Валерий Большаков - Черное солнце

• Название: Черное солнце
• Автор: Валерий Большаков
• Издательство: АСТ
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-075788-6

В этом мире не так много мест, где человек чувствует себя свободным.

Океан да Антарктида. Зато на всей остальной планете, в Большом Мире, погрязшем в изобилии и безделье, океанцев и антарктов терпеть не могут.

Потому что не понимают. Потому что боятся.

У свободных — свои законы и правила. Свободных лучше не трогать, если не хочешь нарваться на выстрел.

У них — свои лидеры. Тимофей Браун — лучший из них.

Именно ему придется возглавить океанцев в войне.

Которую развяжет Большой Мир, как только появится повод.

Например, грозное «чудо-оружие», спрятанное в подземных пустотах Антарктики…

---

— А где был ты? — ласково спросил он. — Чего ж ты не показал «оборонцам», какой храбрый?

— А чего — я? — подувял мужичонка. — Без оружия, и вообще…

Браун с презрением осмотрел «храбреца».

— Когда мы уходили партизанить, вооружён был лишь каждый второй, — отчеканил он. — Остальные добывали оружие в бою. А насчёт «вообще»… «Оборонцы» хоть что-то делали, хоть какой-то порядок наводили, а что совершил ты? Отсиживался рядом с тёплым гальюном? «Моя хата с краю, ничего не знаю»? А теперь чего удаль свою показываешь? Героизм одолел? Так вон они, «оборонцы»! Ступай, воздай им за свои муки, отомсти как следует.

— Я думал, вы нам помогать пришли… — протянул мужичонка, сохраняя лицо. — А вы, стало быть, с ними вместе…

— Я не вместе с Кермасом, — холодно сказал Тимофей, — я рядом с ним. А помогаем мы тем, кто сам пытается добиться правды. Поднялись горняки в Тил-Маунтин — и мы встали с ними рядом. Жаль только, что на войне обычно погибают лучшие, те, кто идёт в бой, а суслики вроде тебя прячутся по норкам. Так что брысь отсюда, пока я не поправил дисбаланс!

Мужичонка испарился.

— Поехали! — резко сказал Сихали. — Достал меня этот «массовый героизм»!

Вытащив радиофон, он сказал Гирину:

— Максим! Скажи там, пусть перегоняют субмарины на припай!

— Понял, — донёсся ответ.

Пока «Харьковчанки» добрались до ледового барьера, турболётов уже и след простыл, а в огромной прямоугольной майне, прорубленной в припае, покачивались четыре подлодки — одна рабочая, типа «Дипскаут», и три «Орки».

К майне вёл пологий скат, вырубленный во льду и щедро посыпанный песком. Визжа и скрежеща, «Харьковчанка» съехала по нему вниз и развернулась, хрустя тонким ледком, намёрзшим за ночь на выступившей талой воде.

— Шурка! — окликнул Белого Тимофей. — Полезай в дальнюю. Змей, средняя — твоя. И берите с собой одного-двух для балласта… Шутка. Кермас и вы, пастор, полезайте за мной, если хотите.

— Хотим-хотим, — откликнулся «генерал».

— И ещё как! — широко улыбнулся Помаутук. Глаза у пастора горели огнём страстного ожидания — мечта всей его жизни была близка к тому, чтобы сбыться.

Сихали перепрыгнул на палубу «Орки» и открыл люк. Привычным движением спустился вниз, с удовольствием ощущая знакомые запахи и звуки. Переступая высокий комингс и пригибая голову, Тимофей забрался в рубку и протиснулся к командирскому сиденью. «Орочка»…

Он успел запустить реактор, когда пассажиры, пыхтя и кряхтя, спустились в переходный отсек.

— Тесновато тут у вас, — сказал Кермас, замирая в проёме сегментного люка. — А… где нам… того… притулиться?

— Вон место бортмеханика, а вон, у переборки, откидное сиденьице. Не абы что, конечно, но… Кермас, сделайте доброе дело — заприте люк.

— Какой? А, сейчас.

Помаутук, пользуясь отсутствием Олега, занял сиденье бортмеханика, так что Кермасу пришлось удовольствоваться «откидушкой».

В утробе субмарины заныли, раскручиваясь, турбины. На пультике селектора замигал зелёный квадратик, донося голос Харина:

— «Орка-два» вызывает «Орку-один».

— «Орка-один» слушает, — отозвался Тимофей.

— К погружению готов.

— Понял.

— «Орка-три» готова, — торопливо проговорил Белый.

— Кто с вами?

— Максим, — прогудел Тугарин-Змей.

— Со мной Купри! — доложил Шурик.

— Понял. Погружение пятьдесят метров.

Экран, что находился под иллюминатором в центре пульта, замерцал, вырисовывая чёрно-белую картинку, — работал биооптический преобразователь. Приучаться водить субмарину, ориентируясь не по мутной воде за иллюминатором, а по БОПу, было трудно только с самого начала. Потом глаз привыкал следить за чётким изображением на экране, не поддаваясь искусу глянуть на «всамделишный» пейзаж. Правда, в глубине антарктических морей стоило делать поправку — вода здесь была чистейшая и прозрачнейшая. А уж жизнь просто бурлила, справляя праздник размножения. Градусник показывал почти минус два за бортом, но в студёной воде ярко желтели губки, ползали гигантские морские звёзды фиолетового окраса, морские черви в метр длиной, прекрасные, как цветы, копошились меж продолговатыми розовыми голотуриями, шевелящимися на ковре из красных водорослей, рыбы губастые косяками шастали… Тропики подо льдом.

Пингвины, такие неуклюжие и смешные на суше, под водой обретали неожиданную стремительность, и даже своеобразное изящество — они проворно носились, оставляя за собой шлейф из пузырьков, и поглядывали на «Орку» — не касатка, нет?

Загудел перегретый пар в реакторе. Сихали завертел штурвальчик рулевого управления и повернул рукоятку скорости.

— Ничего не видно… — пробормотал Помаутук, пялясь в иллюминатор. Припайный лёд просвечивал голубым и синим, простирая сумрак до глубины в сотню метров.

Тимофей включил все прожекторы — два по бортам и один под днищем.

— «Однойка» вызывает «двойку» и «тройку», — сказал он, наклонясь к селектору.

— «Двойка» слушает, — отозвался Харин.

— «Трояк» на связи, — выразился Белый.

— Двигаем на запад «пирамидой» — Шурик обследует берег на глубине до тридцати метров, Илья — между тридцатью и шестидесятью, я — от шестидесяти и ниже. Как поняли?

— Понятно.

— Поняли, поняли!

— Тогда начали.

Метров до тридцати в глубину на скалы и камни цеплялись мощные хлысты ламинарии, они извивались и колыхались, как будто бы сами по себе. До сорока добирались ровные, как восковые свечи, асцидии в три-четыре метра ростом — эти стояли недвижимо, как странный неземной лес.

«Орка-1» опустилась на семьдесят пять метров вглубь и двинулась малым ходом на запад, описывая синусоиду, — подлодка то погружалась, то всплывала, захватывая в круги света скалистый ступенчатый склон. Сихали глянул в верхний прозрачный колпак — в толще воды плыло светлое пятно — подлодка Тугарина-Змея. Ещё выше испускала слабое сияние «Орка-3».

Мимо, из глубины, всплыла огромная медуза, центнера полтора весом. Здорово смахивавшая на груду тонкого разноцветного белья, она томно помахивала шестиметровыми щупальцами.

— Никогда не заглядывал под лёд, — сказал Кермас зачарованно, — а тут как в зазеркалье…

— Я и сам здесь второй раз в жизни, — признался Сихали. — Пастор, вы должны быть в курсе… Какие субмарины приходили сюда из Третьего рейха?

— О, их было много! — с готовностью откликнулся Помаутук. — В «Конвой фюрера» входили лодки разных серий. Больше всего было из ІX-й — океанские подлодки, и XIV-й — подводные танкеры. Грузы перевозились на подводных транспортах Unterwasserboot-Frachtschifr, попросту UF. Эти были самыми большими. Две подлодки из «Конвоя» — U-530, под командованием Отто Верхмута, и U-977, где капитаном был Хайнц Шеффер, сначала высадили своих высокопоставленных пассажиров в Вальхалле, а потом сделали переход в Аргентину и там, в Мар-дель-Плате, сдались властям. Это случилось в июле сорок пятого, а почему они так поступили — бог весть…

— Может, не хотели остаток жизни провести в подземельях? — предположил Кермас.

— Возможно. Тимофей, а для чего вам подробности о подводном флоте Гитлера?

— Я подумал, что не все субмарины Адольфа уцелели. Вдруг да наткнёмся на обломки этого самого… «Унтервассербоот-Фрахтшифра»? Сразу станет ясно — вход где-то рядом!

— Да, это был бы чёткий знак… — согласился Джунакуаат.

— Пастор, — поинтересовался Кермас, — а для чего те подробности вам?

Помаутук пристально посмотрел на «генерала» и облизнулся.

— Тайна! — выговорил он. — Вот что меня влекло всегда. Великая, мрачная тайна того времени! Вроде бы сороковые годы двадцатого века и не скрыты за завесой тысячелетий, а вот поди ж ты… Мы так мало знаем о тёмных делах того отрезка лет, что просто оторопь берёт. Ведь посмотрите только — гитлеровцы с сорокового года, последовательно и упорно, строили здесь базу. Тем же летом в Коварах — это на юго-западе Польши — был создан секретный учебный центр вермахта, готовивший элитные части для Новой Швабии. Начиная с сорок второго, тысячи эсэсовцев и просто «истинных арийцев» тайно переправились сюда. И никто об этом ни словом, ни полсловом!

— Свидетелей тогда не оставляли, — сказал Сихали, медленно вращая штурвальчик.

— Совершенно верно, — кивнул пастор. — Я узнавал обо всём из архивов Ватикана, из переписки чинов СС, сбежавших в Парагвай и Боливию, дёргал за ниточки, почти незаметные, выискивал информацию в описках…

Неожиданно из синеватой полутьмы наплыла огромная тёмная масса. Субмарину качнуло волной, а в следующий момент страшный лобовой удар в борт сотряс «Орку», опрокидывая её на бок. Кермаса припечатало к переборке, пастор и вовсе приложился грудью о пульт. Один Тимофей усидел на месте, пристёгнутый широким эластичным ремнём.