Евгений Нестеренко - Тень ведьмы

• Название: Тень ведьмы
• Автор: Евгений Нестеренко
• Жанр: Детективная фантастика

Святой Орден огнем и мечом искореняет ересь и колдовство — как истинное, так и мнимое. Но сейчас ни о чем «мнимом» не может быть и речи — ведь по всему Королевству сжигают на кострах тела тысяч людей, в муках умерших от таинственной Красной Напасти, а «ночные охотники» — вампиры десятками похищают юношей и девушек из городов и селений… и оставляют в пустынных местах обескровленные трупы.

Найти и уничтожить вампиров поручено трем братьям Святого Ордена — Луке, Петру и Иоанну, весьма искушенным в раскрытии дьявольских деяний…

---

— Глядите, — указал Лука, — никак, везут?

В конце улицы показалась черная масса. Толпа, сдерживаемая цепью гвардейцев, загомонила, зашевелилась. Шествие приближалось. Впереди шли монахи в черных рясах с горящими факелами в руках. Сзади тоже. А в центре медленно катилась телега, запряженная парой лошадей. На телеге стояла железная клетка с ведьмой. Клетка была низкой и не позволяла стоять, поэтому ведьма сидела, ухватившись руками за прутья. На ней было надето грубое серое рубище, светлые, нечесаные волосы торчали во все стороны. Ведьма жмурилась и закрывалась рукой от яркого солнечного света. Толпа быстро расступилась, пропуская шествие, послышались крики.

— Ведьма!

— Колдунью везут!

— Ведьма! Проклятая!

— Младенцев живьем варила!

— Боже праведный! Что делается на свете!

— Из самого Оврага везут. Тамошняя. — Нечистые там места, я всегда это знал…

— И когда их уже изведут, проклятых?

— Ведьма!

— Сейчас получишь свое, стерва!

— От них, от них все беды! И Красная Напасть от них!

— Я всегда это знал…

— Ведьма!

— Поглядите, глаза-то краснющие, чисто упырь!

— А морду от солнца, вишь, воротит — не выносит свету божьего. Истинно, ведьма!

— Испытания водой, говорят, не выдержала.

— Говорят! Сам вчера видел, на речке. Как вкинули ее в реку, а она не тонет! Тут я сразу и понял — ведьма. Ведьма, она в воде никогда не потонет, ей сам Сатана помогает!

— Я всегда это знал…

— Теперь ей уже никто не поможет.

— Не говорите, коли не знаете. Еще всяко может статься! Вон, прошлый раз упыря казнили, так он, стервец, дождь призвал. Такой ливень грянул, что и костер погас!

— Вот те на! Чего только не придумают, дьяволы!

— У-у-у, ведьма!

— Сейчас сжигать начнут.

— Не, сначала указ зачитают, а после уж казнить начнут.

Шествие остановилось. Монахи с факелами обступили эшафот. Двое клериков вывели ведьму из клетки, затянули на эшафот и, прислонив к столбу, обмотали цепями. Ведьма не сопротивлялась. Она почти не держалась на ногах. Ей трое суток не давали есть, поспать удавалось только в перерывах между допросами. Яркое солнце жгло кожу, от криков толпы кружилась голова. Ведьма прислонилась к столбу. Медная обшивка столба, нагревшаяся на солнце, была приятно теплой. Из толпы вылетел камень и больно ударил по щеке. Заныла задетая кость, ведьма почувствовала, как выступила кровь. Она посмотрела в толпу. Стоявшие в первых рядах испуганно попятились.

На помост поднялся глашатай и развернул бумагу.

— Тихо! Слушайте указ! — прокричал он.

На площади воцарилась тишина. Слышно было, как фыркают и изредка стучат копытом по булыжнику лошади.

— Исходя из результатов следствия и решения суда, обвиняемая, овражская селянка Маричка, дочь Саналия, за колдовство и ересь, а также другие преступления злостные против народа и Святого Ордена, приговаривается к смертной казни через сожжение.

Глашатай перевел дух.

— Подпись: его преосвященство архиепископ Эвиденский Валериан Светлый.

Глашатай свернул указ и спустился с помоста. Внизу его ждал оседланный жеребец и двое гвардейцев. Указ был зачитан и он покинул площадь.

К Петру подошел один из клериков.

— Прикажете начинать?

Петр кивнул. Клерик подбежал к подводам и принялся командовать. Монахи сгружали дрова, заносили их на эшафот и обкладывали столб. Через несколько минут все было готово. К эшафоту подошел седой монах и открыл книгу. Клерик махнул рукой, монахи с факелами зажгли костер одновременно с нескольких сторон. Седой монах принялся читать экзорцизмы, но гнусавый голос его потонул в реве толпы.

— Гори, ведьма! Гори!

— Смерть колдунье!

— Огня! Еще огня! Гори, проклятая! — Иди прямиком в пекло!

— Гори, ведьма!

— Огня!

— Сгинь, дьявольское отродье!

— Отведай Святого огня!

— Пришел твой конец!

— Еще огня!

— Отправляйся в ад!

— Гори, ведьма!

Пламя уже бушевало. Лохмотья на ведьме начали дымиться. Ведьма почувствовала жжение. Едкий дым не давал дышать, крики оглушали. Она смотрела в толпу, но глаза слезились, и мешал дым, уже ничего нельзя было разглядеть. Она вдруг вспомнила лес и избушку возле оврага. Как звезды выглядывают ночью сквозь ветви деревьев. Лес. Кричит сова, где-то вдали слышен волчий вой. Стая выходит на охоту. Блестит в лунном свете река, со скрипом шелестит камыш. Раздаются всплески — это выпрыгивает из воды рыба, разливаются лягушачьи трели. Вот луна скрылась за темно-синюю тучу, и природа замирает во власти ночи. Вода в реке чернеет и в страхе хватается волнами за берег. Ведьма смеется. Она зачерпывает воды испачканным сажей котелком и возвращается в лес. Деревья спят, устало опустив листья. Вяло сереет тропинка — ей тоже хочется спать. Снова раздается волчий вой. Он тягуч и тосклив. В нем жалоба. Или разочарование? Ведьма идет ночной тропой. Воздух свежий, в нем уже накапливается утренняя роса и слышны лесные запахи. Но что это? Белые горошины притаились на красной шляпке и ждут. Ведьмин круг. Идите-ка сюда, голубчики. Ведьма довольна. Она слышит нудный комариный писк и хлопанье крыльев нетопыря. Лукавая луна выглядывает из-за тучи и тропинка светлеет. Деревья недовольно шевелятся во сне. Тропинка выбегает на поляну, и ведьма видит, как вспыхивают оранжевым светом глаза избушки. На поляну выходит волк. Увидев ведьму, он замирает и испытывающе смотрит на нее. В его зеленых глазах отражается свет луны. Уши напряженно топорщатся, а нос беспокойно шевелится. Ведьма останавливается, садится на землю, кладет рядом котелок и грибы. И ждет. Волк некоторое время стоит неподвижно, затем делает нерешительный шаг в сторону ведьмы. Осторожно подходит. Он немолод. Ему довелось повидать многое: и охотничий арбалет, и собачью свору, и сталь капкана — лапу пересекает кривой шрам. Он знает, что такое зимний мороз, и что такое боль от голода, он знает и тяжесть отчуждения от стаи. Волк, не спуская глаз с ведьмы, нюхает котелок, затем грибы. Грибы его не интересуют. Котелок пахнет вкусно. Волк проводит по шершавому железу языком, скребет землю лапой и садится, свернув хвост. Ведьма улыбается. У тебя смешные глаза, говорит она волку. Зеленые. Но ведь ты не ешь травы, ты ешь только мясо и кровь. Отчего твои глаза не красные? Волк не знает. Он только крутит головой. Ведьма смеется.

Молодой монах испуганно крестится — пламя уже начинает охватывать ведьму, а она смеется, прикрыв глаза. Вот уж бесовское отродье, и огонь ей не страшен! Толпа беснуется, пытается прорваться сквозь цепь гвардейцев к костру.

— Не горит, проклятая!

— Огня! Еще огня!

— Ничего, сейчас загорит…

— Козни Сатаны!

— Да никакие это не козни, просто дрова сырые.

— Я всегда это знал…

— Пустите, не видно же ничего!

— Еще огня! — Почему она молчит?

— Погодите, дайте костру разгореться!

— О, Господи!

— Гори, ведьма, гори!

— Да что же это?

— Огня!

— Не кричите так, я скоро оглохну.

— Скучная сегодня Церемония. Вот в прошлый раз…

— Я, так давно это знал…

— Огня! Огня!

Ведьма вздрогнула. Красное пламя больно схватило за ногу. Костер на секунду затих и вдруг обнял все тело ведьмы. Она закричала. Пламя разлилось по жилам, кровь закипела, сердце сдавили боль и страх. Протяжный стон вырвался из уст ведьмы, голова поникла и больше не пошевельнулась. Пламя бушевало. Потянуло горелым мясом. Лошади беспокойно зафыркали. Толпа удовлетворенно зашумела.

— Ага, припекло!

— Фу, ну и вонь! Чувствуете?

— Сгорела ведьма!

— Я бы на вашем месте не был так уверен. Вот и в прошлый раз…

— Гори, ведьма!

— Слава Святому Ордену!

— Да, святые отцы сегодня постарались.

— Если б не они, просто и не знаю, во что бы страна превратилась…

— Еще одной ведьмой меньше.

— Однако здесь становится душно. Пойти домой?

— Все! Сгорела! — Вот и в прошлый раз…

— Да, тяжелые нынче времена пошли. Что ни неделя, то костер. Да еще в торговый день!

— И не говорите! Народ, вместо того, чтобы на рынок сходить, на костры глазеть бегает.

— Зачем вообще все это нужно? Все эти костры? Ну, поймали ведьму, четвертовали тихонько, и — в землю!

— Тут я с вами не согласен. Только публичная казнь! Другой вот так посмотрит, посмотрит, да и задумается, прежде чем чернокнижием заниматься!

А костер пылал. Длинные красные языки взвивались, казалось, к самому небу. Не видно уже было ни ведьмы, ни даже столба. Стоявшие возле эшафота монахи попятились от невыносимого жара. Седой священник закончил читать экзорцизмы. Он устал и хотел есть. Гвардейцы хмуро поглядывали на костер. Видимо, им тоже надоела затянувшаяся Церемония. Правда, и давление со стороны толпы уменьшилось. Народ начинал потихоньку расходиться. Кто-то шел домой обедать, кто-то вспоминал, что сегодня торговый день, и направлялся на рынок, а кто-то топал на Цветочную площадь в надежде застать экзекуцию над бунтовщиком. Погода не менялась. Все так же светило солнце, все так же синело небо и дремал ветер. Но уже не все на площади могли увидеть солнце. Небо — возможно. Хотя, вряд ли. Когда пламя спустилось с высоты столба, ведьмы не было. Был нагретый уже не солнцем, а огнем столб, были раскаленные цепи. И что-то обугленное. Толпа не желала всматриваться, что именно, она зашевелилась и принялась таять.