Игорь Гуров - Зарево над предгорьями

• Название: Зарево над предгорьями
• Автор: Игорь Гуров
• Издательство: Издательство ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия"
• Жанр: О войне
• Год: 1955

Повесть рассказывает о захватывающих приключения юных партизан в горах Кавказа во время Великой отечественной войны.

---

Замешкайся Шурик и Вовка утром около вокзала, они увидели бы партизан во главе с Качко, возвращающихся в центр города. Вздумайся им зайти в школу, встретили бы там Галю, назначенную дежурной по отряду.

В полдень Качко и секретарь горкома партии Занин поехали на маргариновый комбинат. В коридорах сновали вооруженные люди. В комнате, где раньше помещалось партбюро, сидел немолодой человек с простым русским лицом. Это был один из старейших инженеров комбината.

— Знаком, Петр Карпыч? — спросил Занин, указывая на Качко.

— Ну как же, знаю, — ответил тот, подавая Качко руку.

— Тем лучше. Командир отряда, который будет действовать рядом с вашим.

— Что же, милости прошу в гости, — улыбнулся Петр Карпович. — Я могу хоть в отряд, хоть на семейный вечер приглашать: ухожу партизанить с женой и двумя сыновьями.

Они детально обсудили, как будет поддерживаться связь между отрядами, договорились, что Качко пришлет своих людей к Петру Карповичу на курсы минеров.

Затем с Качко беседовал, член Военного Совета фронта. Он интересовался, как законспирировано комсомольское подполье, давал советы.

— Помните: руководить комсомольским подпольем наряду с подпольным горкомом партии будете вы. Обязанностей секретаря горкома комсомола с вас никто не снимал. Самое главное — связь подпольных групп с партизанами, повседневная поддержка и контроль партизанского штаба.

Качко внимательно слушал и думал о том, как в эти тяжелые дни крепка забота партии о комсомоле. Вот хотя бы сейчас: один из видных руководителей партии, член Военного Совета фронта нашел время заниматься комсомольским подпольем оставляемого города. Беседует ровно, неторопливо, хотя у самого слипаются глаза, а мешки под ними лучше всяких слов говорят, как он нечеловечески устал за последние дни.

Стемнело. В настороженной тишине раздалось несколько глухих взрывов. Качко недаром был артиллеристом: он сразу определил, что бьют тяжелые орудия, разрывы повторились на окраинах города.

Артиллерия противника начала обстрел.

За воротами школьного двора остановился бронетранспортер. Во двор вошел командир и громко позвал:

— Товарищ Качко!

Василий вышел вперед.

— Член Военного Совета фронта приказал сообщить вам, что последние наши части покидают город. Вам приказано действовать согласно ранее полученным инструкциям… Прощайте, товарищи! — задушевно проговорил командир. — Боевых успехов вам! До скорой встречи! — И крепко обнял Качко.

Ночью город опустел. Один за другим ушли на тот берег Кубани, в горные леса партизанские отряды. Позже всех прошел через мост отряд Качко. Когда партизаны поднялись на холм, Василий остановился, чтобы в последний раз взглянуть на город.

Он лежал перед ним насторожившийся и притихший, опоясанный кольцом пожаров, которые вырывали из темноты знакомые с детства дома.

Молча двинулся отряд дальше.

Партизаны нагнали большой обоз. С одной из подвод громко окликнули Галю.

— Что же это вы собаку свою бросили? — сказала Гале соседка по дому. — Она, бедненькая, на крыльце сидит и воет.

— Какую собаку? — удивилась девушка. — Я отдала ее в армию. Вы ошиблись.

— Да нет же, Галочка, — уверяла соседка. — Кроме, как у вас, ни у кого такой собаки не было. И воет она на вашем крыльце.

Галя бросилась к Качко.

— Я не могу его так оставить, — проговорила она.

Качко заколебался.

— Знаешь что, Галя? Специально за собакой я бы тебя не пустил, но есть дело поважнее. Отстала повозка с боеприпасами. Она стояла во дворе горкома. Скачи туда, а по пути захватишь своего Верного. Вообще-то такой пес в отряде пригодится. Только действуй поживей, родная!

Дробный цокот копыт коня быстро удалялся и, наконец, затих в темноте. Качко побежал догонять отряд.

На мосту Галю остановили моряки.

— Куда вы? — строго спросил капитан.

— Я по приказу командира отряда за повозкой с боеприпасами и забытой служебной собакой.

Капитан с сомнением покачал головой, но все же разрешил ехать дальше.

— Только торопитесь! — крикнул он вслед.

Навстречу Гале неслась повозка. Не останавливаясь, девушка помчалась в город.

Командующий подрывниками капитан прислушивался к стрельбе и тревожно вглядывался в улицу.

— Наконец-то! — воскликнул он.

К мосту подошел бронетранспортер. Капитан поднял руку. Скрежеща гусеницами, бронетранспортер стал. Из кузова доносился чей-то стон, многие матросы были забинтованы.

— А где машина генерала? — встревоженно спросил капитан.

— Пропала машина, — раздался чей-то голос.

И, несмотря на такой неутешительный ответ, капитан сразу успокоился: он узнал голос члена Военного Совета.

Бронетранспортер на полном ходу проскочил мост и скрылся в прибрежных кустах. Два раза мигнул фонарик в руках капитана. Сразу же, как будто появившись из-под земли, к нему подошли два матроса.

— Все в порядке, товарищ капитан, — доложил один из них.

САМОЛЕТ НЕ ВЕРНУЛСЯ НА БАЗУ

Открытая машина, мягко подпрыгивая на рытвинах, направилась к только что приземлившимся истребителям. Из машины вышел генерал.

Майор Селезнев торопливо натянул шлем и пошел навстречу, чтобы доложить командиру соединения о результатах боевых вылетов.

Генерал молча опустил приложенную к козырьку руку Селезнева, притянул его к себе и неожиданно поцеловал.

— Поздравляю, Степан Васильевич, горжусь тобой! С большой радостью поздравляю. Тебе присвоено звание Героя Советского Союза, а Вихров и Рокотов награждены орденами Боевого Красного Знамени.

Генерал крепко пожал руки летчикам.

Это было в начале войны — 20 августа 1941 года, а через несколько месяцев, в конце февраля, самолет, пилотируемый героем Советского Союза майором Селезневым, не вернулся на базу.

Был обычный день боевой страды. Утром Селезнев отправился на свободную охоту за вражескими самолетами. В паре с ним летел на своем истребителе лейтенант Рокотов.

На большой высоте они перелетели линию фронта. Дальше их путь — к берегу Азовского моря, в тот район, где замечены новые аэродромы и оживление на воздушных дорогах.

Селезнев включил радиофон.

— Алеша, — окликнул он Рокотова, — смотри: прямо по курсу «фокке» и «мессершмитты».

— Вижу, — отозвался Рокотов. — Атакуем?

— Давай!

Круто задрав носы, истребители пошли вверх.

— Селезнев, — крикнул Рокотов, — над тобой «фокке», заходи ему в хвост!

— Ахтунг! Ахтунг! — ворвался в радиофон чужой голос. — Селезнев! Знаменитый Селезнев!

Майор стремительно бросился на «фокке-вульф». Оставляя в небе черный густой хвост дыма, фашистский флагман рухнул вниз. «Мессершмитты» насели на Селезнева.

Воздушный бой увел Рокотова в сторону от майора.

В то время когда Селезнев своим излюбленным приемом — ударом сверху вниз — атаковал одного из фашистских летчиков, другой успел зайти в хвост советскому самолету.

— Майор, сзади «мессер»! — предупредил Рокотов и устремился на помощь другу. Но за истребителем Селезнева уже потянулся шлейф дыма.

— Степа, Степа! — крикнул Рокотов.

Ответа не было.

Через минуту Рокотов увидел, как от самолета отделилась черная точка и над ней возник белый круг парашюта.

Из-за малой высоты приземление было неудачным: Селезнев, ударившись о землю, потерял сознание. Когда он открыл глаза, его окружала толпа горланящих солдат. Среди грязно-зеленых шинелей выделялись черные мундиры эсесовцев. Один из солдат держал пистолет Селезнева. Высокий эсесовский офицер рассматривал вытащенную из планшета летчика грамоту Героя Советского Союза.

— О, руссише асс! — закричал он и с видом победителя потряс грамотой над головой Селезнева.

В штабе авиационного корпуса «Викинг» стояла солидная тишина, лишь изредка нарушаемая шагами штабных офицеров.

Худой гестаповец с моноклем, в плаще без знаков различия прошел через приемную и носком сапога распахнул дверь в кабинет начальника штаба. Прежде чем он переступил порог, в кабинет вошли два его страшных пса.

Створки двери несколько мгновений оставались открытыми, и адъютант видел, как тучный и неповоротливый шеф вскочил, будто его подбросило пружиной, и прохрипел:

— Хайль Гитлер!

— Хайль Гитлер! — довольно небрежно ответил вошедший, и дверь затворилась.

Скоро гестаповец в плаще деревянным шагом промаршировал обратно. Вокруг него, косясь на шествующих впереди псов, суетился начальник штаба.

— Вы все поняли? — спросил эсесовец в плаще.

— Да, господин обер-штурмбаннфюрер! Но неужели действительно сам Селезнев? Необычайная удача!

«Ого! — отметил про себя адъютант. — Гость без знаков различия — большая шишка!»