Бхагаван Раджниш - Путь один- в глубь себя

• Название: Путь один- в глубь себя
• Автор: Бхагаван Раджниш
• Издательство: ООО Издательство «София»
• Жанр: Самосовершенствование
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-399-00096-1

Поздравляем с новой радостью встречи с впервые переведенной на русский язык книгой Великого Мастера! На страницах этой книги Ошо помогает собеседнику уйти от поверхностной религиозности и заставляет его раскрыться, обнажив свою истинную сущность для себя самого.

Он не дает отвлеченных теоретических ответов, не подсовывает собеседнику знание, бывшее в употреблении. Его ответы экзистенциальны, они поднимают нас на новый уровень.

---

Через шесть месяцев от когда-то прекрасного тела Шроны остались лишь кожа да кости. Он высох и отощал, глаза его впали, ноги покрылись волдырями и ранами. Люди не могли поверить, что этот человек когда-то был князем Шроной.

Однажды вечером Будда зашел в его лачугу и сказал: «Шрона, я слышал, что, когда ты был князем, ты хорошо играл на вине. Я хотел бы спросить тебя вот о чем: если струны натянуть слишком туго, будет ли такой инструмент играть?

Шрона ответил: «Да, играть он будет, но звучание получится очень резким; а если натянуть струны совсем туго, они порвутся и никакой музыки не выйдет».

Тогда Будда спросил его: «А если струны натянуты слабо, что тогда?»

Шрона ответил: «Тогда музыки тоже не получится. А если и удастся что-то сыграть, звук будет очень заунывный и безжизненный. А если струны совсем не натянуты, не будет вообще никакой музыки».

Будда спросил: «И каково же общее правило? Как в инструменте рождается музыка?»

Шрона сказал: «Струны должны быть натянуты

средне — и не слишком сильно, и не слишком слабо».

rf“

Есть такая точка, где нельзя сказать, что струны слишком натянуты или слишком ослаблены. Обнаружить эту

среднюю точку — особый музыкальный дар. Многие люди умеют играть, но найти ту самую среднюю точку способен только большой музыкант. Когда музыкант берется за инструмент, у него уходит много времени на его настройку. Он начинает его простукивать, чтобы изменить натяжение — сочетание натяжений. Он натягивает или ослабляет струны и так далее. Он ищет ту среднюю точку, которую упомянул Шрона, когда говорил «не слишком туго и не слишком слабо...», — только тогда родится музыка.

Будда встал, чтобы уйти, и сказал Шроне: «Шрона, я пришел, чтобы сказать тебе, что этот закон относится не только к музыке, но и к жизни. Музыка самадхи — просветления — появится в жизни, только когда струны натянуты средне. Избегай крайностей! Перейти от распущенности к аскетизму легко, но ты должен остановиться посередине между ними, именно там и создается равновесие».

По мере углубления медитации ум начнет подходить к этой средней точке. Вся враждебность, обе ее разновидности, оставит тебя, а на ее месте родится дружелюбие. И это дружелюбие не будет направлено на какого-то конкретного человека, оно просто проявится в тебе. И всякий раз, когда твой взгляд на чем-то остановится, ты будешь чувствовать дружеское расположение. Ты посмотришь на деревья, или на своих друзей, или на птиц, и все вокруг будет испытывать к тебе дружеские чувства, словно все они — твои приятели, словно никто не враждует с тобой. А ведь так оно и есть. Когда ты проявлял враждебность, все вокруг делали то же самое; но теперь, даже когда кто-то ополчится против тебя, благодаря своей медитации ты сможешь увидеть, что для тебя и в этом есть своя польза. Вот почему Кабир говорит: «Если человек бранит тебя, дай ему приют, пусть он поживет в твоем доме». Пригласи этого человека к себе, пусть он поживет рядом с тобой, сделай его своим гостем, ведь его брань — тебе во благо. Теперь даже того, кто бранит тебя, ты будешь считать своим другом.

Ты увидишь, что тело — тоже твой друг, и тогда ты сможешь поблагодарить его. Саннъясин — это тот, кто умеет благодарить и свое тело тоже... ведь никакого вреда оно тебе не принесло, а скорее поддерживало тебя, было твоей тенью.

Когда ты хотел пойти в публичный дом, твое тело несло тебя туда — но именно ты этого хотел. Мы очень странные люди: мы говорим, что тело — наш враг, что это оно потащило нас в бордель! Когда ты хотел пойти в храм, оно понесло тебя в храм. Тело тенью последовало за тобой, оно выполнило все, чего ты хотел, и все же ты винишь его. Совершая прегрешение, ты говоришь, что грешником делает тебя тело; когда ты злишься, именно тело заставляет тебя чувствовать злость. Когда тебя охватывает сексуальное желание, ты говоришь, что тебя на это толкает тело.

В нас настолько укоренилась привычка обвинять других, что, когда винить больше некого, мы взваливаем вину на тело. Так что, если саннъясин осуждает тело, знай, что он еще не познал аромат санньясъг, иначе он бы увидел, что его тело — это храм, удивительный дар природы. Дав тебе это тело, природа стольким тебя одарила! Если бы ты мог воспользоваться хоть малой частью этого дара... В теле прячется не только сексуальное желание; в нем есть и другие центры, уровня более высокого, чем секс, и с другим содержанием. В твоем теле есть и сахасрара, из которой открывается дверь к просветлению. Твоя низшая чакра заведует сексуальными отношениями, отсюда открывается дверь в природу. Твоя седьмая чакра отвечает за медитацию, отсюда открывается дверь в Божественное. В теле содержится все. Так что не вини его; тело открывает ту дверь, в которую ты стучишься.

Но в силу своих привычек мы не желаем принимать вину на себя, нам всегда нужно взвалить ее на кого-то другого. И если никого больше обвинить не получается, ты винишь свое бедное тело. В отношении тела так называемые религии вбили тебе в голову кучу глупостей. Они сделали тебя врагом тела, и ты утвердился в мысли, будто достичь реализации ты можешь, только истязая его. В жизни не встречал более глупой идеи. Духовный человек никого истязать не будет, не говоря уж о том, чтобы мучить собственное тело. Как мучитель может стать духовным? Мучения — это насилие, жестокость, болезнь. Мучения — это черта больного ума. Не мучай это тело, познай его.

Так что по мере того, как в тебе будет рождаться медитация, ты начнешь заново узнавать свое тело. Впервые в жизни ты увидишь, что тело неповторимо и очень загадочно; так много дверей ведут к нему, а внутри его прячется целый мир, полный необыкновенных тайн. Ты же совсем не стремился раскрыть его сокровища. Ну а к чему ты стремился, то ты и имеешь. Ты похож на сумасшедшего, который получил в дар целый дворец, но свою жизнь проводит, сидя на ступеньках черной лестницы. Когда ему докучает жаркое солнце или дожди, он ищет виноватых, выкрикивает ругательства и причитает: «Что же это за дом такой, если мне приходится сидеть здесь у входа и страдать, если вся пыль с улицы летит мне в лицо, а прохожие осыпают грубыми словами?»

Но ведь этот человек сидит на ступеньках, он даже не открыл дверь. Он не видел, какие внутри великолепные комнаты, он так и не узнал, какой покой может подарить ему этот дворец, он не исследовал его сокровища. Он просто бранится, сидя на пороге и повернувшись к дворцу спиной. И чем больше ругательств звучит из его уст, тем труднее ему будет повернуться к дворцу лицом, ведь если мы сделали кого-то виноватым, то изо всех сил будем стараться держаться от него подальше. Если к тебе подходит твой враг, ты на него не смотришь, ты отводишь взгляд, ты поворачиваешься к нему спиной. Это у тебя получается само собой — отвернуться от врага, а если этим врагом служит для тебя собственное тело, тогда ты станешь его игнорировать, ты будешь держать этот дворец в запустении.

Это правда, тело помогает человеку пройти дорогой, ведущей в ад, но то же самое тело помогает ему попасть и в рай. И в рай, и в ад можно попасть с помощью одной и той же лестницы. Она не просит тебя карабкаться по ней вниз или вверх, это зависит только от тебя. Если внутри тебя случится даже маленький проблеск медитации, ты ощутишь глубокое чувство дружелюбия по отношению к своему телу, поскольку обнаружишь, что именно это тело сделало медитацию возможной. В тот день, когда случится просветление, ты увидишь, что и оно стало возможным благодаря телу. Освобожденный человек полон огромной благодарности и признательности к своему телу даже во время смерти.

Святой Франциск умирал, и вот в последний миг своей жизни он открыл глаза и произнес: «Спасибо тебе большое. Ты было моим верным спутником — никто другой не сделал для меня столько. Шел я в рай или в ад, совершал хорошие или дурные поступки, ты всегда было со мной. Как велико твое сострадание. Теперь, когда я навеки тебя покидаю, пожалуйста, прими мои благодарности».

Ученики, собравшиеся вокруг святого Франциска, не могли понять, с кем он ведет эту беседу. Один из них спросил: «Ты что, выжил из ума? Смерть на пороге, и ты теряешь рассудок? С кем ты разговариваешь? Ни на кого из нас ты не смотришь. Похоже, твои слова адресованы не нам. Ни один из нас не был с тобой во всех жизненных ситуациях, как ты только что об этом сказал, значит, в любом случае, даже если твои слова были адресованы кому-то из нас, они лишены смысла. Так с кем же ты разговариваешь? Ты говоришь в пространство?»

Святой Франциск ответил: «Я обращаюсь к своему телу. В невежестве своем я много раз упрекал его и бранил. Сегодня я благодарю свое тело, ведь больше такой возможности мне не представится; это последний мой шанс сказать ему спасибо, после чего я навсегда с ним расстанусь. Из-за меня это тело прошло через множество испытаний».