Роберт Хейсти - «Если», 2002 № 10

• Название: «Если», 2002 № 10
• Автор: Роберт Хейсти
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКА
Ежемесячный журнал
Содержание:

Роберт Хейсти. СЕДЬМОЕ ЧУВСТВО, рассказ

Филип Дик. ОСОБОЕ МНЕНИЕ, рассказ

Видеодром

*Экранизация

--- Дмитрий Караваев. ОСОБЫЙ ВЗГЛЯД НА «ОСОБОЕ МНЕНИЕ» (статья)

*Рецензии

*Герой экрана

--- Сергей Кудрявцев. ДЖЕЙМС БОНД НА ГРАНИ ФАНТАСТИКИ (статья)

Внимание, мотор!

Новости со съемочной площадки

Джо Холдеман. ГЕРОЙ, повесть

Вл. Гаков. ВЕЧНАЯ ВОЙНА (статья)

Олег Овчинников. СЕМЬ ГРЕХОВ РАДУГИ, повесть

Грегори Бенфорд. ТОПОЛОГИЧЕСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ, рассказ

Павел Амнуэль. В ПОИСКАХ НОВОЙ ПАРАДИГМЫ (статья)

Экспертиза темы // Авторы: Владимир Малов, Александр Громов, Христо Поштаков

Эдуард Геворкян…И НИКАКИХ МАСОНОВ (статья)

Рецензии

Андрей Синицын. БЕСКОНЕЧНАЯ ЛЮБОВЬ (статья)

Виталий Каплан. ПРОКЛЯТИЕ ВОПРОСОВ (статья)

Курсор

Конкурс Банк идей

*Дэвид Лэнгфорд. РАЗНЫЕ ВИДЫ ТЕМНОТЫ, рассказ

Personalia

_{Обложка И. Тарачкова к повести Джо Холдемана «Герой».Иллюстрации А. Балдина, А. Филиппова, И. Тарачкова, О. Васильева.} 

 

 

---

«Ни одна система, в том числе и та, что показана в «Особом мнении», не может быть безупречной. В любой системе есть изъяны». (Здесь и далее — цитаты из интервью Стивена Спилберга для интернет-прессы.)

Как известно, патент на это грандиозное изобретение принадлежит не экспертам из «Шаттерса», не Спилбергу и даже не паре модных сценаристов, Скотту Фрэнку и Йону Коэну, подключенных Спилбергом к проекту, а Филипу К. Дику[2], чей рассказ того же названия вырос до голливудского блокбастера стоимостью свыше 100 миллионов долларов, с изощренными спецэффектами, декорациями и дюжиной первостатейных актеров во главе с самим Томом Крузом. Не причисляя «Особое мнение» к числу шедевров Дика, мы в любом случае должны признать, что его идея «презумпции виновности», «наказания до преступления» могла бы сделать честь любому фантасту и стать основой объемного научно-фантастического романа.

Спилберг тоже понял это и — что еще важнее — сумел сохранить весомость необычной идеи на коммерческом экране. В потоке доброжелательных и даже восторженных рецензий рефреном звучит мысль о том, что голливудская кинофантастика обогатилась еще одним «умным» фильмом, а борец за закон и порядок в жанре фантастического триллера нако-нец-то перерос по уровню интеллекта судью Дредда. Следя за драматичными и в прямом смысле слова головокружительными эскападами агента департамента «до-преступности» Джона Андертона (Круз), зритель не просто гадает, произойдет ли предсказанное ясновидящей преступление, «убьет или не убьет Андертон?». Нет, горизонт сюжетной интриги распахивается намного шире. Можно ли наказывать за убийство, которое еще не совершено? Преступник ли тот, кто нарушает закон во имя принципов добродетели? Предопределена ли «свыше» наша судьба и наши поступки?

Эффектной метафорой этих сакраментальных вопросов становится эпизод с «красным шариком» (сигналом о готовящемся убийстве), подхваченном на лету коллегой Андертона. «То, что вы предотвратили его падение на пол, вовсе не означает, что этого падения вообще не могло произойти!»

«Я думаю, быть сильными как страна, как нация — это значит, уметь пожертвовать нашими привилегиями и нашими личными свободами для защиты наших детей, но потом, когда все уже позади, сможем ли мы обрести эти свободы заново?»

«Красный шарик» и хитроумное устройство (эдакий «лототрон»), из которого он появляется — это чистый Спилберг. У Дика все проще: подсоединенный к мозгу экстрасенсов компьютер печатает на карточке место предполагаемого преступления и имя жертвы. За такой пустяковой частностью, на самом деле, скрывается весьма важный и принципиальный вопрос, вернее — два вопроса: что и как?

На первый из них Спилберг ответил с блеском и достоинством высокого интеллектуала. Философская проблема, заявленная Диком, попав под пресс голливудского кинопроизводства, не только не утратила свою значительность, но и приобрела новые неожиданные нюансы. Дело в том, что после событий 11 сентября и последовавшей за ними кампанией «превентивных мер» по борьбе с терроризмом в проблемное поле фильма попали не только маньяки и охотящиеся за ними полицейские, но и глобальная политика. В лице своего главного героя, сумевшего в равной степени сохранить честь мундира и принцип гуманности, Спилберг сумел дать пусть идеальную, утопическую, но тем не менее единственно приемлемую модель противодействия мировому злу.

«Проблема, которая возникает при съемках фильма о будущем, в том, что его нельзя делать «футуристичным». Для меня было важно посмотреть на будущее, не вставая на цыпочки, максимально приблизить его к нашей реальности… У нас нет летающих автомобилей.

Летающие автомобили смотрите в «Эпизоде 2: Атаке клонов».

Парадоксально, но на вопрос «как?» непревзойденный профессионал современной режиссуры ответил далеко не столь убедительно. Выше мы уже говорили о том, насколько серьезно велась работа по превращению минималистски-скромного литературного оригинала в многослойный и многокрасочный мир фильма. В итоге лысеющий и полнеющий «коп» Андертон превратился в элегантного и динамичного любимца всех женщин Америки. Ясновидящие — «три идиота», бормочущие и пускающие слюни, сидя в своих высоких креслах с клеммами электропроводов на головах — стали полулюдьми-полурусалками, погруженными в воду некоего сакрального резервуара. По поднятым над землей автострадам понеслись экипажи на электромагнитной подушке, ввысь, как злобные Карлсоны, устремились спецназовцы с пропеллерами на спине, а по подвалам и чердакам рассыпались автоматические «бойцы невидимого фронта» — паукообразные роботы, исполняющие суровый приказ найти и обезвредить субъекта с кодом сетчатки Джона Андертона. Механическим тварям было невдомек, что Круз, то бишь Андертон, давно уже пересадил себе чужие глаза с помощью подпольного чудо-офтальмолога, а свои родные глаза держит в полиэтиленовом пакетике за пазухой, при случае показывая их, как проездной билет электронному «вахтеру» в полицейском управлении[3].

«Есть один кадр, который мне особенно нравится… Агата рядом с Андертоном, он обнимает ее и говорит: «Я должен знать. Я должен разузнать все о моей жизни». А она отвечает: «Уходи. Уходи».

Единая и прямая линия диковского сюжета стала ветвиться и растекаться по новым руслам. У Андертона появился любимый сын, в малолетстве похищенный злоумышленником прямо из плавательного бассейна (интересно, что этот футуристический бассейн по обилию публики и фасонам купальных костюмов весьма напоминает наши общественные купальни советских времен). В каскаде эпизодов кульминационной погони компанию герою составила не прагматичная и изменчивая жена Лиза, а ясновидящая Агата (английская актриса Саманта Нортон) — стриженная под Жанну д'Арк «пифия» с пронзительным взором, невнятной речью и бледностью утопленницы. На месте главного злоумышленника вместо грубого солдафона Каплана появился респектабельный интриган и двурушник Ламар Берджес (швед Макс фон Сюдов) — не кто иной, как глава всего департамента «допреступности»!

Стараниями большой команды, предводимой художником Алексом Макдоуэллом и оператором Янушем Каминским, в картине материализовались предсказания и видения — зыбкий виртуальный мир, в который, благодаря новейшим электронным технологиям, может входить Андертон. Стоя перед прозрачным экраном, он легкими пассами рук (не надо никаких клавиатур или «мышек», в лучшем случае на помощь приходит дистанционный манипулятор-соленоид) приоткрывает завесу над готовящимся убийством. Этот образ «дирижера оркестра правосудия», сопровождаемый музыкой Шуберта, стал едва ли не главной визитной карточкой всего фильма. Правда, в общем хвалебном хоре нашлись ядовитые насмешники, сравнившие сны ясновидящих с клипами MTV, а Круза — с дирижирующим Микки Маусом из диснеевской «Фантазии».

Восторженно-комплиментарная критика, в стане которой оказался даже такой мастер «диалектической» рецензии, как Роджер Эберт, похоже, получает истинное наслаждение, отыскивая в образной ткани «Особого мнения» нити и вкрапления из самых разных фильмов, стилей и жанров. Так, в эпизоде первого предотвращенного Андертоном убийства (орудием которого могли стать обычные ножницы) видят изящный парафраз хичкоковского триллера «В случае убийства наберите «М». Более того, кое-кто из критиков считает, что «Особое мнение» продолжает традицию Хичкока и «черного фильма» — да и сам Спилберг не особенно открещивается от этого. В числе других цитируемых Спилбергом «кинотекстов» называют «Французского связного» Б. Де Пальмы[4], «Беглеца» Э. Дэвиса, «Бегущего по лезвию» Р. Скотта, «Заводной апельсин» С. Кубрика… Без особых натяжек сюда можно добавить и такие разные фильмы, как «Миссия невыполнима», «Блоу ап», «Джонни-мнемоник» и даже «Скорость» (отметим, что Ян де Бонт, постановщик последней, выступил в «Особом мнении» одним из продюсеров).

Тут, впрочем, начинаются серьезные возражения. Конечно, можно аплодировать той решительности, с которой Спилберг сводит в едином потоке хичкоковский «саспенс», схватки и погони «фильма действия», футуристический гротеск в духе Кубрика и атрибуты столь популярного сегодня киберпанка — не забыв при этом свою любимую семейную мелодраму. Скорее всего, громче всех аплодирует продюсер, которому такое «универсальное» кино гарантирует зрителя всех возрастов и семейные просмотры. Но невольно или намеренно уповая на эти овации, режиссер повторяет ошибку «Искусственного разума»: проваренные в сладковатом сиропе спилберговской стилистики чуждые кубриковские ингредиенты теряют упругость и остроту. Кстати, именно такое «особое мнение» высказал не разделивший общих восторгов критик Д. Бернард из газеты «Нью-Йорк Дэйли»: «В этом фильме, который поочередно то поражает своей глупостью, то восхищает, мешанина из кубриковских приемов приправлена типично спилберговской сентиментальной слякотью».