Виктор Кочетков - Мы из ЧК

• Название: Мы из ЧК
• Автор: Виктор Кочетков
• Издательство: Куйбышевское книжное издательство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1966

---

— Не трепись, дурень! Шахты не любят пустозвонов…

Оба мы почувствовали себя неловко и без слов вошли в контору шахты. Гриша отрекомендовал меня как ревизора горного надзора из Харькова.

Начальник шахты встретил нас без восторга. Седая голова, стриженная под ежик, часто подергивалась — в обвале побывал когда-то. Руки, словно железные, — двадцать лет держал обушок! Под глазами — мешки.

— Чем обязан?

Я стал расспрашивать о делах на шахте. И начальник будто бы оттаял. Не скрывая своей гордости, говорил:

— Руду на экспорт поставляем! Первая в стране шахта, как полпред. Смотри, ворог, що может рабочий человек! Сам шахтер продает руду капиталисту. Зубами лязгает буржуй от злости, а берет нашу руду! А руда — это золото. Так що добываем золото!..

— Взрывами? — спросил я.

Начальник не понял тайного смысла вопроса, да он, наверное, и не знал про Щекетовку.

— А инше як? Бурим, шпуруемо, закладываем пироксилин и взрываем.

— Меня интересует организация взрывных работ.

— И чекистов тоже, товарищ Райс? — начальник шахты обернулся к Грише.

— Взрывы, Павел Пантелеймонович, не шутка! — Гриша поднялся, давая понять, что беседа окончена. И начальник это понял.

— Вы, товарищ Райс, гарно знаете шахту. Провожатых, надеюсь, не потребуете. А насчет остального я распоряжусь.

В копровой мы облачились в костюмы горняков. Взяли лампы-шахтерки и напялили каскетки. Мой товарищ чувствовал себя как рыба в воде. Форма будто бы на него специально сшита, а я в брезентовке и ступить как следует не мог. Гриша, глядя на мою мешковатую фигуру, смеялся от души.

Вот и клеть. Мокро. Внизу темнота. И вдруг пол качнулся, клеть ринулась вниз. Сердце остановилось. Тошнота подступила к горлу, и я невольно схватил Гришу за руку. Тот крикнул в ухо:

— Глотай слюну — легче будет!

У шахтного ствола нас встретил седоусый приветливый кладовщик. Поздоровался за руку. Заговорил с Гришей:

— С чем пожаловал? Мать здорова? Гарно. А поросенок одыбал чи ни? — Узнав насчет нашей миссии, повел за собою в дальний штрек. На ходу я спросил Гришу:

— Родня?

— Дядько мий.

На складе был образцовый порядок. Пироксилин, бикфордов шнур, запалы — все содержалось строго по инструкции.

— Не пирожки выдаемо. Разумием, що к чому, — говорил старый горняк, покручивая усы.

Я проверил книги и ведомости, прочитал рапортички о расходе взрывматериалов. Порядок!

— В забоях так же ведут дело, как у вас?

— Там — справа тэмна. Вон сам бригадир. Эй, Панко, до тэбэ хлопцы!

Валкой походкой поразил меня бригадир — морской волк под землей! Мрачно глянув на Гришу, он буркнул:

— Що тоби?

— Вон ревизор! — Гриша указал на меня. И мы тронулись.

С бригадиром побывали в дальнем забое. Поспели к самой отпалке. Воздух спертый ударил в уши, и почти одновременно грохнул взрыв. Пыль — дышать нечем!

— Сколько шпуров бурили? — крикнул Гриша. Бригадир пожал плечами:

— Мабуть, шисть.

— А сколько зарядов взорвалось?

Опять пожатие плечами. Так же отвечал и запальщик:

— Хто ж его знае, хиба тут подсчитаешь!

Халатность ударила нас по сердцу. Если взрывник враг — делай свое дело! Никто не учтет. Пироксилин в обертке легко вынести из шахты. Несработавшие заряды свободно могли попасть вместе с рудой и на платформы, и в домны, и на обогатительную фабрику…

После нашего короткого доклада у начальника горотдела ОГПУ тот озабоченно сказал:

— Пойдемте в горком партии, сынки!

Секретарь горкома КП(б)У сразу понял серьезность обстановки. Я рассказал ему о взрывах в Щекетовке.

— Звонили нам из Харькова. Может, соберем актив да доложим? — Секретарь поправил на плече портупею, разогнал складки под ремнем.

Мы согласились с ним.

И собрание актива коммунистов состоялось. Большевиков обязали лично отвечать за наведение порядка на шахте. Администрация ввела строгий контроль за взрывами, за расходом пироксилина.

Но где же диверсант?

В Днепропетровске и в центре ОГПУ были недовольны нашими оперативно-чекистскими мероприятиями.

— Що вы там чикаетесь? — кричал в трубку начальник ДТО ОГПУ. — Это не просто халатность! Преступление — так организовывать добычу!

Вернувшись к себе, я еще и еще раз перебирал в памяти людей, занятых добычей и перевозкой руды. Начальник шахты — человек, преданный Советской власти. Горняк сам. В гражданскую воевал плечо в плечо с Котовским. Такой не изменит революции! Кладовщики — проверены! Взять дядю Гриши Райса. Коренной шахтер. Коммунист с 1912 года. Арестованный жандармами, сидел в царской тюрьме за политику. Этот — отпадает…

А тем временем в Красный Лог нагрянул Юзеф Леопольдович Бижевич. Выслушав наши сообщения, взорвался с первого шага.

— Вы — шляпы! Налицо диверсионно-террористическая организация. Кладовщик выдает пироксилиновые шашки. Подрывник прячет, а потом уносит с собою. Еще кто-то сует их в руду. Просто, как репа! Начальник шахты потерял революционную бдительность. А вы слюни распустили. Диверсанты очень рады, что вы усмотрели лишь халатность да митинги митингуете.

Явившись с заранее составленной версией и схемой операции, Бижевич подал список начальнику городского отдела ОГПУ:

— Арестовать по списку!

— А если злого умысла все-таки нет? — Начальник горотдела ОГПУ сомневался в разумности предложенного Бижевичем. — Тут в вашем списке половина коммунистов. Я их хорошо знаю. Неужели они стали врагами?..

Бижевич криво усмехнулся. На его петлицах светился ромб — знак высокого полномочия. Юзеф Леопольдович наклонился к столу:

— Значит, Иисус Христос делает взрывы? Пока вы тут цацкаетесь, в Щекетовке снова убило двух поляков. Невинных рабочих — пролетариев! Весь мир кричит о щекетовских взрывах. Лучше пересажать весь ваш Красный Лог, чем подрывать престиж Советского государства. Судьба страны выше личного! Мне просто странно, что вам, опытным чекистам, приходится толковать о таких истинах!

— Но ведь могут попасть невиновные! — возмутился Гриша.

Бижевич с сожалением глядел на Райса.

— Вы молоды, и вам простительно. Запомните: лес рубят — щепки летят! Халатностью начальства мог пользоваться враг. Вот вы, товарищ Громов, мнетесь, а проверили людей, причастных к пироксилину?..

Я не смог ответить утвердительно.

Надо отдать должное, Юзеф Леопольдович развил бешеную энергию: каждый шаг шахтеров стал известен нам. Правда, насчет ареста по списку он не заикался: в горкоме КП(б)У его охладили, и прокурор города воспротивился.

В ходе повторной проверки всплыл на свет некий Станислав Юркин. Наше внимание привлекли некоторые подробности его биографии. В прошлом офицер саперных частей. Побывал в белогвардейской армии Булак-Булаховича. Теперь, естественно, старался не вспоминать о прошлом. Жил с женой в центре Красного Лога. Работал бригадиром взрывников в смене. Жена спекулировала на местном вещевом рынке.

— Взять под наблюдение! — приказал Бижевич. — И еще усерднее занялся изучением прошлого и связями Юркина. Меня послал взять производственную характеристику на этого бригадира.

Начальник шахты обидчиво заметил:

— Зачем обманывал старика? Ревизо-о-ор!

А Юркина характеризовал положительно. Дисциплинирован. Отличный специалист и знаток рудного дела. Сочувствующий большевикам. Усовершенствование предложил.

— За него, пожалуй, смог бы поручиться! — заявил в заключение Павел Пантелеймонович.

Чтобы не вызвать излишних пересудов, я попросил характеристику и на других бригадиров. И всех их аттестовали положительно.

Бижевич, просмотрев характеристики, обрадовался как дитя:

— Вот вам организация! Вы забыли уроки шахтинского дела. Там тоже коммунисты были замешаны. Начальник поручился за Юркина! Этот Юркин явный враг! А в горкоме шляпа на шляпе сидит и шляпой погоняет. Этот благообразный трясун — начальник шахты — главарь диверсантов!

Я доложил Макару Алексеевичу мнение Бижевича.

— Перегибает Юзеф Леопольдович! — ответил он. — Ты его знаешь.

Бижевич подробно информировал центр ОГПУ, и там приняли всерьез его сообщение. От нас потребовали быстрого раскрытия диверсионной шайки. Сечереченские товарищи стали нажимать на меня.

Конечно, легче легкого было последовать по схеме, разработанной Бижевичем. И за решеткой оказались бы ни в чем не повинные люди. После резкого разговора с Юзефом Леопольдовичем я обратился к начальнику горотдела ОГПУ:

— Как дальше поведем операцию?

— Проверять Юркина! — ответил твердо начальник.

Он держал тесную связь с городским комитетом КП(б)У, пользовался его поддержкой. Бижевичу не разрешили взять под стражу ни одного коммуниста!

Вскоре к нам попало письмо, адресованное Юркиным в поселок Баплей на имя Петрусенко Леонида Пименовича. Текст его был весьма подозрителен: