Игорь Горячев - Полдень 23 век. Возвращение Тойво

• Название: Полдень 23 век. Возвращение Тойво
• Автор: Игорь Горячев
• Жанр: Научная Фантастика

Роман представляет собой продолжение повести братьев Стругацких «Волны Гасят Ветер»

---

Она бросила свою профессию гастронома-дегустатора и своего Магистра. Её перестали интересовать все эти «вкусовые пупырышки» и прочие гастрономические прелести жизни. Целыми днями она просиживала на смотровой площадке Тополя-21 и смотрела куда-то вдаль, за горизонт, невидящими от слез глазами. Родных у нее не было и в то время мы с Аленой просто заставили ее переехать к нам, стараясь всеми силами удержать ее от страшного шага. Я хотел свозить ее в Швейцарию, к доктору Протосу, но Ася не хотела обращаться к психотерапевтами и психологам, она не хотела никак облегчить свою боль и не пыталась убежать от нее, она вообще ничего больше не хотела. Два года продолжался для нее и для нас этот кошмар.

Но вот однажды ей каким-то образом попал в руки кристалл с копией книги древнего японского поэта Мацуо Басё «Путевые дневники». Я впоследствии тоже прочитал ее, и до сих пор помню начало:

«Отправляясь за тысячу ри, не запасайся едой, а входи в Деревню, Которой Нет Нигде, в Пустыню Беспредельного Простора под луной третьей ночной стражи» — так, кажется, говаривали в старину, и, на посох сих слов опираясь, осенью на восьмую луну в год Мыши эры Дзёкё я покинул свою ветхую лачугу у реки и пустился в путь: пронизывающе-холодный ветер свистел в ушах.

Пусть горсткой костей
Лягу в открытом поле…
Пронзает холодом ветер…»

На Асю эта книжечка произвела огромное впечатление. Наверное, что-то в ней было созвучно ее тогдашнему состоянию. Вся она пронизана пронзительной грустью, духом странничества и сиротливой покинутостью человека в этом мире, и, в то же время, глубоким состраданием ко всему живому и тонким умением автора подмечать красоту в самых простых вещах. (Написал эти строчки и усмехнулся. Да, такие строчки вряд ли мог написать Максим Каммерер-начальник отдела Комкона-2 образца 99 года прошлого века. Слишком толстокож он был тогда, слишком медноголов. Такие строчки мог написать только Максим Каммерер тридцать лет спустя. Время меняется, мы меняемся. Никто и ничто в этом мире не остается тем же самым. Долгие годы душевных мук смягчили мое сердце. Я начал тоньше и глубже чувствовать и любить красоту и поэзию жизни. И надо сказать, что Ася сыграла в этом немаловажную роль).

Так вот, эта книжечка произвела в душе Аси некий переворот. Неожиданно она увлеклась японской философией, культурой, каллиграфией и поэзией и, что самое удивительное, стрельбой из лука. Она стала потихоньку выходить из своего отчаянного состояния. Прожила довольно долго в Японии, обучаясь у местных мастеров. Она говорила, что каллиграфия, стрельба из лука и философия дзен помогают ей обрести душевное равновесие. Я всячески приветствовал эти ее увлечения и мы, встречаясь, вместе упражнялись в искусстве лучников. Надо сказать, что стрелять из лука она наловчилась неподражаемо. Практически все ее стрелы ложились точно в цель. Я ни разу не сумел даже приблизиться к ее результату. Я пытался понять, как ей это удается? А она смеялась и повторяла слова одного древнего японского мудреца: «Спускай стрелу в тот момент, когда почувствуешь, что ты и цель — это одно целое, что цель — это часть тебя, как твоя рука или нога. Тогда просто невозможно промахнуться». Она же приобщила меня к тонкостям искусства написания иероглифов, к японской литературе и поэзии, я научился понимать и ценить хайку. Догадываюсь, что нам обоим это помогало не вспоминать прошлое. Мы не говорили о Тойво. Это было запретной темой. Слишком больно это было для нас обоих.

И вот теперь забрезжила Надежда и для нее.

И, сажая глайдер на посадочную площадку Тополя-11, бывший когда-то материалист до мозга костей, Максим Каммерер вдруг взмолился неведомому Богу: «Господи, пусть у нее в ментограмме будет этот треклятый «т-зубец»!

15 мая 228 года Вечер

Максиму Каммереру от

Бернара и Мари Клермон,

Группа «Людены».

Дорогой Максим,

Анастасия Глумова (Стасова) сегодня прошла глубокое ментоскопирование в ИМИ.

Мы обнаружили «т-зубец» в ее ментограмме!!! Для нас всех это сюрприз и большая радость.

Привет вам обоим от Ростислава и Аико.

Когда я прочитал это сообщение, «возликовала душа моя» и с сердца моего спало еще одно тяжкое бремя. Наверное, есть все же Бог на свете, что бы там не твердил упрямо наш материалистический век. Меня переполняла радость за Асю. Я начал набирать ее номер, но вызов видеофона опередил меня. На экране показалось ее счастливое лицо. Хотя глаза у нее были припухшие. Наверное, плакала от радости, бедная моя…

— Максим, у меня в ментограмме обнаружили «т-зубец»!

— Да, Асенька, я уже знаю, мне только что сообщили, я сам собирался тебе звонить…

— Максим, но это значит…

— Да, да, Асенька, есть надежда, что мы сможем с ним встретиться. Правда, пока мы не знаем, как инициировать «третью импульсную». Но мы обязательно это узнаем… Ты слышишь меня?!

Я смотрел на ее лицо, по которому снова градом катились слезы, и у меня самого ком подкатил к горлу и защипало глаза и все мое бывшее прогрессорство и натренированное хладнокровие не могло уже тут ничем помочь.

— Максим, — сказала она, — помнишь?..

Скоро ли друг мой придет?
Слышу шаги в отдаленье.
Палый лист зашуршал.

— Да… — сказал я и прокашлялся, прочищая ком в горле.

№ 05 «Кельтский крест»

В двенадцать тридцать по планетарному времени на пульте аварийной службы заповедника «Тысяча Болот» сработала сигнализация. Дежурный сдернул ноги с журнального столика — свежие номера «Человека Космического» пестрым водопадом обрушились на пол, — подскочил к пульту. Бездушные приборы бодро известили сонного аварийщика, что тревога не ложная. В районе Драконовой поймы совершил вынужденную посадку глайдер типа «Кондор», автоматика которого не преминула возвестить об этом на весь честной эфир.

Шепотом проклиная всю автоматику на свете, дежурный нажал на тревожную кнопку. В коттеджах аварийщиков включилась система побудки. Дежурный хорошо знал, что это такое. Он невольно поежился, вспоминая вкрадчиво-беспощадную панику, которую рождает в подсознании спящего аварийщика эта система.

«Уйду, — в который раз подумал дежурный. — Не моё это…»

Он не успел додумать уже вполне привычную мысль, как вдруг входная дверь бесшумно скользнула в сторону, и в расположении центрального аварийного поста появился сам глава АС планеты Яйла Герман Рашке. При виде начальства сонливость мигом слетела с дежурного. Он вытянулся в струнку, доложил:

— Дежурный Панкратов! Три минуты назад получено сообщение о вынужденной посадке в Драконовой пойме. Поднял по тревоге аварийную группу.

Рашке окинул орлиным взором пульт и проговорил:

— Все верно, Панкратов… Продолжайте дежурство!

— Есть!

В присутствии командира дежурный не рискнул вернуться в уютное кресло рядом с журнальным столиком, а опустился на жесткий вертлявый табурет у пульта.

— И, кстати, попытайтесь все-таки выйти на связь с… потерпевшим, — негромко добавил глава АС.

Кляня себя за нерасторопность, Панкратов немедля вцепился в кремальеры настройки. Он почти сразу нащупал частоту, на которой автомат «Кондора» подавал свои позывные. Одним касанием к сенсорной панели подключился в динамику оповещения на борту глайдера.

— Внимание! — преувеличенно громко заговорил Панкратов. — Говорит дежурный центрального поста аварийной службы. Сообщите, требуется ли вам медицинская помощь?

В динамиках затрещало, как будто пассажир глайдера пользовался допотопной радиосвязью, и звучный баритон произнес:

— Со мною все в порядке, дежурный… Не беспокойтесь!

— Оставайтесь на месте! — велел Панкратов. — Аварийная группа пребудет к вам… — он покосился на циферблат универсальных часов, — через тринадцать минут.

— Нет нужды, — отозвался «потерпевший». — Моя птичка просто проголодалась… Сейчас найду ей подходящий корм и продолжу путь…

Глава АС решительно шагнул к пульту. Рявкнул:

— Не вздумайте взлетать! Над Драконовой поймой зона пониженного давления… Вы рискуете со своей птичкой вляпаться в тайфун!

— Э-э, простите, с кем имею честь? — поинтересовался баритон.

— Говорит Герман Рашке, начальник аварийной службы планета Яйла, — отрекомендовался глава АС. — Не покидайте кабины. Дождитесь аварийную группу.

— Так и сделаю, герр Рашке, — сказал «потерпевший». — При условии, что вы лично прилетите за мною.

— Вот нахал! — простецки восхитился Панкратов.

— Хорошо, — согласился глава АС. — Кстати, вы не представились.

— Entschuldigen Sie mich, — пробормотал баритон. — Меня зовут Александр Дымок… У меня к вам важное дело, герр Рашке.