Владимир Герлах - Изменник

• Название: Изменник
• Автор: Владимир Герлах
• Издательство: Издатель Словохотов А.А.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9903041-9-2

…Мемуарная проза. Написано по дневникам и записям автора, подлинным документам эпохи, 1939–1945 гг. Автор предлагаемой книги — русский белый офицер, в эмиграции рабочий на парижском заводе, который во время второй мировой войны, поверив немцам «освободителям», пошёл к ним на службу с доверием и полной лояльностью. Служа честно в германской армии на территории Советского Союза, он делал всё, что в его силах, чтобы облегчить участь русского населения. После конца войны и разгрома Германии, Герлах попал в плен к французами, пробыл в плену почти три года, чудом остался жив, его не выдали советским властям.

Предлагаемая книга была написана в память служивших с ним и погибших, таких же русских людей, без вины виноватых и попавших под колёса страшной русской истории. «Книга написана простым, доступным и зачастую колоритным языком. Автор хотел, чтобы читатели полностью вошли в ту атмосферу, в которой жили и воевали русские люди. В этом отношении она, несомненно, является значительным вкладом в историю борьбы с большевизмом». Ценнейший и мало известный документ эпохи. Забытые имена, неисследованные материалы. Для славистов, историков России, библиографов, коллекционеров. Большая редкость, особенно в комплекте.

---

Но он не прощал, расспрашивал ее дальше, перешел к Шуберу. Здесь ей было гораздо легче, совсем легко. — «Ведь Шубер немец! Враг моей и, в конце концов, и твоей родины! Я не хотела его убить! только ранить в ноги, чтобы помочь своим русским людям! Ты пойми, Алексей! Если бы я не стреляла, наверное наши были бы разбиты, погиб бы Ваня!» Замолчала в ужасе, в то время как Галанин, зло рассмеявшись оттолкнул ее от себя с такой силой, что она больно ударилась головой о спинку кровати, не верила своим ушам: «Сволочь! советская б…! Гадина! Будь ты проклята! Так вот как ты отблагодарила майора Шубера! Ведь он тебя змею, в свое время спас от Шульце! И это было твое советское спасибо ему, который тебя любил как отец! Погиб бы Ваня! Из за этой сволочи, которого я спас от голодной смерти, который изменил своему честному слову, ты убила этого бедного старика. Он судорожно засмеялся, сдернул одеяло на пол, обнажив Веру: «Я повторяю, Котлярова, что ты животное! советское животное, у которого нет ничего святого! Жила с Хол-матовым, потому что, видите ли ему было вредно не иметь женщины! страдало дело борьбы за сволочную родину! Завтра будешь под тем же предлогом давать другому, а в промежуток между советскими любовниками развратничать со мной! Я не знаю, что мне мешает раздавить тебя сейчас как опасную ядовитую гадюку!» Вера подняв с пола одеяло закрылась им с головой, кричала: «Молчи, Алексей! ради Бога успокойся! прости меня! Я не знаю сама, что со мною было, я никого не хотела убивать! Прости меня, спаси меня! увези меня с собой!»

В это время тяжелый кулак начал бить в запертую дверь, Семенчук кричал: «Товарищ Галанин! Уходите скоренько! партизаны идут! они вас не пустят отсюдова! бают живым приказано вас взять, самим дядей Ваней! Тут дорога одна есть, на лодке по Сони, она привязана тут под вербой стоит, скоренько, Христа ради!» Отбросив одеяло, голая Вера старалась удержать Галанина, на коленях хватала его за ноги: «И я с тобой! возьми меня с собой, Алексей! я боюсь этих людей! я одна погибну без тебя. Я тебе клянусь!» — «Клянешься чем? кем? Бога у тебя нет и даже твоих родных, тетю Маню с мужем ты сознательно оставила на растерзание немцам! Проклятое советское животное!»

Этим напоминанием он ее прикончил, потому что это была правда! она знала на какую ужасную смерть она оставляла этих смешных и трогательных стариков и не настояла, силой не забрала их с собой и он был прав, когда ей кричал, что она была проклятая! Уже он исчез, а она продолжала стоять голая перед распахнутой дверью откуда тянуло утренним холодным ветром, потом дрожа подошла к балке, где сушились травы, привязав за нее ремень, который валялся в углу, сделала петлю, став на стул просунула в нее свою голову… Но вбежавшая Анисья закричала, вернула ее к действительности, нарушила злое колдовство! Вера жалко улыбнулась ей, подбежала шатаясь к кровати, бросилась на нее, с головой завернулась в одеяло и потеряла сознание…

***

Галанин благополучно переплыл Сонь на лодке, и к одиннадцати часам был уже в комендатуре, где изумил и напугал фельдфебеля рассказом о своих приключениях. Оказывается, он захотел побывать у своих знакомых на том берегу, встретился там с одним знакомым партизаном, который ему под секретом рассказал о намерениях дяди Вани! Этот бандит сосредотачивает свои силы против Комарова, на которое собирается напасть на рассвете следующего дня! Невероятные сведения, похожие на бред сумасшедшего! Комендант города не знал, что думать и что предпринять! Смотрел на солдата Галанина, по карте ему объяснявшего положение, слушал его плоховатый немецкий язык и потел! Все было невероятно! Если все правда и он послушается Галанина, внезапно нападет и уничтожит ничего не подозревающих партизанов, впереди слава! отпуск домой вне очереди, возможно, даже наверное, офицерский чин! Если все чепуха — страшно подумать чем вся эта история кончится! по меньшей мере позором разжалованием и может быть смертью!

Сам не мог решить, отправился в расположение прибывшего подкрепления, которым командовали офицеры, резервные лейтенанты, устроил там совещание, на котором Галанин подробно и ясно повторил показания. Слушали на этот раз трое, два офицера и фельдфебель склонившись над картой, следили за пальцем Галанина пока, вдруг не выяснилось все, что положило конец недоумению собравшихся. Лейтенант Брадтке, который одно время служил при комендатуре в областном городе Б., знал хорошо и Розена и Галанина, в то время, когда последний отличался на посту с/х. коменданта, он узнал в солдате, бывшего блестящего офицера, который ставился всем в пример после уничтожения партизан папаши! Вспомнил историю с его арестом, где фигурировали какие-то пропавшие коровы, хищения продовольствия и страшно обрадовался: «Позвольте! вы ведь Галанин! бывший лейтенант Галанин! Очень рад вас снова видеть! Да, да это большое несчастье! Разжалован! Слыхал! Ничего, все это пустяки, недоразумение с тыловой сволочью, которое рано или поздно выяснится! Да, так о чем же мы спорим? Дело ясно! Раз Галанин говорит, что это возможно, значит возможно! Господа, дело пахнет серьезной удачей! Начнем сначала! Итак, мы выступаем, скажем…»

Так и было! Глухой ночью случилась история, небывалая в жизни партизанского отряда имени товарища Клима Ворошилова. Там, где сосредоточились главные силы партизан, вдруг со всех сторон появились немцы с танком и пулеметами, кем-то прекрасно осведомленные. При лунном холодном свете партизаны были наголову разбиты, в первый раз со времени, когда дядя Ваня принял командование этими закаленными в боях бойцами. Сам Холматов едва спасся ускакав на неоседланной лошади, прорвавшись мимо нескольких темных фигур в немецких касках, тускло отсвечивавших на лунном свете. Знакомый ему голос кричал что-то по-немецки, а потом по-русски: «Холматов! кланяйся от меня своей Котляровой. Скажи, что Галанин желает ей всего хорошего!»

Холматов остановил коня и выпустил очередь из автомата на ненавистный голос, с удовольствием прислушался к стонам и ругательствам, хотел скакать назад, но не дали бежавшие партизаны, сами погибли, но его не пустили и защитили своими телами бегство начальника, насилу ушел.

Подсчитывали потери в Озерном; поражение было полное, потеряли все свои пулеметы и минометы, две пушки, которые в свое время отняли у немцев и весь денежный запас и золотые рубли, когда-то собранные евреями города К. для взятки немцам, ими спрятанные и случайно найденные партизанами при взятии города, половина отряда были убиты, много раненных брошенных во время отступления были, конечно, потом прикончены немцами. Но узнал в Озерном то, что было для него хуже всего.

Вера опасно заболела. Навестил ее в избе, где около нее бегал и суетился Минке-вич, хмуро слушал бред: «Я не буду больше, Алексей, простите меня, майор Шубер, мама, дядя Прохор, я люблю вас всех, простите!» Потом допросил Минкевича, своего заместителя Пархоменко, который чуть было не поймал Галанина, понял все и, как всегда, простил и только надеялся что, в конце концов, она поправится и вернется к нему. Вера болела долго воспалением мозга; долгое время ее жизнь висела на волоске, но молодость взяла свое, выздоровела физически и нравственно только зимой, когда дядя Ваня снова развернул свою партизанскую деятельность и отомстил многократно немцам за свое поражение. Снова жила с ним, исполняла свои обязанности жены и медсестры, о своем последнем безумии не вспоминала ни со своим другом Ваней, ни сама с собой, наедине с мыслями, просто забыла о всем и о своем невольном предательстве. Только раз должна была поговорить о неприятном с Ваней.

Когда Минкевич после короткого недомогания осмотрел ее и определил нормально протекающую беременность на третьем месяце сказала ему просто: «Я беременна и так как ты сам мне говорил, что от тебя я забеременеть не могу, думаю, что отец ребенка Галанин. Говорю тебе что бы ты знал и потом меня не мучил из за ребенка». Заплакала от благодарности и нежности к этому настоящему другу, советскому мужу, который сумел стать выше ревности, позорящей человеческое достоинство: «Кто отец ребенка мне неважно! Мне дорого то, что ты будешь его матерью. И все очень хорошо получается, так как я лишен счастья иметь самому собственных детей, рад ему! И не будем больше вспоминать об Галанине! Ребенок этот будет нашим ребенком и мы его воспитаем настоящим советским человеком!» Так и сделали, следили за беременностью и радовались и берегли будущего советского гражданина!

***

В штабе германских тыловых войск сначала не хотели верить разгрому партизанских банд дяди Вани, но после лаконического короткого донесения, последовало более подробное с цифрами потерь, своими и партизанскими, и о захваченной добыче: давно уже не было такой удачи и то, что казалось безнадежным делом, было радостной действительностью: железнодорожная магистраль была снова безопасна, снова были очищены леса, откуда раньше непрерывно делали набеги эти бандиты, сам командующий тыловым районом генерал Гильдебранд в сопровождении блестящей свиты выехал на место, где отдыхали славные роты охранного полка и комендантский отряд. Выслушав доклад командующего сводного отряда тут же наградил храбрых командиров. Железные кресты получили оба офицера и фельдфебель Фриден, а также наиболее отличившиеся стрелки, кроме Галанина! О нем Брадке сделал особый доклад и Гильдебранд тоже вспомнил разжалованного офицера… потер свою красную лысину, рассуждал вслух: «Да… да… неприятная история! если он должен ехать на северный фронт, пусть немедленно едет, здесь его присутствие нежелательно! снова начнет путаться со своими русскими знакомыми! Но такие люди нам нужны, он не должен оставаться простым солдатом, я напишу туда соответствующее донесение сегодня же! В эти грозные часы нам нужны такие преданные офицеры! А относительно этих коров! Это чепуха! Кто из нас не грешен? Все — более или менее! Что вы сказали?» Но Брадке молчал и почтительно дослушал его последние распоряжения: «Фридена я представлю к первому офицерскому чину! Вы оба получите тоже очередные чины, а Галанина завтра же отправить на место назначения!»