Юрий Ветохин - Склонен к побегу

• Название: Склонен к побегу
• Автор: Юрий Ветохин
• Издательство: Авторское издание
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1983

Книга описывает несколько неудачных попыток автора сбежать из СССР в 60-70-х годах, последующее заключение в тюрьмах и специализированных психиатрических лечебницах и счастливое спасение на индонезийском острове после прыжка из иллюминатора парохода.

---

Я свернул вправо от дороги, где лес еще не был вырублен, и, косясь на застывшие в разных позах тракторы и бульдозеры, поспешил скорее пройти этот участок. Наконец, я дошел до того места, где обычно оставлял свою телегу. В этом месте узенькая тропинка вела в лес. Я довез свою телегу до самого края большого оврага, где тропинка исчезала, а дальше на руках спустил ее в овраг и замаскировал в зарослях папоротника. Из рюкзака я вынул корзину поменьше и взял в руки, а рюкзак одел себе за спину. (Если телегу найдут и украдут, то останется рюкзак с теплыми вещами). Затем спустился на дно оврага. Внизу было хмуро и сумрачно. Большие ели раскинули свои ветви до самой земли. Здесь росли красные. Я подлезал под нижние ветви елей, иногда поднимал их и грибы один за другим попадали в мою корзину. Это очень приятно — собирать грибы! Также, как я научился плавать в раннем детстве на реке Луге, я научился искать грибы тоже очень рано и тоже — в Лужских лесах. И вот когда коммунисты перекрыли для меня все другие источники заработков, я воспользовался теми навыками, которые не получают ни в школе, ни в институте, а только в семье, — и стал собирать грибы для продажи на рынке. В первое лето после освобождения из тюрьмы у меня и корзинки не было и денег на ее покупку тоже не было. Я поехал за грибами с картонной коробкой, вложив ее для удобства в сетку. Поехал, конечно, в Большие Крупели, туда где сливаются река Луга и река Оредеж и где в детстве я жил на даче. Но там оказалось очень много дачников и мало грибов. Однажды, встретив в электричке грибников с полными корзинами, я разговорился с ними и узнал, что они ездили в Лугу, а дальше на автобусе — за Серебрянку. На следующий день я тоже поехал в Лугу, благо ехать пришлось всего на 5 минут больше. Поехал на ночной электричке 0.30. В 2:40 ночи я был в Луге и стал спрашивать на автобусной остановке про Серебрянку. Двое мужчин с огромными корзинками обменялись между собой репликой:

— Возьмем его с собой?

— А почему нет! Что нам леса что ли жалко!

Потом один из них обратился ко мне:

— На Серебрянке вам грибов не найти. Там надо места знать! Если хотите, поезжайте с нами на Липовые Горы. Это далеко отсюда: 60 километров на автобусе и 12 пешком. Но наберете одних белых, полную корзину!

Я с радостью согласился и вот уже третье лето ездил в эти места, хотя до Липовых Гор теперь не доходил. Жаль, что эти хорошие люди, которые тоже собирали грибы на продажу, больше сюда не ездят. Один из них умер от сердечной болезни зимой 1980 года, а второй— пропал без вести. Очевидно виновата водка, которую он очень любил.

Но вернусь к своим грибам. Поездка только тогда оправдана, когда удавалось продать грибы хотя бы на 30 или 40 рублей. Иначе не было смысла, слишком большие расходы: электричка — 3 рубля 30 копеек, автобус-2 рубля, да надо потратиться на еду. Хорошо еще, что мне не надо было брать с собой водки, как другим грибникам, которые без нее и собирать-то не могли. Для того, чтобы выручить на рынке 30 рублей, надо было собрать по крайней мере 120 штук красных хорошего качества и средней величины. Очень крупные грибы шли на базаре по более низкой цене, а мелких — надо было очень большое количество. Вот я и считал каждый гриб и предпринимал все усилия, чтобы набрать их побольше.

Пройдя вдоль всего первого оврага, я вышел на пригорок и, с трудом протискиваясь через густые заросли елей, направился к другому оврагу. В густом лесу могут расти только грузди и волнушки, красных и белых не бывает. За вторым оврагом я осмотрел третий, потом — склоны оврагов и пригорки. Попалось несколько червивых белых. Их я взял для себя. Себе приготовлю суп. Когда корзина наполнилась до верха, я по компасу вернулся к своей телеге и пересыпал в нее грибы. В мою телегу вмещались четыре меньших корзины. Сегодня я обошел все свои места, дошел до тупика, где кончалась дорога — там, на горушке, среди часто посаженных, но частично засохших елей тоже иногда вырастали красные — и набрал только две корзины, всего около 70 штук. Времени до автобуса оставалось мало. Было 12 часов, а автобус шел в 4 часа. Автобус — всего один. По расписанию, второй автобус должен был приходить вечером, в

20 часов, но его, как правило, не бывало. Кто не успевал на 4-х часовой автобус, оставался в Олешно до следующего дня. Поэтому грибников здесь было мало, а грибов — сравнительно много. За оставшиеся 4 часа я должен был, во-первых, дойти до остановки автобуса, а во-вторых, набрать еще две корзины каких-нибудь грибов, чтобы заработать хотя бы минимум — 30 рублей.

Теперь, когда я обошел все свои места и не набрал нужное число красных, я начал собирать все грибы подряд: белые, красные, подберезовики, лисички, волнушки, грузди, маслята, маховики. Когда и второсортные грибы были собраны, я отправился в обратный путь. Почти полную телегу нести вверх по склону было тяжело и я разделся до рубашки. Наверху я поставил телегу на тропинку, сверху на специальные досточки поставил рюкзак и меньшую корзину и повез все это за веревку. Везти было тяжело, но без этой телеги (моего изобретения) мне вообще бы было не унести такое большое количество грибов. Я вез телегу сначала по тропинке, затем — по узкой дороге, и, наконец, по главной дороге. Я все время смотрел по сторонам и едва замечал какой-нибудь гриб, бросал свою постромку и бежал к нему. Потом делал большой круг в поисках родственников и всех их клал в целофановый мешочек, который потом высыпал в корзину. Завершающим участком был перелесок рядом с поляной, который я прошел мимо этим утром, пообещав самому себе заглянуть сюда по обратной дороге. Здесь, как всегда, я нашел лисичек. Лисички, хоть и недорогие (2 рубля за килограмм), но имели хороший спрос. «Еврейские грибы» — говорили про них грибники, потому что основными покупателями лисичек были евреи. Может быть из-за того, что лисички никогда не бывают червивыми.

По дороге домой я вновь вспомнил бесхозяйственную рубку леса и слухи о том, что весь этот грибной лес скоро перестанет существовать. Проходя мимо разграбленной и полуразрушенной, но все еще красивой церкви на Белой Горке, а потом — вдоль берега озера, почти сплошь заросшего травой, я невольно думал: «Когда прекратится это разграбление, запустение и зарастание сорной травой моей Родины?» А когда меня обгоняли легковые машины с самодовольными советскими буржуями внутри, с удивлением поглядывавшими на меня и на мою телегу, я думал другое: «Как мудро Господь создал мир! В нем никогда не бывает абсолютных потерь! Пусть я устал и едва тащу свою нелепую телегу. Пусть они не устали и едут с комфортом. А мне, может быть, придется еще в автобусе и в электричке стоять на ногах… пусть! Ценой этой усталости я приобрел себе здоровье, ибо большая физическая нагрузка в сосновом лесу — полезна для здоровья. У них есть автомобиль, а у меня — здоровье. Что лучше?»

Если бы всегда так смотреть на жизнь, никому не завидуя и всем довольствуясь! Есенин лучше других понимал эту божественную философию. Недаром он написал:

«Хорошо бы на стог улыбаясь,

Мордой месяца сено жевать!

Где ты? Где моя тихая радость:

Все любя, ничего не желать?»

Наконец, мокрый от пота, усталый, но довольный успешным походом, я подошел к автобусной остановке на шоссе. Мой ватник и бутылка с чаем, никем не найденные, дожидались меня в кустах. Становилось прохладно. Я снял мокрую от пота рубашку и надел на себя свитер, ватник и плащ. Затем пообедал. Хорошо поесть на свежем воздухе с сознанием умело проделанной работы! Я быстро съел сметану с хлебом, а потом еще и бутерброд с чаем.

Автобус пришел вовремя. К моему удовольствию в нем оказалось свободное место. Я сел, рюкзак бросил под ноги, а корзину поставил на колени и так дремал до самой Луги. Потом спал в электричке. В метро и на ленинградских улицах люди с любопытством смотрели на мою тележку. В 9 часов вечера я был дома. Несмотря на усталость надо было сразу же перебрать грибы и положить их на подоконник открытого окна, чтобы не зачервили бы до утра. Из червивых грибов, которые не годились для продажи на рынке, я сварил себе суп. Только после этого, поев и попив чаю и поставив будильник на 5 часов утра, я лег спать.

Рано утром я повез грибы на Московский рынок. Если приехать туда позднее 7 ч. утра, на прилавках не будет свободных мест. А дальше — как повезет. Иной раз мне удавалось продать свои грибы до 1 часу дня и я имел время поспать, а другой раз было не продать и до самого вечера. Обязательно находились пьяные покупатели, которые обзывали меня «спекулянтом» и заявляли, что я продавал грибы по цене «даже дороже мяса»! Всем им я отвечал одинаково: «Водка, которую вы пьете, — тоже дороже мяса!»

В любом случае по дороге домой я заходил в магазин и покупал продукты в лес, затем немного спал дома, а в половине двенадцатого ночи снова спешил на Варшавский вокзал, откуда ночная электричка везла меня опять в Лугу.