла одна.

— Не оглядывайся, мам. Ты ведь знаешь, что с тобой случится, если ты будешь оглядываться.

— Знаю: мне придется пойти в магазин одежды для полных женщин, — кротко сказала Мэри.

На другой день шел дождь. Мэри стала искать зонтик. Но разве могла она его найти внизу, когда он, превратившись в параболический отражатель, уже находился в чулане на втором этаже?

— Вот это да, — сказал Эллиот, когда увидел его, — вот это я понимаю!

Зонт был выстлан внутри фольгой. К ручке была прикреплена жестянка из-под кофе, внутри ее помещался высокочастотный блок из телевизора Мэри, а к блоку был подсоединен через коаксиальный кабель микрофон от портативного приемопередатчика: микрофон стал частью «Скажи по буквам», и глипл дупл звак-звак умножалось теперь до микроволновой частоты.

Преклонных лет радиооператор объяснил им, что ему нужен предмет, который он высмотрел под приборной доской машины Мэри.

— То есть тебе нужна та штука в машине, которая обманывает полицейский радар?

Не дожидаясь ответа Ипа, Майкл с сомнением покачал головой, и Эллиот договорил:

— Это единственная папина вещь, которую мама себе оставила. Мама очень ей дорожит.

Старый путешественник начал что-то чертить, и мальчики поняли: если не закрепить в жестянке из-под кофе антиполицейское устройство, нельзя добиться, чтобы микроволновая частота излучалась в пространство.

Вечером того же дня, когда Мэри мчалась на машине домой, ее система предупреждения не сработала в сфере действия полицейского радара, и Мэри оштрафовали на двадцать пять долларов.

Зато передатчик был теперь почти готов.

— Все это прекрасно, — сказал Майкл, — но откуда возьмется энергия? Что будет крутить вот эту штуку? — И он пальцем крутанул циркулярную пилу на диске проигрывателя. — Если мы отнесем ее туда, на холмы, — он показал в окно, — то ведь там никакого электричества нет.

Ип только что кончил ужинать. Он начал водить по столовому ножу пальцем, которым мог плавить и паять, выделил из ножа углерод, лишив таким образом лезвие твердости и упругости, а потом согнул нож и вместе с вилкой прикрепил его к вешалке так, что получилось подобие храповика: нож и вилка, цепляясь за зубцы пилы, медленно ее поворачивали.

— Все это хорошо, — сказал Майкл, — но мы не можем стоять там всю ночь и крутить эту штуковину.

А Ип улыбался. Теперь он понимал всё. Из глубины сознания всплыли вдруг те первые образы вилки и ножа, танцующих вокруг тарелки, всплыло то самое устройство, которое он сейчас перед собой видел: это оно будет работать там, на холмах, и для того, чтобы привести его в движение, не понадобятся ничьи руки.

— Так кто же это?

— Мой новый персонаж.

— Что он такое?

— Колдун, первая категория вот его данные.

Инопланетянину было слышно, как в кухне внизу играют в «Подземелья и драконы», но еще интереснее было ему слушать то, что происходило в доме каждый вечер. А чтобы это услышать, ему нужно было только приложить ухо к двери в комнату Герти. Он и сейчас пригнулся и стал снова слушать историю Земли. Мэри негромко рассказывала:

— …«Питер говорит: „Краснокожие потерпели поражение? Венди и мальчиков захватили пираты? Я спасу ее! Я спасу ее!“ Тинк издает предостерегающий возглас: „О, это мое лекарство? Оно отравлено? Кто же мог его отравить? Я обещала Венди принять его и приму, как только наточу свой кинжал“. Когда рука Питера уже протянулась за микстурой. Тинк благородно выпивает ее залпом…»

— Ой! — сказала Герти.

— Ой, — прошептал старый космический путешественник.

— …«Тинк, ты выпила мое лекарство! Оно было отравлено, и ты выпила его, чтобы спасти мне жизнь! Тинк, милая Тинк, ты умираешь? Ее свет меркнет, и если он погаснет, это будет значить, что она умерла! Ее голос звучит очень тихо, и я едва разбираю, что она говорит…»

Голова у старого путешественника поникла: как ужасно!

— «…она говорит, что, ей кажется, она может выздороветь, если дети поверят в фей! Ты веришь в фей? Скажи быстро, веришь или нет?»

— Верю, — сказала Герти.

— Верю, — сказал космический скиталец, — и в уголках его глаз выступили слезы.