Николай Богомолов - Русская литература первой трети XX века

• Название: Русская литература первой трети XX века
• Автор: Николай Богомолов
• Издательство: Водолей
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1999
• ISBN: 5-7137-0114-X

Российский литературовед, профессор. Родился в семье профессора МГУ. Окончил филологический факультет МГУ (1973) и аспирантуру при нём (1978). Преподаёт в МГУ (с 1978). Доктор филологических наук (1992), профессор МГУ (1994). Заведующий кафедрой литературно-художественной критики и публицистики факультета журналистики МГУ (с 1994 года). Сопредседатель Русского библиографического общества (1991). Член Союза писателей Москвы (1995). Член редколлегий международного поэтического журнала «Воум!», журнала «НЛО», альманаха «Минувшее».

В книге собраны избранные труды Н.А.Богомолова, посвященные русской литературе конца XIX — первой трети ХХ века. Среди героев книг как писатели первого ряда (В. Брюсов, З. Гиппиус, И. Анненский. Н. Гумилев, М. Кузмин, Вл. Ходасевич), так и менее известные. Часть работ публикуется впервые.

---

3. Беломорские стихи Игоря Терентьева

На протяжении долгих лет судьба Игоря Терентьева после 1931 г. была загадочной. Согласно официальной справке он числился умершим в 1941 году, но было ясно, что это — обыкновенная «липа», которой человекогубительное ведомство заметало (хотя бы отчасти) свои кровавые следы. И на протяжении довольно долгих лет наиболее убедительно выглядела версия, что он, отбыв срок, отказался вернуться на «свободу», отдал свою фамилию кому-то из зэков, а сам под чужой фамилией остался в лагерях и дальше, постепенно смешавшись с людской массой уже до полного неразличения.

Версия, конечно, оказалась красивой легендой. Благодаря усилиям С.В. Кудрявцева мы знаем, что Терентьев был освобожден, потом повторно арестован в 1937 году и после двухнедельных допросов с заранее предрешенным исходом расстрелян[1111]. Мы знаем теперь и то, что на строительстве Беломорско-Балтийского канала он был довольно заметной фигурой, попавшей даже на фотографию в известном памятнике эпохи, воспетом Солженицыным. Но о его деятельности там практически ничего известно не было.

Меж тем лагерная деятельность известных людей искусства, будучи, конечно же, гротескным искажением их естественных интенций, все же может, пусть и в обезображенном виде, сохранить хотя бы некоторые черты их творчества. Отмыть истинное изображение лица, замазанное красками казенного тюремного оптимизма и верноподданнической риторики, — задача необыкновенно трудная, и в данный момент мы за нее не беремся. Но сохранить записанную лозунгами и агитплакатами фреску мы обязаны, даже если никто уже на ней не сумеет никогда рассмотреть прежнего образа. Потому свидетельства о лагерном театре, о постановках, делавшихся Терентьевым, а также его стихи этого периода должны стать достоянием исследователей. Предлагаем читателю одно стихотворение, дошедшее до нас в составе архива Сергея Алымова.

После возвращения из Харбина на родину Алымов был, разумеется, арестован и отправлен на Соловки, а оттуда переведен на строительство Беломорканала, где, к счастью для себя, попал не на взрывные или земляные работы, а на должность техреда беломорской газеты «Перековка». Газета уже нисколько не напоминала издания соловецких времен, притворявшиеся прибежищем интеллектуального общества, которому позволительно существовать и здесь, за лагерной колючкой. По своему содержанию «Перековка» была обычным советским агитационным листком, что особенно явственно было в ее бюллетенях, специально предназначенных для развешивания на стенках[1112]. Но и основное издание также было бы вполне заурядным, не представляющим интереса даже для самого квалифицированного читателя, если бы не встречающиеся время от времени имена довольно известных поэтов: самого Алымова и Владимира Смиренского. Очевидно, что желание напечататься было сильнее всего, и потому не только лагкоры присылали в газету свои корреспонденции, но и самодеятельные поэты всячески упражнялись в стихописании. Часть архива «Перековки» сохранилась в бумагах Алымова, после его смерти попавших в РГАЛИ[1113]. Среди этих бумаг — неизданная поэма Смиренского (а также вырезанные из газеты его стихи, в «Перековке» напечатанные), газетная вырезка стихов Сергея Кремкова — приятеля молодости Ларисы Рейснер, поэта и краскома, с которым она долгое время переписывалась[1114], бесценная для будущего серьезного исследователя блатного фольклора КНИГА АЛЬБОМ. 1929 год. Стоит 50 коп. Жердевска района село Чикривка Воронин Николай Михайлович рождения 1905 года. В альбоме 80 листов (особенно примечательно, что записи сделаны разными людьми непосредственно из той среды, где эти песни бытовали, их возможно датировать, а немалый объем текстов позволяет хотя бы приблизительно определить репертуар). И среди этих стихов — два листа бумаги, исписанных почерком Игоря Терентьева. Бумага сравнительно неплохого качества (если вспомнить, что и находившиеся вне лагерей люди постоянно жаловались на нехватку бумаги), чернила почти не выцвели, почерк аккуратен — все свидетельствует о том, что писалось это не в предельном отчаянии, а в относительном (по-лагерному, конечно) довольстве. На первой странице (кажется, тоже почерком Терентьева, хотя уже другими чернилами) помета: «Материал для композиторов. Иг. Терентьев». Первоначальное зачеркнутое заглавие — Каналармейцы. Сохраняем авторскую орфографию и пунктуацию. Кажется, в других комментариях публикуемый текст не нуждается.

АРМИЯ ТРУДА

В такой стране и умереть не страшно:
Полнее жизнь никак не может быть, —
Вся ясность человеческая наша
Вошла и в производство тут и в быт!

Житейский мусор, путаницы, склока
Сгорают в домнах классовой борьбы,
А по земле как бы от солнца соком
Течет металл расплавленной судьбы.

Глаза с глазами встретятся в вопросе:
Куда? Зачем? Откудова? Когда?!
Привычка это: видно все насквозь им:
Прозрачные мы стали, как вода...

С природой разговор ведем на кухне,
На производстве с ней вступаем в бой!
Ни днем, ни ночью наш огонь не тухнет:
В три смены бережем советский строй!

Здесь каждый человек — жизневладелец:
Он клал ее как деньги на ладонь,
Он знает цену ей на самом деле:
Смысл, вкусный аромат ее и вонь!

Мы правду видим всю, как математик,
Мы на любой волне всегда могли
Поймать и среди ночи встать с кровати
Ее заставить именем земли.

За тыщи миль колеблет небоскребы
Советской правды творческий расчет:
К растущей жизни обернется доброй,
В старье — она же ужасом врастет.

Вооружаются, громадят флот на флоте,
На пушках — пушки, собирают газ, —
Но знают, что советы все проглотят
И выбросят обратно эту грязь.

И побредет имперьялизма призрак,
Мир кровеня последней дрожью скул, —
Земля живет в период большевизма, —
Войне готов — электрожгущий стул!

Нам похвалу американец цедит
Сквозь зубы сжатые свои на смерть!
Ты сядешь так как Сако и Ванцетти
И так же будешь ты: ни круть - ни верть!

Второю пятилеткою заряжен
Страны великой пролетариат:
Под этой танкою раздавлен ляжет
Всех подстрекателей мундирный ряд!

Каналармейцы мы, для нас найдется
По плану место в стройке мировой!
Себе мы верим: ровно сердце бьется, —
Нам слово — «Новостройка» — дом родной.
Иг.Терентьев
Август 1932 г.
Повенец.

БИБЛИОГРАФИЯ ТРУДОВ Н.А.БОГОМОЛОВА

I. Книги и брошюры

1. Стихотворная речь: Учебно-методическое пособие для студентов 1 курса / Московский гос. университет. Факультет журналистики. М., 1982. — 72 с. — Напечатано на ротапринте без подписи.

2. Строки, озаренные Октябрем: Становление советской поэзии (1917—1927): Книга для учителя. М.: Просвещение, 1987. — 191 с.

3. Стихотворная речь: Учебно-методическое пособие для студентов факультетов и отделений журналистики. М.: Изд. Московского университета, 1988. — 72 с.

4. «Серебряный век» вчера и сегодня. М.: Знание, 1990. — 48 с.

5. Материалы к библиографии русских литературно-художественных альманахов и сборников 1900—1937. М.: Лантерна-Вита, 1994. — 624 с. / Русское Библиографическое общество. Studia bibliographica. Т. 1.

6. Михаил Кузмин: статьи и материалы. М.: Новое лит. обозрение, 1995. — 368 с. / Новое лит. обозрение. Научное приложение. Вып. III.

7. Стихотворная речь: Пособие для учащихся старших классов. М.: Интерпракс, 1995. — 264 с. / Программа «Обновление гуманитарного образования в России».

8. Михаил Кузмин: Искусство, жизнь, эпоха (совм. с Дж.Э. Малмстадом). М.: Новое лит. обозрение, 1996. — 320 с. / Новое лит. обозрение. Научное приложение. Вып. V.

9. Поэзия 1917 — начала 1930-х годов: Пособие для студентов IV курса (факультета журналистики МГУ). М., 1996. — 39 с.

10. Mikhail Kuzmin: A life in Art (совм. с Дж.Э. Малмстадом). Cambridge MA; London: Harvard University Press, 1999. — XVIII, 464 p.

11. Русская литература начала XX века и оккультизм. М.: Новое лит. обозрение, 1999 (в печати).

II. Книги, подготовленные к печати

12. Поэзия Октября / Сост. и комм. Н.А. Богомолова и С.А. Шуняевой; Вст. ст. и общ. ред. В.А. Зайцева и Е.П. Любаревой. (М.): Изд. Московского университета, 1977. — 544 с. / Университетская библиотека.