Тони Санчес - Я был драгдилером "Rolling Stones"

• Название: Я был драгдилером "Rolling Stones"
• Автор: Тони Санчес
• Издательство: «У-Фактория»
• Жанр: Биографии и Мемуары

«Роллинг Стоунз». Группа-легенда, группа-сенсация, группа-скандал. Они навсегда изменили рок-н-ролл, подняв его до вершин, недоступных любым другим исполнителям их эпохи и последующих эпох. В этой книге Тони Санчес расскажет правду о первых экспериментах Роллингов с наркотиками, о том, как Кит Ричардс напал с мечом на своего пушера, о том, как тяжело ему потом было завязать с героином, и о том, как «Роллинг Стоунз» скрывали от миллионов поклонников и прессы употребление наркотиков.

---

— Пошел в задницу, — с присущим ему тактом и обаянием откликнулся Кит.

Но парень был настойчив, и после недолгого спора Анита открыла тяжелую дверь из красного дерева.

— Твой автомобиль полностью отремонтирован, — сказал водитель, войдя в комнату. — Ты же помнишь тот большой «мерседес»?

— О! — воскликнула Анита. — А можешь съездить за ним и пригнать его сюда — прямо сейчас?

Затем она повернулась к Киту и предложила на некоторое время переехать в Редлэндс.

— Я не хочу оставаться здесь просто потому, что квартира на Чейн-Уолк ремонтируется, — пояснила она. — Мне здесь страшно. Персонал относится к нам с неприязнью, и мне кажется, что скоро кто-нибудь из них настучит в полицию и нас здесь накроют.

Они начали собирать вещи. Это заняло около четырех часов — частично из-за того, что они были слегка накурены, частично из-за того, что Кит с Анитой были, пожалуй, самыми жадными скопидомами из всех моих знакомых. Гуляя по Регент-стрит, они запросто могли потратить пару тысяч фунтов на фотоаппарат, магнитофон или портативную телекамеру — на любую блестящую ерунду, которая им понравилась. Они были так фантастически богаты, что любая их минутная прихоть в отношении того, что можно купить, мгновенно осуществлялась.

Наконец они все-таки собрались и вышли на Пиккадилли. Поглазеть на огромный блестящий автомобиль сбежалась целая толпа. С помощью множества швейцаров их вещи кое-как удалось загрузить в багажник и на заднее сиденье. Автомобиль двинулся с места и величественно скрылся в ночи.

К несчастью, Кит до сих пор не умел толком обращаться с ручной коробкой передач и, повторяя прошлые ошибки, попытался вести машину так, словно имеет дело с автоматикой своей старого «бентли». Когда он с ревом, на скорости 90 км/ч, взял очередной поворот на Вест-Виттеринг-роуд неподалеку от Редлэндса, машина задела ограждение, рикошетом отлетела к обочине, съехала с откоса и словно по волшебству замерла, чуть-чуть не доехав до небольшой дубовой рощицы. Проезжавший мимо автомобилист остановился и помог им с Анитой выбраться из гигантской машины. Они оба были в крови от осколков разбившегося ветрового стекла. Анита простонала, что, кажется, вывихнула плечо.

— Ждите здесь, — сказал водитель, — я вызову скорую помощь.

— Быстрей! — нетерпеливо бросил Кит, как только мужчина отошел. — Нам надо срочно все спрятать.

Они торопливо достали из сумок весь кокаин, героин, марихуану и опиум, покидали в полиэтиленовый пакет и спрятали в кроне ближайшего дерева. Меньше чем через минуту к ним подъехала полиция, и один из их старых знакомых, навязчивый офицер, участвовавший в годичной давности налете в Редлэндсе, сразу же настоял на обыске. Он подозревал, что Кит попал в аварию из-за наркотиков. В кожаном рюкзачке у Кита ничего не обнаружили. Тогда он открыл большую сумку Аниты и первым делом с явным отвращением достал оттуда связку чеснока.

— Это для защиты, — ответила девушка на его вопросительный взгляд.

Кеннет Энгер предупреждал ее, что враги могут наслать на нее вампиров и чеснок должен помочь отогнать эту нечисть.

Полицейский покопался в сумке и выудил оттуда три одноразовых шприца и десяток пузырьков с неизвестной жидкостью.

— Я вынужден отвезти вас в участок в Чичестере, — сказал он удовлетворенно и усадил их в полицейскую машину, прежде чем врач успел сказать, что в таком состоянии их вряд ли можно допрашивать.

В участке Анита объяснила, что в пузырьках содержится витамин В12, который она колет себе с помощью пресловутых одноразовых шприцов. Был срочно вызван полицейский медик, подтвердивший, что ее рассказ вполне правдоподобен, а в склянках действительно находится витаминный раствор. Он также с раздражением добавил, что Анита повредила плечо и нуждается в немедленной госпитализации. Тогда полицейский, раскаявшись в содеянном, быстро отвез ее в находившуюся поблизости больницу св. Ричардса («Прекрасное имечко для больницы», — пошутил Кит). Там ей вправили плечо и дали успокоительное.

Наутро эту историю на все лады склоняли репортеры. Кит на «бентли» заехал за Анитой и отвез ее в лондонскую больницу. Сам он неделю прожил у меня на Мэйда-Вэйл, каждый день навещая Аниту. Спустя неделю она поправилась, ее можно было забрать из больницы и ехать домой. От травмы осталась небольшая шишка спереди на плече. «Теперь я больше не смогу носить платьев с низким вырезом», — вздыхала она.

Затем мы поехали в Редлэндс. Там мы в ожидании, пока Анита родит, охотились, гуляли и катались на машине по окрестностям. Ребенок родился восемнадцатого августа в больнице «Кингс Колледж». Меня удивило, как Кит отнесся к сыну («Он прекрасен, прекрасен!» — восхищался Ричардс). Они решили назвать его Марлоном. Кит часто бра и его из кроватки на руки и шептал ему, что они будут делать, когда тот немного подрастет.

— Мы все это сделаем вместе, ты и я, — говорил он. — И больше нам никого не надо.

Анита тоже была страшно довольна — после нескольких абортов она уже начинала сомневаться, что сможет родить.

— Он такой замечательный. И у нас будет еще много детей! — открыто радовалась она.

Позже, наедине, она сказала мне:

— Это хорошо, что Кит так сходит по нему с ума. Но иногда… иногда мне кажется, что он любит его больше, чем меня.

Далеко в Австралии Марианне снилось, что она умерла и идет по небу сквозь плывущие белые облака, приближаясь все ближе и ближе к Брайану. Она хотела быть с Брайаном, но когда добралась до него и попыталась взять его за руку, он отлетел немного назад, оставаясь в недосягаемости. «Возвращайся, Марианна, возвращайся, — прошептал он, и она поняла, что на самом деле она жива. — Тебе нельзя уходить со мной. Возвращайся». Постепенно сон ушел, словно сменилась сцена в фильме, и она обнаружила, что лежит на кровати под белым потолком, а рядом сидит Мик и держит ее за руку — точно так же, как только что держал Брайан.

— Все хорошо, милая, — нежно говорил он, — не волнуйся.

— Дикие лошади не прогонят меня, — проговорила она фразу из своего сна и внезапно ощутила, что любит Мика и хочет быть с ним больше всего на свете.

Мик не сказал, что пока она была на грани смерти, он летал в Мельбурн сниматься в одной из сцен «Неда Келли». Карьера оставалась у Джаггера всегда на первом месте. А волноваться Марианне стоило вот о чем: подозрительные детективы и таможенники пытались обвинить ее в провозе и хранении натрий-амитала. К счастью, ее лондонский врач смог письменно подтвердить, что сам прописал ей это лекарство. К ней прилетела мать, и они целыми днями говорили друг с другом, а Мик работал над «Недом Келли».

Фильм казался ему неудачным. Джаггер не мог найти общий язык ни с директором Тони Ричардсоном, ни с Дианой Крэг, актрисой, взятой вместо Марианны и не утруждавшей себя даже тем, чтобы толком выучить свой текст. Сценарий был хуже некуда.

«Люди так не говорят», — доказывал Мик Ричардсону.

Нед Келли — австралийский преступник, приобретший в местном бедняцком фольклоре славу Робин Гуда. Рассказ о нем начинается с того, как его вместе с семьей увезли из Ирландии в страну кенгуру и аборигенов во второй половине девятнадцатого века. Потом его по несправедливому обвинению посадили в тюрьму. Когда через год он освободился, то обнаружил, что сестра неудачно вышла замуж, мать втянута в аферы с конокрадством, а брат сидит в тюрьме. Преследование со стороны полиции и местного землевладельца вынуждают его на преступление, а затем члены его шайки убивают троих полицейских. Полицейские устраивают на Келли облаву. Он достает оружие и самодельные доспехи для своей шайки и атакует поезд с полицейскими, едущими в Гленроуэн. В результате перестрелки из всех выживает только Келли. Его берут в плен, потом судят и вешают.

Приходя к Марианне, Джаггер избегал говорить о фильме.

— Это скучно и вряд ли будет иметь успех, — вот все, что он мог ей сказать.

Он не рассказывал ей, что чуть не лишился руки — в сцене перестрелки с полицейскими у него в старинном ружье взорвался патрон. На обожженную раненую руку ему наложили шестнадцать швов, однако Марианне Мик сказал, что повязка — просто часть его сценического костюма.

Джаггер предвидел, что фильм провалится. Так и случилось. Хотя он снимался уже после «Представления», но на экраны вышел раньше, и зрители восприняли его как актерский дебют Джаггера. Критики были единодушны в том, что Джаггеру лучше петь, чем сниматься.

«Облаченный в эти самодельные доспехи… он напоминает сардину в банке, — писал один журналист и радостно заключал: — А смертоносен он не больше, чем увядший салат…» Другой, более тактичный, отзывался мягче: «Он пытается выглядеть жестким парнем… но эти ужасные слова и сценарий…» А вот третья цитата: «Джаггер произносит слова, как кататоник, абсолютно без всякого выражения, пытаясь имитировать ирландский акцент, но не обращая внимания на смысл того, что говорит…»