Генри Мортон - Южная Африка. Прогулки на краю света

• Название: Южная Африка. Прогулки на краю света
• Автор: Генри Мортон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-41321-8

Это самая европейская страна Африки, в которой причудливо сочетаются современность и архаика, а с многолюдными городами соседствует по-настоящему дикая природа. Это страна, где добывают золото и алмазы, где охотятся в знаменитом вельде, делают отличное вино, где когда-то существовало королевство зулусов, а англичане воевали с голландцами. Это страна, за южной оконечностью которой — мысом Доброй Надежды — обрываются населенные человеком земли. Это страна на краю света.

Добро пожаловать в Южную Африку!

---

В былые времена капские фермеры обычно созывали рабов на работу при помощи специального колокола, который подвешивался внутри легкой арки — непременной детали бурского поместья. Эта конструкция — две изящные башенки с арочным перекрытием, непременно беленые, как и прочие постройки — является отличительной особенностью именно капской фермы. Я такого больше нигде не видел. Что касается здешней звонницы, то она дополнительно привлекла мое внимание бронзовой табличкой, на которой было выгравировано золотыми буквами:

Посвящается Уильяму Уилберфорсу,

уроженцу города Халл, графство Йоркшир,

чьими усилиями в 1833 году было уничтожено рабство.

Хозяин фермы (тоже йоркширец по происхождению) прикрепил эту памятную табличку в 1933 году в честь столетнего юбилея знаменательного события — отмены рабства на территории Капской колонии. По его словам, он желал напомнить всем своим работникам — чернокожим мужчинам и женщинам — о подвиге Уильяма Уилберфорса, который посвятил жизнь освобождению угнетенного человечества. Достигнув великой цели, он коренным образом изменил жизнь огромного числа людей в этой части света. Так что сегодня ровный и мелодичный колокольный звон, плывущий над долиной гугенотов, не только возвещает начало и конец рабочего дня, но и напоминает о том чуде, которое случилось столетие назад. Если же вдруг случается, что колокол — ночью или днем — начинает бить громко, часто, тревожно, то местные жители знают: это сигнал тревоги. Значит, случился очередной степной пожар и надо спешить на помощь. К сожалению, подобные пожары в буше не редкость в летнее время. Они наносят большой урон экономике, уничтожая растительность на склонах окрестных холмов и способствуя эрозии почвы.

Мы путешествовали по цветущей долине в жарком сиянии капского солнца. Все здесь выглядело ухоженным. Казалось, будто за каждым персиковым деревом ухаживает персональный слуга, а к каждой виноградной лозе приставлена собственная нянька. Именно здесь, в Дракенштейнской долине, была заложена основа для широкомасштабного производства фруктов, которые впоследствии стали немаловажным предметом экспорта Южной Африки. Хотя фрукты и прежде выращивались в капских садах (более того, они были объектом особой заботы коменданта ван Рибека), но лишь Сесил Родс всерьез задумался над проблемой транспортировки этого деликатного продукта за шесть тысяч миль, на европейские рынки. Не только задумался, но и успешно решил, вполне в духе своих имперских амбиций. У Родса была небольшая ферма в здешних местах, и вот как-то раз он пришел к управляющему и велел ему купить всю Дракенштейнскую долину! Миссис Миллин описывает этот случай в книге. Когда озадаченный управляющий заметил, что подобная покупка требует больших вложений — не меньше миллиона фунтов, Родс раздраженно перебил его. «Я не спрашиваю вашего совета! — прикрикнул он. — Я просто хочу, чтобы вы купили мне долину. Будьте добры исполнять!»

Именно так пятьдесят лет назад начинались «Фруктовые фермы» Сесила Родса. Они сыграли неоценимую роль в развитии фруктовой индустрии всей Южной Африки. Этот человек с присущей ему энергией и предприимчивостью не только развил и укрупнил мелкие производства, он сделал больше — сумел убедить судоходные компании в перспективности сотрудничества с фруктовым бизнесом. Смелая мечта Родса воплотилась в жизнь. Заложенные им фермы существуют и поныне (хотя больше уже не принадлежат тресту Родса).

Я даже не представлял себе, сколь огромен и разнообразен выбор фруктов в Южной Африке. Фрукты выращиваются здесь круглогодично и практически в течение всего года доступны потребителю. Дабы читатель сам мог в том убедиться, я привожу ниже график созревания фруктовых культур. Итак:

Октябрь: Клубника, апельсины и лимоны, инжир, гуавы, «капский крыжовник» или физалис. Ноябрь: Апельсины, ранние сорта абрикосов и персиков, клубника, физалис. Декабрь: Персики, абрикосы, инжир, ананасы, бананы, папайя, сливы, янгберри. Январь: Персики, сливы, груши, ананасы, папайя, ранний виноград. Февраль: Виноград, груши, сливы, нектарины, дыни, ананасы, бананы, персики, манго. Март — апрель: Виноград, яблоки, груши, персики, сливы, бананы, папайя, авокадо. Май — июнь: Ананасы, бананы, апельсины, лимоны, танжерины, грейпфруты. Июль — сентябрь: Апельсины, лимоны, танжерины, грейпфруты, ананасы, гуавы, бананы.

Тропические и субтропические фрукты — такие, как манго, папайя, бананы и ананасы — в Западном Капе не произрастают, их выращивают в Натале и Северном Трансваале. Здесь, на южноафриканской земле, все растет и зреет исключительно быстро. Если говорить о персиках, абрикосах и апельсинах, требуется всего три-четыре года, чтобы маленький слабый саженец окреп и начал плодоносить. Для яблони, груши или сливы этот период растягивается от четырех до семи лет.

4

Слово «паарль» означает в переводе с африкаанс «жемчуг». Город с таким названием является одним из важнейших центров виноделия на Капе. Если вам когда-либо довелось пробовать южноафриканский херес, рейнвейн, красное бургундское или бренди, то сделано оно, скорее всего, в Паарле. И виноград, из которого произведено вино, выращивается там же, в окрестностях Паарля. Многие южноафриканцы уверены, что это один из прекраснейших городов на всем Капе.

Стоит приехать в Паарль, и опять начинает казаться, будто вы на юге Франции. Ярко светит солнце, городок стоит в окружении высоких гор, под ногами горячая пыль, воздух звенит от бесконечного пения цикад. Оглянитесь вокруг, и вы увидите маленькие белые домики, внезапные яркие вспышки цвета на клумбах и в палисадниках, глубокие тени, которые отбрасывают все мало-мальски крупные предметы, и, самое главное, целое море виноградников. Виноград тут повсюду: миллионы виноградных лоз лежат в полях и карабкаются по горным склонам, крупные ягоды зреют и наливаются сладким соком на жарком летнем солнце.

Чуть ли не все местные жители носят французские фамилии — что ни фермер, так Дюплесси, дю Туа или Виллье. И практически все население так или иначе связано с виноградом: либо выращивают его, либо превращают в вино. Все эти Дюплесси, дю Туа и Виллье (не говоря уж о многочисленных Леру, Вильенах и Маре) проживают на старых фермах или в маленьких белых домиках, выстроившихся вдоль длинной семимильной улицы. Уклад здешней жизни не меняется с годами. Люди живут и трудятся так же, как делали их далекие предки — гугеноты — те самые, что почти три столетия назад появились в окрестностях Паарля и принялись обучать местных жителей искусству виноделия. Однако если сегодня в Паарль приедет какой-нибудь француз и начнет разыскивать близкого по духу (и речи) человека, то, боюсь, его ожидает жестокое разочарование. Ибо все эти французские имена постигла та же самая участь, что и ле Вальяна: фамилии сохранились, а вот носители их все до единого превратились в африканеров.

Именно это мне в первую очередь бросилось в глаза в Паарле: во-первых, масса людей, которые носят французские фамилии, но говорят на африкаанс; а во-вторых, сияющие белизной стены. Вообще, побелка на Капе — своеобразная униформа или, может быть, визитная карточка. Любое старинное здание демонстрирует всему миру безукоризненную белизну своих стен как неоспоримое доказательство древности. В Паарле подобное зрелище подстерегает на каждом шагу. Куда бы вы ни бросили взгляд, повсюду видны белоснежные стены: они светятся сквозь яркие брызги бугенвиллей и кружевную тень дубовых рощ; выделяются белым пятном на фоне зеленых виноградников, разбросанных по склонам холмов; радуют глаз в глубине цветущих палисадников. Даже местная церковь щеголяет свежей побелкой — подобно белому призраку маячит над старым погостом в окружении стройных кипарисов.

Говорю вам: даже если бы Паарль и не был столь прекрасен собой, если бы не излучал дух спокойствия и тихой радости, то и тогда стоило бы приехать в этот город — лишь для того, чтобы увидеть два его самых выдающихся здания. Прежде всего это уже упомянутая старая церковь с белеными стенами и соломенной крышей. Вторая же достопримечательность, которой гордятся жители Паарля, — новое сверхсовременное здание городской ратуши. Архитекторы снабдили его прелестной аркой и внутренним двориком, совершенно испанским на вид.