Владимир Мальцев - Пещера мечты. Пещера судьбы

• Название: Пещера мечты. Пещера судьбы
• Автор: Владимир Мальцев
• Издательство: Астрель
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1997
• ISBN: 5-7947-0046-7

Уважаемые читатели! Предлагаемая вашему вниманию книга посвящена Кап-Кутану — одной из самых знаменитых пещер, входящих в десятку красивейших в мире. Она написана спелеологом, прошедшим под землей свыше тысячи километров и опубликовавшим около сорока научных робот, посвященных пещерам. В данном произведении, пожалуй впервые в отечественной литературе, предпринята попытка в художественной манере рассказать об исследовании пещер на примере Кап-Кутана и на примере одной из команд спелеологов. Автор не скрывает своей, во многом субъективной, позиции по отношению к описываемым событиям, людям. Это позиция нашла отражение и в выборе стиля изложения, лексики, даже в отношении к некоторым общепринятым грамматическим нормам. Однако мы надеемся, что книга будет интересна и тем, кто увлекался и увлекается спелеологией, и тем, кто просто любит литературу о путешествиях, и тем, кто еще только пытается найти себе дело по душе.

---

Второй вариант — периодически посещать Змиев, укарауливая усиление ветра до такой степени, когда он сам смог бы провести нас по лабиринту к той узкой дырочке, которую мы прошляпили, несмотря на двадцатикратный прочес периметра. Или — к той мощной щели вниз в центре района, которую расчистить без динамита от расклиненных в ней глыб все равно нельзя.

Так или иначе, но до тех пор, пока источник ветра не станет совершенно понятен, никакие активные действия в Зеленых Змиях нежелательны, и район поставлен на самую жесткую консервацию. Модернизированы карты, сложена даже не одна искусственная пробка, а три, и на пыльных полах Сказки-Дальней затерты тропы, сворачивающие в нужную сторону. Примерно раз в год все это вскрывается, когда ветер в Антолитовом зале становится особенно силен, но пока безуспешно.

* * *

Экспедиция, в которой были открыты Зеленые Змии, этим открытием отнюдь не исчерпывалась. Мартина, правда, пришлось отправить, уже с риском опоздания на самолет и просрочки визы, но и оставшихся троих хватило еще на многое. Не на вскрытие новых продолжений — дважды за экспедицию такого не бывает — а на локализацию дальнейших перспектив. Так, например, была найдена и слегка подкопана щель, превратившаяся через полгода в район Первоапрельский. А в северной части пещеры были найдены новые залы с гипсовой паутиной, считавшейся утраченной с тех пор, как кто-то из экскурсантов снес ее заросли в Двухэтажном. И немало другого.

Нашлись и некоторые, правда, требующие больших раскопок, варианты прокапывания в системы, параллельные Змиям. Хотя до собственно раскопок в них никто из нас не дозрел и до сих пор. Забавно, но в процессе поисков обхода выяснилось, что с чисто минералогической точки зрения Зеленые Змии не являются уникумом. Глаз, наметанный на найденные там новинки, немедленно обнаруживал практически все то же самое по всей Сказке-Дальней. Просто там и зелень, и барит, и хитрые силикаты не кричали о себе во весь голос, а прятались в уголках. Но — росли.

И более всего приятно было именно то, что в этой экспедиции получалось все. Как в случае с Зелеными Змиями — трех часов на рекогносцировку по теоретическим наметкам полностью хватило на нахождение той единственной точки, где система пошла. Как в случае с Первоапрельской, где тоже трехчасовой рекогносцировки хватило на то, чтобы в таком огромном и не просто устроенном зале как Низкий, с уверенностью указать на единственную перспективную щель. Как и в случае со столь же скоростным нахождением той единственной щели на севере пещеры, через которую мы, как только проблема с охраной пещеры отпадет, вскроем быстрый и легкий проход в Страну Дураков.

А еще приятны были мелкие детали быта, пронизанные таким тонким юмором, какого, пожалуй, со времен достопамятной экспедиции с Колей, ходящим за водой, так и не было. Здесь и особенности подземного лагеря в Антолитовом, единственная возможная планировка которого подразумевала кухню, совмещенную с туалетом. Зато на воду впервые за много лет был полный коммунизм. Здесь и совершенно уникально подобравшийся набор плюшек, превращающих каждый ужин в пир. Здесь и увлекательная борьба с мышами, донимавшими на этом лагере существенно больше, чем на любом из предыдущих. И увлекательное развлечение с кексом, не желающим поддаваться выпеканию. И, конечно, мурмули, встретившиеся после высепуливания и нагрузившие нас таким количеством своих плюшек, которые они как раз ввиду перегруза базировали в каньоне, что их в аккурат хватило для полной компенсации модуля, истраченного на Мартина.

И особенно — сцена отправки того же Мартина, до деталей напомнившая Колин вещий сон. Запад Промежуточной — очень пыльный район, а пещерная пыль чрезвычайно эффективно снимает верхний слой кожи, делая ее очень нежной и чувствительной. Поэтому не только обувь, но и одежда, одеваемая после выхода из пещеры, первые несколько дней приводит ко всяким массированным потертостям и мозолям, пока кожа обратно не огрубеет. Так вот на поверхности было уже сильно жарко, эффект набрал достаточные обороты, и уже на половине дороги Мартин начал жаловаться провожавшему его Володе, что у него жутко чешутся самые разнообразные места, особенно — причинные. Володя естественным образом отшучивался — мол, это все в предвкушении всякого разного женского пола, поджидающего Мартина в ближайшем центре культуры и цивилизации. И — так и остался на дороге с открытым ртом и выпученными глазами, когда уловленная для Мартина попутка оказалась газиком, до ушей набитом возвращавшимися с купания на Кайнаре КГРЭ-вскими девицами. Бедняге за неимением свободного места на сиденье пришлось ехать разложенным поперек машины на коленках у трех девиц сразу!

АНАТОМИЯ ПЕЩЕРЫ

Ну-у-у, доктор! Вы прямо сексуальный маньяк!

Из анекдота

Пещеры многообразны, многолики, и во многом похожи на людей. Многие пещеры, проектируя свою архитектуру и интерьеры, дают при этом такую волю воображению, что впору гусарам из роты поручика Ржевского. И примерно с той же степенью наивного и безобидного, слегка даже детского, похабства, столь ценимого в достаточно широких ограниченных кругах исследователей пещер. А те — подчас с большим удовольствием подыгрывают.

Не буду советовать дамам пропускать эту главу — как известно, самые неприличные анекдоты рассказывают именно дамы в дамском же обществе, а в самых похабных анекдотах нет ни одного матерного слова. Даже не буду советовать пропустить ее школьникам — анатомию они и так изучают. Собственно, здесь будет примерно то же самое — анатомия во всех подробностях, но без намека на эротику. Возможно, некоторым даже это покажется неприличным — так вот пусть именно они и пролистнут несколько страниц. Но — упустят многое. Без этой главы рассказ о пещерах полон не будет.

Среди спелеологов сексуальных маньяков обычно не встречается. Во всяком случае, мне не попадались ни разу. И даже в экспедициях, имеющих исключительно мужской состав, при вечернем трепе и травлении анекдотов, сексуальная тематика занимает чуть ли не последнее место. Что само по себе удивительно, но речь не совсем о том. А о том, что оная тематика гораздо чаще возникает при непосредственном общении с пещерой на выходах.

И возникает не просто так. Даже в быту, среди не-спелеологов, достаточно распространено мнение, что любой сталактит похож на фаллос.[34] Оно, конечно, полный бред — среди различных типов натеков на вышеупомянутый член менее всего похожи именно сталактиты, но суть схвачена в целом верно. И даже более — двусмысленное, а подчас и совершенно однозначное толкование вызывают не только натеки. Похабным видом подчас отличаются самые разнообразные элементы архитектуры пещер, причем бывают похожи отнюдь не только на фаллосы, а степень неприличия наблюдаемого иногда может переходить все мыслимые и немыслимые рамки.

Даже при абсолютной нелюбви спелеологов к сравнению форм натеков с чем бы то ни было, обойтись без сравнений со всякими неприличными частями тела ну просто нельзя. При всей фантазии природа не смогла ограничиться только формами, которые интересны сами по себе. Может быть, ей захотелось просто поразвлечься, а может быть, в этом есть какой-либо глубокий смысл, но только в убранстве отдельных залов встречаются настолько фантастически натуральные предметы, что просто не по себе становится.

И особенно это распространено именно в пещерах Средней Азии. Может быть потому, что местное население, несмотря на мусульманскую мораль, лелеет в душе некоторый культ фаллоса, и природа решила им подыграть. Возможно, причина другая. Но такой степени натуралистичности и символичности, как в пещерах Средней Азии, нигде больше наблюдать не приходилось.

* * *

Первое мое столкновение с суровой реальностью произошло в Хайдаркане. Мы тогда поехали на одну заброшенную штольню, вскрывающую очень интересную небольшую пещерку, к тому же, по слухам, не до конца разграбленную. Так оно и оказалось, и даже интереснее. Когда проводник привел нас в последний зал и объяснил, что вот здесь у пещеры конец, он на самом деле там и оказался. Только минут через пять наш начальник Таня захлопнула обратно рот и начала комментировать. По-моему, проводник ничего такого не имел в виду, но слово «конец» совершенно идеально подходило к полутораметровому причиндалу, росшему горизонтально с дальней стены тупика. И раскрашенному в нежно-розовые цвета.

И когда рабочие на действующем руднике, давясь от хохота, повели нас показывать недавно вскрытую на 32-й штольне и пока еще живую пещеру, мы ее осмотрели, а потом две недели подряд только и делали, что изобретали предлоги, чтобы не вести туда Таню, как она того не требовала. Если дама настолько впечатлительна, что в мужской компании комментирует свои впечатления от конца пещеры Красной, то вести ее в пещеру Тысячех…вую мог только маньяк. Потому что там со всех потолков обоих залов пещеры действительно свисали тысячи предметов, размером от сантиметров до метров, исполненные со всеми анатомическими подробностями и в натуральном цвете.