Аляксандр Тамковіч - Неафіцыйна аб афіцыйных

• Название: Неафіцыйна аб афіцыйных
• Автор: Аляксандр Тамковіч
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013

Гэта кніга складаецца з артыкулаў "нефармальнага" кшталту, якія друкаваліся ў розных сродках масавай інфармацыі. У розны час гэтыя людзі працавалі ў нашай краіне ў якасці замежных дыпламатаў. Лёсы іх склаліся па-рознаму. Нехта працуе ў іншых дзяржавах. Нехта ўжо выйшаў на пенсію. Нехта вярнуўся ў Беларусь у новай якасці. Аднак усіх яднае адно — гэта сапраўдныя сябры Беларусі. На момант размовы з імі не ўсе ведалі беларускую мову дасканала і саромеліся на ёй размаўляць, таму пераважная большасць артыкулаў напісана на рускай мове, аднак тэндэнцыя вывучаць мову той краіны, у якой яны працуюць, не толькі дамінавала, але і стала абавязковым складнікам прафесійнага жыцця замежных дыпламатаў. І яшчэ. Я наўмысна з улікам сучаснай інфармацыі нічога не мяняў у тэкстах, якім ужо шмат год, бо, на мой погляд, больш цікава тое, што героі думалі і гаварылі тады, а не тое, што мы ведаем зараз. Праект ажыццяўляецца разам з Беларускай Інтэрнэт-Бібліятэкай Kamunikat.org, што вельмі сімвалічна, бо толькі кнігі могуць захаваць для нашчадкаў цікавую і аб'ктыўную інфармацыю пра іх продкаў Размовы, якія прапануюцца Вашай увазе ў гэтай кнізе — своеасаблівая хроніка асабістага жыцця замежнікаў і іх погляды на беларускую рэчаіснасць. Па сутнасці, яны адказваюць на адны і тыя ж пытанні, толькі кожны робіць гэта па-свойму.

---

Люблю таксама час ад часу пагаманіць па-беларуску з Вольгай Стужынскай, прадстаўніком брусельскага “Офіса за дэмакратычную Беларусь”. Яна робіць шмат добрай працы на карысць Беларусі і мае адчыненыя дзверы ў такія кабінеты, пра якія некаторыя дыпламаты могуць толькі марыць.

Ёсць кантакты прыватныя – з нашымі сямейнымі сябрамі. Дарэчы, апошнім летам мы з жонкай запрасілі некаторых у Славаччыну і, дзякуючы ім, зноў агледзелі самыя прывабныя мясціны нашай радзімы. Чакаем іх прыезду ў Брусель.

— Как восприняли переезд жена и дочери? Чем они сейчас занимаются?

— Моя супруга и дочки привыкают к номадскому (кочевому – прим. автора) образу жизни дипломатической семьи. Безусловно, это сложно, но тут ничего не поделаешь. Моя жена впервые за время наших загранкомандировок нигде не работает. Пока вроде бы довольна, только жалуется, что времени у нее еще меньше, чем было в Минске, где она трудилась в консульском отделе нашего посольства.

Старшая дочь посещает школу, а младшая — детский садик в европейской школе, созданный специально для служащих структур Евросоюза.

Мы с женой решили, что они будут ходить в классы с обучением на английском языке. При этом у них обеих есть и уроки словацкого языка, что значительно облегчает нашу жизнь. Дело в том, что старшая дочка, учась в минской гимназии, должна была заниматься с нами и словацким, а летом сдавать экзамены в Братиславе. Для нее, конечно, было нелегко пойти в класс с совершенно другим языком обучения. Но дети быстро привыкают. Получается у нее неплохо, а главное — есть хорошая возможность выучить еще один общемировой язык.

— Вспоминается ли Беларусь? 

— Натуральна, пра Беларусь мы марым усе. Дыпламаты заўсёды пакідаюць частку сэрца ў краіне, дзе працуюць. Жонка ўспамінае сваіх сябровак, дочкі – школу і садзік. Моцная духоўная сувязь з Беларуссю засталася і ў мяне. Я чытаю беларускія сайты ў інтэрнэце. Калі жадаю паслухаць прыгожую беларускую мову, ўключаю звычайна радыё “Свабода”. Да святаў хасу перакласці на славацкую мову яшчэ адзін верш Ніла Гілевіча з ягонай новай кніжкі. Гэта верш пра праўду, якую паэт усё жыццё жадаў спазнаць і, будучы аголенай, праўда яго зруйнавала. Верш не аптымістычны, але вельмі моцны — паглядзіце толькі канец:

„І вось яна ўрэшце адкрылася мне-/ ні чым не прыкрытай паўстала. / У поўнай істоце. Ва ўсёй галізне. / ... І праўда мяне зруйнавала.“ Я спадзяюся, што Ніл Сымонавіч будзе задаволены перакладам.

Да святаў мы з дочкамі павінны паўтарыць прыгожыя беларускія калядкі. У нашай сям’і радасная вестка пра нараджэнне Збаўцы ў шчодры вечар прагучыць, акрамя іншых моваў, і па-беларуску.

Час, у якім Стары год сустракаецца з Новым, поўны дабра, зычлівасці, надзеі і ўспамінаў. Як спявае Рыгор Барадулін, – на святыя Каляды і ў зорак далёкіх цяплеюць пагляды. Перадайце, калі ласка, у гэты святочны час вашым чытачам мае шчырыя віншаванні і зычэнні дабрабыту, здароўя і поспехаў у жыцці.

25.11.08

Дипломат, который не сидел

Он очень любит живопись, с удовольствием посещает многие выставки и музеи. И это, на мой взгляд, неслучайно, ведь вся его жизнь чем-то сама похожа на большую картинную галерею. Достаточно сказать, что дипломатом Временный Поверенный в делах Чехии Йиржи Карас стал в 65 лет от роду.

— Наверное, разговор с чехом надо начинать с пива?

— Увы, к пиву абсолютно равнодушен и пью его 5-6 бутылок в год. Дело в том, что я родом из Моравии, а там предпочитают красное вино. Оно мне очень нравится. Всю свою жизнь каждое воскресенье выпиваю один бокал.

Естественно, взрослую...

— Вот к ней и перейдем. 

— Отец, как и многие наши предки, был врачом. Звали его Ян. Молодость моя отмечена тем, что кто-то из нашей семьи постоянно был в тюрьме. Сидели все (кроме меня) близкие родственники. Повторюсь: я был единственным человеком с фамилией Карас, который постоянно находился на свободе. Зато меня перед выпускными экзаменами исключили из школы, блокировали любые попытки устроиться на работу. Фактически, выкинули на улицу. Если бы не добрые люди, которые помогли устроиться столяром, я бы, скорее всего, жил под мостом.

Объяснение было такое. Я искал работу. Знакомый работал каменщиком и мостил улицы. Он-то и хотел взять меня к себе, но партийные начальники говорили, что если я буду работать на улице, то это очень оскорбит рабочий класс.

На самом деле все было абсолютно не так. Мне повезло познакомиться с настоящими трудягами. Они ничего общего не имели с идеологическими клише, что насаждались коммунистическим режимом в те времена.

— А родственники за что сидели?

— За политику. Это моя большая гордость.

Старшего брата, как и отца, звали Яном. Ему сейчас 74 года. До сих пор работает, имеет свой бизнес. А раньше он был инженером.

Я родился 30-го июля 1942-го года.

Но вернемся к юности. Именно рабочие помогли мне сдать выпускные экзамены. Работая на заводе, я предпринял еще одну попытку получить школьный аттестат, но это мне опять не дали сделать. О том, что произошло, я рассказал тем, кто работал со с мной. Они пошли к директору и услышали ответ: рабочий класс этого не хочет. На что было твердо сказано: мы — рабочий класс, и очень хотим, чтобы он сдал экзамены. Так я получил свидетельство о среднем образовании, где были настоящие оценки, а не «белый билет».

После этого два года служил в мотопехоте.

Поначалу были большие проблемы, но у меня был актерский талант к декламации. Выигрывал все конкурсы. Естественно, это прославляло моих начальников, и они уже не были ко мне столь придирчивы.

Когда служба уже подходила к концу, один из них позвал меня к себе и спросил: знаю, что ты хочешь учиться в университете? И услышав мой положительный ответ, заверил, что это обеспечит.

Помня о своем горьком опыте, я ему не поверил. Выбрал университет, где в те годы никто не хотел учиться, то есть сельскохозяйственный. Поступать он поехал вместе со мной. Я сдал все экзамены, но там сказали, что меня по политическим мотивам брать отказываются. Он пошел к руководству и ударил кулаком по столу: я довоенный коммунист, сражался с фашистами, потому приказываю вам этого человека взять. Наверное, такие эмоции свою роль сыграли и меня зачислили в студенты.

В те годы в Чехии началась политическая оттепель. Родители и брат вернулись из тюрьмы, а мне даже какое-то время повезло поучиться в Германии. Было это так. После своего университета я поступил в аспирантуру. Именно она и направила меня на учебу за границу.

В 1968-м году Чехия, как известно, была оккупирована советскими войсками. Оттепель закончилась. Передо мной встала дилемма: вернуться на родину или остаться в Германии? Выбрал первое.

И снова стал безработным. Моя мама Вилма написала письмо Генеральному секретарю Коммунистической партии Чехословакии с просьбой … опять всей семьей вернуться в тюрьму, ибо я не мог устроиться на работу. В итоге работу все-таки дали. В колхозе. Ту, на которую идти не хотел никто, но я был очень доволен.

Через два года был перевод в совершенно другое место. Дескать, у меня большое влияние на людей, а идеологически компартия не может принять идеи католической церкви.

На пятом курсе сельскохозяйственного университета, я решил получить второе образование и заочно начал учиться еще и на юридическом. В знаменитом Карловом университете. Но закончить его сразу не удалось. Когда об этом узнали «наверху», меня сразу же исключили. За антисоветское и антисоциалистическое поведение. 1974-ый год. Безусловно, обидело и оскорбило это очень сильно. Тогда я сказал секретарю нашего райкома, что обязательно закончу свою учебу. Даже если не смогу ходить и дети принесут меня туда на руках. Он тогда рассмеялся. Но, слава Богу, через 16 лет, точнее в 1990-м году, именно так и произошло. Причем, экзамены пришлось сдавать дважды. После первого раза (бюрократические процедуры) нужно было ждать целый год, но я этого делать не стал, а чтобы ускорить процесс, все экзамены сдал по новой.

К слову, в докторантуру я не хотел идти принципиально, думал ограничиться всего лишь степенью магистра. Зачем? Только для того, чтобы на могиле написали «доктор»? Но доцент, которая принимала у меня тогда экзамены, подобную логику не приняла. И, несмотря на мои возражения, записала в докторантуру. Однако ни на что это не повлияло. Дома я договорился, что ничего делать не буду. Через восемь месяцев она меня встретила и спросила: «Когда Вы придете?». Я ответил, что никогда, но она тоже была упрямой и назвала конкретную дату – 20-го мая 1991-го года. Пришлось сдаться.

После этого я почти 17 лет был депутатом чешского парламента. До 2006-го года.

К сожалению, восемь лет назад у меня от рака умерла жена Хелена. У нас был прекрасный брак, хотя жениться я очень не хотел.