Петр Владимирский - Грязные деньги

• Название: Грязные деньги
• Автор: Петр Владимирский
• Издательство: Клуб Семейного Досуга
• Жанр: Триллер
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-14-4254-1

Увлекательнее, чем расследования Насти Каменской! В жизни Веры Лученко началась черная полоса. Она рассталась с мужем, а ее поклонник погиб ужасной смертью. Подозрения падают на мужа, ревновавшего ее. Неужели Андрей мог убить соперника? Вере приходится взяться за новое дело. Крупный бизнесмен нанял ее выяснить, кто хочет сорвать строительство его торгово-развлекательного центра — там уже погибло четверо рабочих. Вера не подозревает, в какую грязную историю влипла. За стройкой в центре города стоят очень большие деньги. И раз она перешла дорогу людям, которые ворочают миллионами, ее жизнь не стоит ни гроша…

---

— Прикиньте, я такая привезла их домой, а они говорят: ну что, включим клавиши и бас-гитару? Я такая: вы что, совсем глупые? Ночь на дворе. А они все равно устроили крутой сейшн, я даже не помню, что там соседи…

— А где же кролик? — спросила у нее Вера.

Девушка удивленно оглянулась. Без шапки, рыжие мелкие кудри, круглые щеки, полные смешливые губы — да, это она, та самая симпатичная пианистка.

— А… Какой кролик? — спросила рыжая, стряхивая пепел с коротенькой сигареты.

«И даже этот жест у нее получился невероятно изящным», — подумала Вера.

Это было летом, она забежала зачем-то в огромный торговый центр, походила по магазинам, устала и решила выпить чашечку кофе. В арт-кафе, в огромном светлом помещении по периметру стояла на подрамниках живопись, а столики расположились в центре. Вера совсем уж хотела было посмотреть картины и тут услышала волшебную музыку. В углу стоял празднично-белый рояль, на нем играла девушка. Но как играла! Что-то незнакомое и в то же время смутно знакомое: необыкновенно мелодичные зарисовки, похожие на джаз, но не совсем джаз… Музыка то лилась ручьем, то замирала, то раздваивалась на две независимые мелодии и сливалась вновь… Это хотелось слушать всю жизнь, не сходя с места. К тому же пианистка играла всем телом: ее руки то чайками взмывали над клавишами, то впивались в них мелким поклевом, как воробьи. Одной ногой она нажимала на педаль, вторая отбивала ритм на полу. Девушка то наклонялась вперед, словно не могла рассмотреть нужную клавишу, то полностью откидывалась назад, и это выглядело так, будто она не только пианистка, а еще и балерина.

Неподалеку у стекла, перегородившего залы, стояла клетка с кроликом. Тут пространство вообще было весьма толково оформлено: зеркала, кресла, мягкие игрушки, этажерки и прочее. Веру тогда поразило, что пробегающие сквозь кафе люди подходят посмотреть на кролика, тычут в него пальцами, улыбаются — а эту небесную музыку, это волшебство плавных и темпераментных движений просто-напросто не слышат, не видят, не воспринимают. Как будто пианистка с роялем находится в параллельном недоступном пространстве. Зато кролик — вот он, такой смешной, понятный и реальный.

— Так какой кролик?

— Тот, которому повезло слушать ваш рояль в арт-кафе, — улыбнулась Вера. — Он спал в клетке и слушал музыку. У него еще ушки во сне так смешно шевелились.

— А-а-а! Я вас вспомнила! — заулыбалась девушка.

«Отлично, — подумала Вера. — Мне повезло, к тому же я сразу придумала, как ее удивить».

Изящно двигая руками, будто исполняя особенную музыку на невидимых клавишах, девушка по имени Маша рассказала подругам, как она однажды, как всегда, работала в арт-кафе и засыпала на ходу, и даже кофе не помогал, а тут эта женщина… «Вера», — подсказала Вера… «Да, простите, в общем, я такая сижу и зеваю, потом курю в перерыве и понимаю, что сейчас усну, а Вера подошла поблагодарить, и когда она ушла, у меня сна ни в одном глазу!»

— Я тогда подумала, что вы ангел какой-то, — восхищенно проговорила Маша.

— А что вы тут делаете, девчата? — Вера перевела разговор в нужное ей русло. Не хотелось, чтобы девушка заподозрила, что то был простейший гипноз. Люди не любят, когда им что-то внушают, даже самое полезное для здоровья.

Девчата, перебивая друг дружку, объяснили. Это уже второй палаточный лагерь, первый омоновцы снесли давно, тех людей забрали, неизвестно, что с ними… Впрочем, не лагерь, а так, всего три палатки, нас очень мало, к сожалению, поэтому и эффекта от наших протестов мало.

— Против чего протестуем?

— Ну как же, вот эта стройка… Незаконное строительство, самовольный захват земли…

— Что, совсем никаких разрешений? — изумилась Вера. — Так бывает?

— Какие-то бумаги у них есть, но все ужасно запутано. Какой-то кооператив что-то перепродал одному собственнику, этот — этим, ну и так далее, концов не найдешь…

— Вера, давайте я вам расскажу, — предложила Маша. — А то мне скоро домой, это я так, пришла подруг поддержать. Только курить хочется… Можно?

Вера кивнула. Они отошли к ближайшей палатке, Маша достала табак в пакетике, ловко скрутила сигаретку из папиросной бумаги, подожгла, затянулась и начала рассказывать, плавно поводя ладонями. На самом деле в Киеве давно идет тихая война между гражданами и строителями, то есть компаниями-застройщиками или, точнее, отдельными богачами, владельцами таких строек. Все это театр абсурда, потому что люди протестуют, суды принимают решения в пользу людей, прокуратура запрещает строить, а стройки не прекращаются. Вот и эта тоже. Страшно ходить мимо: здание городского театра дало трещину, коммуникации соседних домов повреждены и многие не работают, станция метро тоже в опасности. И все ради того, чтобы потом сдать помещения в аренду, а миллионы положить себе в карман. Ну, устроят тут очередные бутики, рестораны… Зачем?

— Наши юристы и юристы этой компании по очереди подают друг на друга в суд. И каждый раз суд принимает новое решение. Но и оно никем не выполняется… И ЮНЕСКО, которое грозит исключить Киев из своего списка из-за многочисленных нарушений, им не указ. А пока мы будем стоять здесь, хоть до весны. Нас некоторые жильцы из вон того дома пускают погреться и чаю попить.

Вера спросила у нее, можно ли ей тоже зайти к жильцам погреться чайком. Маша позвала подруг, оставила женщину на их попечение, а сама ушла.

Девушки сразу поняли, что Вера хочет что-то разузнать, но из деликатности не спросили. Она сама объяснила:

— Девчонки, меня интересует, как люди реагируют на это строительство у них под боком. Живые слова, понимаете? Не те, которые на митингах кричат, не подписи и не то, что для всех. А как думает каждый отдельно.

— Вам это для исследования? — спросила девушка в длинном красном шарфе. — Вы социолог?

— Я врач, психотерапевт. Мне исследования не нужны. Может, чем-то помочь смогу?

Девушки переглянулись.

— Есть тут парень… — сказала одна, но запнулась. — Ладно. Начнем с тети Нади на первом этаже. Она на наших митингах и собраниях самая активная. Голос могучий. — Девушка хихикнула. — Но как домой приходит, все время проводит у телевизора. Так что конкретной помощи от нее не дождешься. И дочка у нее такая же, старшеклассница.

Вторая девушка глянула укоризненно.

— Почему же не дождешься? А гостеприимство? Всегда чаем напоит с маковым пирогом. Ночевать в тепле зовет, у нее три комнаты, одна пустует — мужа нет.

Тетя Надя оказалась женщиной далеко за сорок, объемистой и круглолицей. Увидев гостей, заулыбалась.

— Чайку? А кто это с вами?

— Это Вера. Чего-то узнать хочет…

Надя налила в электрический чайник воды, водрузила на подставку, включила. Он сразу зашумел так, будто тарахтел небольшой мотоцикл.

— А мы ничего не знаем, что у нас узнавать. — Надя продолжала простодушно улыбаться.

Вошедшие скинули куртки, уселись на кухонные табуретки. Вошла крупная девушка с немного примятым лицом.

— Доча, будешь с нами?

Та молча отрицательно покачала головой и вышла.

«Валяется у себя в комнате и музыку слушает», — догадалась Вера.

Она сказала:

— Надя, я хочу спросить. С тех пор, как началось строительство, вам стало труднее жить?

Надя уронила нож, которым отрезала толстый ломоть лимона.

— Нет, не стало, — ответила она странным голосом.

Может, для обычного человека ее голос и не звучал бы странно. Но Вера умела слышать голоса, как гениальный настройщик — рояль. Бесполезно было от доктора Лученко что-то скрывать или говорить неправду: голос вас выдаст. Даже по телефону.

— А забор, который они поставили почти вплотную к подъезду?

— Не мешает…

— А пыль? Шум? Горячая вода всегда есть? Электричество не гаснет? — продолжала свои вопросы Вера, обнаруживая неплохое знакомство с вопросом.

— Говорю же вам, они нам не мешают.

Вера внимательно посмотрела на женщину, ожидая, что ее скрытое раздражение сейчас прорвется наружу. Но она молчала, только лицо едва заметно осунулось и между бровями пролегла тоненькая паутинка морщин.

Странно. Она не хочет говорить. И явно боится… Даже не задает естественных встречных вопросов: «А зачем вам? Для чего? Вы журналистка?» Такая крикливая, темпераментная, явно не лезет за словом в карман, хозяйственная, наверняка на дочку покрикивает, да и на соседей тоже, во все вмешивается, все видит из окна своего первого этажа — кто где машины ставит, кто собак выгуливает в неположенных местах. И при этом молчит!..

— Спасибо, Надя. — Вера встала. — У вас очень уютно, но нам пора идти.

Жаль девочек, они бы еще посидели, поболтали, чайку попили. Но Вера не могла ждать.

В следующей квартире, на третьем этаже, было шумно. Им открыл пожилой седой мужчина, увидел девчат и кивнул, Веру строго спросил: