Иван Курчавов - Цветы и железо

• Название: Цветы и железо
• Автор: Иван Курчавов
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1963

Новый роман И. Курчавова «Цветы и железо» повествует о мужестве, смелости и находчивости советских патриотов. События развертываются на Псковщине в начальный период Великой Отечественной войны. Под руководством партии коммунистов в сложных условиях вражеского тыла подпольщики и партизаны ведут героическую борьбу с немецко-фашистскими захватчиками и наносят им огромный урон.

Роман написан с большой любовью к советской Родине, ее отважным сынам и дочерям.

---

Мизель подошел к сейфу, достал бутылку коньяку, налил стакан, протянул его гостю.

— Пей, Поленов. Найдем. Уже нашли, — повторил Мизель, наполняя бокал и для себя.

— Премного благодарен. Не сочтите за дурное, но старовер я. Выпить могу, но из своего стакана. Я моментом!

Дрожащими руками он полез в карман, достал потемневший стакан, протянул его Мизелю.

— Веру в бога уважаю, — сказал Мизель, переливая коньяк из бокала в стакан.

Он опрокинул бокал, поморщился и стал закусывать шоколадом. Никита Иванович выпил, крякнул, вытер рукавом губы и поблагодарил:

— Премного благодарен вам, господин майор. Горько, но приятно, глаза пошли в разные стороны.

Уже захмелевшего Поленова Мизель, словно невзначай, начал расспрашивать про лагерь на Синявинских болотах: кто там был начальником, кого помнит Поленов; спрашивает, а глазом косит на записи. Никита Иванович повторил все без запинки. Потом Мизель куда-то отлучился. Много дум передумал за это время Никита Иванович. Залетали в голову и тяжкие мыслишки. Конечно, он был готов ко всему, и даже к смерти, с той минуты, когда оторвался от своего родного самолета и начал падать на парашюте в темную и страшную пустоту… «Только бы не запутали они девчонку… Не знает Мизель, кто убийца, иначе для чего ему разыгрывать всю эту комедию?»

— Вы знавали в Любцах Василия Бахвалова? — спросил, возвратившись, Мизель.

— Это какой же Бахвалов? В Любцах Бахваловых много Алексея или Петра сын? — уточнил Поленов.

— Василий Петрович Бахвалов.

— Помню, господин майор. В молодости он меня чуть ножом не пырнул. Из-за девки, из-за Машки Хворостовой, получилось. Пустая девка! Глазки строила тому и другому. Приревновал меня к ней Васька Бахвалов… Жив он, Василий-то?

— Жив, в гости ждет, — ответил Мизель.

— Значит, уже больше не сердится.

Майор Мизель почти не слушал его. Он уткнулся в бумагу, которую успел подготовить помощник. У Мизеля вчера мелькнула мысль: может быть, документами настоящего Никиты Ивановича Поленова воспользовался красный лазутчик? Не верил он в это, как мало верил и в доклад полицая, утверждавшего, что он видел людей, шедших из леса с мешками и оставивших эти мешки у кулака Поленова. Но лишний раз проверить не лишне: есть сомнения — рассей их! О результатах обыска скоро доложат. О проверке в Любцах рассказывает краткая запись, сделанная помощником после телефонного разговора с волостью:

«Поленов Никита Иванович выслан из Любцов в 1932 году вместе с десятилетней дочерью Татьяной. По слухам, находился где-то в районе Синявина. В деревне известно, что он получил от немцев кузницу на станции Низовая, работал там до бомбежки; после разрушения кузницы куда-то исчез. Крестьяне побаиваются, что Поленов вернется домой и будет мстить. Для проверки сообщаем, что справа от его дома была изба Петра Степановича Голубева, слева — Василия Петровича Бахвалова».

— А какие у вас были взаимоотношения с Петром Голубевым? — спросил Мизель.

— Разные, господин майор. Чего ведь в жизни не бывает! Теща у него была сплетница, а сам он мужик степенный. Может, испортился за эти годы?

— Где он жил, Поленов?

— Соседи мы с ним, господин майор. Его изба стояла рядом с моим домом.

«Как хорошо, что кулака Поленова в прошлом году захватили партизаны! — думал Никита Иванович. — Сколько он им рассказал ценного! Все пригодилось: сначала разведотделу, потом Алексею Осиповичу Шубину. А кулак небось до сих пор не знает, что с его документами благополучно путешествует советский разведчик! Благополучно? А вдруг отыскался настоящий Поленов? Устроит сейчас Мизель очную ставку!..»

В дверь постучали. Вошел ординарец Мизеля и что-то доложил. Потом в кабинете появились солдат и переводчик. «Сейчас одна минута решит, жить нам с Танькой или нет», — подумал Поленов. Дышать стало труднее. Посматривая в окно, Никита Иванович делал вид, что его не интересует ни этот переводчик, ни его доклад майору Мизелю. Докладывал переводчик медленно: вероятно, немецкий язык он знал хуже русского.

— Обыск произведен. Ничего подозрительного не обнаружено. Девчонка хорошо помнит начальника лагеря: Василий Петрович Ненашев, с рыжим чубом, левая рука в черной кожаной перчатке.

Мизель отпустил переводчика. Перебирая бумаги, он сказал Поленову:

— Мы получили данные, что накануне вступления наших войск в Шелонск Огнев припрятал кое-что важное в доме, где вы сейчас живете. Очередная провокация: там ничего не обнаружено.

За такое сообщение даже Мизелю готов был пожать руку Никита Иванович! Неужели миновала беда? Радость нельзя выражать бурно, нельзя показывать, что он, Никита Поленов, очень доволен. В глазах его появился испуг.

— Господин майор, а хорошо они искали? Может, какую адскую машину запрятал этот бандит Огнев? От него всего можно ожидать! Будешь спать, а она тебя на воздух поднимет!

— Ничего там нет, Поленов. Идите домой, скажете солдату, чтобы он возвращался в комендатуру. Деньги у вас есть?

— Нет, господин майор, кое-как перебиваюсь. Господин Эггерт несколько раз обещали.

Мизель отсчитал четыреста оккупационных марок и протянул их Поленову. Никита Иванович встал, низко поклонился:

— Премного благодарен. Без денег, сами понимаете, никак нельзя!

— Начинайте ковать, Поленов. — Мизель стал завязывать папку с бумагами. — Почаще встречайтесь с мужиками. Выясните наконец, где и когда лучше всего можно схватить Огнева! И еще, Поленов: в Шелонске работает многочисленная, хорошо законспирированная подпольная организация большевиков. Они выпускают листовки, получают от партизан газету «Шелонская правда» и развешивают ее по городу. Нападите на их след — и я гарантирую вам десять, пятнадцать тысяч немецких марок. Войдите к ним в доверие, злее ругайте фашистов, тогда они раскроют свои души. Пятнадцать тысяч марок — это деньги, Поленов!

— Они будут у меня, господин майор! — с твердым убеждением заверил Никита Иванович.

5

Возвращение домой Поленова для солдата было сигналом: он оставил пост и отправился в Шелонск. Таня долго смотрела на Никиту Ивановича, не удержалась, бросилась ему навстречу, обняла и заплакала.

— Ой, я так переживала, так переживала, — говорила она, всхлипывая, — что они от тебя хотели?

— Я и сам ничего не понял. Лагерем для кулаков интересовались, начальниками. Мизель стал подозревать нас, а в чем? Плохо это, Танька! А тут что искали?

— Говорят, Огнев что-то оставил. Огнев оставил, а они все наши вещички перерыли… А Сашка, батька, не видел?

— Не до Сашка мне было, дочка. Как только Мизель отпустил, я почти бегом сюда… Ты знаешь, что там еще случилось: Шарлотту и Эггерта убили. Я уже напугался: а вдруг, думаю, ты наглупила? Мизель говорит, что ему известны убийцы. Ты куда вчера отлучалась? Вернулась чем-то напуганная…

— Не будешь ругаться, если я скажу всю правду?

— Смотря какую правду! Нет, ты с меня такое обязательство не бери!

— Эггерта и Шарлотту я не убивала, — это честно, клянусь комсомолом и жизнью матери!

— Как гора с плеч! — проговорил Поленов и вздохнул с облегчением.

— А убить хотела, в этом тоже сознаюсь честно.

Таня рассказала по порядку, как она вчера проверяла пистолет, как произошел случайный выстрел, который так напугал ее.

— И не предупредить меня? — Никита Иванович с укором посмотрел на девушку. — Ты же клятву подписывала, знала, какое тебя ждет наказание за нарушение правил конспирации!

— Все я знала и за все была готова нести любую ответственность, — сказала она решительно.

— Ай-ай, бесшабашная ты у меня девка! Себя погубишь, меня тоже, Сашка прямехонько под петлю подведешь!.. Для мести есть другие люди, Огнев для этого живет на свете!

Таня стояла, склонив голову, точно ожидая, что сейчас последует наказание, которое она заслужила. Она и сознавала свою вину, и тут же оправдывала себя, подбирая все доводы «за».

— Хорошо, пусть будет так, — медленно проговорил Поленов. — За честное признание — спасибо. Это счастье, что без тебя обошлось. Недоглядел, положился на твою сознательность. Где пистолет?

— Там же, под мостом, — ответила она, не поднимая головы.

— Вот что, Танька, к мосту больше не ходить! Черт с ним, с этим пистолетом… Для тебя сейчас недостает матери с хорошим ремнем!

— Зачем трепать хороший ремень о такого человека, сойдет и веник, — ответила Таня, поняв, что самое страшное — признание батьке в ошибке — уже позади…

— А Огневу сообщим, найдем способ. Он должен знать, что произошло тут за последние два дня… С полковником связываться пока нельзя — большой риск.

6

Вскоре кулак Поленов вел к своему дому группу автоматчиков. В подготовке этой операции участвовали Мизель и… Огнев. «Ружье я тебе не дам, — сказал Мизель. — Будет туго — вот тебе ракетница. Красную ракету в сторону Шелонска! Через пять минут мои парни будут на месте!.. Когда уходишь в город, предупреди дочку: опасность — условный знак на окне, например задернутая занавеска». Огнев одобрил: «Подходит! В отношении тебя Мизель имеет кое-какие подозрения, надо его избавить от этих подозрений… Представь, что занавеска на окне задернута. Веди послезавтра немцев — встретим!.. Автоматчиков пошлю к тебе в дом: попугать фашистов. Интересуешься, как узнали в Любцах, что кулак Поленов освобожден из лагеря и получил в Низовой кузницу? Такой слушок мы пустили, для тебя старались, Никита Иванович!.. Таню оставь в покое: убийца Эггерта и Шарлотты уже в партизанском отряде. Кто? Брат той женщины, которую расстреляли с дочкой около тебя. Договорился с хозяйкой крайнего дома. Помнишь, была в ресторане «Урожай» полная повариха? Вот она и жила в этом доме. Спрятала она у себя мужчину. Эггерт и Шарлотта выгнали хозяйку на улицу, а парень привел в исполнение неписаный народный приговор… Итак, ждем немцев или полицаев у твоего дома».