Лео Перуц - Маркиз де Боливар

• Название: Маркиз де Боливар
• Автор: Лео Перуц
• Жанр: Проза

---

- Я же вам говорил - маркиз де Болибар мертв! - перебил я.

Эглофштейн остановился и удивленно поглядел на меня.

- Йохберг! Вы же не дурак! Или вы сегодня с утра налакались аликанте? Я разозлился.

- Да, маркиз убит, я точно знаю. И вы сами приказали его расстрелять. Что мы, все были тогда слепы, в рождественскую ночь, что не опознали его?

- Вы что, Йохберг, всерьез хотите меня уверить, что тот грязный бродяга, погонщик мулов, который украл у Кеммеля несколько талеров, был кузен короля Испании?!

- Именно он, господин капитан. Теперь он зарыт возле городских ворот, а его собака все еще шляется возле привратной вахты и прыгает на меня, когда я подхожу к ней близко...

Эглофштейн наморщил лоб.

- Ну, Йохберг! Я знаю, с некоторых пор вам понравилось злить меня противоречиями. Но вы же все-таки поумнее других, зачем вам говорить "сладко", если кто-то скажет "кисло"...

Он замолчал, раздосадованный, и мы несколько минут шагали, не глядя друг на друга.

- Да, я вас перебил, господин капитан, - заговорил потом я, - вы же хотели мне развить ваши планы...

- Ну, что мои планы? - он оживился. - Вы же знаете, мы ждем транспорт с порохом и боеприпасами, ведь наши запасы после последнего боя совсем недостаточны. Очень мало зарядов, Йохберг. Но транспорт уже миновал деревню Сарасачо, дня через три-четыре прибудет сюда!

- Если только Дубильная Бочка не приготовил засаду, - хмуро вставил я.

Мы дошли до трактира "У крови Христовой", на двери которого красовался вырезанный из дерева святой Антоний, весь мокрый от талого снега. Этого святого в Испании весьма почитают и призывают его имя, пожалуй, чаще всех двенадцати апостолов вместе взятых.

Эглофштейн остановился и повернулся ко мне.

- Дубильная Бочка? Он пропустит конвой, потому что без знака от маркиза, без соломенного костра, он ничего не решится предпринять. А я подам ему этот знак сам, но после того, как порох и пули будут у нас в городе. И пусть тогда его люди вылезают из своих дыр - мы переловим их, как мальчишки ловят стрекоз, и с герильей в этой местности будет покончено!

Он толкнул дверь и позвал:

- Брокендорф! Гюнтер! Вы готовы? Вы же знаете - кто опоздает, полковник может посадить под домашний арест!

Оба офицера вышли, раскрасневшиеся от выпитого вина и азарта игры.

Впрочем, возбужденным выглядел только Гюнтер; Брокендорф смотрел флегматично, как всегда, когда ему не доставалось напиться вдоволь.

- Ну, кто-нибудь из вас уже проиграл свои сапоги? - смешливо спросил Эглофштейн. - Играли в последний листик? Или в тридцать одно?

- Сыграли в карнифель. Я немного выиграл, - ответил Гюнтер.

У святого Антония в руке был начатый листочек, удостоверяющий подлинно непорочное зачатие Марии. Гюнтер собрал его и сунул статуе бубнового валета. И святой, кроткий, как в жизни, остался держать карту между деревянными пальцами.

- Гюнтер! - задумчиво проговорил Брокендорф. - В Барселоне, когда мимо моих окон водили на работы каторжников, я видел среди них одного шулера ни дать ни взять как ты, Гюнтер!

- Ну, а я тоже видел в Касселе на виселице одного вора с таким же плоским носом, как у тебя!

- Что и говорить, - с серьезной миной прокомментировал Эглофштейн, природа горазда на удивительные шутки!

Мы отправились дальше вчетвером, и разговор о карточной игре продолжался.

- У него вышел пиковый король, - рассказывал Гюнтер, все еще во власти азарта. - Выбрасывает, думает, что выигрывает, и кричит - штосе! Дальше контр-штосс, крестовая дама, крестовый валет, и в заключение я бросаю крестового туза - Puff regal - королевский удар! И он вылетел!

Он торжествующе повторил:

- Puff regal! Брокендорф! Слыхал? Все как надо!

- Ну ладно, будешь у нее первым! - возразил капитан. - Но постоянно ты не будешь, скоро убедишься! Твой огонек, парнишка, прогорает быстро...

- Да на что же вы играли?

- Кто будет первым у Монхиты! - отозвался Брокендорф.

- Полагаю, что я, - усмехнулся Эглофштейн.

- Брокендорф сегодня встретил ее на улице, - сообщил Гюнтер. - И она ему пообещала назавтра после мессы встречу наедине. Но теперь вместо него пойду я. Ему недостает bel air22. А я знаю, как подобает ухаживать за испанками.

Эглофштейн с любопытством воззрился на Брокендорфа.

- Она и вправду тебе обещала?

- Да, и, я думаю, даже гораздо больше! - хлопнул себя по груди тот.

- И что ты ей сказал?

- Что я давно, с первого раза влюблен в нее и что она могла бы мне помочь...

- А она? Как она тебе ответила?

- Сказала, что на улице она не может со мной об этом говорить, это в Ла Бисбале не принято. Но после мессы завтра я должен зайти к ней, дома у нее довольно иголок и щелока...

- Каких еще иголок?

- Ну, я ей сказал, что ради нее я готов глотать иголки и пить щелок.

- А завтра, когда полковник уедет, я пойду с визитом! - заявил Гюнтер.

- Ну и ступай! Поглотай иголок и попей щелоку! Гюнтер! Вы оба думаете, что вы одни в этой игре! Но не забывайте меня, у меня все же козыри на руках! - вмешался Эглофштейн.

- Но у меня остается Puff regal, а кому он выпадет, тот выигрывает! медленно и злобно произнес Гюнтер, и оба обменялись враждебными взглядами, словно намереваясь подраться на дуэли за городским рвом.

Но тут мы уже подошли к квартире полковника. У ворот стоял ротмистр де Салиньяк, наблюдая, чтобы солдаты отгоняли нищих, которые привыкли получать по воскресеньям в доме маркиза де Болибара бесплатный суп и горшок с маслом.

- Что вам тут надо, шельмы, пропитые глотки! - орал на них Салиньяк. Прочь отсюда, мошенники, никого сюда не пустят!

- Милостыню, господин, если вы надеетесь на милосердие Божие! Посочувствуйте бедным! Хвала Богу! Подайте голодным! - наперебой выкрикивали нищие, а один махал скрюченной рукой перед глазами Салиньяка и скулил:

- И меня Господь покарал несчастьем!

Ротмистр отступил на шаг и позвал охрану. Тут же подскочили два драгуна и ударами и толчками обратили нищих в бегство. Но один из выгнанных злобно крикнул, обернувшись на бегу:

- Я запомнил тебя, безжалостный! Христос еще покарает тебя за твое жестокое сердце! Вечного блаженства тебе не видать, как скотине!

Ротмистр проводил их неподвижным взглядом. Потом обернулся ко мне:

- Вы, лейтенант Йохберг, единственный из нас, кто видел маркиза де Болибара. Сможете узнать его среди этой швали? Мне кажется очень вероятным, что он попробует таким способом пробраться в дом...

Я приложил немало усилий, чтобы убедить его, что эти люди приходят только ради ежевоскресной милостыни и кормежки, но он даже не дослушал меня до конца, а бросился в сторону и схватил за ворот крестьянина, который приблизился к воротам с мулом, нагруженным вязанками дров, и со злым любопытством уставился ему в лицо.

- Что ты тут потерял, толстоголовый мошенник? Крестьянин быстро коснулся пальцами лба, губ и груди и сказал с дрожью в голосе:

- Отойди от меня, жид, видишь крест?

Мы не могли удержаться от смеха, услышав, что крестьянин зовет французского дворянина жидом. Однако Салиньяк словно не слышал странного слова. Он с угрозой спрашивал дальше:

- Кто ты такой? Что тебе здесь надо? Кто тебя послал или вызвал?

- Я привез дрова для дома господина маркиза, как обычно! Так, ваша Вечность! - боязливо выговорил крестьянин. И опять перекрестился, называя ротмистра этим удивительным титулом.

- Так убирайся к дьяволу с твоими дровами, пусть ими топят в аду! рявкнул Салиньяк, и крестьянин в ужасе пустился бежать по улице, а его мул неуклюже запрыгал вслед за ним.

Салиньяк тяжело перевел дыхание и подошел к нам.

- Вот чертова служба! И так все дни - спозаранку. Вам-то, Эглофштейн, в вашей канцелярии...

Он тут же вновь отвлекся, потому что подъехал еще крестьянин с тележкой маисовой соломы, в котором Салиньяк снова заподозревал переодетого маркиза, и осыпал мужика бранью и расспросами.

А мы оставили его и вошли в дом - прямо наверх по лестнице.

* * *

У полковника в передней мы застали Донона, занятого беседой с алькальдом и священником, также приглашенными на обед. Донон разоделся: на нем были лучшие его панталоны, сапоги начищены до зеркального блеска, черный галстук завязан по последней моде.

Он подошел к нам и с таинственным видом сказал:

- Она будет за столом.

- А мне не верится, - возразил Гюнтер. - Наш полковник Уксусная Кружка держит ее как козочку на веревочке.

- Я встретил ее на лестнице! - ответил Донон. - На ней было платье Франсуазы-Мари и, белое муслиновое, в стиле a'la Минерва. Мне показалось, это ожившая статуя покойной...

- Да, она теперь все время носит платья Франсуазы-Марии, - сообщил Эглофштейн. - Полковник хочет, чтобы она во всем походила на первую жену. Поверите ли, но она научилась разбираться во всех винах и ликерах от Сен-Лорана. Теперь полковник обучает ее карточным играм - ломберу, пикету, petite prime23 и summa summarium24.

- Ну, я научу ее и другим играм! - засмеялся Гюнтер, но тут же умолк. В комнату вошли полковник с Монхитой.