Дороти Иден - Виноградник Ярраби

• Название: Виноградник Ярраби
• Автор: Дороти Иден
• Издательство: ТЕРРА – Книжный клуб
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-300-02927-0

Действие "Виноградник Ярраби" — происходит в начале XIX века в Австралии. На эту землю приезжает молодая англичанка и становится женой человека, страстно преданного своему делу — выращиванию виноградной лозы. Жизнь Юджинии с мужем, их любовь, противоречия и компромиссы составляют сюжет романа.

---

Мужчины вошли. Они были возбуждены и взволнованны.

— Какой-то паршивый ирландец из Килларни — никогда о нем не слыхал, а вы, Уэнтуорт?

— Его зовут Падди Донован. Он же пьян в стельку, только и всего. Впрочем, надо признать, он был чрезвычайно красноречив.

— Это общий недостаток ирландцев. Они своей болтовней вечно доводят себя до беды. Вот потому-то их столько и причаливается в Ботани-бэй.

— Можете себе представить такой дурацкий план, миссис Мэссинхэм: этот тип хотел собрать отряд, вооруженный камнями и палками, и атаковать дом, — заявил мистер Блакслэнд. — Вашему супругу надо посоветовать в будущем получше запирать свой погреб.

Мистер Уэнтуорт весело рассмеялся:

— Не тех он приобщает к вину, кого надо. Право, смешно получается. Впрочем, я сомневаюсь, чтобы этот малый прикоснулся к вину, будь у него в руках бутылка рома.

— А где Гилберт? — спросила Юджиния, впиваясь ногтями в свои ладони.

Мужчины быстро переглянулись. Эдмунд Келли потер руки. Мистер Блакслэнд поднял подбородок к потолку и небрежно обронил:

— Он скоро придет. Такие беспорядки иногда случаются, миссис Мэссинхэм. Вы не должны из-за них расстраиваться. Вы совсем побелели.

— И надо же, чтобы именно в такой момент я потеряла свои нюхательные соли! — засуетилась миссис Эшбертон.

— Мне нюхательные соли не требуются, — услышала Юджиния собственный голос, полный холодного презрения.

— Может, вам и не надо. Говорят, вы героиня. Но я трусиха и не стыжусь признаться, что испугалась до смерти.

— Миссис Джарвис, — сказала Юджиния, — приготовит вам успокаивающий ячменный отвар. Надо бы пойти сказать ей.

— Разве вы не можете вызвать ее звонком? Она всего минуту назад была здесь.

— Это особый рецепт, — неопределенно ответила Юджиния. — Я должна дать ей точные указания.

Она стремительно вышла из комнаты в холл, сообразив сначала зайти в кухню и распорядиться насчет отвара, прежде чем привести в исполнение свой истинный план.

Юджиния чувствовала, что все ее внутренности до самых костей сковало холодом, но какая-то неудержимая сила подталкивала ее, заставляя быстро шагать по пыльной тропинке позади конюшни, по той самой тропинке, по которой она прежде не ходила даже при дневном свете — наверное, потому, что никогда не испытывала этой непреодолимой силы, превозмогавшей даже страх.

Перед лачугами простирался участок голой земли, и там теперь толпились мужчины… Один из них держал в поднятой руке фонарь. Желтый свет фонаря падал на что-то, напоминающее тело большой собаки.

Но это была не собака. У Юджинии перехватило дыхание, когда она поняла, что скрючившаяся фигура — человек, которого положили поперек деревянной скамьи. Она увидела также, что верхняя часть его тела обнажена, а руки стянуты за спиной.

Кто-то вступил в полосу света и встал над лежащим. Высокий мужчина в черных брюках и белой гофрированной рубашке. Он занес руку для удара.

— Отойдите!

Юджиния почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Она знала, что это Гилберт. Ей не надо было слышать его суровый хриплый голос, она знала это и так. Она вот-вот станет свидетельницей того, что он беспечно именовал приведением наказания в исполнение. Эта сцена пыток под высоким черным небом, с мужчинами, переступающими с ноги на ногу, качающимся и ныряющим куда-то фонарем, эта поднятая рука в безукоризненно белом рукаве, опускающаяся вниз, за чем немедленно следует непереносимый звук хлыста, ударяющего по телу…

Один удар, два удара, три, четыре… Связанный человек начал стонать. Окаменевшая, словно бы под гипнозом, Юджиния увидела, как на бледной коже стали проступать темные рубцы. Потом мужчина закричал — внезапно, душераздирающе, — и к Юджинии вернулась способность двигаться.

Рыдая, она стремительно пронеслась по площадке.

— Прекратите! Прекратите! Прекратите! Гилберт, ради бога, прекратите!

Чьи-то руки сильно, до боли, сжали ее плечи. Фонарь, качнувшийся в лицо, ослепил ее. Она услышала, как Гилберт воскликнул:

— Бог мой, Юджиния!

Уголком глаза она увидела его красное лицо и растрепанные волосы. Последнее, что подсказало ей угасающее сознание, — наказанный шевелится и пытается приподнять голову с пыльной земли. Потом кошмарная сцена исчезла. Медленно наплывающая тьма была блаженством.

Глава XII

Она лежала в постели, свет лампы падал ей на лицо. Она отвернулась, и тогда кто-то подошел и отодвинул лампу.

— Вам лучше, мэм?

Это миссис Джарвис. Ее лицо, видневшееся в свете лампы, было спокойным.

— Я упала в обморок? Мне стало так плохо.

— Вы страшно всех напугали, мэм. Особенно хозяина. Он вас на руках принес наверх.

На тех самых руках, которые только что перестали орудовать плетью?..

— Почему вы не в кухне, миссис Джарвис?

— Потому что эта глупая девица, Джейн, пребывает в меланхолии, и я подумала, что буду вам полезнее, чем она.

Юджиния протянула руку и ухватилась за руку миссис Джарвис.

— Мой муж сам… — Слово, которое она собиралась произнести, снова вызвало у нее приступ тошноты. Миссис Джарвис спокойно произнесла его вместо Юджинии.

— Сек пленника, мэм? Это было необходимо.

— У него потекла кровь.

— У некоторых кровь быстро показывается.

Юджинию передернуло. Она закрыла глаза. Ее снова одолевала тошнота. Может, это не только от шока и отвращения после увиденной страшной сцены… может, она больна?

— Я знаю, что не мое дело говорить такие вещи, мэм, но какая же это дисциплина, если хозяин не будет крепко держать людей в руках? Вы должны помнить, что и сами поступили так же с тем опасным каторжником в гостинице. Ведь вопрос стоял как: либо погибнет он, либо вы и другие ни в чем не повинные люди. Для меня такие типы все равно что рой злых пчел. Если выпустить их на волю, они жалят, и укусы их ядовиты. Вот хозяин и не давал им вырваться на волю. Так и смотрите на это. Если мне позволено давать вам совет, старайтесь держаться подальше от мест, где можно застать похожие сцены. А сейчас я приготовлю вам чашечку хорошего чая.

Чай. Неизменная панацея. Даже от роя жалящих пчел! Но он вовсе не казался опасным, этот парень, уткнувшийся лицом в пыль…

— Я не допущу, чтобы меня держали в какой-то оранжерее, — упрямо заявила Юджиния.

Спокойные карие глаза задумчиво остановились на ней, и Юджиния снова подумала, какая же необыкновенная личность эта женщина. Впечатление было такое, что ей известно все, но ничто не выводит ее из равновесия.

— А мне иногда кажется, что неплохо бы пожить в таком местечке, — ответила миссис Джарвис. — Ну а сейчас отдыхайте. Это распоряжение доктора.

— Доктора?

— Доктора Ноукса, мэм. Разве вы не помните?

Юджиния всполошилась.

— Мои гости! Я должна была заботиться о них. Что они делают?

— Насколько я знаю, играют в карты. Но сейчас уже одиннадцать часов, и, я думаю, они скоро отправятся спать.

— Я, собственно, уже здесь именно с этой целью, — послышался у двери голос Гилберта. Он вступил в полосу света и остановился над Юджинией. Его громадная тень едва не касалась потолка. — Дорогая моя деточка, я вижу, вы чувствуете себя уже получше. Ноукс сказал, что вас надо оставить в покое, дать отдохнуть, но я беспокоился.

— Что с тем человеком?

— Ссыльным? Да выбросьте вы его из головы! Завтра он вернется на работу и сам же себя будет поздравлять с тем, что так легко отделался. А теперь не будем больше об этом говорить. Я отложу нотацию до тех пор, пока вам не станет лучше.

Юджиния с трудом приподнялась и села.

— Но я не больна!

Почему это, подумала она, на губах у Гилберта мелькает веселая полуулыбка?

— Нет, не больны, но я хочу, чтобы Фил Ноукс повнимательнее вас осмотрел. Похоже, он думает, что вы беременны.

У Юджинии сжалось сердце. Неужели ребенок, которого она так хотела, подал о себе знак в столь неподходящий момент? В глазах ее потемнело при одном воспоминании о пережитом ужасе.

— Но не сейчас же, Гилберт! — молящим голосом воскликнула она. — Только не так!

— Что вы имеете в виду? — спросил он ласковым поддразнивающим голосом, который обычно ей очень нравился. — А как еще это могло случиться?

Гилберт и понятия не имел о сложных мыслях, теснившихся в голове жены. Да и как он мог догадаться о них? Ведь он ничего не знал о тайно преследующем ее кошмаре. Да и вообще он мало что о ней знал, впрочем, как и она о нем.

Право же, надо всерьез взяться и исправить эту ситуацию, уложившуюся в их отношениях. Но сейчас ей нужен лишь покой, нужно ощутить себя в чьих-то нежных объятиях, слышать успокаивающий шепот.

Но Гилберт даже рубашку не переменил — на манжете виднелось темное пятнышко крови. Юджиния не могла допустить, чтобы он дотронулся до нее. Она снова откинулась на подушку и закрыла глаза, ожидая, что муж уйдет.