Павел Клюкин - Гибель химеры (Тайная история Погорынья)

• Название: Гибель химеры (Тайная история Погорынья)
• Автор: Павел Клюкин
• Жанр: Попаданцы

Из предисловия: «Эта „книжка“ возникла из чувства глубокого неудовлетворения…

К решению подтолкнули крики фанатов — „не нравится — не ешь“, „иди косточку огрызи“, „напиши лучше“ и т. д.

…И я подумал: а почему бы и нет? Пусть у персонажей трудности будут настоящими трудностями, а противники — живыми людьми, сильными и умными, со своими страстями и интересами, а не элементом декораций, да источником скилла для главного героя. Пусть крепости строятся не по мановению волшебной палочки, а по расчетам наличия рабочей силы, сроков и ресурсов, а самострелы стреляют так, как им положено по тактико-техническим характеристикам, не превращаясь в универсальное вундерваффе. В общем, пусть все будет максимально приближено к реальной жизни (хоть и с внесенными первыми пятью книгами Е.С.Красницкого допущениями — посчитаем их стартовыми вводными)».

---

— А как твои стрелки будут беглецов различать, кто свой, а кто чужой?

Но ни тот, ни другой не смогли ответить на этот простой вопрос.

— Кхе, слушай, Михайла, команду! — дед сориентировался раньше всех. — Стрелять только по оружным, а если кто бежать будет — не препятствовать!

— Но, как же, господин воевода? — у Стерва от изумления брови поползли вверх. — А вдруг это ляхи, али кто там напал? И мы им даем путь чист?

— Вот следы когда в лесу читать, то тебе, Сте…, Евстратий то бишь, цены нету! А здесь прямо-таки дубовым пеньком выставился! Что если это не вороги будут, а лесовики-полонянники, на осенний торг приехавшие? Ты их семьям виру будешь платить? Да коли бы дело просто в кунах было! Мы ведь так можем со всеми окрестными селищами кровную вражду заиметь. И вместо помощи — они нам стрелу в спину воткнут. Потому запомните мой сказ — бить только по оружным! А за убежавшими ляхами… Кто там грозился охоту устроить, каковой от века не видели?

— Ну, я, — пробурчал охотник, с трудом, но признавая правоту Корнея, — И устрою, дай только срок.

— Не бойся, как погост возьмем, так и придет твое время.

Княжий погост был взят лихим налетом ранним утром. В рассветных сумерках, едва только порозовел край небосвода, Стерв подкрался почти к самому тыну и выстрелом сбил наблюдателя, клевавшего носом на сторожевой вышке. Затем, изловчившись, закинул крюк на верхушку тына и перемахнул по веревке внутрь. Следом сиганули и опричники из «разведвзвода». Всего несколько мгновений потребовалось им, чтобы откинуть засов и открыть тяжелые ворота. А туда уже рвались на всем скаку ратники в сопровождении отроков. И пошла потеха!

Разделившись на две части: одна направилась к боярской усадьбе, другая — к складам у речных ворот, нападавшие частым гребнем прошлись по узким улочкам селения. Выскакивавшие из домов пришельцы не успевали толком поднять оружие, как становились легкой добычей стрел и копий. Некоторые, что посмелее да поумнее, старались выбраться закоулками к тыну и в лес. По таким не стреляли, памятуя жесткий приказ воеводы.

И лишь у самого берега мелкой — всего по пояс взрослому ратнику — речушки Протечи, где приткнулись к пологому спуску две лодьи, вышла заминка. Десятка полтора находников укрылись за опрокинутыми телегами и встретили разогнавшихся всадников дружным «залпом» сулиц. Двое передовых — Егор с Чумой — грянулись о землю, третий — кто-то из числа погостных, не успев отвернуть, дополнил кучу малу. Все бы могло закончиться гораздо хуже, если бы не Арсений, увлекший оставшихся ратников в сторону. Михайла же, спешившись и придержав своих опричников чуть вдали, попытался организовать «огневое нападение», впрочем, без особого успеха — скрытый за импровизированной баррикадой противник был практически неуязвим. Все, чего удалось достигнуть стрелкам — не дать добить своих: Егор спустя короткое время приволок к ним замысловато ругающегося Фаддея. Чума, повредивший ногу при падении с лошади, грозил всяческими карами супротивникам.

— Лука, обойди со своими по другому берегу! — обернувшись, Мишка увидел деда, который, укрывшись за углом хоромины и изредка выглядывая, объяснял десятнику задачу. — Нам придется сейчас стеной идти, а потому надо не дать ворогам строй выставить. Тогда мы их легко сломим! Понял ли?

— Все сделаю. Токмо мне бы еще десяток ребятишек михайловых с самострелами.

— Бери раз надо! — Корней махнул рукой внуку «подойди, мол» — Подбери дюжину стрелков получше, да ступай сам с опричниками. Мы здесь навалимся — враг спину откроет, тут как раз лукам да самострелам самое раздолье.

— Слушаюсь, господин воевода. Разреши выполнять?

— Разрешаю! Ступайте оба. Помните: как в рожок подудят — начинаем приступ.

Отойдя под прикрытием стены амбара от речки, Мишка послал «адъютанта» Антона за вторым десятком, велев побыстрее привести Степановых стрелков к приметной сосне на другом берегу Протечи.

— А ничего, из малого выйдет толк, — одобрительно кивнул Лука, глядя, как ретиво Антоха крикнул «Есть!» и бросился выполнять приказание.

— Так учим же, — отозвался с улыбкой боярич, взлетая в седло.

— И неплохо получается! — легкая усмешка затерялась в рыжей бороде десятника, а его тяжелая лапища хлопнула собеседника по плечу. — Давай за мной!

Но переправившись на другой берег они ничего утешительного не нашли. Обороняющиеся были прикрыты с тыла полувытащенной на берег лодьей. Справа же, откуда, казалось, можно было попытаться достать врага, берег порос густым, почти непроходимым тальником.

— Вот ведь б…,- коротко выругался Говорун, — Софрон, Петруха, давайте сюда. Как рожок пропоет, ударим через речку, прямо им в спину. Русло шагов десять всего и дно — песок. Перемахнем единым броском. Михайла, ты с отроками пойдешь назади и нас прикроешь.

— Лука Спиридоныч, лучше мы по воде кусты обойдем. Там место открытое — стрелять сподручно, а твой десяток…

— Много ты понимаешь…,- встопорщилась рыжая борода в недоброй усмешке, но все споры прервал протяжный голос рожка.

— Урядник Степан, — надрываясь, заорал Мишка, — самострелы к бою! Делай как я!

Речная гладь вскипела от сиганувших за своим старшиной опричников. Тело обожгло лютым холодом, но боярич, крепко стиснув зубы, все продолжал и продолжал расталкивать неподатливую воду. Наконец, стал виден кусок противоположного берега с медленно надвигающейся стеной ратнинских щитов.

— Целься! Бей! — мочи не было больше терпеть сводящий с ума холод, а потому десяток, выпустив болты, рванулся что было сил из речки вперед, туда, где закипала схватка. Последнее, что видел боярич — как обороняющиеся, потеряв двух воинов, резко разворачиваются к реке. И тут…

— Бей! — отброшенный назад, Мишка обрушился в воду, и какое-то время залитые водой глаза не могли разглядеть ничего. Только слух воспринимал свист сулиц, топот бегущих врагов, стоны и предсмертные хрипы отроков, сливающиеся в ужасающую какофонию.

— «Этого не должно быть!» — вопило подсознание, пока руки пытались спихнуть с себя неподатливое тело Захария. Удар, предназначавшийся бояричу, пришелся опричнику в грудь. Лишенный какой-либо возможности маневра, Степанов десяток стал бы сейчас легкой добычей, если бы не Лука.

Увидев, что дело принимает дурной оборот, Говорун ринулся на выручку. Ратнинцы рывком пересекли русло и на самой кромке берега сшиблись с неприятелем. Сталь ударила в сталь. Никто не просил и не давал пощады — даже сбитые наземь смертельно раненые норовили в последнем усилии достать врага. Но уже бежали к месту схватки бойцы под началом Кондратия с Алексеем. И скоро все было кончено.

— Живьем, хоть одного живьем! — но Рудный напрасно надрывал голос.

Лишь один из прорывавшихся еще дышал, но спешно вызванный Бурей на немой вопрос только развел руками:

— Он одной ногой на том свете, а стану пытать, так просто помрет.

— Все ж, Серафим, попробуй! — Корней, несмотря на успешное окончание дела, был хмур и озабочен. — Позарез нам хоть что-то о силах врага знать надобно!

Вылитое ведро воды привело пленника в чувство, но на все вопросы он ответил лишь презрительным кровавым плевком.

— Скажешь! — обозный старшина, склонившись, стал колдовать над раненым, а воевода повернулся к Стерву, осадившему коня в трех шагах от места схватки.

— Ушли, Корней Агеич! По воде ушли! Чуть-чуть мы не успели перехватить! — спешившийся десятник разведчиков едва не плакал от досады. — На Случи у них еще одна лодья была. Мы по следам, а на берегу только лошади с телегами брошенные.

— Видно эти вот отход своих и прикрывали, — Алексей кивнул на пленника, который собрав последние силы улыбнулся в лицо врагам торжествующей улыбкой, а затем откинулся назад и застыл, глядя мертвыми глазами в пронзительно синее, без единого облачка, небо.

— Все, — Бурей бережно опустил безжизненное тело на землю. И поднявшись на ноги, добавил. — Кто б он ни был, а ушел достойно.

— Аминь, — Корней, подавая пример, первый снял шлем и перекрестился, отдавая последнюю дань уважения поверженному противнику. — Покойся с миром…

Глава 2

Михайлов городок. Начало октября 1125 года.

Разбудило Арину какое-то неясное предчувствие. Смутная тревога подняла с лавки и заставила напряженно вслушиваться в ночную тишину, изредка прерываемую отдельными звуками. Она тихонечко приоткрыла дверь наружу, пытаясь определить хоть что-нибудь в серо-белесой мути густого предутреннего тумана, наползающего с Пивени. Где-то вдалеке еле слышно плесканула вода и снова все стихло.

Прошло уже больше седьмицы, как Младшая Стража почти в полном составе ушла к Княжьему Погосту. Все обитатели городка с этой поры жили в напряженном ожидании, которое не смог рассеять даже подомчавший позавчера вершник, хотя известия, им привезенные были самыми благоприятными: враг разбит, освобожден Княжий Погост, с воеводой и его ближниками ничего дурного не приключилось. Вот только предчувствие близкой беды все это время не покидало молодую женщину, как и беспокойство за Андрея, с которым ей так и не довелось проститься, как следует — настолько быстрым и неожиданным для всех был отъезд Младшей Стражи. А она в то утро как назло ушла на рассвете с десятком девчонок в лес за калиной, и успела возвернуться только к самому концу проводов — когда все уже сидели на конях. Всего и удалось, что протянуть любимому снятый с шеи образок, да коснуться напоследок его руки.