Максин Барри - Долгожданная развязка

• Название: Долгожданная развязка
• Автор: Максин Барри
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1999

Этот роман — вполне самостоятельное произведение. Однако постоянные читатели серии «Скарлет» встретятся в нем и с героями, знакомыми им по ранее вышедшему роману «Судьбы». Напряженный сюжет, насыщенность действия увлекательными событиями позволили Максин Барри развязать — а вернее, разрубить — все запутанные узлы, в которые непростая современная жизнь переплела доброту с ненавистью, верность долгу с местью, а любовь с непримиримостью. Но, как всегда у этого замечательного автора, победителем и главным героем, конечно же, стала Любовь. Очень нежная и очень чувственная.

---

— Да, с пяти. Это случилось в Берлине, он только что вернулся с приема, только и говорил, что о Геббельсе, как мне помнится. Я услышал через окно, как они подъехали. Мне не разрешали подходить к окну…

Начав говорить, он не мог остановиться, как будто прорвало плотину и через нее хлынула грязная вода. Он рассказал про фиаско отца с Хейнлихом, о встрече на катере, о причинах, почему он того не выдал. Себастьян слушал с ужасом, но одновременно и с воодушевлением. Многое вставало на свои места. Потребность в отмщении. Странное, двойственное отношение к женщинам… Неудивительно, что секс казался ему чем-то стыдным и что он относился к женщинам — впрочем, и ко всем остальным, — как к пешкам в игре.

— Расскажи про Ганса, — мягко попросил он, когда Уэйн замолчал.

Уэйн пригладил волосы ладонью и повернулся к морю.

— Я… Нет, не могу.

— Он тебя ненавидел? Ты поэтому его убил?

— Нет! — Уэйн повернулся к нему с горящими глазами. — Он меня любил, маленький, несчастный ублюдок. Ганс и нырнул-то, чтобы показать мне…

Он резко и порывисто встал и сделал несколько шагов по подстриженной лужайке. Он был уверен, что Себастьян идет следом. Тот всегда шел следом, как гончая. Как очень умная, очень хитрая гончая, замечающая то там, то здесь капли его крови. Гончая, идущая по следу неделю за неделей, месяц за месяцем, год за годом. Как паразит, как пиявка. Пиявка, без которой он не может существовать. Пиявка, которая делает возможной его поганую жизнь.

— Ты — безжалостный мерзавец, Себастьян Тил, — сказал он.

Себастьян мягко улыбнулся.

— Я знаю. Разве я могу быть другим с тобой?

Уэйну показалось, что его ударили в солнечное сплетение, и он едва перевел дыхание.

— Что мне сделать, чтобы ты от меня отстал?

— Расскажи про Ганса.

Уэйн засмеялся, как залаял.

— Тогда ты еще глубже будешь лезть мне в душу.

— Знаю. И ты тоже, — просто ответил Себастьян, не отводя взора от голубых глаз. Бледные губы Уэйна растянулись в улыбке.

— Я все еще могу тебя уничтожить, Себастьян.

— Расскажи про Ганса.

Уэйн взглянул на синюю полоску моря и вдруг опустил плечи.

— Он был…

— Мистер Д'Арвилль, вас к телефону. — Себастьян резко повернулся и раздраженно взглянул на беднягу-слугу. В этот момент он бы с удовольствием придушил коротышку. Он услышал, как тяжело вздохнул Уэйн. Что это было — злость, отчаяние или облегчение?

— Хорошо. — Не взглянув на Себастьяна, он повернулся и прошел за слугой в дом и взял трубку. — Слушаю.

— Это Джонсон, сэр.

Крейг Джонсон был одним из солдат армии Уэйна. Долгие годы он набирал в эту армию людей, сманивая из охранных агентств и полиции, подбирая уволенных из армии. Уже три года одна команда вела слежку за его отцом, другая — за отпрысками сэра Мортимера Платта, которые все никак не успокаивались, а еще одна обеспечивала ему личную охрану. Джонсон был из команды, следившей за Мюллером.

— Да?

— Неприятности, сэр. Семья Дункана Сомервилла… Помните того человека, которого ваш отец… развлекал много лет назад?

— Я помню.

— Так вот, его семья, то есть его дочь и ее муж, завтра прибывают в Монако. Их недавно посетил наш старый друг Дэниел Бернштейн.

— Бернштейн, — медленно повторил Уэйн, с трудом возвращаясь к реальности. Эти несколько прекрасных минут разговора с Себастьяном были для него катарсисом, чертовски болезненным, но замечательным. Теперь снова вернулась реальность и вместе с ней все те мины, которые только и ждут, чтобы он на них подорвался. — Они могут наделать беды, — мрачно заметил он, размышляя вслух и давая возможность мозгу прийти в рабочее состояние. — Если у них есть информация, они могут меня разоблачить.

— Да, сэр.

Д'Арвилль знал, что сведения о смерти Вольфганга еще не просочились в прессу. Черт, почему они не подождали всего несколько дней. Он повесил трубку и повернулся. Себастьян как раз вошел в комнату. Один взгляд на лицо Уэйна, и врач понял, что все барьеры снова на месте. Тот улыбнулся.

— Видно, выражение «спасенный звонком» не такое уж клише.

Себастьян прислонился к дверному косяку. Он так устал — хоть ложись и помирай.

— Ты вовсе не спасен, Уэйн, — устало сказал он, но в голосе чувствовалось поражение.

Одну долгую секунду они смотрели друг на друга. Уэйн с трудом сглотнул. У него появилось почти непреодолимое желание сделать несколько шагов, разделяющих их, и… Он быстро отвернулся, но Тил успел различить боль и отчаяние в его лице.

Он молча смотрел, как Уэйн уходит. Как же ему нужна Лайза…

Часы пробили половину восьмого, и он внезапно вздрогнул. Он не верил в предчувствия, но на одно ужасное мгновение у него появилась твердая уверенность, что уже слишком поздно.

Слишком поздно для Уэйна и слишком поздно для него.

Около четырех часов дня самолет из Нью-Йорка приземлился в Ницце.

— Тут, похоже, жарко, — заметил Кир, взял руку Ориел и поцеловал. На ней было желтое летнее платье от Валентайна, волосы распущены по плечам. Она улыбнулась и сжала его руку, но лицо осталось напряженным и встревоженным.

— Это ведь Ницца, правда? Если бы здесь шел дождь, я попросила бы летчика вернуться назад!

Хакорт улыбнулся. В этом была вся Ориел. Его единственный оплот в бурном море Голливуда. Он медленно встал, потянулся и взял свой пиджак с полки над головой. Ориел глубоко вздохнула и тоже встала. Ноги у нее дрожали. И не только из-за длинного перелета. Они должны были встретиться с соратником Бернштейна в аэропорту, и хотя тот не очень распространялся по телефону, она понимала, что у него должны быть веские причины, чтобы попросить их приехать в Монте-Карло.

Наверное, в тысячный раз она вспомнила отца, его голос, его улыбку. Он всегда так охотно ей помогал…

— Пошли.

Кир за руку повел ее вслед за другими пассажирами. Они сошли с самолета и через туннель из стекла и бетона попали в таможенный зал, где их ждал багаж. Кир взял чемодан потяжелее, Ориел — полегче, не переставая думать о предстоящей встрече и о том, чем может закончиться для них попытка достать убийцу Дункана.

— Я совсем засохла, — заметила Ориел. — Давай остановимся и выпьем по чашке кофе. — Кир улыбнулся.

— Тебя, видно, совсем жажда замучила, если ты согласна на кофе в аэропорту. — Но он уже направлялся к кафетерию. Там встал в очередь за обычной бурдой, потом отнес чашки на столик.

Ориел отпила глоток и вздохнула. На столе она заметила газету «Новости Ниццы» и начала просматривать. Внезапно ее внимание привлек портрет в профиль.

— Кир! — воскликнула она. Муж наклонился к ней. — Разве это не?..

— Мюллер, — убежденно произнес он. На портрете Мюллер выглядел старше, чем на фотографиях из досье Дункана. Но это, конечно, он. Да и в заголовке стояло знакомое имя.

— «Маркус Д'Арвилль мертв», — вслух прочитала Ориел. — Он умер, Кир! — Ориел медленно покачала головой. — Все так бессмысленно. Мы долго летели, чтобы узнать, и вот…

Хакорт нахмурился.

— Тебе это не кажется… несколько странным совпадением? — пробормотал он.

Ориел подняла на него глаза.

— Ты считаешь, что происходит нечто непонятное?

Кир пожал плечами.

— Я считаю, что, раз уж мы здесь, стоит поразнюхать. Кому это повредит?

В особняке Хакортов Джемма тоже читала «Новости Ниццы». Она заказала газету сразу же после того, как родители рассказали все детям и объявили, что летят во Францию. До какой-то степени это было жутко интересно, надо же, их дедушку убили нацисты. И грустно: она заметила, какой бледной и сердитой была ее мать.

А теперь в газете напечатано о смерти этого самого Мюллера! Черт! Она как раз собиралась устроить клевую вечеринку, Парис обещал посодействовать. Так нет!..

— Чего ты хмуришься? — поинтересовался Парис, входя в дом после двухчасовой тренировки в бассейне.

— Он умер, — мрачно возвестила Джемма.

Парис замер.

— Кто умер? — спросил он.

— Мюллер. Вот, завтракай. — Джемма пододвинула к нему тарелку с тостами. Ее вечеринка горит синим пламенем, да она еще сказала Мэтти, что все заметано!

— Ну раз Мюллер умер, мама с папой скоро вернутся.

Джемма расстроенно вздохнула. Но тут зазвонил телефон.

— Похоже, мы с нашей вечеринкой прогорели, — пробормотала она и взяла трубку. — Слушаю. Привет, мам…

Парис слушал, как сестра поддакивает и отделывается междометиями. Когда она положила трубку и повернулась к нему, на лице у нее было очень странное выражение.

— Мама-папа задерживаются во Франции, — медленно сообщила она, и Парис швырнул в нее подушкой, от которой она ловко увернулась.

— Так будет вечеринка! — завопил он радостно, но тут же успокоился, не заметив энтузиазма со стороны Джеммы. — В чем дело?