Жан Дорст - До того как умрет природа

• Название: До того как умрет природа
• Автор: Жан Дорст
• Жанр: Биология

---

Рис. 40. Преднамеренный и случайный перенос и акклиматизация ахатины (R. Tucker, cm: Abbott, 1949).

Итак, ахатина занимает теперь обширный ареал в тропической зоне восточного полушария благодаря своей способности к необыкновенно быстрому размножению (потомство от одной особи может за три года достичь 8 миллиардов!) и своей экологической гибкости. На Цейлоне на стволе одной кокосовой пальмы насчитали 227 моллюсков этого вида. На Яве один из жителей собирал их каждое утро по 400 штук в своем маленьком садике. На Марианских островах их столько, что они часто оказываются причиной автомобильных аварий, так как шины машин скользят на дорогах, сплошь покрытых раздавленными моллюсками.

Свою склонность к расселению на деревьях ахатины проявили весьма любопытным образом во всех захваченных ими странах. Они поедают почки и побеги на множестве культурных растений, предпочитая при этом банановые, какаовые, дынные, каучуковые и цитрусовые деревья, а также защитные насаждения. Местами вред, причиняемый ими, достигает катастрофических размеров. Ахатину обвиняют еще и в том, что она может явиться причиной болезней растений: на широкой ноге, на которой она передвигается. как и наши улитки, она переносит на растения различные споры и бактерии, вызывающие многие болезни, например вирусное мозаичное заболевание.

Много разных способов борьбы было испробовано против ахатины, но самым простым из них оказалась выплата премий за массовый сбор моллюсков. Таким образом на Сингапуре было собрано не менее 500 тыс. взрослых особей и около 20 млн. яиц. Однако этот вид все-таки не исчез и продолжает свое существование.

Биологи пытались вести против него и биологическую борьбу. В Африке популяции ахатины находятся в состоянии равновесия, поскольку их ограничивают там естественные враги, отсутствующие в тех районах, куда моллюск был завезен. Направленные в Африку научные экспедиции вскоре обнаружили в Кении одного яз врагов ахатины — очень мелкого плотоядного моллюска Gonaxis kibweziensis, тоже обладающего легочным дыханием и поедающего других моллюсков.

Первая попытка использовать этого «хищника» для борьбы с ахатиной, предпринятая на Агигауне, одном из Марианских островов, не дала ожидаемых результатов (Abbott, 1949, 1951; Mead, 1961).

Подобные же опыты проводились и с другими врагами ахатины, в частности с насекомыми. На Гавайские острова было завезено с этой целью не менее 9 видов жесткокрылых и 2 видов двукрылых насекомых и 8 видов моллюсков. Но найти действенное средство биологической борьбы с ахатиной до сих пор так и не удалось.

К тому же акклиматизация врагов наших врагов таит в себе немало опасностей. На Марианских и Гавайских островах животные, завезенные человеком с целью уничтожения одной лишь ахатины, наделали немало бед, так как выяснилось, что они предпочитают ахатине местных моллюсков и их добычей становятся виды, имеющие даже некоторое экономическое значение (например, Partula, из раковины которой на Марианских островах местные мастера выделывают украшения для женщин).

Человек так и не нашел средства, которое позволило бы контролировать популяции вредного моллюска. Предложение искусственным путем распространять некоторые болезни моллюска не было принято: успех был весьма неопределенным, а угроза существующему в природе равновесию — очень серьезной.

Заметим, однако, что в отдельных зонах, например на Цейлоне, численность ахатины по неизвестным причинам пошла на убыль. Это говорит о том, что мы имеем здесь дело с естественным, возникающим при определенных обстоятельствах явлением: на первой стадии — бурное массовое размножение животного и затем — стабилизация его численности на более низком уровне, в результате чего вредность его утрачивает ту остроту, какой она отличалась на первых фазах акклиматизации. Однако на большей части территории, подвергшейся нашествию ахатины, эта стадия еще не наступила.

3. РЫБЫ И ДРУГИЕ ВОДНЫЕ ЖИВОТНЫЕ

С давних времен человек стремится акклиматизировать многие виды рыб за пределами их естественного ареала. Некоторые из этих попыток увенчались успехом, и пищевой рацион человека пополнился продуктами, богатыми животными белками. Успешно прошла акклиматизация различных лососевых рыб в горных реках окраинных восточных районов Северной Америки и Восточной Африки, лососей — в Новой Зеландии, сельдей (A losa sapidissima) — у тихоокеанских берегов Северной Америки. Это объясняется тем, что акклиматизируемые виды как бы «предрасположены» к условиям новой среды и обычно занимают в ней пустовавшие ранее экологические ниши, не вытесняя местных видов и не размножаясь сверх меры (рис. 41).

Большой удачей можно считать также переселение и интенсивное разведение рыбы Tilapia (из семейства хромисы — Cichlidae) африканского происхождения, ставшей на Востоке США ценной промысловой рыбой. Tilapia не вторглась в природные сообщества, так как почти не покидала пределов искусственной среды — прудов и рисовых плантаций, которые отвел для нее человек. Но если бы она попала в среду естественную, это глубоко отразилось бы на равновесии в природе уже хотя бы в силу ее необыкновенной способности к размножению.

Рис. 41. Карта распространения гамбузии (Gambusia affinis) (Кrumhо1z, Ecol. Monogr., 18, 1948).

Первоначальный ареал дан штрихами. Во все другие места земного шара эта рыба была завезена человеком для борьбы с малярийным комаром, личинками которого она питается. Но в отдельных случаях там, где гамбузия чрезмерно расплодилась, эта акклиматизация вызвала нарушение естественного равновесия.

Но в других случаях результатом акклиматизации были глубокие изменения биологического равновесия за счет вытеснения местных пород, нередко представляющих собой большую хозяйственную ценность (Vibert, Lagler, 1961).

Примером безудержного размножения акклиматизированных видов может служить карп, интродукция которого в Северной Америке едва не привела к катастрофе. В 1876 г. в США завезли 345 мальков, которых вырастили в рыбоводческих хозяйствах и разослали по стране. Они необычайно быстро размножились, и численность их стала увеличиваться за счет вытеснения рыб, более ценных в хозяйственном отношении; причиной здесь, вероятно, была неприхотливость карпа к условиям обитания и лучшее использование им кормовых ресурсов. Карп вызывает изменения и в самой природной среде, уничтожая водную растительность (некоторые водоемы оказались полностью лишенными растительности из-за той чрезмерной жадности, какую проявляют эти прожорливые рыбы на водных «пастбищах») и взмучивая воду в водоемах. Карп был выпущен в реку Игуасу, на Юго-Востоке Бразилии, где навлек на себя проклятия рыбаков, лишившихся из-за него ценных промысловых рыб, которых вытеснил этот энергичный конкурент. То же самое произошло и в Южной Африке (Bigalke, 1937).

Неудачно окончилась акклиматизация некоторых рыб и в Европе, в частности карликового сомика (Ameiurus nebulosus), завезенного во Францию в 1870 г. Ценность этой рыбы, имеющей очень нежное мясо и очень колючие плавники, снижается из-за трудности ее кулинарной обработки, а между тем она вытеснила в водоемах всех других, экономически более выгодных рыб. То же можно сказать и о солнечном окуне12 (Lepomis gibbosus), акклиматизированном во Франции с 1886 г. и расселившемся теперь почти по всем рекам страны за счет вытеснения рыб, с которыми он никак не может сравниться по своей питательной ценности.

Мы не можем не упомянуть здесь и о бесспорно случайном завозе китайского мохноногого краба (Eriocheir sinensis), впервые замеченного в 1912 г. в северных районах Германии, на одном из притоков Везера. Вероятнее всего, он попал сюда с Дальнего Востока в качестве безбилетного пассажира на каком-нибудь идущем порожняком судне, в отсеках которого, наполненных для балласта водой, он и притаился (рис. 42). Отсюда этот морской краб (живет он в пресных водах, но размножается в соленых или солоноватых) начиная с 1923 г. распространился на значительной части Европы, в чем ему помогла его склонность к миграциям и систематическим переходам из пресных вод в соленые. Чрезмерно размножившись13 в большей части Балтийского моря в бассейне Жиронды и даже в Средиземном море, он проник далеко в глубь материка — до вод Эльбы и Влтавы (рис. 43).

Рис. 42. Китайский краб (Eriocheir sinensis). Его панцирь достигает размеров 9 X 7,5 см.

В силу своей чрезвычайной плодовитости китайский краб оказался в высшей степени вредным животным: он изменяет подводные местообитания, уничтожая подводные растения, вступает в конкурентную борьбу с некоторыми полезными видами ракообразных (пищевая конкуренция)14, подрывает берега и плотины, вызывая оползни и обвалы (являясь превосходным землекопом, краб роет норы, достигающие 80 см в глубину и 12 см в ширину, нередко их насчитывается до 30 на 1 м3), и, наконец, затрудняет лов рыбы, повреждая сети и забивая отверстия в вершах. Ни одна попытка ограничить распространение китайского краба не дала удовлетворительных результатов, хотя в период миграции удавалось проводить их массовый отлов. При помощи запруд и плотин на одной речке близ Берлина за 5 месяцев было поймано 2,5 млн. крабов; на Эльбе, под Магдебургом, в 1932 г. их собрали 355 т. Но даже и такое истребление оказалось неэффективным, и до сих пор еще не найдено средство, которое может остановить нашествие этих животных. Китайский краб нарушил равновесие в пресных водах Европы и при этом нанес немалый ущерб человеку (Andre, 1947).