Мэтью Форт - Сицилия. Сладкий мед, горькие лимоны

• Название: Сицилия. Сладкий мед, горькие лимоны
• Автор: Мэтью Форт
• Издательство: Амфора
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-367-00944-6

Кто-то любит путешествовать с фотоаппаратом в руке, предпочитает проторенные туристические маршруты. Есть и отчаянные смельчаки, забирающиеся в неизведанные дали. Так они открывают в знакомом совершенно новое.

Мэтью Форт исколесил Сицилию, голодный и жаждущий постичь тайну острова. Увиденное и услышанное сложилось в роман-путешествие, роман — гастрономический дневник, роман-размышление — записки обычного человека в необычно красивом, противоречивом и интригующем месте.

---

Никогда не считал завтрак важной трапезой и не думал, что день может начинаться с чего-то более интересного, чем красная рыба и чашка чая, за которыми следуют несколько тостов, намазанных маслом и джемом, тонкие ломтики бекона с жареными томатами, несколько поджаренных свиных сосисок или что-то в этом роде. Так было до тех пор, пока не стал фанатом «Ирреры».

Расположенное на пьяцца Каироли, оно оказалось самым замечательным из всех сицилийских кафе, в которых мне довелось побывать. Действительно, насколько я могу судить, по качеству и ассортименту кондитерских радостей с ним может сравниться только кафе «Скаттурчио» в Неаполе. Мороженое, которое подавали там, более всего соответствовало моим представлениям об идеальной фактуре и интенсивности аромата этого лакомства, но окончательно сразил меня классический мессинский завтрак — вазочка из граненого стекла на короткой ножке наполнена кофейным мороженым, покрытым толстым слоем взбитых сливок. Вы отламываете кусочек горячей бриоши (булочки) и опускаете ее через слой сливок до самого дна вазочки, после чего отправляете в рот. Я «подсел» на это блюдо, как только попробовал его. В чем заключалась его магия? Может быть, в удивительном температурном контрасте между обжигающей корочкой, теплыми сливками и ледяным мороженым? В контрасте фактур мягкой бриоши, пушистых сливок и тонкокристаллического мороженого? Или в соблазнительном контрасте ароматов, исходивших от сладкой маслянистой бриоши, нежных сливок и темного холодного горьковатого кофейного мороженого? Несмотря на многочисленные попытки, ответить на этот вопрос мне так и не удалось.

Само кафе было элегантным, современным, блестящим храмом цивилизованного потакания человеческим слабостям. Оно имело L-образную форму, причем вдоль длинной стороны располагалось во всем своем цветовом многообразии и зазывной привлекательности то, что подавалось в кафе, а вдоль короткой — то, что продавалось навынос. Трудно представить себе, что каких-нибудь несколько лет тому назад «Иррера» была близка к тому, чтобы закрыться.

— Семейство, которому принадлежало кафе, устало, и у них больше не было сил заниматься им, — объяснил мне Леопольдо во время очередного дивного завтрака.

Он сказал, что известие об этом потрясло старые семьи Мессины едва ли не так же, как землетрясение 1908 года: ведь помимо своих фирменных фруктовых тортов кафе было знаменито и другими кондитерскими изделиями, а более всего — великолепными рождественскими корзинами с продуктами, которые ценители покупали в кафе и дарили своим друзьям.

— Я поговорил кое с кем из своих приятелей, и мы купили кафе. Потом нашли энергичного молодого человека, который возглавил его, и помещение для цеха, в котором они пекут торты и делают мороженое. В нескольких улицах отсюда.

Теперь понятно, почему качество фруктового торта так взволновало его матушку. Я решил, что должен поближе познакомиться с этой цитаделью кулинарного искусства Сицилии.

Когда на следующее утро я к восьми часам приехал в пекарню «Иррера», там уже вовсю кипела работа. Кондитеры заканчивали украшать первую партию фруктовых кассата, они наносили зеленую миндальную глазурь и засахаренные фрукты. Длинные поленья штруделей исчезали под волнами крема. Пахло пшеничной мукой, сахаром, шоколадом, но более всего — кофе, из которого делали кофейное мороженое.

Для начала меня угостили блестящей, золотисто-коричневой горячей бриошью, прямо из печи, нежнейшей, с легким привкусом сливочного масла и жженого сахара. Мне протянул ее энергичный, улыбающийся мужчина по прозвищу «Араб». Пока я наслаждался булочкой, он прочитал мне лекцию о кондитерских традициях Мессины.

— То, что производилось здесь, всегда отличалось от продукции других городов более изысканным вкусом, — сказал он, — и они не собираются останавливаться на достигнутом.

— В отличие от других кондитеров мы не держимся за прошлое, — назидательно заметил «Араб», продолжая смазывать яйцом лежащие на противне сырые бриоши. В ответ на прикосновение кисточки они слегка вздымались, как грудь.

Чуть поодаль маленькие булочки, по форме похожие на рыбачьи лодки, пританцовывающие у причальной стенки, осторожно начинялись вручную лесной земляникой; длинный слоеный кекс — чередование слоев шоколада, теста и крема — покрывался темным слоем блестящего шоколада. Повсюду что-то украшали фруктами, покрытыми сахарной глазурью. На стене висел перечень того, что должно быть произведено сегодня: тартуфино (трюфели), булочки с фруктовой и кремовой начинками, пирожные «Голова мавра», тарталетины с фруктами, бисквиты с ликерными наполнителями, буше, пончики, кофе и многое-многое другое. Куда все это денется? Кто все это съест? В моей голове не укладывалось, что один город способен поглотить такое количество кондитерских изделий.

Во второй из четырех комнат, входивших в состав пекарни, готовили дневную порцию мороженого и граниты. Поскольку мороженое, которое я ел в «Иррере», превосходило по своим вкусовым качествам все, что я до сих пор пробовал на Сицилии, я поинтересовался, в чем заключается их секрет.

— Perche sorto di Irrera. E la nostrtradizione (Потому что его делают в «Иррере». Это наша традиция), — с гордостью произнес мастер-мороженщик.

Ответ прозвучал так, словно все объясняется только этим.

В самом процессе не было ничего романтического. Да, как и большинство производителей мороженого, они используют порошкообразную основу, которую выпускает промышленность.

— Теперь никто уже не применяет сладкий заварной крем из яиц и молока. Но есть разные основы Одни высокого качества, другие — хуже. Мы используем только самое лучшее. И добавляем к основе только цельное молоко. Многие берут снятое молоко или разбавляют его водой.

На лице мороженщика появилось такое выражение, что мне стало ясно: подобные действия есть не что иное, как мошенничество.

Всего «Иррера», по словам мастера, производит двадцать два разных сорта прохладной вкусности и граниты. К классическим сортам мороженого относятся шоколадное, кофейное, фисташковое, клубничное, лимонное, мандариновое и ореховое, и никаких изменений в этом наборе не бывает. Разумеется, они используют ароматизаторы только высшего качества. Например, кофейное мороженое готовят из натурального кофе, полученного из свежих зерен. Но сегодня покупателей уже не устраивают классические сорта, и он готовит также очень модное мороженое вроде «Ферреро роше» и «Киндер». Ему самому оно не очень нравится, но дети его охотно поедают.

— А какое вы больше всего любите?

— Nocciola (ореховое), — очень серьезно ответил он.

Смеси загружались в холодильные машины, и через десять минут из них выходило лакомство идеальной консистенции. Затем его быстро замораживали, благодаря чему консистенция оставалась неизменной.

Я спросил его, чем сорбет отличается от граниты и правда ли, что в состав первого входит яичный белок.

— Нет. Ничего подобного.

По-моему, сама мысль об этом показалась ему кощунственной. Сорбеты и граниту готовят из одной и той же смеси. Разница между ними определяется величиной кристаллов льда и временем пребывания в морозильной машине. Сорбет перемешивают на пару минут дольше, чем граниту, в результате чего образуются более мелкие кристаллы.

К этому времени команда, которая занимается фруктовыми тортами, — одиннадцать мужчин трудятся полный рабочий день, изготавливая кондитерские изделия и мороженое для «Ирреры», — была готова приступить к выпуску второй партии. За смену они должны сделать около двадцати пяти фруктовых тортов. Я сказал, что удивился, когда узнал, что кассата — торт, а не мороженое в форме скругленного цилиндра. Они отнеслись к моим словам с вежливым недоверием.

— Ma, quella e cassata gelato. (Но эта кассата — мороженое. У нас ее не делают.)

— Понял. А из чего состоит этот фруктовый торт?

— Pan di spagna. Ricotta lavorata. Crostata di mandorle. Frutta candita (Воздушный хлеб. Обработанная рикотта. Крошка миндальная. Засахаренные фрукты), — перечислил Пино, один из членов второй команды, занимающейся изготовлением кассата.

Ответ прозвучал буднично.

— Ясно. А в чем секрет вашего фруктового торта?

— Рикотта. Мы используем только сыр из овечьего молока. Лучший. Многие используют рикотту из коровьего молока, а она не такая ароматная, и из нее после обработки не получается нежная начинка.

— После обработки?

— Мы взбиваем ее с сахаром и пропускаем через сито, потом смешиваем с засахаренной тыквой, а в конце добавляем немного шоколадной крошки.

Я смотрел, как Пино умело, с хирургической точностью, разрезал куски готового губчатого, «дышащего» теста на куски толщиною не более двух сантиметров.

Пино и Марко, другой член команды, взяв несколько кусков этого теста, с помощью специальной машины превратили их в круги. На нижний круг они положили рикотту, посыпали ее шоколадной крошкой, равномерно размазали и накрыли еще одним кругом, но который снова положили второй слой обработки ной сырной массы. Наконец водрузили последний круг, и торт отставили, чтобы он «устоялся», прежде чем его взвесят и украсят. Глазурь, которой помазали верхушку и бока торта, была приготовлена из толченого миндаля, окрашенного в фисташковый цвет пищевым красителем. Когда-то, если верить Мэри Тэйлор-Симети, глазурь делили из фисташков, но сегодня это слишком дорогое удовольствие. Свободную от глазури поверхность смочили сладкой водой, от чего она стала блестящей, и украсили засахаренными фруктами. Готовый торт засверкал зеленым, оранжевым, желтым и красным.