Альфред Бестер - Миры Альфреда Бестера. Том 4

• Название: Миры Альфреда Бестера. Том 4
• Автор: Альфред Бестер
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: ISBN 5-88132-222-3

Рассказы, вошедшие в заключительный том собрания А. Бестера, были написаны на протяжении четверти века и наглядно отражают превращение молодого талантливого писателя в зрелого мастера. Многие из них считаются классическими и вошли в «золотой фонд» мировой фантастики, а каждый из них наверняка запомнится читателю своей оригинальностью.

Содержание:

Рабы луча жизни (рассказ, перевод Е. Ходос)

Бешеная молекула (рассказ, перевод Е. Ходос)

Адам без Евы (рассказ, перевод Е. Ходос)

Снежный ком (рассказ, перевод М. Загота)

Одди и Ид (рассказ, перевод В. Гольдича, И. Оганесовой)

О времени и Третьей авеню (рассказ, перевод А. Молчанова)

Выбор (рассказ, перевод В. Баканова)

Звездочка светлая, звездочка ранняя (рассказ, перевод Е. Коротковой)

Время — предатель (рассказ, перевод В. Баканова)

Феномен исчезновения (рассказ, перевод Ю. Абызова)

5 271 009 (рассказ, перевод В. Гольдича, И. Оганесовой)

Убийственный Фаренгейт (рассказ, перевод В. Баканова)

Упрямец (рассказ, перевод В. Баканова)

Аттракцион (рассказ, перевод В. Баканова)

Путевой дневник (рассказ, перевод Е. Коротковой)

Человек, который убил Магомета (рассказ, перевод Р. Нудельмана)

Пи-человек (рассказ, перевод В. Баканова)

Вы подождете? (рассказ, перевод В. Гакова, В. Гопмана)

Не по правилам (повесть, перевод В. Баканова)

Ночная ваза с цветочным бордюром (рассказ, перевод Е. Коротковой)

Не из нашего мира (рассказ, перевод Б. Белкина)

Рукопись, найденная в бутылке из-под шампанского (рассказ, перевод В. Илларионова)

---

Весь июль мне пришлось заниматься черт знает чем, чтобы свести концы с концами, пришлось даже наняться на совершенно никчемную работу в ротаторный цех одной радиокомпании. По меньшей мере раз в неделю я получал извещения от Дьявола с подтверждением сделки — все солидно, с подписями и печатями. Вся эта кипа корреспонденции вызывала у меня лишь нездоровый смех: прошло уже четыре месяца со дня нашей встречи с мистером Дьяволом у него в конторе, а дело и не думало сдвигаться с мертвой точки.

Однажды на Парк Авеню я увидел его, спешившего по своим делам. Он только что выставил свою кандидатуру на выборы в конгресс и окликал по имени каждого паршивого полицейского и швейцара. Но меня он, очевидно, не узнал; когда я направился было к нему с вопросом, он отшатнулся от меня, словно я был коммунист или еще что похуже…

В июле переговоры были приостановлены, так как все разъехались на каникулы.

В августе все отправились за границу, на какой-то фестиваль Черной Мессы. Наконец, в сентябре «Сивилла и Сфинкс» пригласили меня для подписания контракта. Это оказался внушительный документ на тридцати семи страницах, испещренных вклейками с исправлениями и добавлениями. На полях каждой страницы были расчерчены какие-то пустые клеточки.

— Если бы вы знали, сколько нам пришлось повозиться, — сообщили мне «Сивилла и Сфинкс» с гордостью.

— Достаточно долго, не так ли?

— О, да. С небольшими контрактами, как ваш, всегда больше возни. Поставьте свои инициалы в каждой из пустых клеток и распишитесь на последней странице. Во всех шести экземплярах.

Я расписался. Когда формальности были закончены, я не почувствовал никакой перемены — ни ощущения счастья, ни каких-то видимых признаков успеха, да и карманы по-прежнему были пусты.

— Сделка состоялась? — спросил я.

— Нет. Еще должен подписать Сам.

— Но я не могу больше ждать.

— Мы сделаем все, что в наших силах.

Я прождал неделю и снова позвонил.

— Вы забыли расписаться на одном экземпляре, — сообщили мне.

Я сходил в контору и исполнил требуемое. Через неделю снова позвонил.

— Сам забыл расписаться на одном экземпляре, — сказали мне.

1 октября я получил одновременно увесистую бандероль и заказное письмо. В бандероли был заверенный и подписанный, скрепленный печатью текст договора между мной и Дьяволом. Наконец-то я смогу насладиться богатством, счастьем и успехом…

Заказное письмо было от «Вельзевул, Белиал, Дьявол и шабаш», и в нем меня извещали, что в силу невыполнения мной условия контракта, оговоренного пунктом 27-а контракт считается расторгнутым. О размерах неустойки меня обещали известить дополнительно. Я помчался к «Сивилле и Сфинксу».

— Что за черт, какой еще пункт 27-а? — мрачно поинтересовались «Сивилла и Сфинкс». Выяснилось, что пункт предусматривал мое обращение за помощью к Дьяволу не реже чем раз в полгода.

— Каким числом датирован контракт? — спросили «Сивилла и Сфинкс». Мы посмотрели. Контракт был датирован 1 марта, когда я впервые встретился с Дьяволом.

— Март, апрель, май… — мисс Сивилла принялась загибать пальцы. — Все правильно. Семь месяцев. Вы уверены, что ни разу не обратились к ним?

— Чего ради? Ведь у меня не было на руках контракта.

— Ладно, посмотрим, что можно сделать, — задумчиво произнесла миссис Сфинкс. Она позвонила в юридический отдел «Вельзевул, Белиал, Дьявол и шабаш»; разговор состоялся краткий, но весьма оживленный.

— Они говорят, что договор был заключен 1 марта и скреплен рукопожатием, — сообщила миссис Сфинкс, положив трубку. — Они говорят, что обязательства, взятые ими на себя, всегда выполняют самым добросовестным образом.

— Но откуда же я мог знать? Ведь контракта у меня на руках не было.

— Так вы ничего у них не просили?

— Да нет же. Я ждал контракта.

«Сивилла и Сфинкс» связались со своим юридическим отделом и изложили суть дела.

— Вам нужно обратиться в арбитраж, — ответили там, добавив, что агентам запрещено выступать в качестве поверенных их клиентов.

Чтобы найти юриста, способного защищать мои интересы в арбитраже (479, Мэдисон авеню. Лексингтон 5-1900), я вынужден был обратиться к «Магу, Чародею, Вуду, Лозоискателю и Карге» (99, Уолл-стрит. Измененный номер телефона: 3-1900). Они запросили двести долларов плюс двадцать процентов с контракта. Я предъявил им тридцать четыре доллара — все, что у меня осталось за четыре месяца в ротаторном цехе. Вряд ли этого хватило бы на аванс адвокату и оплату предварительных издержек.

В середине ноября радиокомпания известила меня, что я понижен в должности и переведен в отдел писем. Мои финансовые дела находились в том состоянии, когда впору было подумать о самоубийстве. Удерживало меня лишь то обстоятельство, что при таком исходе мою душу дополнительно будут трепать в арбитраже.

Мое дело слушалось 12 декабря комиссией в составе трех членов. Меня предупредили, что о решении известят дополнительно. Я подождал неделю и позвонил в «Маг, Чародей, Вуду, Лозоискатель и Каргу».

— Работа комиссии временно прекращена в связи с рождественскими каникулами, — ответили мне.

Я позвонил 2 января.

— Одного из членов комиссии нет в городе.

Я позвонил 10 января.

— Вернулся, но отсутствуют двое других.

— Когда же будет вынесено решение?

— Это может тянуться месяцами.

— И как вы оцениваете мои шансы?

— Мы пока не проиграли ни одного процесса.

— Это обнадеживает.

— Да, но вы понимаете, что прецедент всегда может быть создан.

Это не обнадеживало. Мне показалось, что разумнее было бы подстраховаться. Наученный опытом, я вновь обратился к телефонному справочнику.

«Серафим, Херувим и Ангел». 666, 15-я Авеню. Темплтон 4-1900.

Я позвонил. Ответил бодрый женский голос.

— «Серафим, Херувим и Ангел». Доброе утро.

— Простите, могу я поговорить с мистером Ангелом?

— Он сейчас говорит по другому телефону. Вы подождете?

Я жду до сих пор.

Не по правилам

В несущемся автомобиле сидела блондинка нордического типа. Ее белокурые волосы были собраны сзади в пучок, такой длинный, что он напоминал кобылий хвост. Вся одежда ее состояла из сандалий и грязных синих джинсов. Кожа у нее была очень загорелой. Когда она свернула на Пятую Авеню и направила автомобиль вверх по ступенькам библиотеки, крепкие груди ее очаровательно запрыгали. Она остановила автомобиль перед библиотечными дверями, вышла, но тут ее внимание привлекло что-то на другой стороне улицы. Она всмотрелась, заколебалась, взглянула на свои джинсы и скорчила гримаску. Потом стащила с себя джинсы и бросила в голубей, нежно воркующих и ухаживающих друг за другом на лестнице. Они с шумом взлетели, а она бросилась вниз по лестнице, перешла Пятую Авеню и остановилась перед витриной магазина. На витрине висело шерстяное платье сливового цвета. У него была высокая талия, полный лиф, и оно казалось не слишком побитым молью. Тут же была приколота цена — 79 долларов 90 центов.

Девушка порыскала между стоявшими на улице старыми автомобилями и нашла валявшуюся предохранительную решетку. Ею она разбила стеклянную дверь магазина, осторожно перешагнула через осколки, вошла и стала рыться на вешалках с пыльными платьями. Девушка была рослой и ей нелегко было подобрать себе одежду. В конце концов, она отвергла шерстяное сливового цвета и остановилась на шотландке 12 размера, уцененной со 120 долларов до 99 и 90 центов. Она нашла карандаш и книгу записей, сдула с нее пыль и разборчиво написала:

Долговая расписка на 99 долларов 90 центов.

Линда Нильсен

Она вернулась к библиотеке и вошла через парадные двери. Целая неделя потребовалась ей, чтобы взломать их кузнечным молотом. Она пробежала через большой холл, закиданный за пять лет голубиным пометом. На бегу она прикрывала руками волосы от случайных попаданий голубей. Она поднялась по лестнице на третий этаж и вошла в отдел эстампов. Как всегда, она записала в журнале:

«Дата: 20 июня 1981 года.

Имя: Линда Нильсен.

Адрес: Центральный парк, пруд, лодочная станция.

Занятие или фирма: последний человек на Земле».

Она долго спорила с собой над пунктом «Занятие или фирма», когда впервые проникла в библиотеку. Строго говоря, она была последней женщиной на Земле, но чувствовала, что если напишет так, то это покажется шовинистическим, а «последняя личность на Земле» звучало глупо, все равно, что назвать спиртное напитком.

Она сняла с полки папки и стала листать их. Она точно знала, чего хочет: что-нибудь теплое с голубым оттенком, подходящее под рамку двадцать на тридцать в ее спальне. В бесценной коллекции эстампов Хирошига она нашла прелестный натюрморт. Закрыв папки, она аккуратно сложила их на библиотечном столе и удалилась с эстампом.