Франческа Шеппард - Семь соблазнов

• Название: Семь соблазнов
• Автор: Франческа Шеппард
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-7024-2186-8

Когда молодой честолюбивый человек собирается жениться на дочери босса, этим никого не удивишь. Но когда он же ради девушки, которую видел всего лишь раз, готов отказаться от престижной должности и положения в обществе, невольно возникает вопрос, что им движет. Что заставляет его, причем вполне осознанно, отказываться от того, что еще совсем недавно имело в его глазах несомненную ценность?

Неужели то самое глубокое и искреннее чувство, что зовется любовью и встретить которое в жизни уже само по себе великое счастье?

---

— Ну как? — одними губами спросила она, вновь запуская палец в слой крема на торте.

— Супер! — только и смог ответить Марк и, выбрав момент, ласково потрепал густые волосы Пилар.

Тем временем она уже вовсю размазывала сладкую розовую массу по его груди, животу и не только… Марк прерывисто вздохнул в ожидании наслаждения. И оно не заставило себя ждать. Оставив наконец в покое истерзанный кусок торта, Пилар принялась самозабвенно слизывать крем с тела Марка.

Кончиком языка она едва ощутимо дотрагивалась до его сосков, а затем усиливала нажим, доводя Марка до исступления. Вот уже на груди крема почти не осталось, и язык Пилар неторопливо заскользил вниз. При этом руки ее давно ласкали крепкие, мускулистые бедра Марка, заставляя его то и дело вздрагивать в предвкушении. А потом… Марк зажмурился, из груди его вырвался хриплый стон. Пилар в очередной раз незаметно превратилась в чувственную женщину, и скоро он почувствовал, что ему все труднее сдерживаться.

Тогда Марк осторожно высвободился и на молчаливый вопрос возлюбленной прошептал:

— Иди ко мне, обними меня крепче…

Пилар не нужно было просить дважды. В ту же секунду она прильнула к нему, и он, как пушинку, перевернул ее на спину. Отыскав ее губы, Марк в то же время чуть подался вперед — и вот их разгоряченные, пульсирующие тела стали неотделимы друг от друга.

Они двигались очень слаженно, и каждый чутко улавливал малейшие изменения ритма другого. Постепенно хрипы Марка становились все яростнее, а стоны Пилар все протяжнее. Марку с каждым разом хотелось проникнуть все глубже, и Пилар с готовностью позволяла ему это. Ее ноги все плотнее смыкались у него на спине. Ощутив ее нажим, Марк открыл глаза и увидел, что Пилар изо всех сил закусывает губу, чтобы не закричать.

— Кричи, Пилар, кричи, если хочешь, — задыхаясь, выговорил он.

А спустя несколько секунд сладчайшая судорога сотрясла их тела, и уже не было смысла сдерживаться. Ногти Пилар оставили глубокие бороздки на спине Марка, но тот не почувствовал боли. Он все целовал и целовал ее влажную шею, упивался этим чудесным, неуловимым и неподражаемым ароматом любимой и любящей женщины.

— О, Марк, — выдохнула Пилар несколько мгновений спустя. — Это сон? Ну, скажи, скажи, что это все правда!

От волнения она неправильно произнесла слово, и у Марка почему-то сжалось сердце.

— Счастье мое, — ответил он, целуя Пилар. — Это наяву. Наяву и навсегда.

Они ненадолго замолчали.

— А кстати, теперь твоя очередь мазать меня вишневым кремом, — напомнила ему Пилар, откровенно облизываясь. — И не вздумай увиливать!

— Что ты!

И они продолжили любовную игру, даже не отдохнув. Ведь ночь так коротка, а им еще многое нужно успеть!

Они не знали усталости, вновь и вновь доставляя друг другу немыслимые наслаждения. Когда стрелки часов показали семь утра, Пилар мягко, но решительно оттолкнула возлюбленного, набросила халатик и встала с постели.

— Что это значит? — жалобно спросил Марк, который как раз собрался сделать ей массаж с ароматическим маслом.

— Это значит, что вам, мистер Адвокат, пора в душ и на работу, — отчеканила Пилар, с вызовов поглядев на него.

— Только не это! — застонал Марк.

Прошедшая ночь была настолько восхитительна, что он и думать забыл о Бетти и об Уилкинсе — да обо всем на свете. Но сейчас, с наступлением утра, нерешенные проблемы вновь замаячили перед ним. Но, странно дело, теперь они уже не казались такими пугающими. Пока он с Пилар, ему все по плечу! Главное, чтобы эта женщина, то дерзкая и властная, то покорная и молчаливая, продолжала его любить. А остальное как-нибудь уладится.

С этой мыслью Марк принял душ и направился в кухню, где Пилар готовила кофе. Он наскоро проглотил найденный в холодильнике сандвич с курицей и тут только понял, до чего проголодался.

— Пилар, ты самая неутомимая женщина в мире! — с восхищением отметил он, глядя, как та хлопочет с кофе.

— Слава богу, что соседка не пришла ночевать, — со смехом откликнулась Пилар, поняв его по-своему. — Это бы травмировало ее психику!

Уже в дверях Марк обернулся и снова страстно поцеловал ее.

— Любимая, сегодня я сделаю все возможное, чтобы остаться в живых, — почти серьезно сказал он. — И если Уилкинс меня не растерзает, вечером я забегу в наше кафе.

— Vaya con Dios! — по-испански ответила она. И повторила уже по-английски: — С Богом!

Они в последний раз поцеловались, и Марк наконец заставил себя уйти.

9

Бетти с трудом помнила, как добралась домой из этого проклятого «Амадеуса». Наверное, взяла такси, как же иначе? Не могла же она дойти пешком с другого конца города.

Она ввалилась в дом и прямиком направилась в свою комнату, где, не раздеваясь, рухнула на свою одинокую теперь постель и разрыдалась. Бетти плакала и плакала, и на все лады повторяла его имя, и снова всхлипывала и в отчаянии кусала подушку. Рыдания ее разносились по всему дому…

Джереми Уилкинс, который, как всегда, коротал вечерок за чтением журнала о путешествиях, очень скоро почувствовал, что его отвлекает какой-то звук. Прислушавшись, он понял, что это плач и что доносится он из комнаты дочери. Уилкинс со злостью швырнул журнал на пол и несколько раз прошелся по комнате. Рыдания не стихали, наоборот, становились все пронзительнее и надрывнее.

Что могло случиться, встревожено подумал Уилкинс и тут же сам себе ответил: ну конечно, это все Марк. Это он чем-то расстроил Бетти. Сразу же тревога уступила место злости. Сейчас он постарается успокоить свою дорогую крошку, а завтра задаст жару этому подлецу!

Уилкинс осторожно постучался в комнату дочери. Потом сообразил, что она все равно не услышит стука, и решительно распахнул дверь. Вид сотрясаемой рыданиями Бетти потряс его до глубины души. Он уже и забыл, когда в последний раз видел дочь в таком состоянии. Она даже в детстве-то плакала нечасто, а уж в последние годы и с ней и вовсе не случалось никаких истерик.

Он подошел к кровати, несмело дотронулся до ее волос.

— Бетти, доченька, что с тобой? — срывающимся голосом спросил Джереми.

— Уйди! Оставь меня в покое! — крикнула она и снова забилась в рыданиях.

— Детка, ну не надо, ну успокойся, ну подожди… — беспомощно залепетал Уилкинс. Господи, господи, что обычно делают в таких случаях? Поливают водой? Дают валериану? Коньяк? — Бетти! — чуть громче позвал он.

Она даже не отреагировала и все сильнее колошматила ни в чем не повинную подушку.

— Элизабет! — наконец крикнул отец, кое-что, видимо, вспомнив. — Немедленно прекрати истерику, а не то я вызову врача!

Он и сам не знал, с чего это вдруг ляпнул про врача, но экспромт неожиданно удался. Рыдания стали чуть тише. Тогда Уилкинс сел на краешек кровати и нежно погладил дочь по вздрагивающей спине.

— Ну-ну, будет тебе. Успокойся и расскажи, что случилось. Это из-за Марка?

Притихшие было рыдания возобновились с новой силой и перешли в настоящую бурю. Значит, он попал в точку. Да и в чем еще могло быть дело?

— Погоди, я принесу воды.

Когда Джереми вернулся со стаканом, Бетти уже сидела на кровати, прислонившись к спинке и смешно поджав ноги. Лицо ее было поистине ужасно: глаза опухли и покраснели, яркий вечерний макияж растекся зелено-коричневыми ручейками, вокруг искусанных губ алело пятно размазанной помады.

— Доченька, что сделал этот человек? — тихо спросил Уилкинс.

Он где-то прочитал, что, для того чтобы вывести человека из состояния истерики, необходимо даже самые неприятные вещи говорить ему тихим, подчеркнуто спокойным голосом.

Бетти подняла на него глаза, и в них Уилкинс увидел такую нечеловеческую боль, что понял: случилось худшее. Его подозрения подтвердились.

— Что он натворил? Бетти, детка, что случилось?

— Папа, свадьбы не будет, — с трудом выговорила она. — Предупреди всех. Скажи им, что свадьба отменяется, они зря потратились на подарки.

Тут голос ее предательски вздрогнул, и она снова разрыдалась.

— Как? Что? — ошарашено воскликнул Уилкинс.

Он готов был услышать все, что угодно, но только не это.

— Вот так… — И тут Бетти прорвало: — Папа, я не хочу больше жить! Он сказал, что не желает делать меня несчастной. Сказал, что так будет лучше… Папа, он кого-то встретил. У него другая женщина, другая! Он даже не отпирался! Он не любит меня!.. Он все время врал мне. Господи, какая же я была дура! Ведь я видела, чувствовала: что-то не так. Но думала… Да ни о чем я не думала. Папа, но за что же вот так, в последний момент?.. Папочка, милый, что теперь будет? Как же я теперь?

Уилкинс побледнел как смерть. От волнения у него даже закололо в боку.

— Подожди, Бетти, подожди, — произнес он, просто чтобы не молчать. Он лихорадочно собирался с мыслями.