Керри Райан - Лес Рук и Зубов

• Название: Лес Рук и Зубов
• Автор: Керри Райан
• Издательство: Рипол Классик
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-386-05283-6

В мире, в котором живет Мэри, все просто и понятно: Союз сестер всегда знает, как должно поступать, стражи всегда защитят и помогут, а нечестивые никогда не перестанут жаждать человеческой крови… И еще нужно держаться подальше от забора, что окружает деревню и защищает ее жителей от Леса Рук и Зубов. Но однажды забор рушится, и мирная жизнь деревни превращается в кошмар. Теперь Мэри предстоит сделать нелегкий выбор между долгом и мечтой, между тем, кто ее любит, и тем, кого любит она, между смертью и жизнью.

---

XX

Похоронив Бет, Гарри и Трэвис возвращаются на тропу, где молча сидим мы с Кэсс и наблюдаем за спящим в обнимку с собакой Джейкобом; его костлявые плечики размеренно вздымаются и опускаются. Гарри объявляет новый план: пока солнце не село, вернуться к последней развилке и заночевать там.

Я прошу их идти без меня, а сама возвращаюсь к тупику и нахожу там Джеда, стоящего рядом со свежей земляной насыпью. Горе тяжелым бременем легло ему на плечи, руки безвольно висят по бокам.

— Ее укусила та, в красном жилете, — говорит Джед, не сводя глаз со свежей земли, которая в эти секунды уже проникает в плоть его любимой. — Она двигалась слишком быстро. А Бет… — Он сглатывает слюну и умолкает. — Бет опять забеременела, — наконец выдавливает Джед срывающимся голосом.

Я чуть медлю, но потом все-таки подхожу к брату и кладу его руку себе на плечо, чтобы разделить с ним горе.

Сперва мне кажется, что сейчас он меня оттолкнет, но Джед вдруг весь обмякает, и наконец-то мы снова брат и сестра. Узы, связывающие нас с детства, оказались очень крепки.

— Джед… — говорю я и боюсь продолжить, боюсь все испортить своим вопросом. — Расскажи, что случилось. Как ее заразили?

С земляной насыпи прямо к ногам Джеда соскальзывает круглый камешек. Брат выпускает меня из объятий, подбирает его и трет большим и указательным пальцами.

— Мы шли в собор, — говорит он. — Хотели сообщить Сестре Табите о беременности Бет, чтобы на церемонии Принесения Клятв ее благословили вместе с остальными будущими матерями.

Мои щеки вспыхивают: я вспоминаю, что должно было случиться в тот день.

Джед, прищурившись, смотрит вглубь Леса:

— Мы услышали сирену и спрятались в пустом доме. Я пытался заколотить окна, когда мимо пронеслись вы с Гарри. Я увидел, что вы бежите к тропе, и подумал, что это правильная идея. Единственный способ выжить. И еще… я страшно перепугался за тебя, Мэри. Но Бет… — Он качает головой, вспоминая. — Она не хотела идти на тропу. Слишком перепугалась. Она хотела забраться на платформу, к остальным. Ее так учили с детства. Я пытался ей объяснить, что на тропе тоже безопасно, что Стражи регулярно проверяют заборы и обновляют запасы, но она не слушала. — Джед замахивается, словно хочет швырнуть камешек в Лес, но в последний момент что-то его останавливает. — Я заставил ее пойти со мной. Потащил на тропу, как только начался ливень. Я подумал, что под дождем и в темноте… мы сможем прокрасться мимо Нечестивых. Но стоило нам выйти из домика, как Бет почти сразу схватила Быстрая. Да, дождь дал нам преимущество, остальные мертвяки нас не чуяли и не видели. Но не эта. Среди гвалта, криков и шума сражения я не услышал ее шагов. Каким-то чудом мне удалось оторвать ее от Бет… Господи помилуй, я бросил ее на живого человека, чтобы отвлечь…

Я крепко обхватываю себя руками, представляя, каково пришлось Джеду. Представляя, что значит быть в ответе за смерть любимой.

— И тогда у нас не осталось выбора. — Брат говорит еле слышным, мертвым голосом. — Люди на платформах видели, что Быстрая укусила Бет, и начали стрелять по ней из луков. Они хотели ее убить, поэтому вернуться мы уже не могли. Кровь от укуса стала привлекать внимание Нечестивых. Мы едва успели добраться до ворот.

Джед с трудом сдерживает слезы и едва дышит. Мне хочется прижать его к себе и укачать, как дитя, стереть его боль и горе.

Но я этого не делаю. Я стою у могилы Бет, смотрю в Лес и дивлюсь, что мы так и не привыкли к смерти. Мы сталкиваемся с ней каждый день своей жизни, она постоянно дает о себе знать, напоминает, чего может стоить одна-единственная ошибка, однако всякий раз она застает нас врасплох. Всякий раз нам слишком больно.

— У меня не было выбора, — наконец выдавливает брат, словно прося прощения. — Я не мог позволить ей стать одной из них. Мысль о том, что она уйдет в Лес, была невыносима.

— Знаю, — говорю я, вспоминая нашу мать и ее выбор, который я позволила ей сделать.

— Это был самый трудный поступок в моей жизни.

— Знаю, — повторяю я, не находя других слов.

Джед кивает, стискивает мое плечо и уходит по тропе за остальными разбивать лагерь. Я остаюсь у тупика, размышляя о своей лжи.

Потому что я не верю в Божий промысел, не верю в Божественное вмешательство и предопределение. Я никогда не смогу поверить, что все наши пути уже выбраны заранее и свободная воля ничего не значит. Что выбора на самом деле не существует.

* * *

На следующее утро солнце не столько встает, сколько просачивается в воздух, густой и так напитанный влагой, что кожа от него покрывается испариной. Хотя мы должны идти дальше, никто и шагу не делает с полянки, на которой мы заночевали. Кэсс отпивает из меха с водой и передает его дальше. До меня он доходит почти пустым.

После вторжения прошло три дня. Мы все измотаны, напуганы и раздавлены.

— Надо возвращаться, — говорит Кэсс.

Гарри рядом со мной громко выдыхает, словно долгое время задерживал дыхание. Аргус положил голову мне на колени и тяжело дышит; если провести рукой по мохнатому боку, можно пересчитать все ребра. Хвост безжизненно лежит в грязи.

— У нас нет воды, чтобы бесцельно шататься по Лесу, — продолжает Кэсс. — Без воды нам не выжить, а все время надеяться на дождь нельзя.

День только начался, а из моей рубашки уже можно выжимать пот и заливать его в мехи вместо воды.

— Может, поищем воду? — предлагает Трэвис.

— Нет, мы должны вернуться, — настаивает на своем Кэсс.

Она говорит заученно, словно много раз проигрывала эту беседу у себя в голове.

— Кэсс, милая, мне кажется…

От слова «милая» мой желудок скручивается в тугой узел. Я отворачиваюсь от всех, смотрю на Нечестивых, столпившихся у забора, и пытаюсь разглядеть за ними Лес.

— Мало ли что тебе кажется! — перебивает моя подруга Трэвиса.

Я с трудом сдерживаю смех: не привыкла я видеть ее такой строгой. Это странно, неестественно и отчего-то ужасно смешно.

— Главное, что воды у нас почти не осталось. — Она встает и грубо сует ему под нос пустой мех, так что Трэвис отшатывается. — А через несколько дней закончится и еда. Мы умрем в этом Лесу просто потому, что побоялись вернуться в деревню! — Она даже топает ногой, больше не в силах держать себя в руках.

— Да некуда нам возвращаться, — безапелляционным тоном вставляет Джед.

— Ты не можешь знать наверняка! — Еще немного, и Кэсс завизжит, снова забьется в истерике. — Не можешь! Ты только видел, что дела были плохи, когда вы с Бет уходили. Но потом все могло наладиться. Те, кто уцелел, могли отстоять деревню!

Джед молчит: по его лицу видно, что он погрузился в себя, в воспоминания о Бет.

Кэсс начинает мерить шагами поляну.

— Разве вы не понимаете, что происходит? Чем это все закончится? Мы будем ходить по этим тропам, пока не выбьемся из сил и не умрем!

Она так увлеченно говорит и жестикулирует, что не видит слез в глазах Джейкоба: он страшно напуган ее словами. Какой смысл в этих шатаниях?!

— Лес не бесконечен, — наконец вставляю я.

Она хохочет, безумно вытаращив глаза:

— Не бесконечен, Мэри?! И что же нас ждет за ним? Океан твой, что ли?! — Она ставит руки на колени и приближает лицо вплотную к моему. — А пить из твоего океана можно, Мэри? Или он спасет нас, когда мы начнем загибаться от голода на этой тропе? — В следующий миг Кэсс выпрямляется и, окинув взглядом всех нас, заявляет: — Я возвращаюсь в деревню. Джейкоб пойдет со мной.

Она протягивает ему руку, но мальчик только всхлипывает и отползает подальше, пугаясь безумного блеска в ее глазах и живо вспоминая ужасы, которые творились в деревне.

Тогда Кэсс подходит к нему, хватает его за руку и рывком пытается поднять, но он противится изо всех сил. Всхлипы переходят в рыдания, сотрясающие его слабое, крошечное тельце, однако Кэсс это не останавливает. Наконец, когда Джейкоб начинает вопить от боли, Гарри подходит и оттаскивает ее от ребенка.

Кэсс резко разворачивается и больно впивается пальцами в его руки.

— Пойдем со мной, — умоляет она, тяжело дыша и дрожа всем телом — такое чувство, что она вот-вот развалится на части. — Джейкоб будет нашим сыном, нашим с тобой сыночком. Мы все изменим, исправим, слышишь? Все будет хорошо, как раньше. — Кэсс спешит, слова наскакивают друг на друга, будто она боится передумать или все забыть. Потом она немного успокаивается и добавляет уже тише: — Ты только подумай, Гарри. Все станет как раньше. Помнишь, когда Трэвис болел и мы с тобой были одни…

В эту секунду я почему-то вспоминаю Кэсс в детстве. Ее белокурые волосы и невинные глаза. Как она внимательно слушала истории моей мамы, хотя они ни капельки ее не интересовали: она просто не понимала, что хорошего могло быть в мире до Возврата. Кэсс всегда жила настоящим, ей нравилось наше безмятежное существование за надежным забором, вдали от Нечестивых и всего остального.