Александр Зимин - Слово о полку Игореве

• Название: Слово о полку Игореве
• Автор: Александр Зимин
• Издательство: Дмитрий Буланин
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2006
• ISBN: 5-86007-471-9

Исследование выдающегося историка Древней Руси А. А. Зимина содержит оригинальную, отличную от общепризнанной, концепцию происхождения и времени создания «Слова о полку Игореве». В книге содержится ценный материал о соотношении текста «Слова» с русскими летописями, историческими повестями XV–XVI вв., неординарные решения ряда проблем «слововедения», а также обстоятельный обзор оценок «Слова» в русской и зарубежной науке XIX–XX вв.

Не ознакомившись в полной мере с аргументацией А. А. Зимина, несомненно самого основательного из числа «скептиков», мы не можем продолжать изучение «Слова», в частности проблем его атрибуции и времени создания.

Книга рассчитана не только на специалистов по древнерусской литературе, но и на всех, интересующихся спорными проблемами возникновения «Слова».

---

Н. К. Гудзий тонко подметил нарушение логики в Слове, когда сначала Игорь велит сесть дружине на коней, а затем через некоторое время то же самое ему предлагает сделать Всеволод.[Гудзий Н. К. О перестановке в начале текста «Слова о полку Игореве»//Слово. Сб.-1950.] Оба эти текста Слова есть и в Задонщине. Но там они помещены один вслед за другим в естественном сочетании. Сначала Андрей Ольгердович предлагает своему брату «сядем на борзыя своя комони», на что тот отвечает: «Седлай, брате Ондрей, свои борзый комони, а мои готовы, напреди твоих оседлани».

Смысловой разрыв обнаруживается между фразой «Игорь ждетъ… Всеволода» и словами самого Буй-тура о том, что его кони, оказывается, уже «готови, осѣдлани у Курьска напереди». Несообразие порождено здесь тем, что во втором случае использован текст Задонщины, который не мог точно передать мысль автора Слова.

С серым волком половцы и Мамай сравниваются в Задонщине вполне в фольклорном духе, а сопоставление курских кметей с волками впечатляет своей неожиданностью. Подобное сравнение героев (отрицательных и положительных) с волком типично для Слова о полку Игореве (с волками сравниваются Гзак, Всеслав, Игорь и Овлур).

Фрагмент № 8. Новые предзнаменования.

Слово:

Тогда въступи Игорь князь въ златъ стремень и поѣха по чистому полю. Солнце ему тьмою путь заступаше. Нощь стонущи ему грозою. Птичь убуди. Свистъ звѣринъ въста близ (в изд.:зби). Дивъ кличетъ връху древа, велитъ послушати земли незнаемѣ, Влъзѣ и Поморию, и Посулию, и Сурожу…

Задонщина:

Тогда князь великый вьступи в златое стремя, взем свой меч в правую руку свою, помоляся Богу и пресвятии Богородицы. Солнце ему ясно на въстоцы сияет и путь поведает (Так У, С. И1 трех слов нет)…

Силнии полкы съступалися вместо… протопташа холми и лугы. Возмутися реки и езера.

Кликнуло диво… велит послуишти грозъным землям. Шибла слава к Железным вратом, к Риму…

В Задонщине описывается выезд князя из Москвы («князь великый въступи в златое стремя» и т. д). В Слове это описание помещено в середине рассказа,[Мотив «чистого поля», отсутствующий в Задонщине, фольклорного происхождения. В Слове о полку Игореве «стремя» и «грозным» Задонщины заменены летописными терминами «стремянем» и «незнаем». (Эти термины автор охотно использует и далее. Например, «ступаетъ въ златъ стремень», «въ полѣ незнаемѣ».) а далее снова повторяется мотив о знамении, как бы возвращающий читателя к рассказу, прерванному большой вставкой из Задонщины. Это-то и давало исследователям основание для того, чтобы произвести перестановку в тексте Слова, предложенную еще А. И. Соболевским. В. П. Адрианова-Перетц, стремясь ее подкрепить, ссылается на иную последовательность изложения в Задонщине.[Адрианова-Перетц. Задонщина. (Опыт реконструкции). С. 218.] Действительно, обращение к соловью в Задонщине помещено раньше призыва сесть на «борзыя комони». Но, с другой стороны, непосредственно перед выездом Дмитрия в поле («въступи в златое стремя») помещен эпизод о волках («волци грозно воють»), а волков мы находим в предполагаемой «вставке» перед аналогичным текстом в Слове. Следовательно, Задонщина не дает достаточных оснований для перестановки фрагмента «О Бояне… князю славѣ».[О том, что предлагавшаяся А. И. Соболевским и Н. К. Гудзием перестановка текста противоречит Задонщине, писали Д. С. Лихачев («Слово о полку Игореве». 3-е изд. Л., 1953. С. 238 (Библиотека поэта. Малая серия)), В. И. Стеллецкий (см. его статью: К вопросу о перестановке в начале текста «Слова о полку Игореве»//ТОДРЛ. М.; Л., 1955. Т. 11. С. 48–58), Б. И. Яценко (Солнечное затмение в «Слове о полку Игореве» //ТОДРЛ. Л., 1976. Т. 31. С. 116–122) и др. {Литературу о перестановках в «Слове» см.: Творогов О. В. Перестановки в тексте «Слова» И Энциклопедия. Т. 4. С. 78–83.}]

Начало фрагмента в Слове противоречиво. Ведь, по летописи, Игорь ждал своего брата у р. Оскол.[ПСРЛ. Т. 2. Стб. 638.] По контексту Слова, он также ждет его где-то около «чистого поля». Но тогда прав Н. К. Гудзий, считающий, что «когда уже пройден был большой путь в степь», тогда было уже поздно «думать о седлании коней, символически означавшем именно лишь приготовление к походу».[Гудзий Н. К. О перестановке в начале текста «Слова о полку Игореве». С. 253.] И вместе с тем события, по Слову, происходят, скорее всего, в Путивле, откуда князь выступает в поход («въступи… въ златъ стремень», судя по порядку изложения, по прибытии туда Всеволода). Мотив Задонщины о сияющем солнце в сочетании с летописными сведениями дал основание для повторного упоминания о затмении, хотя об этом сказано было выше, еще до отъезда Игоря. Эта нелогичность также, казалось бы, подкрепляла позиции тех, кто считал фрагмент «О Бояне… князю славѣ» вставкой. Но даже если б мы это допустили, то все равно оказалось бы, что о затмении говорилось дважды (хотя разрыв между этими двумя упоминаниями о мрачном предзнаменовании и сократится).

Соединение двух фрагментов Задонщины в один привело к ряду неловкостей. В Задонщине див предсказывает победу, и это понятно. Но зачем разносить по всем рекам и городам весть о походе Игоря, закончившемся поражением? Оправданием этому может быть лишь сам образ дива как вещей птицы, предсказывающей будущее. Ее появление вызывается только законами художественного творчества и пристрастием автора к древнерусской мифологии.[Див хорошо известен в украинском фольклоре. См. проклятие, бытовавшее в Киевском уезде: «щоб на тебе див прийшов» (Гринченко. Словарь. Т. 1. С. 381). Знали дива и в Белоруссии (Мачульсм. Да пытаньня. С. 112); ср.: Булаховский Л. А. Лшгастичш уваги про м1фолопчш назви «Слова о полку Игореве»//Мовознавство. Кшв, 1959. Т. 15. С. 22. Возможно, «див» — ориентализм очень старого происхождения (от dev — дьявол): Фасмер. Этимологический словарь. Т. 1. С. 512.]

Т. Чижевская считает зловещий облик дива в Слове о полку Игореве свидетельством в пользу первичности этого памятника по сравнению с Задонщиной, где его функции неясны, да и упоминается он в разных списках то в единственном, то во множественном (в одном месте списка У) числе.[Cizevska Т. A comparative Lexicon… P. 324, 326–327.] Но мы уже писали, что в Краткой редакции Задонщины дива еще не было. «Диво» появляется только в Пространной редакции под влиянием Сказания о Мамаевом побоище. В одном случае «диво» предсказывает победу русским воинам и «кличет» под татарскими саблями, а в другом оно «веръжено… на землю» русскими воинами. Его функции действительно не выкристаллизовались. Следы двойственности «дива» сохранились в Слове о полку Игореве. Но здесь он в одном случае предупреждает врагов о походе русских войск, а в другом «връжеса… на землю» при победе половцев. Отдать предпочтение диву Слова о полку Игореве очень трудно.

Весьма странен и набор земель, которые должны были слушать клик дива: здесь и русское Посулье, и Сурож,[Судьба Сурожа в конце XII в. не вполне ясна. Ибн-ал-Атир сообщает о нем в связи с нашествием татар 1223 г., что это город кипчаков (Васильевский В. Г. Труды. Пг., 1915. Т. 3. C. CLXVIII). Ср.: Якобсон А. Л. Средневековый Крым: Очерки истории и истории материальной культуры. М.; Л., 1964. С. 78). Когда и в какой форме установилась власть в Суроже, нам неизвестно. Истолковывать «незнаемая» (земля) как «утраченная» (см. у А. Л. Якобсона) нам кажется искусственным.] и половецкое Поморье. Их объединяет только южное расположение, но почему они должны слушать дива, неясно. Не менее удивительно название всех этих хорошо известных Руси XII в. краев «незнаемой землей».

Фрагмент № 9. Поход к Дону.

Слово:

А половци неготовами дорогами побѣгоша къ Дону великому. Крычатъ тѣлѣгы полунощы, рцы лебеди роспужени. Игорь кь Дону вой ведешь. Уже бо бѣды его пасуть птиць под облакы (в изд.:пасетъ птиць подобию). Вльци грозу въсрожатъ по яругамъ. Орли клекшомь на кости звѣри зовутъ. Лисици брешутъ на чръленыя щиты. О Руская земле! Уже за шеломянемь еси! Длъго ночь мркнетъ. Заря свѣтъ запала. Мъгла поля покрыла. Щекотъ славий успе. Говоръ галичь убуди. Русичи великая поля чрьленьши щиты прегородиша, ищучи себе чти, а князю славы.

Задонщина:

Туто ся погании разлучишася боръзо, розно побег- ши неуготованньши дорогами в Лукоморье…

Князь Владимер полки (Так У. И1 пакы) пребирает и ведет к быстрому Дону.

Уже бо въскрипели телегы меж Доном и Непром, идут хинове на Руськую землю.

А уже беды их пасоша (Так У. И1 пловуще. С пашутся): птицы (Так У, С. И1 птица их крилати) под облакы летають, ворони часто (Так У. И1 нет) грають, а галицы своею речью говорять, орлы восклегчють (Испр. И1 крылатии въсплещуть), а волци грозно воють (Так У. И1 воюють), а лисицы на кости брешут. Земля Руская (Испр. (Так С. И1 то ти. У то первое)есть какза Соломоном царем побывала.