Лоуренс Уотт-Эванс - Отмеченный богами

• Название: Отмеченный богами
• Автор: Лоуренс Уотт-Эванс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-002752-4

Этим миром правят боги — многие и многие. Боги сильные, могучие — и коварные. И, говорят, не слишком любят друг друга те великие боги. И еще говорят (не вслух, но шепотом), что бог мудрости сумел надсмеяться над богом войны. И началась с того... ВОЙНА. И началась — легенда. Легенда об Избранном. О сыне кузнеца, что ведом был десницею богов. Легенда о Том, чей жребий был великим — и горьким. Ибо кто, как не величайший из героев, обречен страдать во имя своего героизма? Кто, как не Отмеченный богами, познает каждодневно тяжесть своей судьбы?..

---

— Приготовиться! — разнесся приказ. — Они идут!

Оннел стоял в пятидесяти футах справа от Дузона и в сотне футов слева от Генерала Балинуса и командира Бьекдавского Полка Полковника Блодиборда. Услышав команду Дузона, Оннел поднял меч. Он не снял сапог, несмотря на то что находился по колено в воде. Ему не хотелось, чтобы Бредущий в нощи рубанул его из-под воды по голым ногам. Но теперь он начал подумывать, не совершил ли ошибку, так как сапоги наполнились водой, и все его движения стали неуклюжими и замедленными. Это, пожалуй, не менее опасно, чем сражаться в воде босиком.

Интересно, может ли он отлучиться из строя, чтобы стянуть сапоги? Оннел покосился в сторону Лорда Дузона.

В эту секунду из вод Гребигуаты возникла голова нежити, и мертвяк тут же плеснул Оннелу в лицо. Затем подполз на коленях и, неожиданно вскочив, оказался ближе, чем мог предположить солдат.

Оннел вслепую размахивал мечом, пытаясь проморгаться. Наконец он улучил момент и смахнул воду и грязь левым рукавом. К счастью, вовремя, так как Бредущий в нощи с ухмылкой на разлагающихся губах уже изготовился нанести удар боевой секирой ему в грудь. Солдат его опередил; меч застрял между ребрами в левом боку нежити, и Оннелу было трудно парировать удар врага. Он уклонился вправо и почувствовал свист секиры над ухом. В это время он нажал на рукоятку меча. Ребра мертвяка хрустнули, и клинок освободился.

Однако Оннел потерял равновесие и упал в воду. Он успел выставить вперед локоть правой руки, сжимающей меч, и оружие плашмя шлепнулось на илистое дно. Голова солдата оказалась всего лишь на несколько дюймов выше поверхности воды.

Бредущий в нощи, перехватив рукоятку секиры, поднял оружие над головой, чтобы нанести удар сверху.

Оннел вдохнул в легкие воздух и поджал локоть. Погрузившись в воду, задержал дыхание и покатился по наклонному дну, в очередной раз избежав удара страшной секиры.

Остановился, лишь ударившись о ноги нежити. От толчка мертвяк потерял равновесие и рухнул в реку, подняв тучу брызг. Оннел уселся на монстра, схватился левой рукой за клинок ближе к острию (эфес из правой он так и не выпустил) и двумя руками нанес удар лезвием в шею — словно рубил капусту.

В воду полилась густая, вонючая, ослепляющая жидкость. Оннел почувствовал, как вода замедляет его движения, и удар получился неглубокий. Тогда он, обезумев, принялся пилить шею врага, однако заметил, как из-под воды поднялась секира… и тут же снова погрузилась в воду. Бредущий хотел рубануть Оннела по спине, но промазал.

Солдат больше не мог сдерживать дыхание. Он чуть приподнялся и всей тяжестью тела навалился на клинок, так что острая сталь впилась в левую ладонь.

Наконец, голова нежити с хрустом отделилась от тела, и Оннел оказался лежащим лицом вниз на безжизненном, полуразложившемся трупе на глубине двух с половиной футов. Он отжался на руках и, едва высунувшись на поверхность, судорожно втянул в себя воздух.

Затем встал на колени и, стряхнув с лица и волос воду, огляделся по сторонам.

Слева и справа его товарищи бились с Бредущими в нощи. А перед самым его носом, практически нависая над ним, возникла ещё одна нежить, на сей раз в образе полуразложившегося трупа женщины, облаченного в остатки того, что в свое время было шелковым халатом матуанской куртизанки. С волос полускелета стекала вода, а в своих крошечных ручках бывшая красотка держала огромный меч. Картины нелепее и вообразить было невозможно. Нежить занесла меч, явно намереваясь вонзить его в грудь Оннела.

Солдат снова уклонился. Левой рукой он выхватил секиру из лапы лежавшего в ногах мертвяка, а правой, с мечом, нанес удар свежему противнику.

Меч дохлой шлюхи оцарапал ему левый бок, но зато его клинок насквозь пробил её иссохшую грудную клетку.

Оннел, даже стоя на коленях, был почти одного роста с Бредущей в нощи. Его меч не позволял ей двигаться, но дама все же сумела занести клинок для повторного удара.

Оннел пустил в ход левую, вооруженную секирой руку, и голова бывшей куртизанки плюхнулась в воду.

Поднявшись на ноги, он стряхнул тело с клинка и развернулся, чтобы встретить очередного противника.

Укол мечом, удар секирой!

Оннел обнаружил, что нашел отличный способ разделываться с нежитью. Большинство из них слабо владели мечом. Ведь они были не чем иным, как злыми духами, у которых вряд ли имелась возможность овладеть искусством фехтования. Большей части духов достались тела людей цивильных, не обученных военному делу. Оннел тоже не был большим мастером, но все-таки владел клинком лучше, чем те Бредущие, с которыми ему довелось сразиться.

К тому времени как Оннел, отражая пятую атаку, перебросил секиру в правую руку, а меч в левую и стал пробивать путь налево, в сторону Лорда Дузона, Бредущие в нощи достигли наибольшего успеха.

Хотя времени на размышления у Оннела не было, он чувствовал, происходит нечто странное. Лорд Дузон с отрядом Заступников сражался недалеко от него, и, по мнению Оннела, Заступникам следовало больше преуспеть в схватке с нежитями, нежели простым добровольцам! Однако именно в том месте Бредущие, разбрызгивая воду, выскакивали на берег, именно в том месте солдаты в красно-золотой форме пятились назад, и именно оттуда доносились крики боли. Оннел знал, нежити никогда не вскрикивают, если их ранят. Умирая, они частенько улыбались, что поначалу сильно действовало ему на нервы.

Однако он скоро к этому привык.

— Отходите! — услышал он чей-то крик, но голоса не узнал и не понял, к кому относится команда — к домдарцам или мертвякам. Проигнорировав приказ, он вонзил меч в спину какого-то трупа и ударом секиры отрубил ему голову. При этом успел отклониться от удара очередной нежити.

Дела шли совсем не так как полагалось. Военачальники задумали продемонстрировать готовность авангарда к бою, дабы предотвратить попытку противника форсировать реку крупными силами. Уже ближе к утру авангард должен был совершить марш-бросок к Дривабору, перейти по мосту через Гребигуату и уничтожить противника раз и навсегда. Задача была не из легких, поскольку мост находился в пятнадцати милях к югу от них. И это после изнурительной, бессонной ночи! Бежать тридцать миль, а затем драться… И все закончить до заката… Нет, такая перспектива не очень вдохновляла Оннела, хотя и сулила окончательную победу.

Но это могло произойти при одном условии — Бредущие в нощи не должны были лезть на западный берег. Авангард не мог покрыть расстояние в тридцать миль и вступить в бой после серьезной ночной битвы.

Но, похоже, мертвяков запугать не очень-то удалось. Более того, они прокладывали себе путь на берег, несмотря на все усилия Оннела и его товарищей.

Солдат яростно размахивал секирой, чтобы хоть немного расчистить вокруг себя пространство. И вдруг перед ним возник новый противник.

Бредущий находился справа и чуть сзади от Оннела и сумел уклониться от удара секиры, нанесенного не глядя. Оннелу тоже удалось отразить удар нежити, и теперь они стояли лицом к лицу по колено в черной воде.

— Ну что, сдаешься? — ухмыляясь, просипел Бредущий. Оскал казался неестественно огромным, так как губы мертвяка давно успели сгнить. С волос на немигающие черные провалы глаз стекали потоки воды.

— Убирайся к своему колдуну! — в свою очередь, тихо прошипел Оннел. — Вам не прорваться!

— Что ж, этой ночью, может быть, и не удастся, — неожиданно согласился жмурик. — Но придет День Середины Лета, и мы будем стоять у Врат Зейдабара. А ты к тому времени либо останешься без головы в Гребигуате, либо пойдешь с…

Оннел сделал резкий выпад и вонзил меч под ребра мертвецу.

— …нами, — закончил монстр и нанес ответный удар, который Оннел отразил трофейной секирой. Хрустнула кость, и кривой меч жмурика взлетел вверх вместе с отрубленной кистью.

Кто-то сзади резанул Оннела по плечу. Солдат, не обращая внимания на боль, прикончил проткнутого мечом Бредущего, и лишь после этого обернулся. Совсем рядом с ним Тимуан сражался с какой-то бывшей дамой. Клинки обоих были окровавлены, и Оннел не знал, кто его ранил. Его мог походя задеть Бредущий в нощи, но мог в пылу схватки ненароком зацепить и Тимуан.

Это не имело никакого значения. Он выдернул меч из обезглавленного тела и, развернувшись, вонзил его в горло противницы Тимуана.

Она издала шипящий звук, видимо, лезвие рассекло голосовые связки, и повернула голову. Удар секиры завершил начатое мечом дело.

— Спасибо. — Тимуана била дрожь ярости и экстаза битвы.

Оба солдата обернулись, выискивая взглядом очередного противника и, к своему изумлению, никого не обнаружили.

Шеренга появившихся прежде из воды Бредущих в нощи исчезла, и теперь нежити, которые вырвались на берег, образовали вокруг Лорда Дузона и его роты некую разновидность ожившего кладбища.

Оннел отметил, что Заступники сражаются пешими, так как всех их лошадей поубивали.