Анатолий Иванов - Заратустра говорил не так.

• Название: Заратустра говорил не так.
• Автор: Анатолий Иванов
• Жанр: Философия

ТЕМ,

чьи мозги до отказа забиты Адамами и Ноями, Авраамами и Исааками, Иисусами и Павлами;

ТЕМ,

кто подобно верному псу, берущему корм только из рук хозяина, принимает духовную пищу только из рук «богоизбранного» еврейского народа;

ТЕМ,

кто не знает и не хочет знать Бога, иначе как в еврейской аранжировке,

читать эту книгу незачем.

Бессмысленно спорить с этими людьми и тратить на них время и нервы. После столь же бесплодных споров, правда, по другому поводу, А.Герцен в свое время с горечью понял, «как мало можно взять логикой, когда человек не хочет убедиться». А как быть с теми, у кого нет не только логики, но и элементарного чувства расового достоинства, нет вообще ничего, кроме полной придавленности чужеродной идеей, неизлечимой духовной импотенции да тупо повторяемой фразы «Это вера наших предков...»

Вера наших предков... Вот уже несколько поколений русских людей живет без этой веры. До того, как наши предки в силу прискорбного стечения исторических обстоятельств вляпались в эту веру, они несколько тысячелетий жили в совершенно ином духовном мире. А ведь именно тогда закладывались основы национального характера, как у отдельного человека главные черты характера, по утверхдению психологов, формируются до четырехлетнего возраста. Именно тогда, в незапамятной древности, когда иудаизмом и христианством в мире еще и не воняло, мы стали тем, чем в основном остаемся до сих пор. Судьбу же наших предков можно изобразить так: когда-то сильный враг оттеснил их в гнилые болота. Приспособились, выжили и в них. Но вот врага не стало, можно вернуться в более благодатные места. Однако любители малярии и трахомы вопят: «Не пойдем! Здесь жили наши предки!» Да, жили, но...

---

Но эти рамки перерос сам буддизм: он распространился на Бирму, Таиланд и страны Индокитая, возобладал в Тибете и Монголии, невзирая на сопротивление конфуцианцев утвердился в Китае, но особенно по вкусу пришелся японцам. Япония сегодня – главная цитадель буддизма в мире, в котором все перемешалось: европейцы исповедуют еврейскую религию, японцы – арийскую.

Махаянистский буддизм настолько сильно пропитан индуистскими учениями и обрядами, что его называют «экспортной формой индуизма», [H.v.Glasenapp, цит.соч., стр.259.] подобно тому, как христианство является экспортной формой иудаизма. Современные индийские мыслители положительно относятся к махаяне. С точки зрения Дж.Неру, Махаяна «больше походила на разновидность арийской религии, потому что она особенно близко подошла к брахманистским системам и формам». [Дж.Неру, цит.соч., стр.180-185.] По мнению Ауробиндо Гхоша, махаяна приближается к точке зрения Бхагавадгиты. [Sri Aurobindo, цит.соч., стр.501.] С ним согласен и Радхакришнан, для которого «религия махаяны практически не отличается от религии Бхагавадгиты». [С.Радхакришнан, цит.соч., стр.513.] Постепенное сближение махаянистского буддизма с индуизмом и привело в конечном счете к полному поглощению буддизма породившей его индийской почвой. Будда был объявлен одним из воплощений Вишну, целью которого в благожелательной легенде было запрещение кровавых жертвоприношений, а в неблагожелательной – проповедь ложного учения, для того чтобы увлечь к погибели расплодившихся демонов в людском образе.

«Буддизм исчез, смешавшись с индуизмом, – пишет С.Радхакришнан. – Буддизм умер в Индии естественной смертью. Утверждение, будто фанатики-жрецы силой вытеснили буддизм, является вымыслом... Насильственное искоренение буддизма в Индии – это легенда». [С.Радхакришнан, цит.соч., стр.520.] Однако именно за эту легенду, приписывающую Кумариле физическое истребление буддистов, ухватился Л.Н.Гумилев [Л.Н.Гумилев. Старобурятская живопись, стр.38.], чтобы любезное его сердцу христианство со своим истреблением инаковерующих не выглядело столь одиноко и одиозно на фоне арийской веротерпимости. Гумилев пускает в дело и легенду, раз она работает на его концепцию, а то, что эта легенда не соответствует исторической правде – ему наплевать. Для христианского жулика любая липа сойдет. И все же истребление буддистов в Индии имело место, только осуществляли его не индуисты, а мусульмане, когда захватили Бихар в 1193 г. [H.v.Glasenapp, цит.соч., стр.197,253.]

Буддизм начисто исчез в Индии, но сохранился в окружающих ее странах в двух известных нам формах, которые не признавали друг друга. Лишь в 1871 г. в Мандалае (Бирма) состоялся V буддийский собор, на котором был утвержден канонический текст Типитаки, вырезанный потом на 729 мраморных плитах. Вокруг этих плит возник храмовый комплекс Кутодо, ставший с тех пор местом паломничества буддистов.

Буддизм в наше время тоже предпринимает попытки завоевания Запада, причем особенным успехом пользуется школа дзен.

Мы знаем ее под японским названием, которое в Китае звучит «чань», а в индийском оригинале «дхьяна» и означает «созерцание, размышление». Столь длинный путь, проделанный этим учением, порождает подозрения: не наглоталось ли оно по дороге чего-нибудь неарийского? Алан Уоттс, например, прямо утверждает, что столь характерная для школы дзен идея мгновенного прозрения более подходит китайскому образу мышления, чем индийскому, [Alan Watts. The Way of Zen. стр. 103.] но, вопреки этому утверждению, мы впервые находим эту идею в произведениях индийского махаянистского буддизма, цитируемых тем же Уоттсом. Так «Ланкаватара-сутра» говорит и о постепенном, и о внезапном прозрении, а «Ваджрачхедика», исходя из известного тезиса «нирвана есть сансара» приходит к выводу: «Если нирвана действительно – здесь и теперь, то искать ее – значит потерять ее, поэтому достижение ее постепенными этапами – вряд ли подходящий способ. Ее нужно увидеть в данный момент, непосредственно». [Там же, стр. 98.]

Согласно легенде, чань занес в Китай в V в. индийский монах Бодхидхарма, который несколько лет сидел в созерцании, уставившись на стену, так что у него отнялись ноги. Но подражателей его уже стали осмеивать. К одному из них подошел другой монах и спросил, зачем он так сидит. «Чтобы стать Буддой», – ответил тот. Тогда второй монах сел рядом и стал полировать черепицу. «Что ты делаешь?» – спросил первый монах. «Зеркало», – ответил второй. «Но разве можно таким способом сделать зеркало?» «А разве можно стать Буддой, сидя, уставившись на стену?»

Утвердилась вторая точка зрения. Школе дзен стали претить «искусственность, любая поза, любой внешний знак внутренней значительности». Стало считаться возможным достижение просветления в любой ситуации. «Последователи дзен должны затеряться в мире, а не замыкаться в стенах монастыря». [Е.В.Завадская. Восток на Западе. М., 1970, стр.23-24.]

Отрицание ритуала как способа общения с Богом сказалась в особой форме единения в рамках дзен религии и искусства. На «иконах» в дзенском религиозном ритуале чаще всего изображен пейзаж или ветка цветущей сливы. [Там же, стр.28,31.] Словом, дзен стремится через мгновение постичь вечность. С одной стороны – освобождение от времени, с другой – от всяких условностей, включая моральные. [A.Watts, цит.соч., стр.218,127.] Путь дзен начинается с освобождения от иллюзии, которая состоит в преследовании несуществующей цели – добра без зла. [Там же, стр.145.]

Стоп. До сих пор все было хорошо и красиво, но когда мне начинают говорить о вечности и неизбежности зла, внутри меня загорается красная лампочка и раздается сигнал тревоги. И я начинаю вспоминать, что во всемирном царстве сионских мудрецов будет одна господствующая религия, в которой соединятся православие, католицизм и преобразованный буддизм. Я начинаю вспоминать, что еврейский мистик Мейринк, автор каббалистического романа «Голем» и глава пражской теософской ложи Голубой звезды стал буддистом, что с ним и с этой ложей был связан поклонник дзен-буддизма еврейский композитор Малер, а сегодня на Западе дзен пропагандирует еврейский писатель Сэлинджер. И от такой компании хочется держаться подальше. 

Часть 5. Маздеизм.

Покинем, теперь Индию и обратимся к иранцам. Хорошим примером верований иранцев, еще не затронутых реформой Заратустры, О. фон Везендонк считает скифов. [O. G. von Wesendonk. Das Wesen der Lehre Zarathustros, стр.42.] Правда, И.С.Брагинского удивило почти полное совпадение афоризма, приписываемого легендарному скифскому мудрецу Анахарсису (Анахварти), поразившему своей мудростью Афины во времена Солона (т.е. на грани VII и VI в. до н.э.), со словами зороастрийского кредо «Исповедую благие помыслы, благие слова, благие дела» [И.С.Брагинский. Из истории таджикской народной поэзии. М., 1956, стр.42-43.], но вряд ли на этом основании можно говорить о проникновении маздеистских идей в скифскую среду в столь раннее время. Анахарсис во всех отношениях фигура нетипичная для скифов, он много странствовал, изучал чужие религии и за приверженность к одной из них, а именно к культу Великой Матери, был убит самими скифами (Геродот IV.76), как Христос евреями. Мысль эту он мог либо услышать где-то во время своих путешествий, либо идея триединства мысли, слова и дела уже бытовала в иранской среде еще до Заратустры. Основным письменным источником, из которого черпаются сведения об верованиях скифов, является Геродот, который сообщает имена скифских богов – Табити, Папая, Апи и других, – как обычно, находя для них греческие аналоги (IV.59). Он сообщает также об отсутствии у скифов кумиров и храмов и о массовых жертвоприношениях, включая человеческие, особенно при погребениях вождей (IV.60,62,71,72), что подтверждается данными археологии. Геродот приводит также собственную легенду скифов об их происхождении от перво-человека Таргитая, жившего тысячу лет назад, и от трех его сыновей, Липоксая, Арпоксая и Колаксая, при которых с неба упали золотые предметы – плуг, ярмо, секира и чаша, давшиеся в руки только младшему из сыновей, Колаксаю, и с тех пор ставшие символом царской власти (IV.5-7). Разделение трех функций между этими сыновьями – земной эквивалент того разделения, которое Ж.Дюмезиль приписывает общеарийскому пантеону. Однако, появление особой касты священнослужителей, как показывает Д.С.Раевский, явление позднейшее, первоначально же царь объединял в своем лице и военную и сакральную функции. [Д.С.Раевский. Очерки идеологии скифско-сакских племен., М., 1977, стр.75.]

Это же совмещение мы находим потом у парфян [Г.А.Кошеленко. Родина парфян, М., 1977, стр.72.] и у первых царей Сасанидской династии в Иране. [S.Wikunder. Feuerpriester in Kleinasien und Iran. стр.48.] Священный характер царской власти подтверждался обрядом бракосочетания скифского царя с богиней Табити [Д.С.Раевский, цит.соч., стр.88.]. Общество делилось, таким образом, только на два слоя, воинов и земледельцев. Такое же разделение мы имеем в Авесте и в некоторых индийских источниках [Там же, стр.77.]. Священников-авхатов, которые носили белые одежды (как зороастрийское духовенство и кельтские друиды), Д.С.Раевский связывает с киммерийцами, которые смешались со скифами. Гипотеза о кельтском происхождении киммерийцев находит подтверждение в аналогиях между обычаями скифов и валлийским (кимрским) обычным правом. [Там же, стр.139,67,76.]