Владимир Корочанцев - Африка под покровом обычая

• Название: Африка под покровом обычая
• Автор: Владимир Корочанцев
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1978

Автор книги много лет работал в странах Африки (к югу от Сахары) в качестве корреспондента ТАСС. Книга В. А. Корочанцева не беглые путевые заметки, а итог внимательных и долгих наблюдений за жизнью народов Камеруна, Верхней Вольты, Берега Слоновой Кости и других стран.

---

Тем временем песнопения, которые вождь переводил мне на хороший французский язык, становились все более фривольными. В хоре мофу главное — не скрупулезное, скажем, дотошное следование какой-то четко выраженной мелодии, а слова. Музыка же — эмоциональный фон, внешний возбудитель слушателей и самих поющих. Королевы уже пели, явно задирая гостей:

Посмотрите на нас —
Мы прекрасны, мы молоды и гибки.
Нас не уподобишь старухам,
Которые не едят саранчу.

Какой-то разошедшийся молодой человек из толпы не выдержал и, ничуть не опасаясь ревности короля (и не без оснований — мофу не знают, что такое ревность, по это особая история), со смехом исполнил куплеты:

Мое имя Тумба, сын Фанты.
Неужели ты, о принцесса-девственница,
Отпустишь меня этой чудной ночью,
Не открыв таинственное чудо твоих прелестей и ласк?
Я умен и ловок. Я соблазню тебя
Единым словом.
А если и тогда ты заупрямишься,
Я словно ветер украду тебя темной ночью.

— Похитить девушку и бежать с ней в Гаруа (центр Северного Камеруна) — мечта всякого лихого молодца, — прокомментировал смеявшийся в кулак вместе со всеми вождь.

— А как же десять-пятнадцать коров? — настаивал я.

— Заплатит потом. От этого никуда не уйдешь. Таков обычай.

Девушка между тем отвечала:

…Ба! Друг мой. Это пока пустые слова,
Слова, даже если ты будешь твердить их тысячу раз.
От слов далеко до дела.
Когда дует ветер, надо еще знать,
Откуда он дует и в какую сторону.
Перейди от слов к делам,
Только так ты станешь мне понятней и милее.
Для меня ты — человек,
которого я не видела в хижине своей матери.
Во всяком случае, не чаще других ты заглядываешь к нам.
Солнце быстро встает и быстро заходит.
День короток, но я все же внимаю твоим словам.
Я жду исполнения твоих обещаний,
Я жду тебя в своей хижине, озаренной полночной луной…

В этот момент вспомнились ритуальные танцы, описанные в 20-х годах Репе Марапом в первом африканском романе — «Батуала». Они заканчивались всеобщей вакханалией. А что было бы здесь, в Румзо, если бы плясало все село, а не высокопоставленные дамы, если бы не было бледнолицых гостей? На этот вопрос не берусь ответить. Да и можно ли узнать психологию и обычаи племени, пробыв среди мофу всего вечер, одну лишь ночь?

Было уже за полночь, далеко за полночь, когда мы нехотя оторвались от насиженных табуретов, размяли затекшие спины и продолжили путь к заповеднику Ваза. И снова перед нами дыбились крутые подъемы и стремглав бросались вниз головокружительные спуски. Но, машинально толкая всей тяжестью тела обессилевшую машину на очередную крутизну, мы все улыбались, еще не избавившись от воспоминаний о Минде, Хабибе, Билоа, Гаджи, Далине, Мандже, Фанте… да разве упомнит сам вождь мофу имена всех своих супруг?

Красота в молоке

Тупури — скотоводы и земледельцы, обитающие в Северном Камеруне и на крайнем юго-западе Чада. Среди приблизительно двухсот пародов Камеруна тупури, которые входят в языковую группу мбум, славятся умением варить пиво из проса, напиток чистого, янтарного цвета, по вкусу и по цвету не уступающий промышленному. Тупури Чада не отстают от своих камерунских соплеменников ни в пивоварении, ни в ремеслах: да и как отстать, если живут они друг с другом душа в душу — пешком регулярно ходят в гости за границу. Мужчины и женщины тупури круглый год ничего не надевают, кроме экзотических набедренных повязок из пучков изумрудной травы, куска козьей кожи или кожаных колец, едва прикрывающих чресла. Внутри cape — огороженного невысокими стенами из камней семейного хутора — всегда найдется священная курица, баран или зебу (в зависимости от достатка), которые выступают в роли хранителя семьи. Отправляясь в путь-дорогу, хозяин дома приходит к священному животному, трогает его голову рукой и сообщает ему о своем предстоящем походе. Перед посевом хранителю подносят горсть проса и затем объявляют о намерении приступить к работе. Тупури вообще ценят хорошее общество, по особенно любят они собираться вместе по большим сезонным и ритуальным праздникам. Десятки километров пути ничто для тупури — лишь бы после изматывающего земледельческого труда на каменистых почвах нагорья провести всем вместе несколько дней и ночей напролет в безудержных танцах и бесшабашном веселье.

На севере Камеруна я случайно попал на народный праздник в одной из деревушек, в которую мне порекомендовал заехать тогдашний министр информации, интеллигентный и доброжелательный Врумсия Чинай, тупури по национальности.

Каждый год в разное время, но более всего в период сухого сезона, когда на Северном плоскогорье Камеруна стоят звездные прохладные ночи, когда телятся буйволицы, когда коровье молоко наиболее питательно, мужчины-тупури уходят в деревни, оставляют свои семьи и разбивают где-то на отшибе лагерь. Жены не жалеют об этом: их мужья обязательно вернутся в лоно семьи крепкими и помолодевшими. В лагере они проходят традиционный, завещанный мудрыми предками курс лечения коровьим молоком, который по изустной летописи и предписаниям народной медицины должен сделать их сильными и еще более красивыми — «оздоровить их дух и плоть».

Гуруна («пьющие молоко») — так их называют в этот период — образуют временное общество со своими законами и правилами. Они ведут особый образ жизни, имеют право на некоторые «демократические свободы», в которых им в обычное время отказывают. Во время деревенских праздников, падающих на это время, гуруна участвуют в массовых танцах, поют песни, выставляют напоказ свои стройные, атлетически сложенные тела.

В лагере бессонными ночами накануне очередного праздника в каком-либо окрестном селе гуруна складывают и разучивают новые песни и танцы, которые затем подхватываются всеми тупури.

Один из наиболее популярных танцев гуруна — фианга. Более 50 человек с палками в руках тесным строем в завораживающем ритме, поднимая и опуская в такт посохи, надвигаются на зрителей, а затем затылок в затылок волчком двигаются в густом клубке по кругу. Пыль, взбиваемая их ногами, в лучах заходящего солнца придает их телам желто-розовые тона, способные привести в восхищение художника.

Тупури питают пристрастие к духовым инструментам. Оркестр из трех больших цилиндрических барабанов (тумбал), обтянутых кожей, различных свистков (дифна), иногда нескольких длинных труб импровизирует на заданную тему, так что каждый раз старая фианга звучит по-новому.

В своих танцах гуруна демонстрируют целебную силу молока и красоту здорового мужского тела. Обычно традиционная группа гуруна образуется в конце или накануне трудных полевых работ. Гуруна — еще один пример разумности некоторых вековых африканских обычаев.

Свирепые маски экои

В декабре 1968 года в западнокамерунском городке Буза, приютившемся на одном из уступов вулканического горного массива Камерун, я познакомился с Жозефом Мвондо. Он сразу же привлек меня своими недюжинными познаниями в области африканского, и особенно камерунского, искусства. По вечерам мы бродили с ним по темному, почти всегда растворенному в густом облачном тумане высокогорному городу и беседовали. Но больше я слушал Жозефа. Рассказывал он увлекательно.

— Знаешь, Владимир, — заметил он однажды, — европейцы привыкли судить о нашем искусстве по маскам, но поверь, даже о масках вы знаете не так уж много, хотя наше искусство не ограничивается ими одними. Маску недостаточно рассматривать, упиваясь ее внешней экзотикой, ее надо понять, вникнуть в ее суть, иначе впечатление окажется поверхностным и неполным. Вспомни большинство работ иностранных специалистов по африканскому искусству, и ты легко убедишься, что их анализ формален, а тайный смысл, если хочешь — философское содержание маски, остается для авторов покрытым непроницаемой мглой.

Жозеф сделал паузу, затем усмехнулся:

— Все ли тайны прошлого раскрыты людьми? Есть маски, о существовании которых знают даже не многие африканцы. Хочешь увидеть одну из них? Если, конечно, владелец ее на это согласится.

Мне повезло — владелец маски на удивление быстро согласился принять чужестранца. Может быть — по-видимому, это так и было, — Жозеф объяснил, что гость приехал с дальнего севера. Пригибаясь, мы вошли в неказистую, такую же, как тысячи других в этом районе, хижину с рыжим земляным полом, глинобитными стенами, закрепленными побегами болотной пальмы рафии и бамбуком, с маленькой печкой по-черному, дым от которой вытягивался через соломенную крышу. На самодельном столе тускло горел керосиновый фонарь. Миловидная хозяйка поставила перед нами терпкое, кисловатое пальмовое вино и удалилась на все время нашего разговора. Беседовали в африканском стиле: долго о том, о сем, вокруг да около. Наконец, любопытство, снедавшее меня все это время, возобладало. Я уже не мог ждать.