Адельберт Шамиссо - Путешествие вокруг света

• Название: Путешествие вокруг света
• Автор: Адельберт Шамиссо
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1986

Автор — выдающийся немецкий писатель и естествоиспытатель — рассказывает о кругосветном плавании на борту русского брига «Рюрик» (1815–1818) под командованием капитана О. Коцебу. В своих путевых заметках он подробно описывает нравы и обычаи коренных жителей островов Тихого океана, рассказывает о встречах на Камчатке, Аляске, Алеутских, Сандвичевых и других островах. В яркой художественной форме он рисует картины повседневной жизни экспедиции, героическую борьбу с трудностями ее участников.

---

Логин Андреевич продолжал ночью спать на палубе, тогда как я и доктор вынуждены были отказаться от этого удовольствия. Через окно он вытаскивал свой матрац на палубу, а потом поднимался туда по трапу и стелил себе постель. Как-то, улучив момент, когда он вышел из каюты, я быстро втащил матрац с палубы в каюту и положил на его койку. Тот искал пропажу всюду, но только не на койке, ругался со всеми, кто ему попадался на палубе, и, как это было ни смешно, пришел в отчаяние.

Да простится мне это веселое отступление. Возвращаюсь теперь к Радаку и его жителям.

Кроме того, что я написал в «Наблюдениях и замечаниях», мне остается лишь рассказать историю нашего появления на этих рифовых островах [атоллах], о том, как мы познакомились с их народом, который мне милее всех сыновей земли. Слабость радакцев не позволяла нам относиться к ним с недоверием; со свойственными им кротостью и добротой они вверяли свою судьбу превосходящим по силе чужеземцам; мы стали подлинными друзьями. Я видел их чистые, неиспорченные нравы, привлекательность, изящество и высокоразвитую стыдливость. Что касается силы и свойственной мужчинам уверенности в себе, то жители Оваи далеко превосходят их. Мой друг Каду, который, будучи чужаком на этой группе островов, присоединился к нам,— один из самых замечательных характеров, когда-либо встречавшихся в моей жизни, один из тех, кого я полюбил больше всех; он стал позднее моим наставником во всем, что касалось Радака и Каролинских островов. В статье «О нашем знакомстве с первой провинцией Великого океана»{171} я упоминаю о нем как о научном авторитете. Из отдельных эпизодов нашей совместной жизни я воссоздал его портрет и его историю. Будьте снисходительны, друзья, к тому, что я иногда повторяюсь,— ведь я говорю здесь о своей любви.

Цепь островов Радак в целом расположена между 6° и 12°, виденные нами острова — между 8° и 11°30' сев. широты и 188° и 191° зап. долготы. Замечу только, что я сообщил о рифе или отмели Лимпосалюлю (к северу от Арно), отсутствующей на карте капитана Коцебу. Во всем остальном, что касается географии, отсылаю читателей к сочинениям Коцебу и Крузенштерна.

Возвращаюсь к дневнику нашего путешествия.

1 января 1817 года погода прояснилась и ветер улегся. Все еще высокие волны свидетельствовали об отсутствии земли с наветренной стороны. Вокруг резвились бониты. После обеда появилась земля; но с палубы ее стало видно только после захода солнца. Это был небольшой низменный остров Месид. Яркий лунный свет помог нам избежать опасности. Утром 2 января при очень слабом ветре мы приблизились к южному берегу острова. Семь небольших лодок без мачт и парусов, с пятью-шестью островитянами в каждой, поплыли нам навстречу. Мы узнали и форму лодок, и людей с группы островов, виденных нами в мае прошлого года. Опрятные и привлекательные на вид, они держали себя весьма достойно; когда их пригласили, они подплыли ближе к судну, но никто не решился подняться на палубу. Началась меновая торговля, в которой они показали себя очень честными. Мы дали им железо, взамен они предложен украшения, изящные ожерелья из раковин. Капитан приказал спустить ялик и байдару для высадки на берег. Яликом командовал лейтенант Шишмарев; я, Эшшольц и Хорис сели в байдару. Лодки, окружавшие корабль, последовали за нами, как только мы направились к берегу, где стояла толпа мужчин; женщин и детей не было видно. Мне показалось, что там было около сотни людей, по мнению Шишмарева — вдвое больше; так или иначе, здесь их больше, чем на других островах этой группы. Учитывая то, что нас было немного и это давало повод островитянам держаться свободнее, а также и то, что мы владели смертоносным оружием, Глеб Семенович решил не высаживаться на берег. Один из наших уже сцепился с островитянином, который подплыл к байдаре и ухватился за руль. Торговля велась у самого берега. За железо люди отдавали все, что у них было: кокосовые орехи, плоды пандануса, циновки, изящные ожерелья из раковин, рог тритона{172}, деревянный обоюдоострый меч, украшенный зубами акулы. Островитяне привезли нам свежую воду в скорлупе кокосовых орехов; они хотели, чтобы мы высадились на берег;.один из них попытался сесть к нам в лодку. Все это напоминало то, что мы наблюдали на острове Пенрин. Оставив им довольно много железа, мы вернулись на корабль.

Длина острова Месид с севера на юг составляет примерно 2 мили. Мы приблизились к нему с узкой южной стороны, где стояли хижины. Разбросанные в беспорядке кокосовые пальмы не особенно возвышались над лесом, состоявшим главным образом из зарослей пандануса. Далеко под зеленой крышей листвы виднелся обнаженный белый коралловый грунт. Ландшафт был похож на тот, который мы наблюдали на острове Румянцева [Тикеи], однако последний не так беден и скуден.

Мы поплыли на восток при слабом ветре и вечером потеряли остров из виду.

3 января видели много бекасовидных веретенников и песочников, кашалота (Physeter), нескольких пеликанов (одного из них застрелили). Повернули и взяли курс на юго-восток.

Днем 4-го, когда капитан отказался было от дальнейших поисков, нам попалась цепь островов, которая, насколько мог видеть глаз, тянулась с востока на запад. В местах скопления зелени, где рифы окаймлял прибой, нельзя было различить кокосовые пальмы, ч ничто не выдавало присутствия людей. К вечеру мы достигли западной оконечности островной группы, с ее подветренной стороны море было спокойным. Коралловый остров, лишенный почвенного покрова, простирался на юго-восток. Мы поплыли вдоль него и обнаружили проходы. Это позволяло надеяться на то, что удастся проникнуть во внутренний водоем со спокойной, зеркальной гладью вод. Ночью течение отнесло нас к северо-западу. Утром 5 января земля скрылась из виду. Лишь в 9 часов вечера мы достигли того места, где провели предыдущую ночь. Лейтенанта Шишмарева послали обследовать проходы; у второго он сигнализировал, что нашел проход для «Рюрика». На одном из отдаленных островов поднялся столб дыма; мы радостно приветствовали этот признак присутствия человека. Однако ни одной туземной лодки не было видно.

День клонился к вечеру. Бот отозвали назад, а чтобы «Рюрик» ночью оставался на месте, на берегу установили небольшой якорь. «Рюрик» должен был принять канат, поэтому он под парусами приблизился к пенящемуся прибою. «Так мореход цепляется за скалу, о которую может разбиться»{173}. Северо-восточный пассат лишь на длину каната удерживал нас от гибели.

Здесь, у рифа и его проходов, вокруг было много бонит, летучих рыб, а также акул, которые гнались за нашими лодками. Двух мы поймали и съели.

6 января в полдень ветер переменился и, приняв восточное направление, понес нас навстречу пенящемуся прибою. Мы сняли канат и подтянули паруса, а с восходом солнца вернулись обратно. В 10 утра, обдаваемые с обеих сторон прибоем, на всех парусах, с помощью ветра и течения мы вошли через пролив Рюрика в лагуну группы Отдиа [Вотье] островной цепи Радак.

Этот водоем подвержен сильному влиянию приливных течений: при отливе вода устремляется через проходы в океан, а при приливе вновь наполняет лагуну.

Лейтенант Шишмарев, плывя в шлюпке, обнаружил у самого западного из островов надежно защищенное место, где «Рюрик» и стал на якорь.

Смелые, ловкие маневры капитана Коцебу во время прохода через этот и другие рифы должны заинтересовать даже тех, кто не имеет никакого понятия о судовождении. Европеец вдали от родины встречает людей и, чувствуя свое превосходство, нередко относится к ним с высокомерием, однако с этим не следует спешить. Я полагал, что эти дети моря будут несказанно удивлены при виде огромного корабля, который, раскинув паруса, как птица летит навстречу ветру, устремляется в рифы на восток, к жилищам островитян. И надо же! Каково было мое удивление, когда оказалось, что мы с трудом лавируем и еле-еле двигаемся вперед, а они на своих ладных суденышках, следуя прямым курсом, по которому мы шли зигзагами, обгоняли нас и затем поджидали, убрав паруса.

Капитан Коцебу приказал тщательно изготовить достаточно большую модель местного судна при помощи самых опытных островитян Отдиа. Капитан уделил ему столько внимания, сколько оно того заслуживает с точки зрения моряка. Однако его книга обманула мои ожидания: я не нашел в ней достаточно сведений об оа — судне радакцев. Хорис в «Живописном путешествии» («Voyage pittoresque», «Радак», табл. XI и XII) приводит три рисунка. Вид сбоку (табл. XI){174} правильный, а профиль неточен. Основание мачты всегда крепится на балке вне корпуса судна на стороне поплавка, как на чертеже (табл. XII). Но на этом чертеже мачта вынесена в сторону поплавка дальше, чем это имеет место в действительности. В целом рисунки Хориса неполны. Лучше изображено на табл. XVII судно с Каролинских островов, в основных чертах сходное с радакским. Никакое описание не может воспроизвести облик предмета, и все же я попытаюсь хотя бы кратко обрисовать названное выше судно, дабы читатель получил представление о нем. Судно имеет два одинаковых конца, которые могут служить во время плавания либо носом, либо кормой, и два неравных борта — один обращен к подветренной стороне и ограничен ровной плоскостью, а другой — к наветренной и немного изогнут. Узкий, глубоко сидящий, снабженный острым килем корпус судна на концах слегка загнут кверху и служит только для обеспечения плавучести. Посередине поперек корпуса укреплена гибкая балка, которая торчит над водой по обе стороны судна, причем более короткая ее часть — с подветренной и более длинная — с наветренной; длинный конец загнут книзу и соединяется с параллельным лодке корпусом поплавка. На балке вне корпуса крепится с помощью нескольких канатов мачта, которая наклонена к тому концу, который в данном случае служит носом. На мачте простой треугольный парус; одним углом он крепится к носовой части судна. Управляют судном с помощью рулевого весла, сидя на корме. Члены экипажа лежат или сидят на балке; при сильном ветре они располагаются ближе к поплавку, а при более слабом — к корпусу судна. К той же балке с обеих сторон крепятся ящики с провиантом и другим имуществом. На самых крупных таких судах могут находиться до 30 человек.