Марк Твен - Кто же ты, человек? (Что такое человек)

• Название: Кто же ты, человек? (Что такое человек)
• Автор: Марк Твен
• Жанр: Философия

Это последнее крупное эссе М. Твена, напечатанное в 1906 году. Полностью на русский язык оно ранее не переводилось.

В этом произведении Твен подводит итоги своим размышлениям о человеке и жизни. Оно написано в форме диалога, в котором старик и юноша обсуждают механистичный взгляд на человека, его мораль и основу его поступков.

---

О.М. Все верно. Продолжай.

Y.М. Решать, будет ли это опубликовано или нет, все еще предстоит вашему Господину.

Если в какой-то день внешнее влияние окончательно склонит часу весов в какую-либо сторону, он сделает вам приказ, которому вы подчинитесь.

О.М. Все верно. Итак?

Y.М. Долгие раздумья привели меня к выводу, что опубликование ваших идей может нанести непоправимый вред. Вы меня извините за откровенность?

О.М. Извинить ТЕБЯ? Ты ничего не натворил. Ты всего лишь орудие — мегафон, рупор. Рупоры не отвечают за то, что через произносится. Внешние влияния — в виде проходящих через всю жизнь обучений, воспитания, представлений, предубеждений, и другого поддержанного импорта — убедили Властелина внутри тебя, что опубликование этих доктрин будет пагубным шагом. Очень хорошо, это естественно, этого следовало ожидать, в каком-то смысле это было неизбежно. Но продолжай; и для простоты и удобства следуй привычке: излагай от первого лица и расскажи, что твой Хозяин обо всем этом думает.

Y.М. Для начала: это опустошающая теория; она не вдохновляет, не приводит в восторг, не окрыляет. Она отнимает у человека его великолепие, забирает у него его гордость, вырывает из него героизм, отрицает его личные заслуги; не только разжалует его в машину, но и утверждает, что у него нет над нею власти; делает из него кофейную мельницу и не позволяет ему ни поставлять кофе, ни крутить рычаг, и объявляет его единственной и жалкой функцией молоть грубо или изящно, крупно или мелко, в соответствии с его натурой, предоставляя внешним влияниям делать всю работу.

О.М. Ты все верно подметил. Скажи мне — чем люди больше всего восхищаются друг в друге?

Y.М. Интеллектом, храбростью, величавостью, красивой внешностью, милосердием, щедростью, великодушием, благородством, добротой, героизмом, и… и…

О.М. И этого достаточно. Это БАЗИСНЫЕ категории. Добродетель, сила духа, святость, правдивость, верность, высокие идеалы — эти и другие связанные с ними качества, которые ты найдешь в словаре, СДЕЛАНЫ ИЗ БАЗИСНЫХ категорий путем их смешения, сочетания, ретуширования и комбинирования, так же как мы смешиваем синий и желтый, чтобы получить зеленый, и создаем несколько оттенков и тонов красного, видоизменяя элементарный красный. Есть несколько элементарных цветов; радуга включает их все; из них мы изготавливаем и даем название 50 их оттенкам. Ты назвал элементарные цвета человеческой радуги, и еще одну СМЕСЬ — героизм, который создается из храбрости и благородства. Отлично; какие из этих категорий их обладатель производит сам? Может, это интеллект?

Y.М. Нет.

О.М. Почему?

Y.М. Он рождается с ним.

О.М. Может, это храбрость?

Y.М. Нет. Он рождается с ней.

О.М. Может, это величавость и красивая внешность?

Y.М. Нет. Он с ними рождается.

О.М. Возьми остальные категории моральных качеств — милосердие, щедрость, великодушие, доброта; плодоносные семена, из которых произрастают, через возделывание посредством внешний влияний, множество смесей и комбинаций добродетелей, названия которых ты найдешь в словаре: производит ли человек эти семена, или они уже заложены в нем?

Y.М. Они заложены в нем.

О.М. Кто же их заложил в него?

Y.М. Господь.

О.М. Чья это заслуга?

Y.М. Господа.

О.М. А великолепие, о котором ты трубил, и рукоплескания?

Y.М. Господа.

О.М. Тогда это ТЫ унижаешь человека, а не я разжалую его. Ты заставляешь его требовать славы, восхваления, лести за каждую ценную вещь, которой он владеет — целиком ВЗЯТЫМ ВЗАЙМЫ нарядом; даже ниточка с которого не заработана им самим, ни одно его деталь не изготовлена его трудом. ТЫ делаешь человека мошенником; разве я не по чести с ним поступил?

Y.М. Вы сделали из него машину.

О.М. Кто разработал этот искусный и великолепный механизм, человеческие руки?

Y.М. Бог.

О.М. Кто продумал закон, согласно которому они автоматически извлекают из клавиш пианино замысловатые звуки музыки, безошибочно, когда человек затерян в своих мыслях или беседует с другом?

Y.М. Господь.

О.М. Кто выдумал кровь? Кто изобрел удивительный механизм, который машинально перегоняет ее, обновляющуюся и освежающуюся, день за днем, без помощи или совета человека? Кто создал разум человека, чей механизм работает автоматически, интересует себя чем ему будет угодно, независимо от воли и желания человека, трудится ночь напролет, когда ему это взбредет, глухой к просьбам о пощаде? Господь изобрел это все. Это не я сделал человека машиной, эта заслуга целиком в руках Бога. Я всего лишь как тот мальчик Андерсена, который кричал: «А король-то голый», и больше ничего. Разве это постыдно — призвать обратить внимание на факт? Это преступление?

Y.М. Я думаю, что ПОСТЫДНО обнажать тот факт, которой ничего, кроме урона, не принесет.

О.М. Продолжай.

Y.М. Взглянем правде в глаза. Человека всегда учили, что он был величайшим чудом Творения; он верит в это; за все годы он ни разу в этом не усомнился, будь он голым дикарем или разодетым в шелка и приобщенным к цивилизации. Это делало его сердце жизнерадостным, а жизнь веселой. Он был горд собой, он искренне восхищался собой, он получал удовольствие от достижений, которые считал своей заслугой, его ликование, когда его дела восхваляли и рукоплескания, которые они вызывали — этого возвеличивало его, приводило в восторг, подталкивало его подниматься все выше и выше; одним словом, придавало его жизни смысл. Но согласно вашему проекту, все это упразднено; он понижен до статуса машины, он никто, его благородство и чувство собственного достоинства увяли до тщетности; как бы он из кожи вон не лез, он никогда не будет лучше своего самого невзрачного и бестолкового соседа; он никогда больше не будет радостным, его жизнь не будет стоить того, чтобы ее прожить.

О.М. Ты в самом деле так считаешь?

Y.М. Да.

О.М. Ты хоть раз видел меня унылым и несчастным?

Y.М. Нет.

О.М. Ну, я верю во все эти вещи. Почему же они не сделали меня несчастным?

Y.М. А, да, темперамент, конечно! Уж ЕГО-то вы никогда не упустите из виду.

О.М. Все правильно. Если человек родился с грустным темпераментом, ничто его не осчастливит. Если же он родился с веселым темпераментом, ничто не сделает его несчастным.

Y.М. Что — даже унижающая система взглядов, от которых кровь стынет в жилах?

О.М. Взглядов? Всего-навсего взглядов? Просто убеждений? Они бессильны. Их усилия будут тщетны, если на их пути встанет врожденный темперамент.

Y.М. Я этому не верю.

О.М. Сейчас ты поспешил с выводами. Это говорит о том, что ты необдуманно исследовал факты. Кто самый жизнерадостный из всех твоих близких друзей? Это ведь Берджесс?

Y.М. Конечно.

О.М. А кто самый унылый? Генри Адамс?

Y.М. Он самый!

O.M. Я с ними хорошо знаком. Они крайности, аномалии; их темпераменты так же противоположны, как полюса. Их жизненные превратности очень похожи — но посмотри, что в получается в итоге! Они примерно ровесники — им около пятидесяти. Берджесс всегда был бодрый, оптимистичным, счастливым; Адамс всегда был мрачным, отчаявшимся, подавленным. Когда они были молоды, они подвизались журналистами в провинции, но потерпели фиаско. Берджессу было как с гуся вода; Адамс не мог выжать из себя улыбки, он мог только печалиться и сокрушаться о том, что произошло и мучить себя бесплодными сожалениями о том, почему он не поступил вот так и вот так, а вместо этого поступил вот так — ТОГДА бы он преуспел. Они пробовали себя в юриспруденции — снова неудача. Берджессу все было нипочем — он не мог ничего с собой поделать. На Адамса было жалко смотреть — и он тоже поделать ничего не мог. Начиная с тех самых пор, они перепробовали множество вещей и всегда терпели крах: Берджесс оставался таким же веселым и жизнерадостным; Адамс — с точностью до наоборот. И мы абсолютно точно знаем, что их врожденные темпераменты ни на йоту не переменились от их материальных передряг. Взглянем же на их интеллектуальные упражнения. Оба были рьяными демократами; оба были ревностными республиканцами; оба были усердными членами партий. Берджесс всегда находил счастье, а Адамс — несчастье в этих политических убеждениях и их смене. Каждый из них был какое-то время пресвитерианцем, унитарианцем, методистом, католиком — затем опять пресвитерианцем, затем опять методистом. Берджесс не падал духом в этих переменах, а Адамс они ввергали в смятение. Сейчас они пробуют Христианскую науку с таким же привычным результатом, с неизбежным результатом. Никакая политическая и религиозная доктрина повергнет в уныние Берджесса или вселит радость в Адамса. Я заверяю тебя, что это дело чисто темперамента. Убеждение мы ПРИОБРЕТАЕМ, с темпераментами РОЖДАЕМСЯ; убеждения меняются, но ничто не поколеблет темперамент.