Леонид Млечин - Сталин. Наваждение России

• Название: Сталин. Наваждение России
• Автор: Леонид Млечин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-459-00711-4

Почему наше общество не отпускают споры о Сталине? Что в этом человеке было такого, что заставляет и сейчас одних восторгаться им, а других — ненавидеть его? Почему любая дискуссия на исторические темы неизменно переходит в разговор о Сталине? Мечта Ленина о новом мире воплотилась в советском обществе эпохи Сталина. Воплотилась не так и не такими средствами, как полагали первые революционеры. Каким способом Сталин методично и последовательно выстраивал этот новый мир? Какую роль в этом процессе сыграл культ личности и кто помогал отцу народов создавать мифы о себе? Почему даже сейчас, спустя более полувека после смерти этого страшного, но гениального политика одни благодарят его, а другие — поминают недобрым словом? И каким был бы СССР, если бы к власти пришел не Сталин, а кто-то другой?

---

«В 1937 году угольная промышленность не выполняла плана добычи угля в Донбассе, — свидетельствовал Лазарь Каганович, — и сразу же после назначения наркомом тяжелой промышленности я выехал в Донецкий бассейн».

Стахановцы требовали больших, чем было запланировано, поставок сырья, но в директивной экономике это было невозможно. К тому же Сталина не устраивал рост зарплат. Поэтому стахановское движение постепенно сошло на нет.

Перепробовав все остальные варианты, перешли к военизированной экономике, что означало ухудшение условий жизни рабочего класса. Пролетариат перестал быть победившим классом, а превратился в бесправную рабсилу.

20 декабря 1938 года появилось постановление правительства «Об обязательном введении трудовых книжек на всех предприятиях и организациях СССР». Это была форма контроля за работающими. Запретили самовольно менять место работы, ввели уголовное преследование за опоздание. В случае увольнения рабочих лишали продовольственных и промтоварных карточек, жилья[3].

Ввели уголовную ответственность за выпуск недоброкачественной продукции. Но продукция даже оборонной промышленности была низкого качества, с браком.

Заместитель наркома тяжелой промышленности Иван Петрович Павлуновский докладывал в июне 1933 года Орджоникидзе:

«Завезено громадное количество нового импортного оборудования, а такие заводы, как “Баррикады” и строящийся Сормовский, целиком оснащены новой техникой. Основная проблема — отсутствие налаженного технологического процесса массового производства. Орудийные заводы до настоящего времени производят свою продукцию в основном теми же методами, которыми орудия делались десятки лет назад…»

Заместитель наркома обороны Михаил Николаевич Тухачевский на XVII съезде партии в январе 1934 года жаловался:

— Мне приходилось бывать на капиталистических фабриках, и я видел, что, когда инженер обходит станки, он обращает внимание на то, как осуществляется технический контроль, потому что слишком дорого запускать дальше запоротую деталь. У нас на многих заводах, наоборот, на контроль не обращают никакого внимания. Многие директора заводов сознательно ослабляют технический контроль, лишь бы было побольше продукции, а с качеством потом разбирайся…

Для стенографического отчета речь Тухачевского сильно сократили, чтобы не огорчать партийную массу конкретными примерами полной незаинтересованности социалистической оборонной промышленности в высококачественном производстве.

Уже в тридцатые годы стала ясна и другая проблема, которая подрывала обороноспособность государства, — отсутствие запасных частей к боевой технике.

Нарком Ворошилов говорил об этом с некоторым недоумением:

— Выполнить заказ на танк, трактор, автомобиль, самолет и прочее все стараются. За невыполнение этих заказов греют, за выполнение хвалят. А запасные части, которые также должны быть поданы промышленностью, — это в последнюю очередь.

Выпускать запчасти в социалистическом хозяйстве было невыгодно. Несмотря на все усилия Сталина и правительства, ничего изменить не удалось. В 1941 году на вооружении Красной армии находилось огромное количество боевой техники, но немалая часть оказалась бесполезной грудой металла из-за отсутствия запчастей.

Немалая часть военного бюджета пропадала впустую из-за неэффективности социалистического хозяйства. Страна тратила значительно больше, чем следовало. Неэффективность экономики била по трудящимся. Магазины опустели. Продукты продавались только в спецмагазинах Торгсина (Всесоюзного объединения по торговле с иностранцами), где принимали как валюту, так и золотые кольца, коронки, крестики, браслеты.

В августе 1930 года в Москве ввели закрытые распределители продовольствия для рабочих наиболее важных предприятий. Идея понравилась, и распределители продовольственных и промышленных товаров появились по всей стране. Отныне особо заманчивой стала работа не там, где интересно, и даже не там, где хорошо платят, а там, где есть хороший распределитель — для других закрытый.

Аварии и выпуск некачественной продукции становились поводом для возбуждения уголовных дел. Обвинения в саботаже и вредительстве приобретали политическую окраску, и даже плохого повара при желании могли обвинить в троцкизме. Вина за аварии и брак была переложена на плечи руководителей производства, как пишет американский ученый Питер Соломон в своей книге «Советская юстиция при Сталине», хотя реальной причиной была форсированная индустриализация и требование выполнить план любой ценой. Поиск виновных, на которых можно было бы все свалить, — характерная черта Сталина. Он тем самым снимал с себя ответственно сть.

В реальность обвинений верили почти все. За малым исключением. Известный ученый-металлург, член-корреспондент Академии наук Владимир Ефимович Грум-Гржимайло, брат еще более знаменитого географа, обратился в «Главметалл» с просьбой освободить его от должности председателя научно-технического совета:

«Большевики раздули шахтинское дело, сделали из него мнимую угрозу срыва всей промышленности, взяли под подозрение всю интеллигенцию.

Не признав своей вины, что цены товаров поднимаются, производительность труда не растет, нация не богатеет, даже хлеба не стало, большевики стали искать виноватого в своих поражениях… Совершенно очевидно, что честный и независимый человек служить в этих условиях не должен».

Письмо Грум-Гржимайло было опубликовано в эмигрантской печати:

«Все знают, что никакого саботажа не было. Весь шум имел целью свалить на чужую голову собственные ошибки и неудачи на промышленном фронте… Им нужен был козел отпущения».

ОГПУ получило указание выявить вредителей во всех отраслях народного хозяйства. В начале августа 1930 года Сталин писал Молотову, что надо «обязательно расстрелять всю группу вредителей по мясопродукту, опубликовав при этом в печати». В конце сентября было принято постановление политбюро: опубликовать показания обвиняемых «по делам о вредителях по мясу, рыбе, консервам и овощам». А 25 сентября появилось сообщение о том, что коллегия ОГПУ приговорила к расстрелу сорок восемь «вредителей рабочего снабжения» и приговор приведен в исполнение.

На процессах в Москве обвиняемые безоговорочно признавали свою вину. Они рисовали грандиозную картину разрушения «вредителями» экономики страны, создавая Сталину роскошное алиби, которого хватило на десятилетия…

Выстрел в Смольном

Нового хозяина Лубянки Сталин выбирал необычно долго. Только через два месяца после смерти Менжинского его кресло получил Генрих Григорьевич Ягода. Это была последняя смена руководства органов госбезопасности, которая прошла спокойно. Впоследствии каждый новый хозяин Лубянки уничтожал своего предшественника.

26 ноября 1935 года в соответствии с постановлением ЦИК и Совнаркома Ягоде присвоили звание генерального комиссара государственной безопасности, приравненное к маршальскому. На XVII съезде его избрали в ЦК. Имя Ягоды гремело по стране.

Он превратил систему исправительно-трудовых лагерей в мощную производительную силу. За колючую проволоку загнали огромное количество рабочих рук. Этим людям не надо было платить. Они не могли отказаться от самой тяжелой работы или ночных смен, протестовать против безмерного удлинения продолжительности рабочего дня или требовать соблюдения правил безопасности труда.

Постановление Совнаркома возложило на органы госбезопасности задачу развития хозяйственной жизни наименее доступных, но обладающих огромными естественными богатствами окраин Союза. Это постановление означало, что чем больше заключенных, тем выше будут производственные успехи наркомата внутренних дел.

В июне 1935 года в Москву приехал известный французский писатель Ромен Роллан. Его принял Сталин. С ним беседовал и нарком Ягода, стараясь произвести выгодное впечатление. Роллан записал в дневнике: «Загадочная личность. Человек по виду утонченный и изысканный… Но его полицейские функции внушают ужас. Он говорит с вами мягко, называя черное белым, а белое черным, и удивленно смотрит честными глазами, если вы начинаете сомневаться в его словах».

1 декабря 1934 году в Смольном был убит член политбюро, секретарь ЦК, первый секретарь Ленинградского обкома и горкома партии, первый секретарь Северо-Западного бюро ЦК Сергей Миронович Киров.

Бывший мелкий работник партийного аппарата Леонид Николаев, человек экзальтированный и болезненный, убил Кирова выстрелом в затылок в нескольких шагах от кабинета первого секретаря в Смольном. Это убийство до сих пор не расследовано до конца, хотя ученые и следователи много раз брались за него.

Убийство Кирова в 1934-м очень похоже на убийство американского президента Джона Кеннеди в 1963-м. В обоих случаях есть надежные доказательства вины только самих убийц: Леонида Николаева и Ли Харви Освальда. И в обоих случаях есть веские основания полагать, что действовал не убийца-одиночка, а существовал заговор.