Уинсли Кларксон - Стинг. Тайны жизни Гордона Самнера

• Название: Стинг. Тайны жизни Гордона Самнера
• Автор: Уинсли Кларксон
• Издательство: Феникс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998

…Что лучше — звёздная популярность, жизнь под вспышками фотоаппаратов, рев толпы поклонников, готовых вознести до небес и разорвать в клочья, или безвестное, но спокойное существование? Прочитав эту книгу, вряд ли найдёшь однозначный ответ.

Жизнь Гордона Самнера, известного всем как Стинг, — сложное переплетение счастья и горя, побед и провалов, разумных решений и абсурдных поступков. Из этой книги читатель узнает много ранее неизвестных ему подробностей из жизни Стинга, которые, несомненно, помогут лучше понять его музыку.

Книга будет интересна как меломанам, так и широкому кругу читателей.

---

Другой звездой в фильме «Бурный понедельник» была актриса Мелани Гриффит, бывшая жена звезды фильма «Порок Майами» Дона Джонсона. Гриффит вела себя в стиле и духе голливудских звезд сороковых и пятидесятых годов, которые, бывало, тянули за собой вереницы лимузинов и трейлеров. Эти двое не стали особенно близкими друг другу, и Стинг жаловался, что Гриффит абсолютно не может расслабиться, после того как камеры прекращают работать.

Один член съемочной группы вспоминал позже: «Стинг и Мелани были полными противоположностями. У нее был огромный трейлер, в то время как Стинг был более чем счастлив потолкаться со всеми вместе. Ей в трейлер приносили особую пищу, а он сидел со всей группой и дружески болтал за завтраком.

Когда Стинг предположил, что Мелани стоит присоединиться к нему за завтраком, чтобы разделить пищу, привезенную специальным грузовиком, вся съемочная группа видела, как она повернулась к Стингу и сказала: «Я так не думаю». И порывисто удалилась.

Кроме тёплых чувств при посещении мест, знакомых с детства, Стинг испытывал тревогу и озабоченность. Он нанёс визиты во все школы, которые посещал подростком. «Я въехал в ворота моей классической школы и испытал то же самое противоречивое чувство, которое у меня было, когда я, бывало, опаздывал или не делал домашнего задания», — вспоминал Стинг позже.

Он также регулярно посещал больную мать. Она была уже на пороге смерти от рака, который изрешетил все ее тело, но продолжала бороться с ним, как только могла. Каким-то образом Стингу удалось создать прекрасную актерскую игру, несмотря на эмоциональное смятение, вызванное зрелищем постепенного угасания матери.

«Бурный понедельник» многим напоминал другой шумно встреченный британский фильм о гангстерах всех времен — «Долгая добрая пятница» с Бобом Хоскинсом и Хелен Миррен в главных ролях.

Стинг пояснял тогда: «Одной из тем нашей картины является попытка совершить насилие над городом всякими дельцами и спекулянтами, что фактически уже произошло в Ньюкасле».

В фильме Стинг говорит с сильным акцентом «Джоди». «Я делал историю жизни для человека, которого играю, так что я чувствовал, что знаю его. Я надеюсь, что совершенствуюсь в актерском мастерстве, потому что играю с хорошими людьми. Я думаю, что роль сработала, но я не смотрю на нее как на свою карьеру, чтобы играть только тип «Джоди». Я определенно не хочу стать профессиональным «Джоди»».

Во время одной встречи с репортером с целью рекламы «Бурного понедельника» Стинг сделал интригующее замечание, когда его спросили, как же он умудрился поддерживать свою карьеру рок-звезды на столь высоком уровне и в то же время быть актером: «Я устал, но я нахожусь в хорошей форме. Я не думаю, что есть какая-то альтернатива этому образу жизни, кроме смерти».

Во время съемок «Бурного понедельника» Стинг обнаружил себя в знакомой обстановке ночного клуба Джулис», после того как позвонил своему старому другу «Джоди» Джону Харкеру и устроил там встречу за стаканчиком спиртного. Харкер был удивлен, увидев мультимиллионера, рок-звезду среди всех этих неизвестных личностей в баре стоящим в очереди целых полчаса, чтобы попасть вовнутрь. И только позже он понял, что все это было, вероятно, важной подготовкой Стинга к роли в фильме.

Стинг был на Монсеррат, записывал свой новый альбом, когда умерла его горячо любимая мать Одри. Он как раз почти закончил партию в бильярд с одним из коллег, когда раздался звонок; звонил его брат Фил. «Сейчас уже все в порядке, действительно это так. Ей уже больше не больно», — он пытался успокоить своего потерявшего от горя рассудок брата, но оба разразились рыданиями по телефону.

Стинг положил трубку и пошел к себе в комнату, где просидел несколько часов на кровати, размышляя. Никто не осмелился побеспокоить его.

…После того как ей сказали, что ей остался только месяц жизни, Одри боролась с болезнью два года. Она никогда не теряла присущего ей чувства юмора, и в глазах Стинга она оставалась блистательной женщиной до самого конца. Позже Стинг пытался объяснить влияние своей матери, говоря: «Я в буквальном смысле получил музыку от моей матери. Это она поощряла меня играть на гитаре, это она слушала мою игру».

Затем он добавил: «И в то же время именно она делала мою жизнь напряжённой. Я был первым ребенком, и я думаю, что первому ребенку мужского пола приходится нести большую психологическую нагрузку — больше, чем другим детям, потому что это как бы любовной роман».

Спустя годы Стинг написал «Прокаженное сердце» специально для своей матери. Эта песня пришла к нему после еще одного странного сна, во время которого он почувствовал, что она разрезает его ножом.

«Она была очень сильной в символическом смысле — «очень фрейдистской» матерью. Я всегда ощущаю ее присутствие. Я чувствую близость к ней как никогда раньше. Она была втиснута в это тело, которое было для нее бесполезным в течение последних двух лет, а у нее был такой свободный дух, что смерть стала для нее избавлением».

* * *

С некоторых пор Стинг стал более избирательным по отношению к своим ролям в кино. Например, отказался от картины, потому что сам ее сценарий (сниматься она должна была в Зимбабве) не занял достаточно жесткой позиции против апартеида. Певец должен был сниматься в «Испорченном уикенде» с женой Спилберга — Эми Ирвинг.

В июле 1987 года Стинга пригласили поучаствовать в ежегодном умбрийском джазовом фестивале, почётным гостем которого был известный семидесятипятилетний композитор, пианист и аранжировщик Гил Эванс.

Это приглашение, без сомнения, заставило кое-кого из приверженцев чистого джаза в удивлении поднять брови: здесь находились Майлз Дэвис, Кэб Колловей и Винтон Марсалис. Эванс попросил Стинга присоединиться к нему, после того как они встретились за кулисами в легендарном клубе «Ронни Скотт» в Сохо, в Лондоне.

Громовые аплодисменты тридцати пяти тысяч человек раздались в адрес Стинга и его наиболее известных композиций, и затем продолжали поддерживать его, словно мощная ритмическая линия на ударных. Это был вечер, который он никогда не забудет. Он оставил печаль о матери где-то позади себя и играл для удовольствия и успокоения собственного сердца.

Стинг и Труди появились на кинематографическом фестивале в Каннах в 1987 году, хотя у него и не было каких-то особенных картин для участия в конкурсе. Их близкий друг Дебора Коен присоединилась к ним на несколько дней, и все трое были приглашены на яхту магната индустрии грамзаписи Роберта Стингвуда на очень закрытый «интимный» обед.

На следующий вечер проворный молодой бельгиец по имени Жан-Пьер Дютелье представился Стингу и Труди в баре отеля «Альбион», где остановился певец. Он сказал им, что только что был выдвинут на получение «Оскара» за документальный фильм, который он сделал о положении индейцев в тропических лесах Бразилии. Стинг не выказал ничего, кроме более чем мимолетного вежливого интереса к тому, что сказал Дютелье, хотя тот заявил, что он близкий друг Стюарта Копленда.

На следующий день молодой бельгиец начал бомбить телефонными звонками Стинга, и последнему пришлось сказать, чтобы их прекратили соединять. Однако Дютелье, который описывал себя как авантюриста, не собирался сдаваться так легко. Он рассматривал Стинга как прекрасную кандидатуру для грандиозной программы, которую он создавал в течение многих лет с целью спасения земли индейцев.

Стинг и Труди пробыли в Каннах три дня, и Стинг улетел к своему помощнику, которому полностью доверял, Дэвиду Фоксу, на специальный ланч по поводу празднования тридцатидевятилетия Фокса. Стинг также умудрился найти время присутствовать на строгом деловом обеде с боссом «А&М» Джерри Моссом.

На протяжении всей этой поездки Стинга преследовал образ больного отца. Во время своего последнего посещения госпиталя он подумал, что его направили не к той кровати, потому что болезнь так сильно сказалась на его отце, что долгое время он не мог узнать его.

Стинг был особенно обескуражен тем фактом, что ему оказалось очень трудно разговаривать с умирающим отцом. В конце концов он взял Эрни за руку и сказал ему, что у них одинаковые руки. Эрни согласился, слабо улыбнулся и сказал, что своим рукам Стинг нашел куда более лучшее применение, чем он…

В конце лета 1988 года Стинг вместе с Трейси Чапмэн, Питером Габриэлем и Брюсом Спрингстином принял участие в гастролях под лозунгом «Немедленно! Международная Амнистия Прав Человека», которые должны были пройти в Лондоне, Нью-Йорке, Филадельфии, Лос-Анджелесе, Окленде, Калифорнии, Японии, Зимбабве, Бразилии и Аргентине.

Каждого из присутствующих на выступлениях просили подписать петицию Декларации прав человека; это осуществлялось при входе на каждый концерт. Питер Габриеэль подвел итог размышлениям об этих гастролях, когда сказал, что было «важно, ведь простые люди смогли наглядно продемонстрировать, что у них есть реальная сила, чтобы влиять на общество». Это высказывание эхом отдалось в словах Спрингстина, обращенных к публике в Филадельфии: «Это в ваших руках».