Ольга Горовая - Любовь как закладная жизни

• Название: Любовь как закладная жизни
• Автор: Ольга Горовая
• Жанр: Современные любовные романы

Десять лет назад их объединил случай, ее беда и чужая жадность. А разъединяла целая жизнь. Два человека из разных миров: Вячеслав Боруцкий — бандит, заправляющий криминалом города, и Агния Сотенко — сирота, собирающаяся стать оперной певицей. Они нашли друг в друге то, чего никто из них не искал и не мог предположить. А спустя несколько лет — потеряли столько, что не каждый сможет вынести. Можно ли забыть о боли и собственной вине? Можно ли исправить чужое зло, переломившее жизнь надвое? И можно ли победить в себе зависимость, которую никогда и не думал начинать?

Кто-то бы сдался и опустил руки, но эти двое слишком упрямы, чтобы хотя бы не попробовать.

---

— Он к нему… к Шамалко поехал, да, Андрей? — заставляя себя говорить ровно, она встретила напряженный взгляд друга. — Я знаю, можешь даже не говорить, — хмыкнула Агния, когда Федот упрямо сжал губы. — Но есть я не хочу. И двери пусть починят.

Махнув головой в сторону отлетевшей задвижки, она обошла Федота. Аккуратно свернула и отложила одеяло, в которое все это время куталась. Подошла к широкому подоконнику, на котором лежала расческа, поскольку подходящего комода для этой комнаты Агния еще не нашла. Она старалась следить за каждым своим движением. Контролировала, обдумывала чуть ли каждый вздох. Чтобы не сорваться. Зная, что Федот внимательно следит за ней. Да и понимая, что все они — заложники ситуации, которую невозможно разрешить истерикой или упреками.

— Бусина, тебе надо поесть, серьезно. — Федот следом за ней отошел от двери в ванную и сейчас откинулся на стену, наблюдая, как она расчесывается. — Ты последний раз ела еще вчера.

— Вчера? — Агния замерла. Опустила расческу и обернулась к нему. — Сколько времени прошло? — немного растерянно уточнила она, поняв, что совсем потерялась в часах.

До этого заявления Федота она была уверена, что обедала с Вячеславом всего лишь три-четыре часа назад. И проклинала время, тянущееся так вяло.

— Малышка, — Федот прищурился, внимательно вглядываясь в ее лицо. — На улице ночь. Ты больше двенадцати часов просидела в этой долбанной ванной. Я реально стрематься начал.

Агния моргнула. Обернулась в поисках часов, не нашла ничего, кроме своего мобильного. Схватила его и всмотрелась в дисплей. Три часа ночи. Ох. Нет, она видела, что стемнело. Но как-то не задумывалась, что уже столько времени.

— Когда он вернется? — испытывая просто невыносимое желание набрать номер Вячеслава и убедиться, что с ним все хорошо, поинтересовалась она у Федота.

— Я не знаю. — Друг напряженно хрустнул пальцами. — Но ты и сама в курсе, Славка наизнанку вывернется, чтобы управиться как можно скорее и к тебе приехать.

Отодвинув телефон в сторону, она зажмурилась, так и не позвонив. Слишком боялась подставить любимого, не представляя, что именно он сейчас может делать, если поверить Федоту.

— Я поем, — наконец, после нескольких минут молчания, со вздохом согласилась она. — А потом — отвезешь меня в церковь, пожалуйста?

— Малышка, ты не поняла, может? Три часа ночи! — с какой-то обреченностью воскликнул расслабившийся было Федот.

Агния с тоской посмотрела на него, а потом на кольцо Вячеслава, которое все еще сжимала в руке: на ладони уже проступил синяк, повторяющий форму массивной мужской печатки. Вячеслав расстроится, когда вернется и увидит это. Господи, пожалуйста! Пусть он вернется! Скорее…

— Андрей, пожалуйста, — тихо повторила Агния, больше не имея сил контролировать свой страх и отчаяние. — Мне очень надо.

— Да там же и попа нет, Бусина, — попытался образумить ее Федот.

— Так у меня есть телефон отца Игоря, — Агния не обратила ни малейшего внимания на его попытку. — Вот, — схватив мобильный, она быстро обнаружила контакт. — Он приедет, я сейчас позвоню. Правда, Андрей. Отвези меня, ну, пожалуйста.

— Твою мать, Бусина! — Федот в сердцах ударил ладонью по стене. — Ты кого угодно уболтаешь. Давай, иди, на кухне эта ваша Ивановна дежурит. Поешь. А я пока соберу охрану. — Продолжая ворчать сквозь зубы, он вышел, а Агния сжала ладонями голову, стараясь хоть немного собраться с мыслями.

После чего послушно пошла на кухню.

Вячеслав не знал, было ли этого достаточно, но и тратить больше времени уже не мог. Федот скинул сообщение, интересуясь — все ли нормально? Он достаточно хорошо знал друга, чтобы понять — это призыв о помощи. Кому больше нужна помощь: Федоту или Агнии — он не планировал разбираться. Даже «вспоминая» все Шамалко, может, как самая распоследняя тварь, испытывая холодное удовлетворение от того, что наконец-то за все отомстил, он ни на секунду не переставал думать о Бусинке. Искупили ли несколько часов мучений этого гада целый год ее страданий? Вячеслав не стал бы утверждать. Но и ухудшать состояние своей девочки, затягивая свое отсутствие, он не собирался.

Вячеслав глубоко вдохнул свежего воздуха, прогоняя привкус гари и тяжелого духа крематория, из которого они с Лютым только что вышли. Этот объект курировали люди Мелешко, потому им без проволочек и ненужных сложностей удалось избавиться от тела. Сторож, открывший двери, когда они приехали, просто «не заметил», что кто-то приходил. Вячеслав точно знал, что если кто-то и вздумает поинтересоваться ночными посетителями, этот дядька ничего «не вспомнит».

В какой-то степени та попытка наезда Виктора на него была справедлива, и серьезные люди действительно могли бы возмутиться. Потому и не мог добраться Вячеслав до него так долго, потому и выискивал пути. Но теперь, когда подключился Соболь, Мелешко; когда Шамалко задел слишком много интересов и они объединились — и другие вспомнили старые обиды. Потому Боруцкий был уверен в том, что реально Шамалко никто искать не собирается. Все уже были в курсе. За это отвечал Мелешко, получивший основой куш от дел Виктора и его основные сферы влияния.

Оба уже успели переодеться и даже быстро помыться. Сейчас им предстояло разъезжаться в разные стороны: Лютый переправит машину Шамалко через границу и создаст полную иллюзию, что тот убежал из страны. Вячеслав же поедет домой. Правда, до того, как он доберется до Бусинки, у него имелось еще одно дело, которое следовало обязательно решить.

Остановившись у автомобиля, Вячеслав посмотрел на Лютого. Оба ограничились сдержанным кивком. Вячеслав уже перевел деньги на счет, который держал этот парень для оплаты заказов, хоть тот и отказался от гонорара. Боруцкому так было спокойней. Тем не менее, он знал, что Лютый прикрывал его не из-за денег и ценил это. А тот знал, что рассчитался со своим долгом за давнее спасение.

— Если что, ты в курсе, как со мной связаться, — уже садясь за руль автомобиля Виктора, выдал Лютый самую длинную свою фразу за это время.

Вячеслав кивнул:

— Мы с Федотом тоже на связи, — гарантировал он в ответ свою готовность помочь в случае чего.

Больше ничего не добавив, они разъехались, покидая столицу в разных направлениях.

Рассвет застал Вячеслава в дороге. Он смотрел на солнце, медленно поднимающееся по небу впереди его машины, и очень надеялся, что этот рассвет значит куда больше, чем просто наступление очередного дня. Он заплатил по всем счетам. Шамалко оставался последним из тех, кто был повинен в муках его малышки.

Первым Вячеслав убил Щура. Достал сразу, как только смог более-менее самостоятельно передвигаться после того, как Леха подлатал его. Ясное дело, Федот поплелся следом. Но не встревал, позволив Вячеславу самому это уладить. Перед тем, как окончательно пристрелить Щура, они сумели-таки его расколоть.

Оказалось, столь оберегаемая ими тайна о слабом месте Боруцкого выплыла наружу из-за Стаса. Того самого композитора, которого Бусинка считала своим другом, и который достаточно неплохо жил в последние годы, став известным и обеспеченным именно благодаря своим песням, написанным для Агнии. Этот композитор так и не сумел изжить в себе остатки пацанячей влюбленности в Бусинку. И когда узнал, почему Агния отказывается продолжать петь — сорвался с катушек. Напивался. Бегал за ней, уговаривая не рубить свою карьеру, а по факту, как подозревал Вячеслав, наконец-то в полной мере осознав, что ни фига ему тут никогда не светит. И что он теряет свою последнюю связь с Агнией в виде песен. Так он однажды и добегался до того, что по вине Стаса Агния чуть не упала. Когда, устав от глупых и пьяных бредней, возвращалась со встречи с ним в одном из кафе к машине, где ее ждал Вячеслав. Ясное дело, он успел свою малышку подхватить. Усадил ее в машину, а потом устроил такой втык этому парню, пусть и только на словах, что тот опешил. Но, видимо, наконец-то сложил два и два, осознав, что за все эти годы и не видел рядом с Агнией никакого другого мужчины. Может и обошлось бы, потому как Вячеслав собирался на следующий день (само-собой оставив Бусинку дома), уже серьезней поговорить с этим композитором о том, что и как тому стоит думать и говорить. Да только Стас не домой после этого пошел, а в бар, где часто гулял. Как и еще половина их музыкальной тусовки. И Щур, в том числе, все еще занимавшейся продюсированием молодых талантов.

В чем Вячеслав не сомневался, так это в том, что Щур и не ожидал, какой куш сорвет, когда подсаживался к Стасу, заливающему свою обиду и злость алкоголем. По словам самого Щура, просто надеялся переманить талант для своих подопечных.

И смех, и грех. И больно так, что продыху даже сейчас нет. Правду говорят — не утаить шила в мешке. Вот и всплыло все. Совпало. Сложилось так по-дурному.