Саул Боровой - Еврейские хроники XVII столетия. Эпоха «хмельничины»

• Название: Еврейские хроники XVII столетия. Эпоха «хмельничины»
• Автор: Саул Боровой
• Издательство: Гешарим
• Жанр: История
• Год: 1997
• ISBN: 5-88711-015-5

Основной корпус книги содержит наиболее яркие свидетельства современников и очевидцев «хмельничины» — страшного разгрома большей части еврейских общин Восточной Европы в 1648–1649 гг. Хроники Натана Ганновера «Пучина бездонная», Мейера из Щебржешина «Тяготы времен» и Саббатая Гакогена «Послание» были уже через два — три года после описываемых событий опубликованы и впоследствии многократно переиздавались, став не только важнейшим историческим источником, но и страстным призывом к тшуве — покаянию и нравственному возрождению народа. Подобное восприятие и осознание трагедии эпохи стали основой духовного восстановления нации.

«Хроники», впервые издаваемые на русском языке в полном объеме, были подготовлены к печати еще в середине 1930-х гг. выдающимся историком С.Я. Боровым, но не пропущены советской цензурой в достопамятном 1937 году. И только сейчас, по случайно сохранившейся верстке, эта книга выпускается издательством «Гешарим».

---

В округе Львова на протяжении многих верст расположилось сильное православное войско, и оно избивало евреев, став для них вратами смерти[34]. Также и на Волыни оставалось много гультяев, быстрых, как орлы, и хищных, как львы[35], и они разоряли всю область. Славная община Кременец была разрушена, и тамошние евреи были перебиты безжалостно. Один разбойник убивал сотни детей, сотни отпрысков священного древа. Когда он резал детей, он в своем жестокосердии говорил злодеям, его окружавшим; «Трефное мясо бросайте собакам», и он продолжал резать еврейских детей, словно ягнят на бойне, и, смеясь, кричал приятелям: «Кошер»[36]. Евреев убивали повсеместно, но не щадили также и панов.

В общинах Луцк и Владимир жесточайше угнетали евреев, не пожелавших принять христианство.

А короля в то время не было. Было выдвинуто два кандидата: Карл и Казимир, но неизвестно было, кто из них будет избран. Князь Вишневецкий также отправился в столицу, в Варшаву, говоря: «Доколе Польша будет оставаться без короля?». Но еще до того, как воцарился Казимир[37], бунтовщики продолжали распространяться повсеместно по всей стране. И они подошли к укрепленному[38] городу Нароль, в котором укрывалось от вражеского меча около десяти тысяч евреев, мужчин и женщин. Узнав о приближении неприятеля, они хотели бежать, но начальник города насильно заставил их остаться; он расставил стражу со всех сторон и заявил евреям: «Вооружимся и окажем сопротивление неприятелю, и вы окажите нам в этом помощь». Плача, отвечали евреи: «Нас можно уподобить ягнятам, отдаваемым на заклание, ведь мы не обучены воинскому делу». Между тем неприятель окружил город и поджег его предместья. Сначала бунтовщикам было нанесено поражение и они принуждены были отступить. Тогда Хмельницкий подослал свое войско на подмогу, с одной стороны — православных, а с другой — татар. Подойдя к городу, православные и татары окружили его со всех сторон, овладели им и предали полному разгрому. Сначала они убили начальника[39], а потом и всех жителей и до десяти тысяч евреев. Сотни евреев укрылись в синагоге; привязанные друг к другу при жизни, они не хотели, чтобы и смерть их разлучила[40], но злодеи разбили двери синагоги и на амвоне перебили евреев, а потом сожгли синагогу вместе с убитыми. Остальные евреи были подвергнуты всяческому поруганию; дети, женщины и старики были православными и татарами преданы жестокой смерти. Только юноши, девушки и красивые женщины были взяты татарами в плен, и их заставляли тяжко работать и обращались с ними очень жестоко. А многие евреи пытались укрыться на реке, но они утонули, а многие замерзли, потому что было очень холодно, другие же там же в воде были убиты. Всего пало за святость Имени десять тысяч[41], и кровь их текла, словно ручей. А многие были заживо сожжены. И смешалась кровь отцов и сыновей, невест и женихов, писателей, раввинов и ученых. Обезображенные до неузнаваемости, валялись в грязи улиц бесчисленные нагие трупы глав общины и бедняков. Их тела стали пищей птиц и собак, словно падаль нечистых животных.

Синагога «крепостного типа» в Шаргороде.

В св. общине Томашов сидели еврейские дети в школе рядом все за одним столом и учились по своим книжкам; и их бунтовщики так придушили столом, что они испустили свой дух; ни один не остался в живых. В городе были перебиты также и малые дети, женщины, юноши и девушки и сотни мужчин, а дома и святилища были разрушены.

Оттуда бунтовщики направились всей своей ратью, вместе с десятками тысяч татар, в св. общину славной крепости Замостье. Замостье — крепость, не имевшая себе равной, — было сильно укреплено высокой стеной и глубоким рвом. Паны сосредоточили в крепости множество воинов, там было также и много евреев; и они охраняли стены. Татары и православные, приблизившись, стали оглашать воздух дикими воплями, словно шакалы и страусы. Стрелки были защищены панцирями. Когда начальник города увидел, что бунтовщики приближаются, он приказал сжечь предместье, очистив его от жителей, чтобы неприятель не смог укрываться в домах от обстрела. Поэтому полчища неприятеля не приближались к стенам, а окружили город, находясь в некотором отдалении от него. Паны опасались предпринять вылазку против неприятеля ввиду его многочисленности. Но и бунтовщики не решались приблизиться к городу и штурмовать его, так как они боялись стрельбы защитников, охраняющих его стены.

Между тем в то же время несколько тысяч татар и православных отправилось в св. общину Щебржешин и Турбин. В Щебржешине они убили две тысячи почтенных евреев (перечислить их всех нет возможности), погибших во славу Имени, и обесчестили женщин и девушек, вопивших в отчаянии, но никто не приходил на помощь. После того, как бунтовщики натешились несчастными вдоволь и они им наскучили, злодеи побросали их нагими. Ворвавшись в синагогу, бунтовщики нашли в ней одного еврея, и они его повесили в талесе и в тефилин, так, как они его застали[42]. Потом они поубивали всех прочих евреев, прятавшихся в закоулках домов; они подвергли их жестоким и мучительным пыткам; собаки пожирали их трупы, нагроможденные горами. Сотни младенцев были утоплены в грязи. Священные свитки и книги, изодранные в клочья, валялись в лужах на улицах и стали подстилкой для свиней. Весь город был разрушен до основания, окна и печи в домах были разломаны все до одной. Подобным же образом они поступили в св. общине Турбин и во всем районе вплоть до Люблина.

В Быхове были перебиты сотни евреев. Израненные, они валялись повсеместно и во многих из них еще тлела жизнь. Но когда бунтовщики отступили, горожане, предавшиеся веселью, не пожелали больше терпеть смрад от трупов, и они приказали одному нечестивцу похоронить евреев. Раненые стали молить не опускать их в могилу на поедание червям, они говорили, что раны их еще заживут, но начальник злодеев отвечал: «Не будет вам исцеления», и похоронил их еще живых, вместе с трупами. Вспоминая об этом, душа моя обливается слезами. Благочестивый и прославленный р. Гилель из Щебржешина был среди заживо погребенных.

В св. общине Красник явились бунтовщики и перебили там сотни евреев, беглецов и странников из различных мест. Св. общину Ульянов они сожгли, словно хищные звери, а тамошних евреев сожгли и перебили. Бунтовщики сделали также попытку овладеть св. общиной Перемышль, находящейся на берегу реки Сан. Они думали, что смогут шутя захватить город, но Перемышль был спасен паном Кроняком. Поэтому бунтовщики опустошили страну только до берегового Сана, а через реку — по милости Господа — они не смогли переправиться.

Бунтовщики напали также и на св. общину Красноброд, которую они, перебив евреев, сожгли. Также они поступили со св. общиной Тарноград и св. общиной Белгорай. Эти города были сожжены дотла; евреи были безжалостно перерезаны; женщины и дети преданы мучительной смерти. Напрасно они просили злодеев убить их сразу, не мучая. Там было также убито и много неевреев. Лужи крови, в которых плавали трупы от огня пожарища закипали, и тела убитых варились, словно в котле. Зять мой, ученый талмудист р. Цви, из жителей города, и его благочестивый брат р. Давид, происходящие из знатного рода, решили выполнить долг благочестия и предать убиенных погребению, и они поспешили вернуться в город, невзирая на грозившую им смертельную опасность. Но когда они предавали земле последнее тело, пришедшая внезапно ватага бунтовщиков захватила обоих братьев. Угрожая смертью, бунтовщики потребовали, чтобы братья отвели их к себе домой и отдали им все свои драгоценности. Р. Цви привел их к себе и отдал все, что имел; а мой зять р. Давид (да отомстит Господь за его кровь!) простодушно ответил, что у него ничего нет. «За это ты поплатишься головой», — ответили бунтовщики, и, набросив на его шею петлю, они стали его тащить, давить и наносить ему раны, и он был замучен до смерти. Жизнь или смерть р. Цви православные обратили в вопрос забавы. После того, как они подвергли его тяжким пыткам, они начали игру, сделав жизнь р. Цви ставкой в своей игре. «Если я выиграю, — говорил злодей, — он останется у меня, если же проиграю, то зарублю его своею саблей». Слыша эти разговоры, р. Цви взмолился к небесам, и православный — господин его жизни — выиграл; так Господом был спасен р. Цви от рук злодеев.

В районе города Холм и его окрестностях — в воздаяние за прегрешения наши — были убиты десятки тысяч евреев.

Район св. общины Рабишов и Криница был совершенно опустошен, а евреев было убито неисчислимое множество. В св. общине Дубенка были перебиты многие члены общины, а город был совершенно разрушен. В св. общине Комарно, небольшом городке, горожане-неевреи, заключив с евреями союз, решили дать отпор неприятелю. Когда подошли бунтовщики, горожане вместе с евреями вышли им навстречу, нанесли поражение, и православные и жестоковыйные татары бежали, показывая свои спины горожанам. Слава Господу, что он не сделал их добычей злодеев.