Кресли Коул - Нет голода неистовей

• Название: Нет голода неистовей
• Автор: Кресли Коул
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Аннотация (не официальная)

Где-то глубоко под Парижем в катакомбах, прикованный цепями к стене, ждет своего смертного часа предводитель Ликанов — Лаклейн Макрив. Ждет смерти, которая не наступит, так как его бессмертие оказывает ему плохую услугу, заживляя раны, наносимые ему огнем преисподни, у врат которой, он томится. Лаклейн не помнит, сколько времени прошло с тех пор, как орда вампиров заточило его в этом месте, но каждый день полон жажды мести и ярости, разрывающей его сердце и распаляющей огонь, что обжигает его тело, еще сильнее.

Временами, слыша отделенные голоса и ощущая смену сезонов, он даже не надеялся ни на что, и особенно почувствовать ЕЕ. Отдаленное присутствие, слабое, но безошибочно близкое. Его Пару. Что делать узнику, словно свет во тьме, ощутившему свою половинку, ту самую женщину, которую ждал уже тысячу лет? Когда та, что он желает и жаждет так близко, способны ли цепи удержать Ликана?!

Она уникальна даже для мистичного мира. Ведь она наполовину вампир / наполовину валькирия. Эммалин Трой. Всю жизнь она жила под бдительным оком своих тетушек. Их забота включала все, вплоть до того, что ей есть, пить и с кем общаться. Все время скрывая свою сущность, в ее сознании никогда не закрадывалось даже мысли возразить их опеке из-за страха перед своей сущностью. Но жестокая судьба, как считает Эмма, решила преподнести ей еще один сюрприз. Дикого, неудержимого, властного Ликана, который, похитив ее, не намеривается впредь отпускать, даже если Возлюбленная вампир для него что-то вопиюще-невозможное. Сущность Лаклейна кричит об обладании, властности, желании к этой хрупкой, нежной вампирше. А для Эммы это кошмар наяву, ведь ранее, заключенная, словно птица в клетку, она не знала жизни в любом ее проявлении, а теперь ей придется познать и страсть, и голод, и силу обладания кем-то, перед кем она с каждым днем все слабее в своем желании.

Небольшое пояснение:

Учитывая, что Лаклейн и его подчиненные родом из Шотландии и говорят с акцентом, переводчицы попытались как-то обыграть это в речи. Потому, встречающееся слово «конешна» и многие другие слова — не является опечаткой.

---

— Будь оно все проклято, да какое это имеет значение? Она такая хрупкая. И еще не оправилась от полученных ран…

— Но она хитра и кто-то занимался ее тренировкой, — добавил Боу, продолжая невозмутимо наблюдать за картиной драки. Когда Эмме удалось высвободиться из хватки Касс и молниеносно — так, что движение было едва заметно — отпихнуть ликаншу от себя ногами, Боу отпустил Лаклейна. Одним уверенным маневром Эмма заставила Касс отлететь в другой конец комнаты.

Лаклейн встряхнул головой, не веря своим глазам.

Тем временем, Боу налил себе скотча и придвинул для них стулья.

Откинув волосы с лица, Касс бросила: — Ты за это заплатишь, пиявка.

Изящно поднявшись, Эмма бросила на ликаншу скучающий взгляд, хотя ее глаза так и искрились серебром. — Не могу дождаться.

Боу оказался прав — она даже не запыхалась.

Касс поднялась, приняв вызов.

Превосходя Эмму размерами, Кассандра накинулась на вампиршу и нанесла ей резкий удар в челюсть.

Заревев от ярости, Лаклейн перепрыгнул через перила. Но прежде чем он успел к ним добежать, Эмма выпустила в Касс когти и вывернулась, высвободившись из ее хватки. Затем вскочила на ноги и замахнулась.

Лаклейну этот удар был уже знаком.

Касс оказалась у противоположной стены зала и, задев гобелен, потянула его за собой. Больше она не встала. Откинувшись на спинку стула, стоящего сразу за Лаклейном, Боу выдохнул и произнес:

— Единственное, что сделало бы эту картину еще притягательнее — это если бы они кувыркались в желе.

Подойдя к Эмме, Лаклейн взял ее за плечи, но она резко отстранилась и ударила его кулаком в правый глаз. Он сжал челюсти, встряхнул головой и пробежал по ней взглядом, ища возможные травмы. Заметив порез на ее нижней губе, ликан поморщился и оторвал подол рубашки, чтобы вытереть кровь, но Эмма с шипением выдохнула:

— Вот ЭТО причиняет тебе боль?

Боу помог Касс стать на ноги и оттащил ее в сторону.

— Какого хрена здесь происходит? — завопил Лаклейн на Касс, и тут же повернувшись к Эмме, произнес. — Я прошу прощения.

Эмма нахмурилась.

— Так положи монетку в копилку ругательств. Мне плевать, — она прижала внешнюю сторону ладони к своей все еще кровоточащей губе.

— Лаклейн, ты жив! — закричала Кассандра и кинулась к нему. Но взгляд, которым ликан ее одарил, заставил Касс сначала замедлить шаг, а затем с выражением полного замешательства на лице и вовсе остановиться.

— Что с тобой произошло? — спросила она. — И кто эта вампирша, свободно разгуливающая по владениям Киневейна?

Эмма перевела взгляд с Кассандры на Лаклейна, словно ей самой не терпелось услышать ответ на этот вопрос.

— Она почетная гостья. И с ней следует обращаться должным образом.

Пока Касс, разинув рот, переваривала информацию, Боу повернулся к Эмме и сказал:

— Я Боуэн, старый друг Лаклейна. Весь сегодняшний день я только и слышал, что о тебе. Рад, наконец, познакомиться.

Эмма склонила голову на бок, настороженно осмотрев друга Лаклейна, и тут Кассандра, в конце концов, смогла выдать. — И с каких это пор пиявок стали принимать здесь как гостей?

Лаклейн схватил ее за локоть. — Больше никогда не смей ее так называть!

Брошенное в ее адрес оскорбление заставило глаза Эммы вновь окраситься серебром. Когда она повернулась и направилась к двери, Лаклейн услышал, как она странным голосом тихо произнесла. — Да пошли вы все, ребята. Я отправляюсь домой.

Бросив на Касс последний взгляд, Лаклейн последовал за Эммой, настигнув ее в тот самый момент, когда она увидела себя в зеркале. Отпрянув назад, его пара ошарашено рассматривала собственное отражение.

Ее волосы были в полнейшем беспорядке, а серебряные отблески в глазах сверкали и переливались словно ртуть. С подбородка стекала кровь, а клыки хоть и выглядели маленькими, но казались до безобразия острыми. На виске виднелся след от сбежавшей слезинки. Эмма коснулась лица рукой, словно не могла поверить в то, что видела, а затем горько рассмеялась. В этот момент их глаза встретились.

Он понял, о чем она думала, и — не смотря на то, что итог поспособствовал его цели — это опечалило Лаклейна.

Она считала себя таким же монстром, каким видела его.

— Мы еще не закончили, вампирша, — произнесла Касс.

Эмма развернулась с таким зловещим выражением на лице, что у Лаклейна по телу побежали мурашки.

— Еще как не закончили, — зашипела она и зашагала на выход.

Только спустя какое-то мгновение он смог произнести:

— Боу, позаботься обо всем, — его глаза, не отрываясь, смотрели на Эмму.

— Хорошо, но тебе нужно все ей рассказать, — бросил он ему вслед, — сейчас.

Эмма выглядела жутко.

Умывая лицо и руки, она не могла оторвать взгляда от зеркала своей ванной. Хотя клыки и стали меньше, ее глаза все еще не вернули прежний цвет, а губы были розовее, чем обычно.

Она выглядела по-настоящему жутко. Так же как и то существо, что смотрело на нее из зеркала внизу. Существо, вышедшее, словно из фильма ужасов. Проведя рукой по лицу, Эмма обнаружила под ногтями кровь, видимо, попавшую туда, когда она полоснула когтями по животу ликанши.

Дикая, как сама природа? Точно про меня…

Она вспомнила Лаклейна в его другой форме и, что удивительно, в этот раз не содрогнулась. Разве теперь все не казалось относительным?

Внезапно в дверь постучали. Она знала, что Лаклейн последует за ней, но надеялась, он хотя бы задержится, чтобы объяснить все тем двоим. Но, по-видимому, ликан решил оставить их и пойти следом за ней.

Как бы там ни было…

— Уходи!

— Я знаю, ты хотела бы побыть одна, но…

— Уйди! Не хочу, чтобы ты видел меня такой…

В ту же секунду дверь с легкостью отворилась.

Эмма быстро закрыла глаза.

— Что я только что сказала?

— Желание побыть одной — это одно, Эмма, а скрывать от меня свое лицо — совсем другое.

Он развернул ее к себе.

То, что он понял ее намерение, только сильнее подавило Эмму. У ее теток глаза также становились такого цвета, но у них это выглядело таким естественным и всегда являлось признаком сильных эмоций.

— Открой глаза.

Когда она не послушалась, он сказал. — Я ведь не впервые вижу их такими.

Эти слова заставили Эмму широко распахнуть глаза.

— Что ты имеешь в виду? — по тому, как он на нее смотрел, она могла сказать, что они все еще были этого жутковатого цвета.

— Ты таращишься! А именного этого я и хотела избежать. Когда ты вообще мог видеть их такими?

— Они окрашиваются серебром каждый раз, когда ты из меня пьешь. И таращусь я сейчас потому, что если в твоих глазах появляется хотя бы отблеск этого цвета, я мгновенно завожусь.

— Не верю…

Он положил ее ладонь на свою эрекцию.

Эммалин в ту же секунду вспомнила ночь в отеле, и ее пальцы сжались вокруг его плоти, готовые доставить удовольствие… На нее нахлынули воспоминания — те самые, запутанные воспоминания, что принадлежали не ей. И она отдернула руку.

— Но ведь мои глаза странные, — продолжила настаивать она, все также не в силах взглянуть ему в лицо. — И я не могу контролировать их изменение.

— Я считаю, они прекрасны.

Да чтоб ему! Почему этому ликану нужно обязательно быть таким чертовски все принимающим?

— Тогда знай, что твое превращение не показалось мне таким же привлекательным.

— Я знаю. И смогу с этим жить, если ты сможешь.

— Супер. Похоже, ты не только преодолел свою неприязнь ко мне, но еще и принял тот факт, что я не принимаю тебя. Ты что, хочешь, чтоб я себя последней стервой чувствовала?

— Нет. Я просто хочу, чтобы ты знала — я сожалею обо всем, что случилось.

— Я тоже, — возможно, ей и пришлось подраться с той ликаншей, но это не означало, что ей это понравилось. Да и не могла она винить Кассандру за то, что та напала. Если бы Эмма увидела вампира, разгуливающего коридорами их поместья и восхищенно рассматривающего картины, она бы тоже на него напала. Но все это, тем не менее, никак не отрицало того факта, что Кассандра — сучка.

Эмма была потрясена случившимся. Наконец-то, она смогла применить все те навыки, что получила на тренировках, навязанных ее тетками. Все будто стало на свои места. И сейчас она чувствовала себя совершенно другой. Она на самом деле победила! Победила чертову Ликаншу!

И хотя сейчас Эмма ощущала себя Госпожой Надирательницей-задниц, она не забыла первую шокирующую мысль, возникшую в ее сознании, когда она неожиданно упала на каменный пол и обнаружила стоящую над ней ликаншу.

Она хотела Лаклейна!

И знала, что он всегда придет ей на помощь.

Лаклейн заправил локон ей за ухо.

— Ох, ты поранила ушко, — ликан наклонился и поцеловал ранку, заставив Эмму задрожать. — И губу, — он следом коснулся ее губ, а затем погладил щеку. Отчего-то сейчас она не испытывала прежнего чувства, что ему не следует к ней прикасаться. — Не прощу Касс за то, что она с тобой сделала.