Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 6

• Название: Миры Роджера Желязны. Том 6
• Автор: Роджер Желязны
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-88132-240-1

Оба романа, включенные в данный том, ярко характеризуют своеобразие творческой манеры автора: тонкий психологизм и динамичный оригинальный сюжет, проникновение в духовную сферу человека. Их отличает особая глубина и истинный трагизм.

Обращенный к общечеловеческим ценностям, роман «Сегодня мы выбираем лица» посвящен Филипу Дику, в то время как «Господь гнева», произведение ярко выраженной антивоенной тематики, написан в соавторстве с этим замечательным фантастом.

Содержание:

Сегодня мы выбираем лица, роман, перевод с английского А. Шельваха

Господь Гнева, роман, перевод с английского В. Задорожного

---

Потом мимо проплыла стена с полустертой надписью:

«ЗВЕЗДЫ…»

Оглянувшись, я с удовлетворением отметил, что лента позади все еще остается пустой.

Сделал пересадку, стремительно пролетел над сетью наземного трубопровода, снова сошел с ленты и пешком отмахал два квартала до линии, которая, судя по указателям, могла доставить меня к эскалатору. И в этом районе «Комнаты отдыха» было уже пустынно. Редкие пешеходы с разных сторон спешили в том же направлении, что и я. Три подозрительных лица отирались у закрытого кондитерского киоска; наверняка у них можно приобрести не только фотографии звездного неба, но и любые другие запрещенные законом вещи, включая, может быть, даже оружие.

Меня обдало горячим воздухом, когда я начал спускаться по эскалатору. Во мне уже не было того панического страха, который я испытывал в «Гостиной». Тем не менее, памятуя о его причине, я решил сделать маршрут моего отступления в Нулевое крыло как можно более запутанным. Насколько я помнил, ни за кем из нас в прошлом никогда не было слежки. Умение уходить от преследователя в нашем коллективном опыте отсутствовало.

Сошел на этаже «Офиса». Здесь вот-вот должен был закончиться рабочий день, Вид всех этих людей, которым не терпелось сорваться с места и разбежаться по домам, заставил и меня почувствовать, как я устал. Я остановился, раздумывая, не спуститься ли этажом ниже — в час пик на лентах творилось нечто невообразимое. Потом вспомнил, что лишь в толпе могу быть спокоен за свою жизнь.

Тут раздался гудок, и люди отовсюду ринулись к ленте, на которую я сам только что ступил. Тотчас я был так стиснут со всех сторон, что ничего другого не оставалось, кроме как отдаться течению человеческого потока и утешаться мыслью, что опознать меня среди этой безликой массы невозможно и что это мне как раз на руку.

С трудом повернувшись, я наблюдал, как мелькают мимо бесконечные ряды рабочих столов, настольные лампы и телефонные аппараты, стопки бухгалтерских книг, кипы папок и документов. Скоро, быть может, через час все эти «срочные» и «важные» бумаги окажутся в серых мешках роботов-уборщиков. А утром люди снова усядутся за столы и будут составлять новые «срочные» и «важные» бумаги, которые вечером того же дня канут в тех же серых мешках. И так изо дня в день…

Лучше не думать об этом.

Минут десять толпа переносила меня с ленты на ленту и сопротивляться ей было бессмысленно, но потом стало посвободнее, и тогда у меня появилась возможность самому определить свой маршрут.

Я перешел на вспомогательную линию, продолжая продвигаться в глубь «Офиса». Эта лента сильно петляла, и все же я постепенно приближался к мерцающей в темноте гигантской спирали эскалатора.

И снова мне почудилось, что меня преследуют!

Я перешел на параллельную ленту — и один из немногочисленных пассажиров, находившихся сзади, сделал то же самое.

С удивлением я отметил, что мне совсем не страшно. В самом деле, страха как не бывало. Странно, куда же это он подевался?

Делая пересадку, я засек время, а на следующем перекрестке остановился и стал ждать. Вскоре вдали замаячила знакомая фигура.

Вот, значит, как. Похоже, я не ошибся. Ладно, поиграли в кошки-мышки — и хватит. Предпримем еще одну, последнюю попытку оторваться. Ну а если не получится, пускай тогда пеняет на себя. Тогда я сам на него нападу.

Я побежал и бежал долго, а на перекрестке перескочил на другую ленту, прежде чем из темноты выплыла фигура моего преследователя. Эта лента оказалась очень длинной, мой возраст (как никак сорок пять) вскоре напомнил о себе, я здорово запыхался, когда добежал до следующего перекрестка.

Обернулся — сзади никого.

Спрыгнул с ленты, постоял на месте, отдышался. Иных звуков, кроме собственного тяжелого дыхания, я не слышал, и это вселило в меня надежду…

Рабочая площадь (столы, столы, столы) начиналась в двух шагах от ленты и простиралась в бесконечность, покрытую мраком. Справа, на изрядном отсюда расстоянии, смутно угадывались очертания эскалатора. Я со всех ног понесся в ту сторону — вдоль ничем друг от друга не отличающихся, аккуратно прибранных, с выключенными лампами, столов.

Снова стал задыхаться и перешел на шаг. Кроме того, у меня возникло ощущение, что я бегу на одном месте. В какую бы сторону я ни посмотрел, везде были одинаковые столы, на столах одинаковые бухгалтерские книги, одинаковые папки для, наверное, одинаковых бумаг, одинаковые телефоны — все одинаковое!

Мной овладело чувство безысходности, как будто я и в самом деле был обречен бежать вечно, бежать, не удаляясь ни на йоту от центра этого кошмарного канцелярского космоса.

Я даже остановился и коснулся рукой поверхности ближайшего от меня стола — удостоверился в его материальности. Вздохнул с облегчением. Снова оглянулся — со стороны ленты никто за мной не шел.

Значит, мне все-таки удалось от него удрать.

Затем буквально в дюйме от моей руки зазвонил телефон. Я вскрикнул от неожиданности и бросился бежать. Все мнившееся мне подавленным, навеки загнанным в подсознание и забытым, все мои страхи и комплексы ожили и вырвались на волю!

Я мчался во мраке, напрочь утратив контроль над собой. Я был клубком обнаженных нервов, а пронзительные звонки гнались за мной по пятам и, подобно когтям какого-то немыслимого незримого зверя, вонзались мне в душу и рвали ее в клочья!

Как только аппарат, оставшийся за спиной, замолкал, сразу начинал звонить тот, что был впереди. И было их несметное множество, этих черных страшилищ со змеевидными наэлектризованными волосами!

Мне казалось, что и звонки, и мое бегство — все это длится уже целую вечность. Я бежал, совершенно обезумев, натыкаясь на стулья и опрокидывая их, падал и с проклятиями вскакивал, снова мчался, не разбирая дороги, уже не человек, а воплощенный ужас, мятущийся в сумрачном лесу, в том самом, что растет в преддверии ада.

Лишь где-то на периферии сознания мелькала догадка о том, что все это может значить, однако облегчения она не сулила.

Слишком много для меня одного, слишком много: гибель близких, преследование, страх собственной смерти, ответственность за остальных… Я боялся обернуться и увидеть моего преследователя… но еще больше боялся не увидеть, обернувшись, никого! Я чувствовал, что мне приходит конец — каждая телефонная трель, как сверло, вгрызалась в уже и без того кровоточащую рану!

Мне было трудно и больно дышать, сорочка под пиджаком насквозь промокла от пота, пот струился и по лицу, заливал глаза, и все же я различил впереди крохотный желтый огонек… а за ним человеческую фигуру…

Хрипло и прерывисто всхлипывая, я пошел на этот, как мне хотелось верить, спасительный свет… он, такой яркий, теплый, тоже боролся с окружающим мраком…

И тут вдруг внутри меня как будто что-то взорвалось, я, мгновенно ослепнув и оглохнув, извиваясь от пронизывающих тело судорог, рухнул на пол.

В мозгу, как на световом табло, вспыхнули исполненные отчаяния слова: «Выдерни штекер номер семь!»

После этого я потерял сознание.

Глава 3

С трудом, постепенно я приходил в себя. Я еще не знал, где я, что со мной, как долго я пролежал в беспамятстве.

Хотелось пребывать в этом состоянии вечно.

Однако сознание возвращалось ко мне, не спрашивая моего согласия.

Лишь только стало ясно, что я — это все еще я, Марк Энгель, что все части и органы моего тела целы и невредимы, как глаза мои тотчас сами собой открылись.

— Что с вами? — раздался чей-то участливый голос.

Более дурацкого и одновременно вызывающего чуть ли не слезы умиления вопроса мне давненько не приходилось слышать.

— Не знаю, — ответил я. — Я еще толком не понял.

Огромная приливная волна мысли пронеслась через мозг, и я наконец вспомнил все, что случилось несколько минут назад: Серафис, как было решено, отправился в Восемнадцатое крыло. Там он встретился с Дэвисом. Вместе они вошли в квартиру № 17641, в которой убили Хинкли. На входе сработало взрывное устройство. Я пережил все, что пережили они в миг смерти…

Я удивлялся, что все еще рассуждаю достаточно здраво. Кто бы мог поверить, что это возможно после того, как умираешь четыре раза на дню, и смерть всякий раз сопровождается болевыми и нервными шока-ми. Или я просто бревно бесчувственное, или обладаю сверхъестественной способностью восстанавливать душевные и физические силы.

Как бы то ни было, я был рад, что на этот раз перенес гибель моих близких легче, чем прежде. Нет, разумеется, я был ошарашен. Да, безусловно, потрясен. Но самое главное и обнадеживающее, я был дьявольски зол!

Чья-то рука поддерживала мою голову. Надо мной склонилось лицо, лицо девушки.