Вадим Волобуев - Сага о Гильгамеше

• Название: Сага о Гильгамеше
• Автор: Вадим Волобуев
• Жанр: Фэнтези

Роман о том, как появился первый эпический герой на земле, с кем он сражался и кого любил, что искал и к чему стремился; о богах, которым он поклонялся и которых проклинал, о царях, с которыми он воевал, о мире мёртвых и стране счастливых, о поисках бессмертия и неутолимой жажде совершенства.

---

      -- Я передам Шамхат всё, что ты сказал, Гильгамеш. Но не забудь и о награде для своего верного санги. Это он послал Шамхат за лесным человеком. Ему ты обязан тем, что душа твоя возродилась к жизни.

      -- Клянусь перстнем Энлиля, этот человек мне дороже меди! Воистину, я не прогадал, поставив его сангой. Уже в который раз он выручает меня, вытаскивая из пучины отчаяния. Счастлив вождь, имеющий таких слуг. Эй, рабы, позовите ко мне достопочтенного Курлиля! Я хочу лично отблагодарить того, кто неотступно радеет о благе Дома неба.

       Санга не заставил себя здать. Словно демон из подземного мира, он возник на пороге, увидел Энкиду и позеленел от страха. Губы его затряслись, борода заходила ходуном, тело пронзила мелкая дрожь. Забыв об учтивости, Курлиль неотрывно смотрел на дикаря и не произносил ни звука. Перекошенное лицо Урабу маячило за его спиной, испуганно моргая глазками.

      -- Санга уже здесь, Гильгамеш, - произнесла Иннашагга, осклабясь.

       Вождь обернулся, тремя шагами пересёк комнату и заключил сангу в объятия.

      -- Я воздаю тебе хвалу, Курлиль. Ты утешил меня в печали и вернул к жизни. За это я дарую тебе право собирать урожай с плодороднейшего поля в угодьях Инанны - да будет оно навеки принадлежать твоему роду. Пусть писцы внесут твоё имя в список родовитейших старейшин - отныне ты один из них. И да обрушится проклятье Эрешкигаль на любого, кто осмелится попрекнуть тебя низким происхождением.

       Санга всё ещё ничего не понимал и лишь бессмысленно хлопал глазами. Смертельная бледность не сходила с его лица. Гильгамеш заметил странное состояние своего слуги и расхохотался.

      -- Я вижу, награда лишила тебя дара речи. Что ж, привыкай к своему новому положению, санга. Не каждому выпадает такая удача.

      -- Он не подозревал, что ты так рано узнаешь о подарке, - смеясь, произнесла Инннашагга. - Мы условились предъявить тебе его завтра, после утренней трапезы. Но печаль твоя была столь безутешна, что я решила нарушить договор с сангой. Надеюсь, благочестивый Курлиль не держит на меня зла за этот маленький проступок.

      -- О нет, госпожа! - выдавил тот из себя. - Как могу я, презренный смертный, держать зло на живое воплощение Инанны? Душа моя ликует, видя радость на лице вождя. Счастье внука Солнца - моё счастье, и я преисполнен восторгом при мысли, что оказался причастным к этому.

       Гильгамеш повернулся к Энкиду и взял его под локоть.

      -- Пойдём, я покажу тебя матери.

       Они поднялись на верхний этаж, прошли в женскую половину дворца и заглянули в покои Нинсун. Мать куда-то отлучилась, поэтому Гильгамеш разослал рабов по зданию найти её. Вскоре она явилась. В окружении рабынь и храмовых служительниц Нинсун вошла в комнату, полная удивления и тревоги. В последние дни она не находила себе места от тревоги за сына. Несмываемый налёт печали опустился на её чело, обострил скулы, загнул вниз уголки губ. Весть о том, что Гильгамеш зовёт её, обрадовала Нинсун, но в то же время и обеспокоила. Она ожидала чего угодно, но не того, что увидела. Едва войдя в комнату, она замерла, в растерянности переводя взгляд с Энкиду на Гильгамеша и обратно. Лик её побелел, дыхание участилось, в глазах отразился ужас. Схватившись за сердце, она стала медленно оседать. Стоявшие позади служанки подхватили её, помогли устоять на ногах, медленно подвели к стоявшему у стены стулу с высокой спинкой. Гильгамеш в испуге подскочил к матери, но та движением руки отстранила его. Опустившись на табурет, она с изумлением уставилась на него и Энкиду.

      -- Не пугайся, матушка, - успокоил её Гильгамеш. - Человек, что предстал перед твоими очами, не призрак. Он - уроженец леса, предводитель зверей, наводивший ужас на охотников. Имя ему - Энкиду. Он жил как дикарь, пока знаменитая Шамхат своей красотой не пробудила в нём человеческую сущность, заставив выйти к людям. Совершив сие чудо, она по велению санги привезла его в Урук, дабы развлечь и удивить меня. Ты видишь, матушка? Этот человек - знак богов, который послан мне в утешение. Бессмертные не отвернулись от града Инанны, они по-прежнему опекают его, провозвещая грядущее процветание. Как слеп я был, когда усомнился в этом! Мне нет прощения. Лишь богатыми жертвами могу я искупить вину перед Творцами.

       Нинсун ожила, ободрённая этими словами. Краска вернулась на её лицо, глаза заблистали любопытством. Поднявшись, она приблизилась к Энкиду, провела мягкой ладонью по его волосам и щеке.

      -- Значит, твоё имя - Энкиду?

      -- Да, госпожа, - ответил житель леса.

       Он глядел на неё сверху вниз, не отводя взора. Такая неотёсанность развеселила Нинсун, пробудив в ней теплое чувство. Его поразительная похожесть на сына и непривычная чуждость условностей вызвали в ней странное ощущение, будто этот человек крепко повязан с Гильгамешем общностью судеб. Охваченная прозрением, она сказала:

      -- Ликом и телом ты неотличим от вождя, да и удел ваш столь же сходен. Всевышние боги поставили вас над другими, дали право карать и миловать, облекли могуществом. Ныне ты утерял свою власть, но лишь для того, чтобы встретить моего сына. В этом вижу я божий промысел. Не случайно боги свели вас друг с другом, не случайно слепили по одной форме. Соединённые вместе, вы обречены высшим наказом совершить великое дело.

      -- Да-да, матушка, я тоже чувствую это! - воскликнул Гильгамеш. - Всё это не случайно. Боги хотят сказать что-то мне, но я не могу пока распознать их намёк.

      -- Загляни в свою душу и ты поймёшь, о чём толкуют тебе Творцы.

      -- Душа моя бурлит от необузданных страстей. Разнообразные желания переполняют её, заставляя искать великих свершений, кои прославили бы моё имя и сделали его бессмертным.

      -- Мечта, достойная великого вождя. Но отчего ты не стремишься к ней, а пребываешь в бездействии?

      -- Оттого, что Киш утратил величие, и цель, к которой я стремился, пропала. Пока Акка был могуч и непобедим, торжество над ним вселяло в меня силы. Но теперь, когда город Забабы унижен, борьба с ним перестала вдохновлять меня.

      -- Найди себе иную цель. В мире так много дел, требующих твоего участия.

      -- Всё это дела, заботящие лишь простых смертных. Люди забудут обо мне, как только я разрешу их трудности.

      -- Но быть вождём - это не только сражаться на стенах. Кто, кроме тебя, расчистит каналы, кто выроет колодцы, кто обустроит пристань и возведёт новый храм?

      -- Я знаю это, матушка, но всё это не то...

      -- Ты хочешь стать знаменитым? - вдруг вопросил Энкиду, искоса поглядывая на Гильгамеша.

       Вождь удивлённо посмотрел на него. Никому не позволено встревать в разговор повелителя с его матерью. И уж верхом неучтивости было обращение к владыке Урука как к равному. За эти проступки дерзкий мог поплатиться жизнью. Но лесного человека извиняло то, что он прибыл из деревни, где не имеют представления о манерах.

      -- Да, - неохотно бросил Гильгамеш. - В этом моя мечта.

      -- Я подскажу тебе способ.

      -- Ты? - удивился вождь.

      -- Да.

       Гильгамеш с кривой улыбкой посмотрел на него.

      -- Ну что ж, открой мне свой способ. Быть может, он вернёт мне вкус к жизни.

      -- Далеко-далеко на западе есть кедровая гора, где живёт страшное чудовище Хувава. Всех, кто приближается к ней, пронизывает неодолимый ужас, прогоняющий их прочь. Люди и звери обходят эту гору стороной и трепещут, когда слышат вой Хувавы. Не было доныне героя, отважившегося взойти на гору. Тот, кому удастся сделать это и поразить чудовище своей секирой, наделён будет славой и почётом во веки веков. Но если смельчак погибнет, он обречёт на смерть весь свой род и землю, в которой был рождён.

      -- Я знаю эту легенду, - снисходительно отозвался Гильгамеш. - Истины в ней не больше, чем в сплетнях торговок.

      -- Это не легенда. Когда я жил в лесу, перелётные лебеди рассказывали, что видели эту гору собственными глазами и слышали вой Хувавы. Этот звук настолько перепугал их, что они немедля свернули с пути, хотя летели высоко над землёй.

      -- Выходит, ты понимаешь язык зверей? - воскликнул Гильгамеш.

      -- Понимаю. И берусь провести тебя к этой горе, если печень твоя пламенеет к подвигу.

       Вождь повернулся к матери.

      -- Посоветуй, матушка, как мне быть? Стоит ли мне довериться пришельцу из леса или надо сперва довести до конца то, что я начал?

      -- Тебе решать, сын мой. Есть разные способы остаться в памяти потомков. Кто-то поражает чудовищ, кто-то возводит новые храмы. Я не могу дать тебе совет. Выбирай сам, что тебе ближе.

       Гильгамеш опасливо посмотрел на Энкиду, в волнении заходил по комнате, потирая кулаки. Потом резко остановился, покачался на ступнях.