Андрей Лысиков - Инфекция

• Название: Инфекция
• Автор: Андрей Лысиков
• Жанр: Ужасы и Мистика

Человек — венец природы. И он же — ее губитель. Что станет с миром однажды, когда человечество доиграется в свои «игрушки» до летального исхода?

---

Он привел его к топливному резервуару и показал на крышку.

— Как ты думаешь, сможем ли мы его открыть? Я вчера пробовал, и у меня ничего не вышло.

Егор подошел к люку и попытался его приподнять. Но пальцы его с трудом пролезали в крохотную щель, и речи не могло быть, чтобы подсунуть их под крышку. Особенно, учитывая ее вес. Через минуту он бросил свои тщетные попытки и отошел от люка, утирая пот со лба.

— Тяжеловато нам, однако, придется.

— Знаю, — Максим мрачно сплюнул, — но, вспоминая вчерашнюю ночь, остаться без машины мне не хотелось бы.

— Может найдем какую-нибудь брошенную машину и попробуем откачать бензин из нее?

— Это, конечно, вариант, но, боюсь, уж больно много времени он займет.

— Ну тогда нам нужно что-то… что-то наподобие…

Егор скрылся за углом заправочной станции, а через минуту появился снова, сияя. В руках он нес небольшой ломик.

— Думаю, это могло бы нам несколько помочь. Я его нашел на пожарном щитке. Да здравствуют правила пожарной безопасности!

— Ну, давай попробуем.

Егор вставил лом в стык между крышкой люка и его краем и попытался приналечь на него. С первой попытки ничего не вышло. Люк сидел как влитой.

— Ну и тяжеленная хреновина, — только выдохнул он.

— Знаю. И если тебе удастся приподнять крышку, а затем вдруг ты ее уронишь, я останусь без пальцев. А последний хирург этого мира взял отпуск, так что мне, пожалуй, будет суждено истечь кровью у вас у всех на глазах.

— Может, не будем тогда пробовать? Бензин того не стоит.

— Да нет, Егор. Как раз стоит. А раз так, то будем пробовать. Давай еще раз.

Максим застыл в ожидании. Егор снова поднатужился, и ему со стоном удалось немного приподнять крышку. Для Макса эти несколько секунд текли словно в замедленной съемке. Взгляд его превратился в оптический прицел, улавливающий малейшую мелочь. Крышка люка натужно приподнялась. Сначала получилась тоненькая щель, но Егор удвоил усилия, и щелка выросла до сантиметра. Максим приготовился.

— Давай, еще немного!

Эти несколько мгновений стали одними из самых главных за последние годы его жизни. Внутренне молясь, чтобы у Егора не засвербило в носу, он вставил пальцы во вновь образовавшуюся щель и с криком сделал рывок. Неподъемная крышка подалась в сторону и недовольно звякнув осталась лежать, оставив люк сантиметров на пятнадцать приоткрытым.

— Ну вот, этого вполне хватит, — Макс облегченно выдохнул. — Теперь пойдем в город, поищем продуктовый магазин.

— Да, идем, а то уже есть охота. Особенно после такой краткосрочной, но весьма напряженной работы.

Егор бросил на землю ненужный больше лом, и они направились к городу, мрачной серой громадой встававшему перед ними.

— Не нравится мне тут, — Егор зябко повел плечами. — Как-то жутковато.

Они прошли около километра по городской улице. Максим внимательно рыскал глазами по сторонам, примечая малейшее движение. Вот бродячая собака, очень может быть даже, что из тех, которые наряду с волками пытались напасть вчера ночью, перебежала им дорогу, что-то сжимая в челюстях. Приглядевшись, он понял, что ее ношей было не что иное, как начавшая уже разлагаться кисть человеческой руки. В солнечном свете на пальце тускло блеснул драгоценный камень, вделанный в перстень. Макса чуть не стошнило, и, посмотрев на Егора, он убедился, что тот тоже борется с позывами к рвоте.

Их окружал тяжелый запах разложения, облаком повисший над городом, сочившийся из окон и подъездов. На улице еще кое-где не растащенные одичавшими животными лежали мертвые тела пострадавших от инфекции. Хотя подойдя к одному из тел, болезненно сморщившись, Максим увидел, что этого несчастного убила отнюдь не болезнь. Он явно был застрелен некоторое время назад — сейчас казалось, что все произошло год, а, может, десятилетие назад, хотя на самом деле минула разве что неделя.

Дома, тянущиеся о обеим сторонам улицы, мрачно смотрели на двух путников пустыми глазницами окон. Стекла в некоторых окнах верхних этажей, да и в витринах многих магазинов, были выбиты. Свет нигде не горел. Ни из одного окна не доносилось звуков работающих телевизоров. В буквальном смысле мертвая тишина гнетуще действовала на сознание. Даже смрад разложения не так угнетал, как эта густая, словно похожая на кисель тишина.

Максим повернул голову налево и, наконец, нашел, что искал. Егор проследил за его взглядом и тоже увидел через дорогу продуктовый магазин. Стучаться в двери им не пришлось — вся центральная витрина была выбита, осколки стекла усеивали асфальт и пол внутри магазина.

— Заходим и набираем все, что могло не испортиться, — Максим повернулся к своему спутнику. — Электричество здесь пропало не менее двух дней назад. Достаточно для того, чтобы в такую жару, как я стояла в последние дни, молоко скисло, а свежее мясо испортилось.

— Я так мыслю, сырокопченой колбасе портиться еще слишком рано?

— Варено-копченой, думаю, тоже.

Они посмотрели друг на друга и неожиданно рассмеялись. За последние дни это был первый смех, звучавший здесь, и звук был непривычным в тишине умершего города. Недавняя бродячая собака, перебежавшая дорогу, навострила уши, а затем, неизвестно почему, кинула свою добычу и бросилась наутек от этого смеха. Звонкие людские голоса, от которых она уже начала отвыкать, напугали ее своим звучанием.

Отсмеявшись, парни сразу осмотрелись вокруг себя. Продуктовый магазин был одной из сетевых торговых точек, а значит, все категории продуктов лежали на стеллажах, отсортированные в определенном порядке. Максим сразу направился к прилавку с хлебобулочными изделиями. Хлеб уже начал черстветь, но выбирать не приходилось. Он брал со стеллажа буханку, внимательно ее осматривал на наличие зеленоватого налета плесени, принюхивался, не впитал ли хлеб запахи окружающего мира, в котором доминировал запах разложения, и либо клал обратно, либо кидал в прихваченный у кассы пакет. Вскоре десяток саек — пополам белого и темного — были уложены в полиэтилен, и Максим направился к холодильнику за водой. Холодильник давно не работал, но внутри еще поддерживалось некое подобие прохлады. Поэтому вслед за буханками хлеба в пакет отправились несколько двухлитровых бутылок сильно- и слабогазированной воды. Набрав один пакет, он отнес его к выходу. Егор пропал где-то в глубинах магазина, и издалека доносилось лишь его пение в полголоса. «Засыпай, на руках у меня засыпай», — ухватил четкий слух Максима строчку из песни канувшего в безвозвратное прошлое мира.

— Где же теперь этот потерянный рай, — пробормотал он себе под нос чуть слышно.

Подумав, что едва не забыл самого главного, он подошел к прилавку кассира и выудил из под него пару блоков сигарет. Весь мир погиб от неизвестной инфекции дыхательных путей, а его совершенно не пугала возможность заработать рак легких. «Нас убивают наши же привычки», — вспомнил он чье-то изречение и невесело ему усмехнулся. Среди них врачей не было. Конечно, где-то мог бы оказаться доктор, или на худой конец студент последних курсов медицинского университета, но в данный момент даже элементарный аппендицит явился бы неразрешимой проблемой.

От невеселых размышлений его отвлек словно вынырнувший из-за стеллажа Егор. В обеих руках он нес по пакету, набитому припасами. Один был под завязку набит крупами и такими примитивными в прежней обыденной жизни вещами как сахар и соль. Из другого пакета выглядывали верхушки палок сырокопченой колбасы. И в дополнение ко всему этому он умудрился набрать продукции «к чаю»: упаковки разнообразного печенья теснились одна на другой в пакете с колбасой.

— Я только в последний момент вспомнил, что с нами ведь ребенок, — Егор подошел к спутнику и поставил пакеты рядом с тем, который уже стоял, набитый хлебом и водой. — Думаю, ей будет приятно.

— Думаю, нам всем будет приятно. Молодец. У кассовых аппаратов можно еще набрать шоколадок. Они немного подтаяли, но есть их можно. Ну что, возвращаемся?

Но перед тем как выйти из магазина, Максим взял со стеллажа две большие банки кофе и несколько пачек чая.

— Умираю, как кофе хочется.

Егор только пожал плечами, и они вышли на улицу, где им в нос вновь ударил запах, без которого они вполне могли бы обойтись. В магазине он все-таки не ощущался столь явно.

— Интересно, как надолго этот запах останется здесь? — пробормотал Егор чуть слышно, вероятно задавая этот вопрос себе самому.

— Наверное, навсегда. По крайней мере, пока стоят города. Пока не появится кто-то, кто сможет очистить дома от мертвых полуразложившихся тел, предать их земле. И невозможно угадать, будет ли это человек или какой-то другой вид… — он сделал паузу, словно задумавшись над своими словами. — Не обращай внимания, что-то меня на лирику потянуло.

Они вернулись в импровизированный лагерь, где уже никто не спал. Ольга с Катей сновали вокруг костра, готовя мужчинам завтрак, а маленькая Даша резвилась с Крисом. Щенок заливисто лаял и пытался несильно ухватить ребенка за руку. Потом он увидел хозяина и потрусил к нему.