Дженнифер Руш - Измененный

• Название: Измененный
• Автор: Дженнифер Руш
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Их заставили забыть. Но они этого никогда не простят.

Вся жизнь Анны сплошной секрет. Ее отец возглавляет последний проект Подразделения: контроль и слежение за четырьмя генетически измененными парнями в лаборатории под их домом.

Там есть мрачный и хмурый Ник, веселый и игривый Кас, умный и заботливый Трев и Сэм… который покорил сердце Анны.

Когда Подразделение решает забрать парней, Сэм планирует побег. Отец Анны уговаривает ее пойти с ними, взяв с Сэма обещание любой ценой держать ее как можно дальше от Подразделения.

Во время побега, помня о предупреждении отца, Анна начинает сомневаться в том, что знала о себе самой и своем прошлом. Вскоре она обнаруживает, что они с Сэмом связаны гораздо больше, чем кто-либо из них ожидал.

И если они оба хотят выжить, то должны собрать воедино все подсказки к разгадкам прошлого, пока Подразделение не поймало их, снова все не забрав.

---

— Хорошо, — пробормотал отец, прищуривая глаза под линзами очков, изучая какой-то документ.

— Соломинку можно? — Сэм показал на упаковку на стойке.

— Конечно, — сказал папа, едва взглянув.

Сначала я дала воду Касу, потом направилась к комнате Сэма. Через секунду он достал из люка свою чашку.

— Спасибо.

Он все еще был без футболки, и я, не удержавшись, уставилась на его шрам. Я подумала о Нике.

Были ли еще шрамы? И, если да, то откуда? А у Трева с Касом?

Подняв глаза мгновением позже я обнаружила, что Сэм не отрываясь смотрит на меня, и от его пронзительного взгляда меня бросило в жар.

— Что-нибудь еще? — спросила я.

— Нет.

— Ладно. Тогда я должна вернуться к работе. Там данных много и файлы… всякие.

Развернувшись, я заметила, что отец странно посматривает на меня. Он знает о моих чувствах? Он что, скажет об этом? Но он лишь взял соломинку и вернулся к работе. Я вздохнула, пытаясь успокоиться. Сэм был моей слабостью с тринадцати лет, с тех пор как мы познакомились.

Следующий час я провела, делая вид, что составляю график тестов.

Глава 3

Когда я впервые обнаружила в лаборатории парней, Ник сразу же облил меня дерьмом. Мне было тринадцать, и я уставилась на его сжатые в кулаки руки, на которых от напряжения набухли вены. Ник возненавидел меня в тот же момент, как увидел.

Я бы никогда не вернулась сюда, если бы не Сэм.

Он смотрел на меня с любопытством, склонив голову на бок, словно читая меня как открытую книгу, и меня это просто пленило. Я никогда не чувствовала себя такой привлекательной и такой особенной, как в тот момент.

— Как тебя зовут? — спросил он, игнорируя Ника.

— Анна. Анна Мэйсон.

— Очень приятно, я Сэм.

Ник рычал в соседней комнате, остальных я видела краем глаза. Трев наматывал круги по своей камере. Кас так сильно прижался к стеклу, что подушечки его пальцев побелели.

Ник вдруг ударил кулаком в стену, и я вздрогнула.

— Николас, — произнес Сэм стальным голосом.

Не знаю почему, но на Ника это подействовало, и он отступил, уйдя в ванную комнату и громко хлопнув за собой дверью.

Парни выглядели не старше шестнадцати. Позднее я узнала, что им замедлили физическое взросление. В то время им было где-то восемнадцать, и после всех проведенных за эти годы генных изменений они будут очень долго оставаться молодыми.

Я хотела узнать, что они делают тут, внизу, как долго пробыли в этих комнатах. Хотела знать, кто они, и все ли с ними в порядке, потому что вели они себя очень странно. Но мысли в моей голове путались, и с моих губ не слетел ни один вменяемый вопрос.

— Ты должна уйти, Анна, — сказал Сэм. — Нику нехорошо.

— Когда я болею, мне помогает печенье.

Глупо, но это все, что я смогла сказать.

Позже печенье станет моим поводом вернуться. Даже Ник не мог удержать меня вдали от Сэма, парня, который видел во мне не просто маленькую девочку. А он пытался. Именно Ник сказал отцу, что я пробралась в лабораторию, и именно поэтому мне было запрещено столько лет спускаться туда. Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы я смогла снова проникнуть в лабораторию, но об этом уже отец не узнал.

Ник больше не стучал на меня, и я задавалась вопросом: не Сэм ли заставил его молчать? И если Сэм, то значит ли это, что он хочет меня видеть?

Каждое утро — и почти каждую ночь — надежда поднимала меня с постели и несла вниз по лестнице.

На следующее утро, пока отец был занят телефонными звонками, я начала разгребать свой список дел. Кучу данных нужно занести в файлы. Уничтожить в шредере документы. Протестировать Сэма. Сначала я решила сделать последнее. Остальное могло подождать.

— Ну и что на этой неделе? — спросил Сэм, когда я взяла его папку со своего стола.

Я посмотрела на него. Я всегда пыталась привлечь внимание Сэма, но когда добивалась его, мне было трудно сконцентрироваться под его пристальным взглядом.

Я открыла папку.

— Иностранный язык.

Сэм подтащил свой стул к стеклу, и я сделала то же самое. Положив папку на колени, я открыла ее на чистой странице. Рядом с эмблемой Подразделения (два соединенных круга с двойной спиралью внутри) я написала имя Сэма и дату: 11 Октября, 11:26.

На этой неделе были карточки с итальянскими фразами с одной стороны и с переводом их на английский — с другой. Так как парни страдали от амнезии, Подразделение хотело знать, на что они способны и какими навыками из прошлой жизни все еще обладают.

Сэм, очевидно, до того, как попал в проект, был полиглотом. Если же говорить о моих навыках, то они ограничивались рисованием и разгадыванием судоку.

Я подняла первую карточку, и Сэм пробежал глазами по словам.

— Я ищу железнодорожный вокзал.

Верно.

Я подняла следующую карточку.

— Который час?

Мы прошли более пятидесяти карточек. Я отмечала ответы Сэма в графе. Он набрал сто процентов, как обычно.

Небрежно собрав материалы обратно в папку, я спросила:

— Ты помнишь что-нибудь о шраме? Том, что на твоей груди?

Он ни секунды не колебался, прежде чем ответить:

— Нет. Но если говорить о шрамах, то у меня их много.

— Ни один, кроме него, не выглядит так, словно его нанесли с определенной целью.

Сэм застыл. Я приблизилась к его тайне — это было заметно по его лицу. Шрамы что-то значили.

— У Каса тоже есть такой?

— Анна.

Мое имя должно было служить предупреждением, но оно лишь подлило масла в огонь.

— Что они означают?

Он сгорбился, отвернувшись от меня. Я видела острые концы вытатуированных веток, выглядывающих из-под рукавов его футболки.

Скажи мне, Сэм.

Я слышала, как парни зашевелились, придвигаясь к нам.

— Не сейчас, — пробормотал Сэм.

— Извини?

Парни подались назад, удаляясь, и моя нервозность отхлынула вместе с ними.

— Думаю, мы закончили, Анна, — сказал Сэм.

Я убрала его папку, хлопнув дверцей шкафчика, в котором хранились документы. Сэм отпускал меня, а я не хотела уходить.

Стуча по клавишам, я ввела код на двери лаборатории, пообещав себе, что больше сюда не вернусь. Я буду держаться так долго, как только смогу. Пусть увидит, как может быть скучно здесь без наших игр в шахматы и разговоров о внешнем мире.

Только это наказание скорей для меня, чем для него. И я знала, что не смогу сдержать свое обещание.

Глава 4

Вечером за обедом я только и делала, что ковырялась ложкой в тарелке с чили, выписывая на нем цифру восемь. Напротив сидел отец, поедая свою порцию и задевая ложкой о края тарелки.

По телевизору за моей спиной шел футбольный матч. Время от времени отец смотрел, какой счет. Игра не вызывала в нем такого восторга, как у большинства болельщиков. Хороший поворот событий, и они тут же вскакивают с трибун, победоносно вскидывая руки над головой.

Ни разу не замечала такого за отцом — ни в футболе, ни в науке. Он всегда был спокоен и невозмутим. Наверное, с тех пор, как потерял маму.

Мама любила спорт. По крайней мере, так говорил отец. Поэтому он и смотрел футбол.

— Папа?

— А? — Он окунул крекер в чили.

— Парней что, клеймили?

Он фыркнул:

— Нет, конечно!

— Ты видел шрамы у Ника и Сэма? Те, что похожи на буквы?

— У них много шрамов.

Диктор объявил что-то о мяче вне игры, но я его дальше не слушала. Отец опустил ложку и посмотрел на меня.

— Кстати, я хотел поговорить с тобой… Не стоит сильно баловать Каса, хорошо? Почему бы тебе просто не приносить ему книги? Он до сих пор не закончил ни один проект, и в его комнате сам черт ногу сломит.

— Кас не любит читать.

— Ну… — отец почесал затылок и вздохнул. — Тогда попытайся дать ему то, что его займет. — Вокруг его глаз снова пролегли морщины.

— Ты хотел поговорить только о Касе?

Позади нас, в телевизоре, бушевала толпа.

— Да, только о нем.

— Коннор приедет? — спросила я.

Отец боролся с кучкой крекеров, стараясь не смотреть на меня.

— Папа?

— Да. Завтра. Он и Райли.

Коннор был начальником Подразделения, а Райли — его заместителем.

— Они хотят осмотреть парней, — продолжил отец. — Узнать, как все продвигается.

— Теперь они их заберут, да?

Хоть я и хотела, чтобы парней отпустили, но лаборатория, графики и тесты стали незаменимой часть моей жизни, как и их. И теперь от мысли, что их скоро заберут, меня переполнили смешанные чувства.

Отец пожал плечами.

— Я не буду вмешиваться. Еще не время.

— Куда их заберут?

— Этого я тоже не знаю.

Я не могла представить Сэма в реальном мире, покупающим пончик в кофейне, читающим газету на скамейке в парке. Других — может быть. Кас мог стать тусовщиком и бабником. Ник был воплощением засранца, пусть и красивого. А Трев однажды сказал мне, что если когда-нибудь выйдет, то пойдет в школу и будет изучать английскую литературу.