Павел Вяземский - Письма и записки Оммер де Гелль

• Название: Письма и записки Оммер де Гелль
• Автор: Павел Вяземский
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1990
• ISBN: 5-280-01336-6

«Письма и записки Оммер де Гелль», якобы принадлежащие французской писательнице Адель Омер де Гедль (1817–1871), «перевод» которых был впервые опубликован в 1933 году, в действительности являются весьма умелой и не лишённой живого интереса литературной мистификацией сына поэта, критика и мемуариста кн. П.А.Вяземского Павла Петровича Вяземского (1820–1888), известного историка литературы и археографа. В записках наряду с описанием кавказских и крымских впечатлений французской путешественницы упоминается имя М.Ю.Лермонтова, что и придавало им характер скандальной сенсационности, развеянной советскими исследователями в середине 30-х годов нашего века.

(Из аннотации к изданию)

---

Таким образом Бетховен освободился от когтей нужды; ему не приходилось уже бороться против жестокой несправедливости, которая упорно продолжала не признавать его произведений. Слава увенчала его только после смерти.

Так все делается на свете! Бетховена не признавали талантом, ему отказывали в куске хлеба, — луч славы просиял, непризнанный гений высоко поднялся над толпой, и ему воздвигли памятник.

Позднее, но блестящее возмездие, в котором принимали участие король, две королевы и восторженная толпа, собравшаяся со всех сторон на это торжество.

В августе 1845 года последовало открытие памятника Бетховену.

В день открытия в соборе последовала торжественная месса. После установленной церемонии все присутствующие собрались на площади у церкви, среди которой возвышался памятник, завешенный покрывалом; вокруг него были расположены места для избранных гостей. На одной стороне площади, занятой роскошным домом графа Фюрстемберга, известного антиквария и камергера берлинского двора, было приготовлено помещение их величествам прусскому королю и королеве, королеве Виктории, принцу Альберту и их свите. Уже с раннего утра толпа любопытных наполняла площадь. Среди этой толпы выделялись депутаты различных германских университетов; это были молодые удальцы студенты, одетые в короткие камзолы, стянутые в туники яркими шарфами из тафты, с длинными рапирами в широких ножнах и в перчатках а lа Crispin;[90] на голове у них были маленькие бархатные шапочки, украшенные тремя или четырьмя развивающимися перьями, — странный костюм, который заметно выделялся среди однообразной важности черных фраков.

В полдень прибыл двор. Две королевы, король прусский и принц Альберт поместились на балконе отеля Фюрстемберга, и тотчас же покрывало, закрывавшее памятник, спало. Со всех сторон площади раздались восклицания — приветствовали изображение великого человека. Эта статуя действительно отличается поразительным сходством и замечательна как артистическое произведение. Бетховен представлен стоя, завернувшись в плащ, в задумчивой позе. На пьедестале четыре барельефа представляли драматическую музыку, церковную, фантазию и симфонию, с их атрибутами.

После церемонии принц Альберт отправился в университет, где по его приглашению уже собралась вся профессура. Принц хотел повидаться со своим бывшим учителем, так как супруг английской королевы был студентом Боннского университета, курс которого слушал в 1837 и 1838 гг.

№ 139. ГРАФУ ВОРОНЦОВУ В ТИФЛИС

Константинополь. Вторник, 22 мая 1847 года

Атаки оппозиции против адмирала Мако по поводу мнимо варварских поступков плантаторов с рабами. Если бы вы знали, как мы с ними мягко обращаемся! Адмирал Мако только требовал безусловного подчинения и защищал упорно свою политику перед камерой. Лакав-Лаплан мне пишет, что он настойчиво отстаивает свое место. Ошибки принадлежат не ему одному, а всему кабинету, он вовсе не намерен принимать всю ответственность на себя. Королю удалось его успокоить. Напрасно: ему бы следовало поддержать именно вышедших министров. Одна моя надежда на вас. Я предвижу мое разорение, мне невозможно будет оставить кусок хлеба для детей. Король, принц Жуанвильский это хорошо знают и не могли поддержать моих интересов. Мако так энергически управлял колониями. Я предвижу самые гибельные последствия. Жалкая бесхарактерность. Король воображает, что он один умный человек. Один Дюшатель порядочный человек. Бог знает, зачем король держит Гизо. Монтебелло совершенно неспособный преемник Мако. Король с этими людьми далеко не уедет. Я получила с последним пароходом очень тревожные известия. Я не говорю о письмах герцогини Орлеанской, принц<а> Жуанвильск<ого>. А не то бы я попробовала счастья с персидской границы навестить вас. Мне необходимо ехать в Триест в четверг, 24 июня, и оттуда немедленно в Париж.

№ 140. ГРАФИНЕ Л<ЕГОН>

Галац. 6 декабря J861 года

Я приехала в Одессу из Галаца в позднюю осень в 1861 году и встретилась на пароходе с мисс Пенелоп Сквейрс. Ее узнать нельзя было, она была в очень жалком положении — в нянюшках у какого-то чиновника в Яссах. Так кончить, проведя всю жизнь в роскоши и довольстве! Капитал был ею проеден, землю, крестьян — все продали с молотка. Ее заведение в Ростове было закрыто, и совершенно несправедливым образом. Генеральша ей ничего не оставила, и дела самой генеральши были в самом плохом состоянии: у ней всего оставалось полдюжины крепостных в Одессе. Я рекомендовала ее полицейскому офицеру, очень доброму, услужливому человеку. Подполковник Полозов присоединился к нам. Он ей отыскал четырех девок, но, что еще счастливее, он нашел полторы тысячи франков в руках разных мадам. На эти деньги она имела несомненное право. Она сейчас принарядилась и дала нам несколько очень веселых, если не очень хороших обедов. Я ее оставила в Одессе, где у нее были кое-какие весьма сомнительные претензии, на руках обоих полицейских офицеров, которые обещали похлопотать о ней, чтобы она получила, наконец, ей должное. Бедная женщина!

ПРИМЕЧАНИЯ

«Письма и записки Оммер де Гелль» были изданы единственный раз издательством «Academia» в 1933 г. (редакция, вступительная статья и примечания М. М. Чистяковой). В заметке «о составе и характере издания» М. М. Чистякова оговорила принципы, на которых готовилась эта книга: унификация имен собственных, замена непереведенных французских фраз русским эквивалентом (французский текст дается под строкой), минимальные стилистические исправления, редакторская разбивка на абзацы (подробнее см. издание 1933 г., с. 461–462). Кроме того, М. М. Чистякова выделила из состава «отдельные опусы, явно не принадлежащие перу Омер де Гелль (напомним, что редактор издания 1933 г. считала героиню книги ее автором. — А. И.), образующие особый отдел приложений. В этот отдел включаются также документы более позднего происхождения, хранившиеся при рукописи перевода». Не располагая точными сведениями о том, в каком именно месте корпуса «Писем и записок…» должны были находиться «опусы, явно не принадлежащие Оммер де Гелль» (примечания П. П. Вяземского к письмам от 24 июня/6 июля 1838, 15 марта 1839 и 5 ноября 1840; квазилермонтовское стихотворение, посвященное Омер де Гелль, письмо герцога Орлеанского от 15 октября 1841 и доверенность, выданная П. Г. Огреню), мы печатаем эти фрагменты в примечаниях к наиболее тесно связанным, с нашей точки зрения, с ними фрагментам «Писем и записок…». «Записка Скальковского», служащая приложением к письму от 26 декабря 1838 и «Заявление Марии Павловой» в нашем издании опущены, однако содержание этих «документов» и их значение для замысла П. П. Вяземского оговорены в соответствующих местах примечаний. За пределами книги остаются присовокупленные П. П. Вяземским к рукописи письмо Э. А. Шан-Гирей в редакцию «Русского архива» от 22 августа 1887, письмо графа С. Д. Шереметева П. П. Вяземскому от 17 сентября 1887 и письма П. И. Бартенева к П. П. Вяземскому от 5 и 10 октября 1887, связанные с историей первой публикации П. П. Вяземским «писем» Омер де Гелль. Сведения об этих письмах приведены во вступительной статье.

Текст печатается по изданию 1933 г. с исправлением явных опечаток. В примечаниях использованы разыскания М. М. Чистяковой.

Стр. 24. Я не узнаю моей книги … — Имеются в виду издания совместной книги А. Омер де Гелль и ее мужа Ксавье Омер де Гелль (1812–1848; фамилия «де Гелль» носилась супругами лишь с 1839 г.). «Les steppes de la mer Caspienne, le Caucase, la Crimee et la Russie meridionale» (Paris, 1843; «Прикаспийские степи, Кавказ, Крым и южная Россия») и книги А. Омер де Гелль «Voyage dans les steppes de la mer Caspienne et dans la Russie meridionale» (Paris, 1860; «Путешествие в прикаспийские степи и южную Россию»). Обе книги отразили впечатления путешествия супругов: Омер де Гелль была в России летом 1837 г., а затем — с июля 1838 г. до середины 1842 г. Некоторые фрагменты этих книг использованы П. П. Вяземским при составлении «Писем и записок…».

Салъванди Нарцис Ахилл, граф (1795–1856), — французский писатель и политический деятель; в 1837–1841 и 1845–1848 гг. — министр народного просвещения.

…мои отношения к королевской фамилии … — перечисляются сыновья Луи (в тексте книги Людовика-Филиппа (1773–1850; король Франции в 1830–1848): Фердинанд-Филипп, герцог Орлеанский (1810–1842; о его смерти в результате дорожной катастрофы речь идет в письме № 133); Луи-Филипп, герцог Немурский (1814–1896); Франсуа-Фердинанд де Жуанвиль (1818–1900) и Анри, герцог д'Омаль (1822–1897).

Стр. 25. Делессер Габриель (1786–1858) — банкир и политический деятель; в 1836–1848 — префект полиции в Париже, с 1844 — пэр Франции.

Воронцов Михаил Семенович, граф, впоследствии — светлейший князь (1782–1856) — русский государственный деятель; в 1823–1844 — генерал-губернатор новороссийский и бессарабский; в 1844–1854 — наместник на Кавказе.