Бен Кей - Инстинкт

• Название: Инстинкт
• Автор: Бен Кей
• Издательство: Книжный Клуб 36.6
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-98697-238-1

Если человек заигрывает с природой — не важно, какую он преследует цель: создать эффективное лекарство или новое оружие, — то природа обязательно отвечает на игру. При этом ответ может быть несимметричным.

В книге английского писателя Бена Кея ответ природы ОЧЕНЬ несимметричный. В секретнейшей лаборатории, затерявшейся посреди джунглей Венесуэлы, американские военные и ученые создают невиданное биологическое оружие, предназначенное для борьбы с террористами: гигантских насекомых. Это страшно, но не очень. По-настоящему страшно становится тогда, когда осы размером с крупную птицу, пауки размером с теленка и тараканы размером с человека вырываются на свободу и начинают пожирать своих создателей…

---

— Вот и я не видел, — добавил Миллс.

— И я тоже, — сказал Тадж, пытаясь подражать британскому произношению Миллса. — Но датчики говорят: в сотне метров от кабинета движется множество объектов.

Джейкобс задумалась. Огонек надежды едва тлел, но не угас окончательно.

— У тебя есть план базы? — наконец спросила она Таджа.

Глава 59

Пребывание в Брюшке было тяжелейшим испытанием. Их окружала плотная тьма, в которой время от времени появлялись и пропадали тусклые голубые огни. Такое освещение не давало возможности разглядеть, что собой представляет помещение, в котором они оказались. Было лишь ясно, что оно очень большое и очень темное.

Люди помнили рассказ Уэбстера и Бишопа о том, что им может встретиться — или не встретиться — в этих стенах, и сочетание услышанного с неизвестностью рождало страх, окутывающий их холодным туманом.

Луч фонаря Гаррет, шедшей впереди, рассеивал тьму полного неведения, но одновременно порождал мечущиеся тени, усиливал напряжение и без того туго натянутых нервов.

От жары кожа покрывалась липким потом, ладони становились скользкими, стекающие по лицу капли пота казались прикосновением крыльев, ног или антенн невидимых тварей, и тогда к щекам и лбу в панике тянулись руки — скинуть несуществующих насекомых.

В пот и дрожь бросало людей также предельное нервное напряжение. Особенно сильно страдали от него Бишоп и Уэбстер. Если другие были просто напуганы, то эти двое испытывали куда более сильные чувства. Пересекая это пространство в последний раз, они мчались что было сил, чтобы избегнуть страшной смерти от ненасытных пастей и стальных когтей, терзающих кожу и плоть. Последними звуками, которые они слышали, были хруст костей и треск рвущихся мышц, вопли умирающих и тяжелый плеск застывающей крови.

А еще их мучило чувство вины за собственное бессилие. Именно оно мучило их долгие месяцы и даже годы: ведь им пришлось наблюдать, как умирают друзья, и принимать решение, что их собственные жизни имеют слишком высокую цену, чтобы рисковать ими, пытаясь прийти на выручку погибающим.

Повторяя этот путь, они ощутили, как нечто, утратившее яркость и силу и съежившееся до слабого отзвука прошлого переживания, вдруг вернулось и овладело ими. Бишоп вновь испытал ужас, вспомнив картины свирепой бойни, которые так долго преследовали его во сне и наяву. Он не мог видеть, во что превратились останки погибших, и это усугубляло страдания, давая волю воспаленному воображению.

Уэбстер, в отличие от Бишопа, повидал немало смертей еще до начала службы в БРЭВИСе, а потому самым мучительным для него были не сами сцены насилия, а вынужденная необходимость оставить умирающих без помощи. И сколько бы он ни убеждал себя, что у него не было другого выбора, что только так он мог сам избежать смерти, раскаяние терзало майора.

Никто из них не хотел услышать какие-нибудь звуки — звук означал бы движение, а движение было предвестником надвигающегося кошмара. Однако и тишина усиливала страх. Ведь она не скрадывала шарканья ног и прочего шума от передвижения людей среди царившего там хаоса. Каждое столкновение с перевернутым стулом или обломком стены могло восприниматься воспаленным воображением как соприкосновение с крыльями или разверстой голодной пастью. Они старались держаться ближе к голубому свечению, но участки кромешной тьмы становились все более протяженными, а там путь им освещал только размытый луч фонаря в руке Гаррет.

Хотя описание Брюшка, данное Уэбстером, отличалось точностью, в нем все же были темные пятна, где могло скрываться все что угодно. Они продвигались с величайшей осторожностью, шаркающими шажками, тем более что фонарь почти не освещал пол, усыпанный обломками и прочим мусором, а устремлял свой луч вперед.

Несмотря на тишину, люди не могли избавиться от ощущения, что за ними наблюдают, что об их присутствии хорошо известно и что кто-то выбирает удобный момент для нападения. Что это там, в углу — затаившееся насекомое или всего лишь отражение луча, посылаемого фонарем Гаррет? А этот звук — откуда он пришел, сзади или слева? То ли здешняя акустика искажает звук, то ли это просто стук в висках?

И тут справа донесся гулкий раскатистый грохот, напоминающий гром. Гаррет тут же повела фонарем вокруг, рождая хаос дергающихся теней.

Лайза вскрикнула и отступила на шаг. Пытаясь удержать равновесие, она зацепила коленом стул и опрокинула его. Судя по шуму, на них нападали с обеих сторон и тьма скрывала тучи гигантских насекомых, только-только разбуженных и жаждущих добычи.

Сьюзен забилась в рыданиях и повисла на Джордже, но он был напуган не меньше и вовсе не хотел, чтобы кто-то висел на нем, когда ему понадобится бежать во весь опор.

— Спокойно, спокойно! — Голос Гаррет звучал отчетливо, но недостаточно громко, чтобы перекрыть топот и панические выкрики. — Да остановитесь же! — заорала она.

Все замерли. Если бы Гаррет разила врага голосом, а не выстрелами, им бы, возможно, вообще ничего не угрожало.

Проследив за лучом, они увидели перевернутый стол, лежавший на полу.

— Вот наш супертаракан, — сказала Гаррет.

Кое-кто сзади еще дрожал и задыхался от пережитого ужаса, но, похоже, Гаррет была права. Майк заглянул подальше за стол.

— Что это там? — спросил он с опаской.

Гаррет повела фонарем и осветила какой-то белый стержень. Им оказалась бедренная кость. Легким движением кисти Гаррет поймала в расфокусированный луч фрагменты скелета, разбросанные по полу. Чем больше костей попадало в поле зрения, тем яснее становилось, что это останки не единственной жертвы. В полуметре вправо обнаружился второй череп, затем третий. Челюсти отсутствовали. Многолетний слой пыли покрывал кости.

Волна тревожных воспоминаний вновь нахлынула на Бишопа. Память услужливо дополняла скудную картину: он снова видел сцены безжалостного убийства, разыгравшиеся здесь много лет назад, видел этих чудовищ — уродливых, алчных, тупых. Как ни старался он изгнать из своего сознания их страшный облик, тот с поразительной отчетливостью вновь и вновь возникал перед глазами.

Слева Бишоп различил расколотый на две части письменный стол. И как будто не было всех этих лет, так ясно он вспомнил, что тогда произошло. Многоножка длиною в два человеческих роста вырвалась из защитной оболочки. Ее голова величиной с футбольный мяч оказалась вровень с лицом доктора Уильяма Шрейбера, и тот лишь успел закричать, когда эта тварь пригвоздила его к столу и впилась в шею. Она перегрызла доктору горло, и крики затихли: голова откинулась и повисла на лоскуте кожи. Бишоп видел, как многоножка взгромоздилась на живот и грудь Шрейбера, пожирая его внутренности. Вспененная масса из плоти, крови и измельченных костей обильно покрывала жесткую зеленую кожу, и именно эта картина дольше всего задержалась в сновидениях Бишопа. Было в этом образе нечто настолько неудержимое и беспощадное, что Стивен долгие годы тщетно пытался изгнать его из своих мыслей.

Он почувствовал позыв к рвоте, но сумел справиться с ним.

— Надо двигаться дальше, — сказала Гаррет.

Лора держала руки на плечах сына, мягко, но настойчиво направляя его шаги.

Вид костей напугал их, но эти останки, во всяком случае, были старыми. Внезапные звуки и мелькание теней как будто не означали появления насекомых из тайных укрытий. В любом случае выбора у них не было, и все двинулись вперед, хотя и не могли отогнать от себя мысли о том, при каких обстоятельствах появились здесь эти скелеты.

У второго голубого огня они увидели наконец то, что напоминало кошмарные описания Уэбстера. Гаррет опустила ногу, глянула вниз, и ее восклицание оказалось достаточно громким, чтобы пустить волну страха по всей цепи. В темноте она не сразу осознала, что стала виновницей столь острой реакции, а поняв, издала серию громких «шшшш», добиваясь тишины.

— Что там? — спросил Уэбстер.

Гаррет вновь посмотрела под ноги, направив туда луч.

— Паук. Дохлый паук. Сдох давно, высох уже. С тракторное колесо!

Джордж заглянул через ее плечо.

— Матерь Божья! — пробормотал он, крестясь. — Ну и тварь!

— Ладно, я иду дальше, — тихо сказала Гаррет.

Проходя мимо паука, каждый испытывал облегчение от того, что луч фонаря уже оказался где-то далеко впереди. Чудовище было практически неразличимо в густом сером мраке. Впрочем, отблеск ближайшего голубого огня позволял убедиться, что его ноги были толщиной с человеческую руку, и по спинам людей прошла дрожь отвращения и страха.

Вся группа продолжала движение через Брюшко, не встречая признаков жизни. Признаки смерти, однако, имелись там в изобилии, но к этому времени Гаррет уже встретила на своем пути так много высохших трупов насекомых, что перестала объявлять о своих находках. Такие потрясения слишком дорого обходились.