Ирина Веретенникова - Магия в стиле экстрим

• Название: Магия в стиле экстрим
• Автор: Ирина Веретенникова
• Жанр: Фэнтези

На пороге смерти Паулине Назаровой предоставляется выбор: умереть или стать ученицей странного незнакомца. Выбирая жизнь, девушка пока и не представляет, насколько экзотическим и экстремальным окажется обучение у холодного мага Хегельга. С этой минуты существование Паулины превращается в бесконечное выживание, где нет места слабости, жалости, а любая поблажка может стоить слишком дорого. Её новая жизнь − это урок "Умри или познай!", и вместе с главной героиней его проходят целые народы, миры и само мироздание. Хладнокровный учитель не собирается жалеть ученицу и его уроки кажутся Паулине невыносимой жестокостью, пока она не осознаёт, что это единственный способ разбить тесную скорлупу человеческого сознания и стать кем-то иным. Но потерять человечность, значит лишиться прошлого, забыть себя прежнюю и оттолкнуть любимого человека. К борьбе за выживание прибавляется мучительная борьба с самой собой. В решающий момент Паулина осознает, что выиграть можно только забыв всё, чему так тяжело учили, нарушить правила, доверять лишь интуиции, приняв себя такую, как есть. Каждая прожитая минута и преодолённый барьер приближают к ответу на главный вопрос: какова должна быть цель, чтобы оправдать столь экстремальные средства? В сражениях и испытаниях героиня неоднократно подходит к грани своих физических и духовных возможностей, каждый раз переступая через себя. На рубеже жизни и смерти ей открывается чудо рождения вселенной и, наконец, становится очевидным, ради чего пройдены все испытания.

---

— Любимая моя девочка, красота вернётся. Волосы отрастут и раны постепенно заживут, когда испытания закончатся, — нежные нотки в голосе Аиреля падали целебными каплями на иссушенную душу. — Для нас ты прекрасна, Паулина. Пожалуйста, милая, посмотри на меня.

Аирель вошёл в сферу и теперь парил рядом со мной. В тёмных провалах глаз я увидела себя прежнюю, такую, какой застал меня маг в нашу встречу на реке. Подруга, жрица, любимая женщина, Водящая души…образы сменяли друг друга. Маг возвращал мне эти важные моменты, которые почти забыла под тяжестью страданий и отчаяния. Этот мужчина менялся и учился любить вместе со мной. Он не решался обнять, опасаясь причинить дополнительную боль, но я прочла его желание в открытом сознании, увидела, как полыхает его аура. Прошла бы я для него, тот же путь, сделала бы то же самое, что делаю для Аморана? Да, без колебаний, да. Они все должны выжить, те, кто мне дорог.

— Вы принесёте клятву, — приняв решение и успокоившись, проговорила я.

— Клятву? — встрепенулись маги.

— Поклянитесь, что подготовив заклятие для Аяны, возьмёте Гнека и покинете пределы Мотейры до завтрашнего утра.

— Не проси об этом, — напрягся некромант.

В нём боролись противоречивые чувства. Он хотел доверять мне, но не мыслил оставить в столь важный и трудный момент. Отца мучили те же мысли. Только я не собиралась оставлять им выбора. И в этом даже находила долю иронии. Паулина, которая бесилась из-за иллюзорности выбора в собственной жизни, теперь не оставляла его для магов. Но решение принято.

— Я не прошу вас, маги. Требую по праву жрицы и Водящей.

Никаких колебаний внутри. Они почувствуют. Сейчас я не имею права на сомнения или слабость. Они подчинятся, это в их природе магов, но, несомненно, будут мучиться и злиться. Прибегать к проявлению власти над столь сильными личностями мне глубоко противно, но необходимо в данный момент. Пусть бесятся, психуют, злятся, но подчинятся и останутся живы.

— Паулина, не делай этого!

Отец распрямил плечи и добела сжал кулаки. На его скулах играли желваки с трудом сдерживаемого гнева, смешанного со страхом за обезумевшую дочь.

— Вы подчинитесь, господа. Клятву, сейчас же! И без фокусов!

Я чувствовала свою власть, как она побежала по нитям, связующим нас и бесцеремонно усилила напор. Аирель выскользнул из энергетической сферы и остановился рядом с Хегельгом. Упрямцы сверлили жрицу колючими взглядами и сопротивлялись из последних сил. Тогда я обратилась к своей сущности Водящей и потянулась к их душам. Такого двойного мощного напора маги уже не могли выдержать и выплюнули слова клятвы с обидой. Ничего, переживут, главное, что им не превозмочь взятых обязательств.

Хегельг наклонился и подобрал с пола копну рыжих волос. Каждый из нас знал, что нужно делать, каждый понимал свою роль в плетении уникального узора заклинания, которое возможно подействует на Аяну. Мужчины холодно кивнули и направились прочь из комнаты. На пороге отец обернулся и произнёс:

— Заклятие не удержит единорога надолго, и ты рискуешь остаться один на один с её гневом.

— Пусть, но это будет только утром.

— Как бы там ни было, удачи!

Они смотрели на ученицу, как будто прощались и пытались запомнить навсегда этот момент. Кто знает, наступит ли для меня завтрашнее утро? Сердце сжималось нехорошим предчувствием под больными, полными тоски взглядами магов. Но я затолкала эмоции в самую глубину и улыбнулась на прощанье. Никакой слабости быть не должно, это непозволительная роскошь в нашем случае.

Через полчаса, когда заклятие повисло в комнате Хегельга невидимым узором, управляющие нити протянулись ко мне. Теперь нужно не пропустить момент и вовремя послать по ним импульс. Никаких гарантий, что оно сработает, нет, но и других вариантов тоже. Маги зашли в комнату, где находился Гнек, и я почувствовала открытие небольшого портала. И только когда перестала ощущать их присутствие, смогла вздохнуть с некоторым облегчением. По крайней мере, хотя бы за их жизни этой ночью можно не волноваться. Нельзя позволять эмоциям вырваться на свободу, потому что я просто сойду с ума и не смогу выполнить то, что должно.

Минуты текли за минутами, а я погрузилась в зыбкое оцепенение. На Мотейру плавно опускался вечер. В комнате темнело, зажглись магические светильники, но их свет раздражал. По пустым углам скапливались тени, и мне вдруг стало очень холодно, несмотря на то, что вытащила из Аяны почти всю силу. Затянутое тучами вечернее небо разразилось проливным дождём. Я слышала шум падающих капель, они барабанили по крыше, ветер бросал их в окна, на полу спальни натекла большая лужа. В глубине души ещё существовало желание побегать под тугими холодными струями летнего дождя, подставить лицо плачущему небу и разделить момент с родным существом. Но вместо этого я сделала над собой усилие и с помощью магии наглухо захлопнула окна.

На кровати зашевелилась Аяна, разбуженная резкими звуками. Она с трудом села, вялая и обессиленная. Я постаралась забрать у неё как можно больше энергии. Подруга разлепила припухшие глаза и обвела комнату мутным взглядом. Шоколадного цвета глаза остановились на мне, всё ещё парящей в энергетической сфере.

— Паулина, хорошо выглядишь, — запинаясь, проговорила Аяна. Она пригладила торчащие волосы и заправила их за уши.

— Да? — я насмешливо приподняла бровь.

Если честно, то попыталась приподнять бровь. Представляю, как жутко это выглядит на моём лице с облезлой кожей. Лысый череп тоже не предавал очарования. Да уж, красотка.

— Ну ладно, хреново ты выглядишь! — бросила подруга.

— Спасибо, я оценила, что ты пытаешься быть милой, — мой сарказм вызвал улыбку.

— Да, я такая, хм-м-м, милая, — выдавила девушка, сползая с постели.

Аяну шатало и бросало из стороны в сторону, она знала, кто в этом виноват, но не обмолвилась и словом. Ни одного упрека я так и не услышала. Пора приступать к задуманному плану, потому что время на исходе и вот-вот проснётся савия.

— Аясь, у меня к тебе просьба, — начала издалека, назвав подругу именем, которым пользуюсь только я.

— Если ты собираешься снова меня уговаривать, то можешь не напрягаться.

— Нет, я о другом. Ты не могла бы принести книгу и почитать мне?

— Книгу?

Что-то моя просьба совсем не вдохновила Аяну, и чтение не входило в разряд любимых занятий и вообще в её планы. Но я беззастенчиво применила грубый приём, пользуясь полуобморочным состоянием оборотня.

— Понимаешь, Хегельг запрещает её брать и хранит в своей комнате, — жаловалась я, причём, не солгав ни слова. О, мне известно, чем можно заинтересовать Аяну! Слово "запрещает" здесь ключевое и именно оно зажгло огонёк интереса в глазах.

— Ах, он запрещает? Ну-ну, посмотрим, как он запретит мне!

Подруга прищурилась и решительно направилась к двери, но держалась поближе к стенкам, то и дело, опираясь о них. Я затаила дыхание и во все глаза наблюдала за взбешённой мессиадой. Миниатюрная фигурка чётко виднелась в проёме, когда Аяна на секунду приостановилась и задумалась. А вот этого не надо!

— Отец пообещал, что если я возьму книгу ещё раз, то он отрежет мне пальцы и долго не позволит отращивать новые!

Эта чистая правда и одновременно бессовестная манипуляция сработала безотказно. Натура Аяны не могла устоять от соблазна пойти наперекор холодному магу и досадить, прекрасно зная, что тот ничего не сможет ей сделать. А я отстранённо наблюдала, как подруга приближается к ловушке и давила в себе любые неуместные вспышки совести. Она пересекла маленький коридор и одним махом взломала всю защиту Хегельга, который специально оставил щиты нетронутыми, чтобы не вызвать подозрений.

— Где книга знаешь? — спросила Аяна, осматриваясь в отцовской комнате.

Она подхватила из вазы одно из любимых зелёных яблок Хегельга и с хрустом откусила большой кусок. Немым укором почувствовалось искреннее желание подруги взять парочку и для меня.

— За картиной над камином есть тайная ниша, — ответила я недрогнувшим голосом и послала импульс к спрятанному в отцовской комнате узору заклятия.

Все, остаётся только уповать на удачу! Только бы сработало! Сквозь открытые двери мне прекрасно видны передвижения девушки. Вот она проходит вглубь комнаты, опираясь на попавшуюся по дороге мебель. Аяна смотрит на негаснущее пламя в камине и протягивает руку к углублению в стене за картиной. Другой рукой она оставляет огрызок яблока на самом видном месте, в насмешку над щитами Хегельга. Губы растягиваются в предвкушении, потому что книга найдена, и уже строятся злодейские планы по доведению Хегельга до психоза, но оборотня привлекает какое-то движение на картине и она поднимает глаза.

Под удивлённым вскриком Аяны портрет рыжеволосой девушки оживает. Мессиада делает пару шагов назад и застывает, прижав к груди толстую книгу "Пробуждение жизни". На старой картине изображена дочь холодного мага и сейчас прекрасные черты стремительно наливаются жизнью. Длинные ресницы вздрагивают, по бледным щекам ползут струйки слёз, на лбу возникает горькая складка. Невозможно оторваться от созерцания столь печальной и ранимой красоты. Полные губы раскрываются и шепчут слова, которые слышит только Аяна. Кажется, что пламя из камина перекинулось на картину, оно горит в пышных локонах оживших волос нарисованной девушки. Локоны расплетаются из причёски, заполняют собой пространство полотна и даже вьются за его пределы. Пламенные змейки тянутся вглубь комнаты, туда, где с широко распахнутыми глазами замерла Аяна. Огненные пряди не обжигают, не причиняют боли, они осторожно касаются кожи и уносят сознание мессиады в другую реальность.