Валентин Бадрак - Стратегии счастливых пар

• Название: Стратегии счастливых пар
• Автор: Валентин Бадрак
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-966-03-4748-9

«Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему», – утверждал классик. Но нет правил без исключения, подтверждение тому – герои этой книги. Николай и Елена Рерих, Жан-Поль Сартр и Симона де Бовуар, Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус, Андрей Сахарова Елена Боннэр, Михаил и Раиса Горбачевы, Софи Лорен и Карло Понти – все эти незаурядные личности схожи в одном: они смогли распознать свою «половинку», научились любить и счастливо жить вместе.

Эта книга – не набор рецептов, обеспечивающих успех в личной жизни, но рассказанные истории позволят понять, как найти свою любовь, в чем именно заключается счастье быть вдвоем и почему совсем не страшно стареть рядом с человеком, которому, вслед за Сахаровым, хочется сказать: «Ты – это я! Жизнь продолжается. Мы вместе».

---

«Трудно сказать, как бы сложилась его судьба, если бы он не женился на Раисе» – эти слова из книги Валерия Болдина, помощника президента Горбачева, часто цитируют те, кто пишет об этой паре. «Отношение к внешнему миру и характер его жены сыграли решающую роль в его судьбе и, я уверен, в существенной степени отразились на судьбе партии и всей страны», – утверждает Болдин. Поговаривали, что Раиса Максимовна обожала быть в центре внимания и становилась настоящей тигрицей, если кто-нибудь из женщин намеревался привлечь к себе внимание в ущерб ей, первой леди. Что в силу банальной ревности она оттеснила Валентину Терешкову, первую женщину-космонавта, с которой традиционно встречались разнокалиберные гости великой страны. Стоит ли ее осуждать за это? Необходимо признать, что она была и оставалась прежде всего женщиной, не претендуя на переход в мужскую плоскость. Ее мудрость проявилась и в том, что свою недюжинную силу и неоспоримый талант она направляла на «усиление» мужских качеств своего спутника жизни, с которым разделила все. Таким образом, вместе они составляли нечто новое, доселе невиданное, несвойственное своей среде, вызывающее неподдельный интерес у современников и потомков. Поэтому, наверное, именно этой во многом блистательной паре суждено было прорвать многолетнюю изоляцию законсервированного в своих мнимых ценностях СССР и, что еще более изумляет, наладить личные неформальные отношения со многими западными лидерами. «В отличие от Булганина и Хрущева, первых советских руководителей, посетивших Великобританию тридцать три года назад, президент Горбачев и госпожа Горбачева были приняты королевой не за чашкой чая, а за завтраком из трех блюд и встречены такой церемонией приветствия, по которой лишь самый искушенный знаток протокола смог бы определить, что она чуть-чуть не достигает полномасштабного государственного визита», – писала «Таймс», и в этой подаче вояжа советского лидера сквозит признание неординарности и новизны в облике тогда еще необычных и несколько загадочных гостей.

Специалисты отмечают, что после отставки с поста Президента СССР Михаил Горбачев написал шесть книг, кивая при этом на его незаменимого помощника и советника – жену, стоически взявшую на себя почти всю черновую работу: проверку документов, выписки из архивов, литературное «причесывание» рукописей и многое другое. Она и тут правильно оценила ситуацию: слушать будут и должны его, а значит, ее долг – максимально помочь запечатлеть на скрижалях истории его роль, а в конечном итоге – и роль семьи. Время показало, что она не ошиблась.

Небезынтересно, что большинство думающих людей адекватно оценивают и профессиональную деятельность Михаила Горбачева. По сути, она логично связана со всеми остальными сферами его жизни и прежде всего – с семейной жизнью, в которой все отмечают его предельную честность и чистоплотность. Выходец из крестьянских низов, имеющий укоренившееся в подсознании уважительное отношение не только к отцу-матери, но и к более глубоким родовым традициям, самой земле и природе, он не мог даже на закате жизни режима относиться к окружающему миру исключительно как эксплуататор. Ответственный в браке, перед родителями и детьми, он ощущал определенную ответственность и перед страной, руководства которой добился в нелегкой борьбе за власть. Доза ответственности определялась и ограничивалась инстинктом самосохранения с двух противоположных полюсов. На одном полюсе его сдерживала та партийная номенклатура, из которой он вырос и от которой боялся оторваться слишком далеко из-за необходимости поддержки. На другом – не меньшие опасения зайти слишком далеко, настолько далеко, чтобы не быть смятым снизу, непонятыми и непредсказуемыми массами, не знающими, как распорядиться внезапной свободой и демократией. Отсюда и осознанное вовлечение в работу жены, которую он считал универсальным и самым преданным соратником, способным просчитать самые главные риски, относящиеся как к семье и здоровью, так и ко всему вообще. Именно поэтому отношение большинства неравнодушных и думающих наблюдателей к Горбачеву может быть лучше всего выражено словами его современника Виталия Вульфа: «Это человек, у которого были искренние мечтания, порой утопические, о том, что можно перестроить страну. Для меня Горбачев – символ перемен и честных помыслов в политической деятельности». Действительно, истинное, человеческое лицо Горбачева ярче всего проступило после тяжелого ухода из власти: он показал себя собранным, неподвластным «лишним» эмоциям и, главное, очень деятельным человеком.

* * *

Горбачев всегда был энергичным и крайне сосредоточенным. Со смертью Раисы он потерял самую близкую душу, но сумел не изменить своим принципам. Без стеснения работал, не считая труд зазорным для экс-президента, чем расположил к себе даже многих скептиков-консерваторов, стонущих в ностальгии по тоталитарному садомазохистскому Советскому Союзу. К примеру, за счет рекламы пиццы сумел выкупить помещение для фонда собственного имени и приобрести необходимое оборудование для его работы. Любопытно, но и через десятилетие после отставки он оставался одним из самых дорогостоящих лекторов на планете. Гонорары за выступление этого политика, которого в мире многие считают одним из самых выдающихся представителей своего времени, составляли более ста тысяч долларов за лекцию и ответы на вопросы.

Мстислав Ростропович и Галина Вишневская

Мы неслись навстречу друг другу, и уже никакие силы не могли нас удержать. Будучи в свои двадцать восемь лет умудренной жизненным опытом женщиной, я всем сердцем почувствовала его молодой безудержный порыв, и все мои чувства, так долго бродившие во мне, не находя выхода, – уж коли я дала им волю, – понеслись ему навстречу.

Галина Вишневская

Ее духовной силе я обязан тем, что мы уехали из СССР, когда во мне уже не оставалось сил для борьбы и я начал медленно угасать.

Мстислав Ростропович

Мстислав Ростропович и Галина Вишневская – культовая пара советского периода. Их союз называли «самой знаменитой музыкальной семьей», и справедливо: благодаря сплетению обстоятельств и собственной решимости они оставили множество невыводимых отпечатков на бесконечной ленте истории. Своей практически повсеместной известностью они обязаны в первую очередь непримиримому духу и особому чувству независимости, толкавших их к рискованной общественно-политической деятельности, к борьбе против гнусного режима, беспощадные жернова которого с безмолвной мрачностью демона перемалывали кости их поколения. Выжив среди прогрессирующей болезни духа, они были обречены превратиться в один из самых ослепительных символов культурной элиты эпохи, и взаимная любовь вела их обоих по жизни, как путеводная звезда, вечное мерцание которой не позволяло сбиться с курса.

Острый рвотный рефлекс как синдром избыточного чувства достоинства у каждого из них был слишком силен, и, может быть, в этом причина долгих поисков каждым из них своей половинки. Но человек имеет право на любовь, имеет шанс корректировать свой сценарий жизни, особенно если внешние силы в виде войны, разрухи, демонстративного шабаша вокруг влияют на развивающийся ум с необычайной силой и если противодействие, как и понимание истинных ценностей, происходит не сразу. Впрочем, этим, возможно, и сильна история жизни исключительно одаренного музыканта и отнюдь не библейской, однако чрезвычайно чувственной и преданной женщины, великой певицы с редким голосом, цепкой волей к жизни и несгибаемым упорством. Особая привлекательность повести о любви именитого виолончелиста и неповторимой оперной певицы в том, что их союз был союзом равноправных, равносильных, состоявшихся личностей, устремленных в деятельную и насыщенную жизнь, содержательность которой обеспечивали сами. В высшей степени демонстративные, артистичные и склонные к авантюрам, они непрерывно в течение многих лет приковывали внимание миллионов своими действиями и кажущимися на первый взгляд непредсказуемыми порывами эмоций. На самом деле то были импульсы спланированных атак на коллективный разум человечества, попытка достучаться до черствеющей души цивилизации, призыв к духовности и заклинание не поддаваться все более ожесточенным атакам демонов, плодящихся во вселенной с неимоверной скоростью. В итоге они стали неистощимыми апологетами любви, к которой сами также пришли не сразу, не просто, но с ликованием ищущего, сквозь озарение и обретение глубокой веры.

Выходцы из советского подземелья

Мятежность духа и страсть к самобытному, независимому и сугубо индивидуальному творчеству в равной степени были присущи и Ростроповичу, и Вишневской. Каждый из них прошел свой тернистый путь становления к личности, и в целом успех их брака основывался на одобрении мужчиной модели семьи своих родителей и яростном отвержении женщиной кощунственного стиля взаимоотношений собственных отца и матери. Для выбора каждого из них существовал свой набор аргументов и свое критическое число предпосылок. Сходным для двоих всегда оставались редкая чистоплотность отношений как особо охраняемая норма нравственности, честность в общении как единственно возможная данность. Наконец, неукоснительное стремление каждого к развитию собственной личности на фоне искренней вовлеченности в интимные переживания друг друга оставались постоянным стимулом поддержания интереса к совместной жизни и сформированным общим ценностям. Они относились друг к другу как к золотому запасу, помещенному в банк: его нужно беречь до самого последнего момента, но использовать как исключительное преимущество, броню.