Женевьева Брюнель-Лобришон - Повседневная жизнь во времена трубадуров XII—XIII веков

• Название: Повседневная жизнь во времена трубадуров XII—XIII веков
• Автор: Женевьева Брюнель-Лобришон
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Культурология
• Год: 2003
• ISBN: 5-235-02477-Х

Трубадуры — певцы Любви и Прекрасной Дамы — создали не только замечательную поэтическую культуру, но и своеобразную культуру любви, возвысили любовное переживание до степени искусства. Главной темой, содержанием и сутью поэзии трубадуров является любовь к Даме, любовь, которую принято называть «куртуазной». Книга Женевьевы Брюнель-Лобришон и Клоди Дюамель-Амадо дает основание для размышлений на самые разные темы, так или иначе связанные с трубадурами и их эпохой: «трубадуры и катары», «трубадуры и Церковь», «куртуазия и служение»…

Для более полного представления «повседневной жизни во времена трубадуров XII–XIII веков» книга дополнена переводами из староокситанской поэзии.

---

Два других песенника составлены целиком из песен на окситанском языке. Оба записаны на юге, один — в окрестностях Тулузы[146], а другой — в Северной Италии (в Ломбардии или в Венето), в конце XIII века[147]. Он содержит двести тридцать пять лирических стихотворений и восемьдесят одну мелодию, записанную нотными знаками.

Основной рукописью, знакомящей нас с музыкой трубадуров, без сомнения, является провансальский песенник R. Он был составлен не раньше 1292 года, то есть после того, как было написано последнее стихотворение Гираута Рикьера; скорее всего, он должен датироваться первой четвертью XIV века[148]. В нем девятьсот сорок семь лирических песен, из которых сто шестьдесят имеют мелодию. Из сорока двух поэтов, к произведениям которых сохранилась музыка, двадцать пять представлены в этом сборнике. Он является единственным источником, где можно найти мелодии к кансонам Гираута де Борнеля, Бертрана де Палазоля, Бертрана де Борна, Раймбаута де Вакейраса, Монаха Монтаудонского, Юка Брюненка, Гильема Адемара, Каденета, Понса д’Ортафаса, Аймерика де Беленоя, Пейре Карденаля и Гираута Рикьера. К несчастью, ни один из песенников не сохранил мелодии Гильема IX или Серкамона.

Как записывалась музыка трубадуров, какие записи предлагают нам источники?

Невмы в виде точек, имеющих форму, напоминающую квадрат, иногда соединенные вместе ступенчато, начертаны на горизонтальных линиях, числом четыре или пять. Эти линии — прообраз нынешнего нотного стана; такой способ воспроизводит систему нотации на строчках, созданную Гвидо Аретинским[149]. Начало каждой строки или же все строки сразу могут быть отмечены ключом ut (до), fa или sol. Между музыкальными фразами пока еще нет тактовых черт. Только первая строфа дается с музыкальной нотацией. Следовательно, надо понимать, что для последующих строф используется та же самая мелодия. Мелодию, повторяющуюся несколько раз — пять, шесть, семь или даже больше, — было легче запомнить, хотя, если судить по сохранившимся записям, многие из них были довольно сложными: диапазон превышал целую октаву, а интервалы являли собой достаточно замысловатые комбинации, даже когда речь шла о коротких музыкальных мотивах. В музыкальных фразах встречается несколько повторяющихся мелодий. С другой стороны, существует тесная связь между стилем, структурой или текстовой темой и музыкальным содержанием лирического сочинения. Основная проблема, которую современным исполнителям средневековых песнопений ставит тогдашняя нотация, — это определение длительности тонов, размера и ритма. Мнения разделились: одни выступают за декламационный стиль, когда каждая нота обладает примерно одинаковой длительностью, отчего исполнение вторит синтаксису стихотворения и словесному ударению; другие предпочитают размеренный стиль, где в определенном порядке и через определенные промежутки чередуются долгие и краткие ноты; наконец, сторонники стиля, основанного на равном размере каждого слога, полагают, что петь приходилось достаточно быстро, так как были слоги, которым соответствовали две, три или даже четыре ноты: это напоминало орнаментированное пение. Ни одна из теорий не может претендовать на точность, ибо не подтверждена документально. Даже если предположить наличие определенной свободы интерпретации, следует помнить, что каждая мелодия должна была обладать узнаваемым ритмом, который придавал бы ей свою неповторимую форму. Так как мелодии повторялись от строфы к строфе, то ритмический облик каждой строфы был одинаков. Например, в очаровательной песне-альбе Гираута де Борнеля Reis glorios («Славному царю…») два первых стиха каждой строфы имеют одинаковую музыкальную и метрическую структуру, что дает возможность сопровождать музыкой каждую строфу во время ее исполнения.

Таким образом, остаются музыкальные «записи», но отсюда встает вопрос, кто их выполнил, записал невмами. Никакие источники ничего не могут нам на этот счет сообщить. Какие трубадуры были в состоянии записывать музыку к своим лирическим сочинениям? В жизнеописании Элиаса Кайреля написано, что хотя он и был дурным трубадуром, зато «хорошо умел записывать слова и напев». Но эти сведения относятся к XIII или XIV веку. Однако музыка, совершенно очевидно, не сочинялась импровизированно во время исполнения; к этому времени она, без сомнения, уже была «изобретена», быть может даже, без вмешательства писца и нотной записи!

Музыкальные инструменты

Первый вопрос — исполняя собственные песни, аккомпанировали ли трубадуры себе на музыкальных инструментах? До настоящего времени полагали, что раз инструменты — струнные, духовые или ударные, согласно средневековой классификации — часто представлены в произведениях изобразительного искусства XII и XIII веков, в том числе на миниатюрах в рукописях, и упоминаются в литературных произведениях (как в лирике, так и в романах), значит, они, несомненно, использовались для аккомпанемента песен. Но эта очевидность только кажущаяся, и она требует комментария. Во-первых, о музыкальных инструментах в средневековых текстах упоминается достаточно абстрактно, то есть в них не уточняется, каково было их применение. Разумеется, из этого нельзя делать вывод, что этими инструментами не пользовались… Скорее, напротив, использование их было делом обыденным; ведь столь же скудную информацию имеем мы о пище и об одежде трубадуров. Однако на этом основании мы не делаем выводов, что они ходили голодными и голыми. Но тогда почему столь редко приводятся оценки трубадура как аккомпаниатора, в то время как о его голосе, а тем более о его талантах как поэта и сочинителя музыки говорится много и охотно? С одной стороны, произошел переход от устной культуры к письменной. С другой стороны, известно, что произведения трубадуров располагаются в «высоком», аристократическом регистре «великого куртуазного пения», принципиально отличающемся от «низкого» регистра народной музыки, например от танцевальных мелодий. Видимо, для каждого регистра имелся свой тип исполнителей: или трубадур, или жонглер.

Возникает второй вопрос: если пение сопровождалось аккомпанементом, игрой на музыкальном инструменте, то кто на нем играл? Многие трубадуры умели играть на музыкальных инструментах. Бедный овернский рыцарь Пейроль, скатившийся до положения жонглера, был известен своей игрой на виоле, струнном смычковом инструменте. Были также трубадуры, которым аккомпанировали женщины; к примеру, на полях одной из рукописей изображена женщина, подыгрывающая певцу на тамбурине. У некоторых рыцарей-сочинителей на службе состояли жонглеры, которые и исполняли их кансоны; легко представить себе, как трубадур аккомпанирует жонглеру на каком-либо музыкальном инструменте, и наоборот.

В связи с проблемой использования музыкальных инструментов встает и третий вопрос: как определить природу и тип музыки, которую можно было извлечь из этих инструментов, принимая во внимание, что нотация воспроизводит лишь мелодию, и ничего больше?

Среди музыкальных инструментов в окситанских текстах чаще всего упоминается виола[150]. За ней следует арфа, флейта и энфлабоц — инструмент, более всего напоминающий волынку. Изображения в Церкви целестинского монастыря в Авиньоне, в сводчатом зале донжона замка Пюивер, в монастыре якобинцев в Тулузе позволяют создать представление о тогдашних музыкальных инструментах. Трубадур чаще всего пел один. Ему мог аккомпанировать один или, в крайнем случае, два человека, однако они никогда не перекрывали голос певца, ибо главным правилом почиталась хорошая слышимость текста. Поэтому от исполнявшейся во время пения музыки воспоминаний сохранялось мало: она всего лишь дополняла выводимую певцом мелодию.

Исполнение, или Перформанс

Нельзя забывать, что поэт-композитор был также и первым исполнителем кансоны. Он сам или же кто-то из его свиты наверняка исполняли эту кансону многократно, по различным случаям и перед различной публикой, следовательно, им, без сомнения, приходилось вносить определенные изменения в текст или в мелодию. Музыкальный текст, сохранившийся в песенниках XIII–XIV веков, особенно труден для воспроизведения, ибо истоки его нотации нам неизвестны; он относится к тому типу музыкальной культуры, где повтор или утилитарная адаптация мелодии некоторых стихов играют огромную роль в процессе запоминания песни ее исполнителем. Исполнитель мог свободно вносить дополнения в мелодию, и эти изменения, очевидно, не могли быть отражены в нотной записи, где каждая нота, скорее всего, имеет более или менее одинаковую длительность.

По сравнению с другими музыкальными жанрами репертуар трубадуров в целом достаточно узок и беден сложными вариациями, поэтому, пытаясь постичь музыку трубадуров, видимо, следует привлечь на помощь дополнительные источники и, в частности, многочисленные рукописи григорианских хоралов, с одной стороны, и песенников труверов, с другой. Но не заведут ли подобные исследования нас в тупик? Мелодии своих песен трубадуры хранили в голове; однако резонно предположить, что музыкальный текст они набрасывали письменно на каком-нибудь листке, и, таким образом, в записи мелодия появлялась раньше, чем ее исполняли в полный голос со всеми необходимыми по случаю вариациями.