Вадим Деружинский - Книга вампиров

• Название: Книга вампиров
• Автор: Вадим Деружинский
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-25S654

Традиционная наука считает, что вампиризма не существует, а многочисленные рассказы о вампирах — порождения первобытных страхов человека и относится к области древних легенд и детских ночных страшилок. Тем не менее 200 лет назад феномен вампиризма являлся предметом официального научного изучения. Лучшие медики того времени проводили эксгумации и делали доклады при дворах монархов Европы. Позже, в силу разных причин, эта проблема и ее изучение оказались под запретом. Автор этой книги, Вадим Деружинский, 10 лет назад на страницах газеты «Секретные исследования», открыл рубрику «Затерянный мир», в которой все это время знакомил читателей с новыми исследованниями и открытиями, в том числе в области вампирологии. Своеобразный итог его работы — перед вами. В этой энциклопедии представлены уникальные сведения со всего мира о случаях вампиризма, которые сегодня наконец-то можно объяснить, с научной точки зрения.

---

Иногда откладывают на 6–7 недель погребение некоторых подозреваемых лиц. И если их тела не гниют, а члены тела остаются гибкими и подвижными, как у живых, — в этом случае их сжигают.

С полной уверенностью утверждают, что одежда и личные вещи этих лиц способны сами двигаться без помощи кого-либо живого. Не так давно это наблюдалось в Оломоуце, где призрак бросал камни и причинял жителям беспокойство и беды».

В этом отрывке, как кажется, есть особенность феномена, которая очень важна для понимания его природы. Вот она: «Иногда случается, что призраки появляются еще в течение трех-четырех дней после сожжения». Кстати, об этом писали и другие вампирологи эпохи Кальме, указывая, что после убийства вампира в ту же ночь уже не видно над его могилой постоянного свечения, которое, полагаю, напрямую связано с «огненным змеем». Ибо, согласно народным представлениям, если такое свечение над могилой вампира на время пропадало, то это значило, что «он улетел заниматься очередной своей жертвой».

Получается, что со смертью тела вампира исчезает и сам «огненный змей», а вот призрак вампира еще является в течение 3–4 дней, но уже без «огненного змея». Это обстоятельство прямо указывает на связь «огненного змея» именно с еще живым телом вампира-коматозника.

И еще один нюанс. В предыдущей главе я приводил наблюдения, собранные самарским исследователем современной мифологии И. Павловичем в работе «Огненные змеи — кто они?». Он, анализируя представления чувашей об «огненном змее», дал важное наблюдение: «Голубой шар — молодой. Красный шар — старый. Старые не опасны… Иногда два шара сходятся и начинают «давить» друг дружку, иногда молниями пуляются».

Вампиризм проходит в двух фазах реализации «выхода вампира» из своего тела: одна, как видим, имеет физические черты и реализуется в виде «огненного змея». Он — вполне материален, его все видят, его можно фотографировать, измерять приборами, исследовать. Он визуально отражает и наличие некоей внутренней энергии в спектре от голубого (молодого) до красного (старого). Какова тут связь со степенью «опасности» для людей — факт недоказанный и, возможно, домысленный в народном сознании, но это не столь и существенно.

Вторая фаза уже совсем иная: огненный шар, прилетев к дому, зависает у крыши (ждет, когда в печи угаснет огонь?), затем залетает в трубу и в доме лопается, превращаясь в призрак. Здесь вампир с физической фазы переходит на фазу «образов»: он уже невидим для тех, на кого не обращено его внимание (в том числе не фиксируется приборами и фотопленкой). Но зато он оперирует «образами» как единицами некоей нашей структуры Мироздания: как образ появляется в сознании своих родных (причем «недоделанный» порой — «спины у него совсем нет, есть только грудь, а там идет яма»). Заставляет видеть родных то, чего нет (будто ел, а как ушел — вся еда на месте). Когда обращает свое внимание на предметы, то родные в таком случае часто выпадают из его фокуса внимания «Я» и тоже не видят призрак, а видят вместо этого, как предметы (чаще предметы похороненного, его одежда часто) — двигаются сами. То есть, полтергейст.

Как видим, это две принципиально разные фазы явления. Одна физическая, другая — «зафизическая». И судя по логике, первая фаза нужна только для перемещения призрака вампира от могилы к своему дому и обратно («Описав медленно дугу, шар ударился о бетонную плиту одной из могил. Произошел бесшумный взрыв с языками пламени во все стороны».).

Снова задаю вопрос: зачем вампиру эта первая «физическая» фаза в виде «огненного змея»? Почему он сразу не может принять облик призрака и в таком виде гулять или идти к своему дому?

Видимо, по той же самой причине, по которой он и не гуляет, а всегда движется к своей родне.

Предположу: чтобы стать призраком, вампир нуждается в подключении к «зафизическому» содержанию своих родных, которым он, собственно, и питается — и ради которого и приходит, нуждаясь в питании для своего коматозного состояния. Как писали вампирологи эпохи Просвещения, поначалу призрак вампира достаточно смутен как образ, а затем становится с каждым визитом все более «обретающим плоть» как образ в глазах родни, которая при этом начинает чахнуть (что-то и «перетекает» от них вампиру, но, конечно, не кровь). Если не давать вампиру «питаться», то его призрак снова слабеет, меньше в размерах и в степени «материальности».

И вот здесь я хочу сделать важный вывод: фаза «огненного змея», «физическая фаза» в этом процессе — является для вампира неосознаваемой фазой. Он вовсе не ощущает ее своим разумом, а это — только некая реализация тех принципов еще не открытого нами устройства нашего Мироздания, которые вообще допускают существование вампиризма как СБОЯ в работе этой системы. Хочу сказать, что «огненный змей» все-таки не является «фокусом сознания» вампира и вампир в этой фазе вовсе не «летит» на просторах и весях, осознавая свой полет как некий «выход их тела». Тут не что совсем иное, и доказывает это следующий пример:

«Этнограф Г.И. Попов в 1926 году записал некоторые свидетельства о явлении «огненного змея» в Вятском крае. У одной молодой матери умер грудной ребенок. Мать очень горевала, дни и ночи напролет думала только о нем. Спустя какое-то время к ней впервые прилетел «огненный», проник через порог, рассыпался и превратился в ребенка. Услыхала мать детский плач. Вышла в сени, а там младенец лежит. Она дала ему грудь. Попив материнского молока, младенец успокоился, а ближе к рассвету исчез. На следующую ночь все повторилось, и так продолжалось еще несколько дней. В конце концов муж заметил что-то неладное. Он проследил за женой и понял в чем дело. В итоге «огненный» замучил эту женщину до смерти — в скором времени она скоропостижно умерла».

Как видим, тут вампиром оказался младенец. Он, что понятно, не имел еще человеческого сознания и в принципе не мог знать «дорогу от могилы к дому» как путь для себя к родному дому в фазе «огненного змея». Это — важнейший факт, и он заставляет несколько иначе взглянуть на всю проблематику вампиризма. Я бы предложил, на основе этого факта, три гипотезы (не считая их равными по степени «вероятности»).

ТРИ ГИПОТЕЗЫ

1. Прежде всего, это концепция вампиризма как именно болезни и сбоя на неизвестных нам уровнях нашей Реальности, которая в рамках вампиризма и иных аномальных явлений выглядит как Субреальность (или виртуальная), ибо только в ней и возможны такие сбои, а сам вампиризм выглядит как некий в ней «компьютерный вирус», ибо речь идет о ее «подструктуре» образов как главных носителей нашего содержания. Так как вампир может обретать облик «призрака» только в такой Субреальности, только в ней он может питаться некоей «информационной составной» жертв (а вовсе не их «энергией», каковой в Субреальности нет, там «энергия» — это только информатика).

Эту концепцию я и выдвигал как главную в попытке объяснить феномен вампиризма и полтергейста. Но возникают трудности в приведенном выше примере с вампиром-младенцем. Неясно, как он, не имея сознания, смог найти дорогу домой, а затем реализоваться у матери в виде своего образа-призрака. Остается только предполагать, что в вопросе вампиризма действительно активную роль играет родня, думающая постоянно о похороненных, ибо молва и считает, что вампиры приходят к тем, кто особо переживает о них, как бы этим «зачиная феномен», «наводя путь к себе похороненному». Роль матери в данном случае неясна, но какое-то разумное поведение для вампира (его «ориентацию на местности», в том числе) можно ей приписать. Ибо младенец практически никаким сознанием не обладает, в том числе у него нет никаких представлений о том, куда лететь его «огненному змею».

Возможно, «змей» и летит как бы автоматически туда, где о похороненном вспоминают? Но как тогда оценить его вроде бы разумное поведение: зависает у крыши, ждет, когда огонь утихнет в печи, залетает в дымоход, через который и попадает в хату? Кто этим разумным поведением управляет? Можно это приписать сознанию коматозника-молодца. Но сознанию коматозника-младенца это никак приписать нельзя. Какие-то иные управляющие этим механизмы или субъекты как природные — трудно вообразить.

И самое главное: остается без понимания и осмысления сама эта «физическая» фаза «огненного змея». Можно теоретически предполагать, что человек в этой особой вампирической коме не сразу идет по путям «связей образов», каким и реализуется в виде призраков и полтергейста при возвращении к родным, а копит до этого некую «энергию» в виде свечения над могилой, которое затем, окрепнув, превращается в «огненного змея» и летит к своему дому. Но непонятно: что это за «энергия», которая порождает нечто, крайне похожее на шаровую молнию? Почему копится она именно над могилой коматозника?

Объект, похожий на огненного змея, сфотографированный в Австрии летом 1978 года