В. Булавина - Эпоха Возрождения

• Название: Эпоха Возрождения
• Автор: В. Булавина
• Издательство: Литагент «Фолио»3ae616f4-1380-11e2-86b3-b737ee03444a
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-966-03-4725-0

Есть события, явления и люди, которые всегда и у всех вызывают жгучий интерес. Таковы герои этой книги. Ибо трудно найти человека, никогда не слыхавшего о предсказаниях Нострадамуса или о легендарном родоначальнике всех вампиров Дракуле, или о том, что Шекспир не сам писал свои произведения. И это далеко не все загадки эпохи Возрождения. Ведь именно в этот период творил непостижимый Леонардо; на это же время припадает необъяснимое на первый взгляд падение могущественных империй ацтеков и инков под натиском горстки авантюристов. И, наконец, в эту эпоху, которая и породила само понятие «свобода совести», появился и стал практически всемогущим орден иезуитов – таинственная организация, считавшая своей задачей борьбу с любыми проявлениями свободомыслия.

На все эти загадочные события и прольет свет наша книга.

---

Не ясно, как именно мог познакомиться молодой честолюбивый юрист с актером, играющим второстепенные роли, но если Бэкон действительно осуществил блестящую мистификацию, необходимо разобраться в том, почему он решил стать именно «Шекспиром».

Возможно, эта фамилия – аллюзия на образ Афины Паллады – древнегреческой богини мудрости и богини-воительницы. Кроме того, Афина была символом борьбы с невежеством – она олицетворяла собой принцип, который провозгласил и которым руководствовался Бэкон: «знание – сила». Исследователи символики Средневековья и Возрождения пишут, что к концу XVI века в искусстве и литературе Афина совместила в себе популярные образы воинствующего бога Ареса, античного героя Аякса и христианского воителя святого Георгия, каждый из которых изображался с копьем. Ее называли десятой музой, музой, «потрясающей копьем», что по-английски и звучит как shake speare. Бэкон, называвший Афину Палладу своей музой, мог взять в качестве псевдонима именно эти слова.

Бэкон «не написал ни одной рифмованной строки» – именно такой аргумент является основным у противников версии о том, что он и является Великим Бардом. Но сложно себе представить, чтобы человек, имевший очевидный литературный дар, так и не попробовал свои силы в поэзии.

Время, когда творил Великий Бард, совпадает с периодом становления Бэкона как политика и ученого: с 1592-го по 1612 год. В 1612 году его назначили на весьма ответственный пост генерал-адвоката. Невинная мистификация могла серьезно помешать дальнейшей карьере. Возможно, этим и объясняется быстрый и, казалось бы, ничем не обоснованный отъезд из Лондона актера Уильяма Шекспира. У генерал-адвоката не оставалось ни времени, ни желания продолжать прятаться под маской. Удивительно, но факт – чем больше писал Шекспир, тем меньше творил Бэкон. Справедливо и обратное замечание. Символичной и загадочной является и заключительная сцена «Бури» – последнего произведения Шекспира. В этой сцене изгнанный врагами миланский герцог, который затем стал волшебником Просперо, устроил с помощью своих чар счастливый брак дочери и вернулся на покинутую когда-то родину. Достигнув всех заветных целей, Просперо отказывается от владычества над подвластным ему миром волшебных духов. «От этих сил теперь я отрекаюсь, – восклицает он, – лишь одного осталось мне желать: мне музыки небесной нужны звуки». Чтобы сделать отречение полным, Просперо уничтожает сам источник своей волшебной власти – жезл и книгу с магическими заклинаниями. «Я раздроблю тогда мой жезл волшебный, и в глубь земли зарою я его, а книгу так глубоко потоплю, что до неё никто не досягнет». Эти слова приобретают новое звучание, если увидеть в них решение самого автора пьесы бросить литературную деятельность. Ведь Великий Бард – тоже величайший волшебник, ему подвластна магия слов, при помощи которых он, как Просперо, то насылал на души страшные бури, то навевал человечеству золотые сны. Но все это уже в прошлом. Чародей-творец все испытал, все изобразил, все истолковал, ему нечего больше сказать. Книга жизни прочитана – и можно её закрыть. Но ради чего он отрекается от своей волшебной власти? Как понять фразу «мне музыки небесной нужны звуки»? Если предположить, что автор пьесы все-таки Бэкон, то эта фраза приобретает особый смысл. Автор как бы говорит, что его литературная деятельность закончена, и он отрекается от нее ради поиска Истины, которая скрывается в Природе. Он отрекается от литературы ради науки.

Посмертное полное собрание сочинений умершего в 1616 году Шекспира, так называемое Первое Фолио, было подготовлено под негласным патронажем Бэкона. Причем издание вышло в свет именно тогда, когда ушла из жизни последняя свидетельница, которая могла развенчать миф о Шекспире – его жена. А несколько лет спустя этот мир покинул и сам Френсис Бэкон.

Шекспиров было двое?

Выдать чужой секрет – предательство, выдать свой – глупость.

Вольтер

Версия, согласно которой именно Френсис Бэкон был Великим Бардом, не устраивала многих исследователей «загадки Шекспира». Так весьма оригинальные идеи на этот счет выдвинула Марина Литвинова – известная российская переводчица. Когда она исследовала творчество Великого Барда, ее охватило неясное, интуитивное ощущение: под маской Шекспира скрывается не один, а двое авторов. Однако обо всем по порядку.

Исследуя материалы и документы английского Ренессанса, Литвинова натолкнулась на работы известных сатириков

XVII века – Джона Марстона и Джозефа Холла. В одной из своих сатир Холл писал о некоем человеке по имени Лабео, осыпая его градом насмешек. Прототипом Лабео, вероятно, является Шекспир, поскольку упоминаются его работы «Венера и Адонис» и «Исторические хроники». Холл говорит: «Уж коли ты пишешь, пиши один», и далее: «Я ругаю его, но с него, как с гуся вода, – он всегда может спрятаться за другого». Из этого Литвинова сделала вывод, что под псевдонимом Шекспир работали по меньшей мере два автора.

Другой писатель, Марстон, отвечая на сатиру Холла, прямо указал на то, кто кроется под именем Лабео – Бэкон. (Марстон упомянул его девиз «Mediocria flrma» («Золотая середина»). Естественно, впоследствии такое утверждение стало еще одним из аргументов в пользу версии бэконианцев.

Марина Литвинова обратилась к работам Спеддинга – крупнейшего знатока творчества Бэкона, в которых он утверждает, что Бэкон… не обладал поэтическим даром. Это подтвердило ее мысль о том, что под именем Шекспира писали два человека: Бэкон как автор идей, замыслов, прозаических текстов и некто, обладающий поэтическим талантом.

Еще одним доводом в пользу этой идеи стал уже упоминаемый нами портрет Шекспира на титульном листе Первого Фолио его произведений. Кроме уже упомянутых странностей вроде лица-маски, были и другие. Внимание привлекают к себе рукава костюма – левый пришит задом наперед, спереди таким образом оказывалась задняя пройма. Такой казус никто не мог обойти вниманием, его объясняли промахом молодого художника… Но это звучит не очень убедительно. В то время по всей Европе и, в частности, в Англии обычным делом были всевозможные криптограммы, «говорящие» титульные листы. Такие титулы украшали сочинения Кеплера, Бэкона, Бертона, Селенуса. Объяснять особенности титульного листа Первого Фолио ошибкой неопытного гравера значит забыть об этой издательской практике. Первое Фолио делали два самых крупных издателя, за которыми стояли лорд Пембрук и Френсис Бэкон.

Об ошибке не могло быть и речи: они прекрасно знали, каково значение пьес Шекспира, и Первое Фолио издавали на века – для потомков. Тогда в чем дело? Возможно в том, что на портрете изображены две правые руки, одна спереди, другая – сзади. И это означает только одно: авторов было двое.

В свете такого предположения становится понятным, почему на титульном листе первого издания сонетов Шекспир изображен зеркально по отношению портрету на Первом Фолио, причем одна его рука от плеча плотно закрыта накидкой, так, как будто ее и вовсе нет. Этот ребус легко разгадывается: сонеты писал один из двух – Поэт. Интересно, что первое слово подписи к этому портрету было – «зеркально». Эта «зеркальность» нашла место и в других изданиях произведений Шекспира. Так одним из составителей Первого Фолио был известный поэт, друг и соратник Шекспира, а также друг Френсиса Бэкона – Бен Джонсон. Публикацией же сонетов занимался никому не известный издатель, господин Джон Бенсон. Возможно, здесь кроется ключ к разгадке тайны Шекспира?

Исследователи не сходятся во мнениях насчет степени таинственности фигуры Шекспира для современников. Одни полагают, что для людей того времени никакой тайны не было. Круг, в котором вращался автор или авторы этих пьес, был хорошо осведомлен, знал все подробности о жизни тех, кто писал под псевдонимом Шекспир, а некоторые даже делали их героями своих стихов и пьес. Другие исследователи убеждены, что если бы в тайну был посвящен широкий круг лиц, эта тайна неизбежно перестала бы быть таковой.

На наш взгляд, вполне возможно, что авторы так и не раскрыли никому из современников своего секрета. И на то были причины. К концу XVI века размышления над вопросами бытия стали опираться на научные открытия, перевернувшие прежние представления о мире, приходилось создавать и воспринимать новую реальность. Но ломка старого всегда опасна. Опасности обступали ученых и мыслителей, вставших на путь войны с постулатами догматического христианства. В 1553 году в Женеве был осужден и сожжен ученый, врач и астроном Мигель Сервет, в 1600-м в Риме взошел на костер Джордано Бруно. Титанам Возрождения пришлось использовать язык иносказаний, возвышенные аллегории, за которыми зачастую скрывались весьма революционные идеи. Кстати, многие мыслители полагали, что если знания сделаются достоянием слишком широкого круга лиц, благородные идеи и учения станут с течением времени орудием в руках нечистоплотных политиков. Возможно, люди Ренессанса были правы, ведь в наши времена это происходит сплошь и рядом.